— Спокойно, — утешал его Семен. — Ты не успеешь и слова сказать, как я нырну и найду это ведерко для поросят.
И действительно, чуть устоялась взбаламученная вода, светлая жесть ясно обозначилась на дне реки. За ведерком даже не пришлось нырять. Семен просто поддел его палкой и вытащил.
Но пока возились с ведром, потеряли Аринку. Бежали потом сломя голову по лесу, цепляясь за корни деревьев, проваливаясь в какие-то ямы, и измучились так, что, когда увидели, наконец, между деревьями белый платочек, повалились на траву и несколько минут лежали неподвижно.
— Несчастное путешествие, чтоб оно провалилось, — ворчал Мухин. — Ну зачем мы пошли? Я тебя спрашиваю. Есть хочется, во рту пересохло, грибов не находим, ноги болят… Лес противный…
— Неправда, — защищался Семен, — лес красив, как на картине. Это не лес, а парк культуры и отдыха! Даже лучше!
Махая палкой, Семен вспугнул большого тетерева, и тот с шумом поднялся в воздух, напугав Мухина.
— Ага! Вот видишь! — воскликнул Семен с притворным негодованием. — Птицы удирают, чтобы не видеть твоей недовольной физиономии. Теперь понятно, почему мы не находим грибов: они зарылись с головой в мох. Кому приятно слышать твое хныканье? Бедненькому мальчику хочется кушать! Ай-ай! В корзине лежит целая булка, а голодающий валяется на черничных кочках, давит ягоды и жалобно стонет. Он умирает от жажды, переходя вброд речки.
Но развеселить Юру не удалось. Увлекшись своей речью, Семен потерял из виду заветный беленький платочек, и снова началась гонка по лесу, причем на этот раз они чуть не натолкнулись на Аринку. Она даже крикнула:
— Ау! Кто здесь?
Приятели мгновенно притаились за огромными корнями вывернутого бурей дерева. Устав от беготни, Семен и Юрий запыхались и тяжело дышали. Каково же было их удивление, когда Аринка, подойдя совсем близко, поставила на землю корзину, уже почти наполненную грибами. У приятелей даже дух захватило. Еще бы: ни в мягкой, ни в жесткой таре у них не было ничего, кроме одного долговязого гриба, на тонкой желтой ножке с какой-то подозрительно лохматой шляпкой. Его нашел Семен и уверял приятеля, что это настоящий моховик, самого первого сорта.
Друзья дали Аринке отойти в сторону и принялись обсуждать положение.
— Где она их находит? — спросил раздосадованный Мухин. — Такие огромные белые грибы, за сто метров видно! Что же, мы ослепли, что ли?
— М-да! — промолвил многозначительно Семен. — Давай следить, как она их ищет. Несомненно, девчонка знает какой-то секрет!
Это подняло упавший дух Мухина. В то время, когда Семен, не отрываясь, следил за Аринкой, стараясь идти как можно тише, Мухин ползал по траве, ощупывая каждый сантиметр мха.
— Она наклоняется, — сказал Семен с таким загадочным видом, словно раскрывал важную тайну.
— Наклоняется? — спросил насмешливо Мухин. — Что же, ты думаешь, грибы сами прыгают ей в руки! Я вот ползаю, как черепаха, а толку никакого.
— В том-то и дело, — зашептал еще более таинственно Семен, — что она не просто наклоняется, а приседает.
По лицу Мухина прошли все оттенки насмешки. Он уже собирался как следует подразнить приятеля, но новое замечание «капитана» заставило его принять другое решение.
— Девчонка приседает… — сказал Семен. — И она… — капитан выдержал паузу, чтобы поразить друга как можно сильнее, — она залезает под елки.
— Да? — спросил Мухин, оторопев от удивления, и, не дожидаясь ответа, пополз на животе под первую попавшуюся елку. Семен последовал за ним.
Несколько секунд там продолжалась какая-то возня, чмоканье и пыхтенье, наконец, густо обсыпанные хвоей, приятели вылезли наружу. В руках у обоих было по белому грибу, — толстому и большому, вырванному впопыхах с мхом и грибницей.
— Вот тебе и секрет приседанья, — сказал взволнованный Семен, глядя в лицо друга, которое пылало от радости и возбуждения.
Глава десятая Находка следопыта
В десятом часу утра отряд сделал первый привал на маленькой лесной опушке, окруженной старыми елями. Их густые раскидистые ветви образовали над землей темно-зеленые тенистые шатры.
Ребята сбросили рюкзаки и вслед за Ольгой Алексеевной с веселыми криками и смехом выбежали на лужайку и повалились в пеструю от цветов, пахучую траву.
Потом все расположились в тени под елками.
— Неизвестно, — придется ли вот так же сидеть под другими ветвями? — произнес задумчиво Петр и затянул: «Среди долины ровные…»
Песню о зеленом дубе, который «растет, цветет в могучей красоте», подхватили все. И хотя в ней слова о том, что он стоит «один-одинешенек, как рекрут на часах», — перед глазами каждого, как наяву, раскинулась вековая дубовая роща. Ребята надеялись, что там, на неведомых высотах Зеленого острова, они найдут ее.
У Ольги Алексеевны был красивый, сильный голос. Лида тоже пела очень хорошо.
Среди мальчиков только Петр отличался своим «басом», остальные пели кто как умел. А у Васи Брызгалова так совсем ничего не получалось. Он удобно устроился, положив голову на колени Петра, и смотрел дальнозоркими глазами в высокое небо, словно искал там невидимые миры, которые ему когда-нибудь придется разведывать.
Петр плел над его головой маленькую корзинку из ветвей.
Женя залюбовалась неторопливыми, но ловкими и уверенными движениями Петра.
— Какая корзиночка, — сказала она с восхищением, — ну, просто прелесть… Ребята, посмотрите, ведь это настоящее произведение искусства!
Петр застенчиво улыбнулся, сделал последний виток и протянул Жене корзинку.
— Пожалуйста, Женя! Это тебе на память о нашем путешествии.
— Да? Мне? — обрадовалась Женя. — Большое спасибо! Вот знаете, ребята… — обернулась она ко всем. — С таким человеком, как Петр, нигде не пропадешь. Нигде! Правда? Он мастер. Золотые руки! Сделает любую вещь.
— Выпросила корзинку, а теперь расхваливает, — съязвил Чогур.
Женя мгновенно подскочила к нему, недовольно сжала губы:
— А тебе завидно, профессор, да? Не можешь слышать, когда других похвалят?
Она оглянулась и, увидев, что Ольга Алексеевна находится в стороне, быстро показала Чогуру язык:
— Колючка! Колючка! Крапивный характер!..
Миша, конечно, не остался бы в долгу, но спор был неожиданно прекращен появлением Лиды. Выполняя сейчас обязанности завхоза, она раздавала бутерброды с колбасой, предлагая всем как следует подкрепиться перед дорогой.
Может быть, именно запах колбасы и привлек на лужайку неизвестно откуда появившуюся охотничью собаку, белую с рыжими пятнами и большими мохнатыми ушами. Ребята весело засвистели и зачмокали, подзывая пса. Женя бросила ему кусок колбасы.
Но пес даже не взглянул на угощение, вильнул хвостом и скрылся в чаще, громким лаем подзывая хозяина.
Вскоре появился и охотник, в кожаной куртке и высоких резиновых сапогах. Это был известный железнодорожный машинист Андрей Петрович Корнилов, большой любитель охоты. Ребята не раз встречали его на улицах города, когда он возвращался с удачного промысла.
Андрея Петровича тотчас пригласили завтракать, и пионеры наперебой закидали его вопросами: «Что за леса кругом? Легко ли проходимы болота?».
К большой радости всех, оказалось, что охотник раза два был на Зеленом острове и даже однажды в сумерках проходил через рощу.
— Но не уверен я, ребята, — говорил Андрей Петрович, — дубовая ли эта роща. Темно было. Деревья, верно, толстые, — вроде дубов…
— А грибы там есть? — приставала к охотнику Женя.
— Грибов много, — успокоил ее Андрей Петрович. — Особенно хороши фиолетовые боровики… большущие! И ягоды есть.
Павлуша, Коля и Вася Брызгалов больше интересовались партизанскими местами, но охотник не мог ответить на их вопросы, так как во время Великой Отечественной войны сражался на Южном фронте.
Ольга Алексеевна достала карту и стала подробно расспрашивать Андрея Петровича о возможных переходах через болота, отмечая красным крестиком места, на которые он указывал.
Вскоре охотник, выкурив трубку, распрощался с пионерами, пожелав им счастливого пути и удачных находок.
От нагретой солнцем травы на лужайке тянуло пряным ароматом. К нему примешивался густой запах растопившейся на стволах искристой смолы. Небо было бледно-голубое, почти такое же бесцветное, как и облака, проплывавшие тихо и неторопливо.
Обо всем этом, полулежа на траве, писал в походном дневнике Миша, но когда он дошел до графы «направление ветра», оказалось, что ветер переменился.
Миша немедленно взглянул на градусник, который повесил у себя за спиной на еловую веточку, и сразу же решил известить командира о своих наблюдениях. Он протянул Павлу дневник, обратив его внимание на подчеркнутые строчки.
«9 час. 45 мин. В атмосфере неожиданные перемены: дует южный ветер. Температура в течение часа поднялась на 8 градусов. Появились перистые облака».
Последняя фраза была подчеркнута особенно жирно.
Знакомые с метеорологией отлично знают, что перистые облака, появляясь после сухой погоды, предвещают ненастье.
Нужно быть готовым ко всяким случайностям!
Миша внимательно следил за выражением лица Павла, когда тот читал запись. Правая бровь командира сразу же поднялась, что всегда являлось признаком не очень приятного раздумья. Павел тотчас доложил обо всем Ольге Алексеевне. Она немедленно подняла отряд.
Ребята живо собрались и под команду «шире шаг» быстро двинулись по курсу, в надежде выйти из грозовой полосы. Васе Брызгалову было приказано примечать в пути наиболее удачные места для вынужденной остановки, с тем чтобы в любую минуту укрыться от дождя.
Отряд шел широким шагом. Солнце время от времени скрывалось за облаками. Но это не являлось помехой для такого опытного следопыта, как Вася Брызгалов: он вел отряд точно по прямой, не пользуясь компасом.
Миша всё время поглядывал на небо. Петр, зная, что для Миши наступила «страдная пора», заботливо предупреждал метеоролога о ямах, деревьях, стараясь при случае подхватить его под руки.
Лес постепенно спускался в низину. Всё чаще попадался бурелом. Сухостойные почерневшие елочки от легкого толчка плечом наклонялись, обнажая подгнившие корни. Чувствовалось, что лес кончается.
В левой руке у Васи появился желтый флажок — сигнал, требовавший внимания.
Ольга Алексеевна обогнала ребят и только было поровнялась с Павлом, как Вася поднял вверх свою палку.
— Одну минуту! — крикнул Вася и быстро метнулся в сторону. Перескочив через обломок толстого поваленного дерева, он поднял что-то с земли и стал разглядывать.
Отряд остановился.
Ольга Алексеевна и Павел пошли навстречу Васе. Остальные терпеливо ожидали, не сходя с походной тропы.
— Найден фиолетовый боровик, — сказала Женя. — Ох, посмотреть бы скорей!
— Ничего подобного, — возразил Миша, — следопыт нашел скелет бронтозавра. В прекрасном состоянии! Сейчас мы увидим его жирафью шею и хвост удава.
— Скорей всего, — заметила Лида, — Васины глаза-телескопы обнаружили в траве булавку, и он сейчас будет доказывать, что до нас здесь уже прошел туристский отряд.
Между тем Ольга Алексеевна, Вася и Павел приближались, разглядывая какой-то странный желтый предмет.
— Вот что нашел Вася, — сказала Ольга Алексеевна, показывая всем соломенную шляпу. — Какой-то отважный турист так увлекся путешествием, что даже потерял свой головной убор.
Шляпа стала переходить из рук в руки, вызывая разочарованные возгласы ребят:
— Неужели здесь уже побывали туристы? Значит, мы не первые, — какая досада!
Женя даже примерила шляпу. А Миша Чогур, осмотрев ее, нашел, что она достаточно свежа и потеряна не более двух-трех дней назад.
Но Вася авторитетно заверил всех, что еще полчаса тому назад шляпа была на голове владельца:
— Пожалуйста, я докажу!
Он снял с Жениной головы панаму и перевернул ее:
— Вы видите, внутренняя клеенчатая обшивка еще сырая. Человек, который ходил в ней, или, скорей всего, бежал, — очень вспотел.
— Фу! — поморщилась Женя и стала тереть лоб платком.
Шляпа попала в руки Коли Смирнова. Ему вдруг показалось, что именно такую панаму он видел на голове «бесстрашного капитана». «Но, может быть, простое совпадение, — подумал он. — Ведь не одна же такая шляпа во всем нашем городе? Впрочем, если эти приятели находятся сейчас в лесу, то хорошо бы с ними встретиться!»
Ольга Алексеевна заметила, с каким вниманием разглядывал Коля панаму.
— Тсс, ребята… — сказала она. — Кажется, Коле знаком этот предмет.
Коля улыбнулся:
— Вы не ошиблись, Ольга Алексеевна. По всем приметам панама принадлежит мальчишке лет тринадцати, ростом не меньше меня. У него волосы, как солома, и резкий голос, нос вымазан черникой, а к поясу привязано ведерко, в котором ползают раки. По характеру — довольно вздорный тип!
Заключение было настолько неправдоподобным, что ребята засмеялись.
— Забавно, — промолвила Ольга Алексеевна. — Тебе здорово досадил этот ловец раков?
— Да, Ольга Алексеевна. Хотя я лично с ним еще очень мало знаком, но надеюсь когда-нибудь познакомиться поближе!
Он сказал это с такой угрозой, словно собирался драться на кулачках.
— Так это тот самый? — спросил удивленно Павел.
— Ну да, «бесстрашный капитан», который спрятал нашу палатку.
Любопытство ребят было подогрето новыми неожиданными подробностями.
— Ну, Коля, — сказала Ольга Алексеевна, — расскажи нам, в чем дело. Только вставай в середину, чтобы все могли тебя хорошо слышать.
— А как же я? — спросил Вася, огорченный тем, что ему не удастся услышать рассказа.
Ольга Алексеевна поставила его впереди себя:
— Шагай с нами, а в разведке пойдет командир.
— Конечно, — согласился Павел, — я ведь знаю всю эту историю.
Он взял у Васи сигнальные флажки, встал на его место и скомандовал:
— Вперед!
Отряд продолжал путь. Шли совсем близко друг от друга, чтобы слышать рассказ Коли Смирнова.
Глава одиннадцатая «Помогите отличнице учебы!»
Некоторые думают, что в лесу нет никаких примет, что все перелески, просеки и опушки «на одно лицо». Заблуждение, основанное на отсутствии наблюдательности! Если бы Семен и Юра хоть немножко присмотрелись к лесу, они бы увидели, что уже давно кружат по одному и тому же месту. Чего ж тут удивляться, что под елками больше нет грибов? Немудрено! Сами обшарили по нескольку раз одни и те же елки.
Аринка вновь была потеряна. Друзья заблудились. В ожесточенном споре оба указывали неверное направление. Послушать их, так выходило, что восток переместился на север, а солнце восходит то на западе, то на юге. Между тем ориентироваться в лесу было бы не так уж трудно, даже в пасмурную погоду и без помощи компаса. Прежде всего, входя в лес, надо было заприметить — откуда облака летят и с какой стороны дует ветер, а переменился он — тоже не беда! Кроны деревьев гуще с южной стороны. Муравейники пристроены у пней и деревьев тоже с южной стороны, тут и валежник сухой да гладкий, словно полированный. У северной же стороны древесных стволов и бурелома мох гуще и обильней, влаги больше. Встретился малинник — значит, открытое место близко, может быть рядом и лесная дорога: малинка любит по краям лесных дорожек и просек расти. Маслята стали попадаться — значит, наверняка, поляна близко. Вот и выходит, что даже грибы — и те дорогу указывают. Не трудно найти! Надо только знать лесные правила и панике не поддаваться.
Но юные горе-путешественники ничего этого не знали. Они устало брели по лесу, продираясь сквозь чащу, и упрямо спорили. Приятели уже давно решили вернуться домой. Но где дом? В который раз они поднимали головы к небу, надеясь, что оно поможет рассеять сомнения, и, наконец, рассудили так: если, входя в лес, они шли навстречу солнцу, то, уходя из леса, надо оставить солнце за спиной.
Так и сделали: подставили солнышку свои затылки и ушли совсем в другую сторону — на север.
Только пройдя два-три километра, Семен сообразил, что ошибся.
— Так мы на Северный полюс скоро угодим, — сказал он, раздосадованный неудачей.
Но Мухин упрямо твердил:
— Солнце должно гулять у меня на затылке. Семен не выдержал:
— Вот я сейчас как прогуляюсь по твоему затылку!.. Да что, земля неподвижна, что ли? — закричал он, размахивая палкой. — Я тебя спрашиваю! Сколько времени прошло, а солнце всё на месте?! Уж не ты ли его гвоздями к небу приколотил?
Мухин открыл рот от удивления.
— И верно, — сказал он. — Вот так штука, земля-то вертится!
— «Вертится!» — передразнил возмущенный Семен. — Ты только сейчас это открытие сделал!
Мухин нахмурился:
— А чего ты сразу не сказал, ученый.
— А ты?
И начались взаимные упреки. Да только какая в них польза?
Повернули обратно. Более отходчивый Семен скоро вновь обрел присутствие духа — держался бодро и весело. Решив вознаградить себя за неудачи, он снова стал искать под елками грибы и потерял где-то свою шляпу. Хватился, когда уже было поздно. Поискали немного, но без толку.
— Разве в этих джунглях что-нибудь найдешь, — ворчал Юра, с яростью поддавая ногами поганки.
— И не джунгли это, а хвойный лес, — поправлял Семен своего разбушевавшегося друга.
Он и сам воевал с поганками то палкой, то ногами. Наметит своей жертвой какой-нибудь толстый мухомор и кричит:
— Назначаю одиннадцатиметровый удар! Разбежавшись, он с силой вбивал шляпку гриба между деревьями.