Хотя, зачем для этого нужно было строить такие большие и дорогостоящие корабли? Можно было обойтись дешевыми мониторами, англичане же построили «Аберкромби» и «Робертс». И если бы нашелся второй Витторио Куниберти, который где-то так в 1943 году написал статью «Идеальный линкор для американского флота», он наверняка бы предложил скрестить «Робертс» с «Айовой» и каким-нибудь крейсером ПВО. В результате получилось бы нечто вроде проектов достройки французского линкора «Жан Бар» на американских верфях: много-много зениток и одна башня главного калибра при вполне приличной скорости. А что? Устойчивость ПВО авианосного соединения такой корабль обеспечит, береговую батарею расстреляет, а линейный бой ему явно не предстоит.
Собственно, после войны уцелевшие и деградировали до состояния быстроходных мониторов. Американские «Айовы» повоевали в Корее и Вьетнаме, в Ливане и Ираке именно в этом качестве. Даже появление «Томагавков» на их палубах ничего не изменило, ну получился ракетный монитор. Так ведь еще в 1950-х годах были предложены проекты перестройки этих же кораблей в ракетно-баллистические мониторы BBMG. Грустный и парадоксальный конец карьеры бывшего владыки морей…
Не совсем броненосцы и совсем не линкоры
Существует интересный вопрос: кто же на самом деле открыл Америку, но главное при этом — зачем он совершил столь мерзкий поступок? Сначала нам все было совершенно ясно: это сделал великий генуэзец Христофор Колумб в 1492 году, американцы даже праздновали День Колумба. Потом как-то незаметно начали возникать проклятые вопросы. И Колумб вроде не совсем Колумб, а Кристобаль Колон, да и не из Генуи вовсе, а откуда-то еще. И вот уже американцам приходится праздновать День Лейфа Эрикссона, который, как выяснилось, открыл Америку за 500 лет до Колумба. Впрочем, Колумба не обидели, поэтому в США 9 октября празднуют день Лейфа, а 21 октября — день Христофора, и все довольны. После этого открыватели Америки посыпались, как из дырявого мешка, но признавать их сами американцы почему-то не торопятся. Причина понятна: вы себе можете представить, чтобы в Соединенных Штатах праздновали День Чжэн Хэ?! Вот лично я никак не могу. Ладно бы еще там Жуана Кортрериала или монаха Брендана, так ведь китайцы еще и Ху Шена могут предъявить, или вообще малийский султан вдруг возникнет. В качестве уже полного бреда была выдвинута гипотеза, что Америку открыл Тамерлан во время похода на Индию, и это название произошло от его титула — амир Тимур Гураган, — то есть Амир-ака. Сами понимаете, это, безусловно, доказывает, что Америку открыли узбеки.
Примерно так же обстоит дело и с броненосцами, сиречь линкорами. Когда именно и где именно появился первый броненосный линейный корабль, с полной определенностью сказать нельзя, во всяком случае, каждый историк решает этот вопрос по-своему. Вы можете выбрать любой из понравившихся вам вариантов, мы отправляемся в небольшое путешествие в прошлое.
Остановка первая — 1859 год, в Англии заложен железный фрегат «Уорриор» с бортовой броней. Фрегатом его назвали, разумеется, только потому, что вооружение — 36 пушек — было совершенно неприличным для линейного корабля, зато водоизмещение (более 9000 тонн) вдвое превосходило водоизмещение любого деревянного линейного корабля. Французы это оспаривают, утверждая, что еще в 1858 году они заложили деревянный, но броненосный корабль «Глуар». В крайнем случае, они даже готовы отнести эту дату еще на несколько лет назад, когда во время осады Севастополя они построили несколько бронированных плавучих батарей и сумели с их помощью взять крепость Кинбурн. Однако с ними совершенно не согласны корейские историки, которые утверждают, что адмирал Ли Сун Син под руководством нашего горячо любимого вождя товарища Кобуксона… Или наоборот? Наш великий вождь товарищ Кобуксон… Ладно, короче еще в 1592 году в морском бою у острова Хансан корейцы разгромили японцев с помощью первых в мире броненосцев. То, что плоскодонка в 300 тонн просто утонет под весом брони, их совершенно не интересует. Было ценное указание «оно плавает», значит, все остальное — фальсификация истории в ущерб интересам. Японцы скромно намекают, что участвовавшие в том же сражении корабли атакэбунэ тоже могли иметь бронирование, хотя оно японцам не помогло. Но мы должны отвергнуть все эти претензии как несостоятельные. Ведь еще две тысячи лет назад Архимед построил корабль «Сиракузянка», на палубе которого были установлены железные щиты для защиты команды, значит, первый в истории броненосец построили в Сиракузах. Непонятно только, кто должен заявлять претензию на первенство. Сиракузы находятся на Сицилии, как бы Италия, но, с другой стороны, это была греческая колония, как бы Греция. Вот и решай сам.
Свои претензии выставляют и американцы. Они, разумеется, не докатились до утверждения, будто племена сиу строили броненосные каноэ, однако с гордостью заявляют, что первый в истории бой броненосных кораблей состоялся 8 марта 1862 года. С этим спорить сложно, разве что трудно назвать «Монитор» и «Вирджинию» кораблями, слишком уж они были… немореходными, что ли. Здесь мы сталкиваемся с еще одним милым примером исторического жульничества. Подавляющее большинство источников называет это столкновение боем «Монитора» с «Мерримаком», хотя «Мерримаком» назывался деревянный фрегат еще единых Соединенных Штатов, а броненосец Конфедеративных Штатов носил имя «Вирджиния». То есть USS «Merrimac» это вам совсем не CSS «Virginia», хотя вполне современные авторы Джек Грин и Алессандро Массиньяни думают иначе.
Главной же причиной появления брони на кораблях называют создание разрывных снарядов, или бомб, как их тогда называли. Но с боевым применением бомбических орудий тоже не все прозрачно ясно. Русские историки уверенно заявляют, что решающим событием стало сражение у Синопа, в котором Черноморский флот 30 ноября 1853 года уничтожил турецкую эскадру, главную роль в этом сыграли бомбические орудия Пексана. Однако они впервые были использованы в бою у Вера-Крус в Мексике еще в 1839 году. А в 1849 году датский парусный линейный корабль «Христиан VIII» имел несчастье связаться с прусской береговой батареей в Экернфиорде с печальными для себя последствиями. Но совершенно справедливо будет сказать, что именно Синоп рассеял последние сомнения — деревянные корабли не могут противостоять разрывным снарядам.
Также не до конца решен и вопрос с применением линейной тактики. Гордые адмиралы «Владычицы морей» уверенно заявляют, что это именно они первыми заложили основы главного тактического приема всех флотов на предстоящие несколько веков во время англо-голландских войн. Наверное, систематическое использование кильватерной колонны началось именно тогда, но первый пример мы можем увидеть гораздо раньше. 12 февраля 1503 года в сражении у Малабарского берега Индии знаменитый мореплаватель Васко да Гама дал классический пример использования линейной тактики. Выстроив свои корабли в кильватерную колонну, он артиллерийским огнем разгромил флотилию заморина Каликута. То есть, как это бывает всегда, концепция бронированного линейного корабля родилась не на пустом месте и не вдруг, флоты всего мира шли к ней достаточно долго.
Но все-таки вернемся к сражениям Гражданской войны в США, потому что именно они окончательно изменили характер морской войны, возврата к старому больше не было.
После начала Гражданской войны командование Конфедерации начало лихорадочно искать способ как-то нейтрализовать безусловное превосходство северян на море, так как практически весь флот остался в их распоряжении. Единственным решением было создать качественно новый корабль, который сумеет противостоять всему, что смогут выставить против него северяне, причем не только выстоять, но и победить. Промышленная слабость Юга позволяла вести речь только о единицах, но никак не о флоте. Вам это ничего не напоминает? Правильно, все новое — это хорошо забытое старое, именно такие соображения сто лет спустя подтолкнули японцев начать строительство линкоров типа «Ямато». Жаль только, что при этом они совершенно забыли, чем завершилась боевая карьера броненосцев Конфедерации и какие победы они сумели одержать.
Как ни странно, но морского министра Конфедерации Мэллори на идею создания броненосца натолкнула статья в лондонской «Таймс». В конце концов было решено перестроить в броненосец фрегат «Мерримак», доставшийся южанам в качестве трофея на верфи в Госпорте. Хотя корпус фрегата почти сгорел, его машины находились в сносном состоянии, как утверждали южане. И здесь мы сталкиваемся с первым противоречием. Все, буквально все описания сражений Гражданской войны пестрят жалобами офицеров флота Конфедерации на отвратительное состояние машинных установок, причем история «Вирджинии» совсем не исключение. Как неплохое состояние машины за время перестройки корабля превратилось в ужасное в первом же бою — полная загадка.
Проект «Вирджинии» готовили сразу несколько человек, причем не подозревая о конкурентах. Во всяком случае, свои претензии заявляют Дж. Портер, Э. Мюррей, Дж. Брук и даже итальянец Джованни Кавалли. Противнику «Вирджинии» «Монитору» повезло больше — его общепризнанным отцом является Джон Эриксон. Строительство «Вирджинии» началось 11 июля 1861 года и к весне 1862 года завершилось. Получился казематный броненосец, причем стенки каземата имели наклон 36 градусов. На деревянную основу (24 дюйма дуба и сосны из нескольких слоев) были наложены два слоя железа по 2 дюйма каждый, то есть в общей сложности около 100 мм «брони». Почему мы берем это слово в кавычки? На самом деле это были катаные железные полосы шириной всего лишь 8 дюймов! Но даже для производства этой псевдоброни южанам пришлось разбирать железнодорожные пути, чтобы использовать рельсы. Для прочности слои железных полос были положены крест-накрест под прямым углом. Это дает нам все основания исключить «Вирджинию» из списка броненосцев, наверное, было бы более справедливым придумать какое-то новое название для таких кораблей. Англичане в конце XIX века начали использовать для классификации своих крейсеров термин «protected» — «защищенный», который в русском переводе превратился в бронепалубный. Может, и «Вирджинию» следовало бы отнести к «protected» кораблям? Кстати, англичане долгое время сомневались в эффективности брони именно на том основании, что провели ряд опытов по расстрелу как раз такой слоистой конструкции и получили совершенно неудовлетворительные результаты.
Впрочем, если мы посмотрим, что творилось по другую сторону линии фронта (хотя в те времена таковая не существовала в принципе), то обнаружим ничуть не более радостную картину. Оказывается, знаменитый «Монитор», подаривший свое имя целому классу кораблей, на самом деле был лишь немногим лучше несчастной «Вирджинии». Это прекрасный пример того, насколько бумажные характеристики корабля расходятся с реальными. На бумаге он выглядел вполне пристойно, а один из последующих кораблей класса «монитор» даже пересек Атлантику и посетил Кронштадт, ну и что из этого? В конце концов, Ален Бомбар переплыл через Атлантический океан на надувной резиновой лодке, и что, теперь наладим регулярное сообщение с Новым Светом на резинках даже без подвесного мотора?
Так вот, оказывается, что американское кораблестроение того времени находилось на незавидном уровне. Командование, а главное, правительство северян перепугалось, когда появились слухи о постройке «Вирджинии». Линкольну мерещилась ужасная картина — броненосец южан поднимается по Потомаку до Вашингтона и расстреливает в упор Белый дом. В результате был нанят Джон Эриксон, получивший задание за полгода построить корабль, способный остановить конфедератского дракона. Эриксон и построил «плот с ящиком сыра наверху», или по-русски башенный монитор с достаточно толстой броней. Да, формально «Монитор» был забронирован гораздо лучше «Вирджинии», так как толщина брони башни составляла целых 8 дюймов, но на самом деле это были 8 листов толщиной всего 1 дюйм, склепанные между собой. Разумеется, это не катаные рельсы, которые использовали южане, но немногим лучше, хотя к этому времени европейские заводы уже освоили производство крупноразмерных катаных плит толщиной до 5 дюймов. Первый командир «Монитора» лейтенант Уорден ясно изложил свои сомнения: «Если снаряд попадет в башню под острым углом, он скользнет, не причинив повреждений. Но что произойдет, когда снаряд попадет в центр башни под прямым углом, когда башня примет на себя всю силу удара? Головки болтов внутри башни могут оторваться и полетят, убивая людей при орудиях. Он также может повредить поворотный механизм, и тогда корабль полностью выйдет из строя».
Сомнения вызывало и вооружение корабля орудиями Дальгрена, которые служили объектом постоянных насмешек, напоминая по форме бутылку. Кстати, согласно теории самого Дальгрена орудие должно было заряжаться минимально необходимым количеством пороха, чтобы снаряд все свое действие оказывал силой взрыва. Это во многом объясняет последующие события.
8 марта 1862 года примерно в 12.30 вахтенный фрегата северян «Конгресс» почтительно доложил одному из офицеров: «Я хотел бы, чтобы вы взяли подзорную трубу и посмотрели туда, сэр. Я думаю, эта штука наконец пришла». Однако он неправильно выразился. Теоретически «Вирджиния» имела скорость около 11 узлов, практические оценки не давали более 9 узлов, а в бою корабль ни разу не показал более 6 узлов. Так что более верным было бы выражение «эта штука приползла». Броненосцу (будем для простоты называть его так) потребовались 1,5 часа, чтобы добраться до блокирующей Норфолк эскадры северян. Перед самым началом боя командир «Вирджинии» Бьюкенен обратился к команде с очередным парафразом речи Нельсона: «Через несколько минут вы получите долгожданную возможность доказать вашу преданность нашему делу. Помните, что вы будете сражаться за свою страну и свои дома. Конфедерация ожидает, что каждый исполнит свой долг. По местам».
Бой «Монитора» и «Вирджинии». 9 марта 1862 г.
А потом началось то, что несколько преувеличенно назвали расправой. Любопытно, что на месте событий присутствовал нейтральный незаинтересованный свидетель — французское авизо «Гассенди», и его командир оставил наиболее точное описание боя, не замутненное патриотическим угаром ни с той, ни с другой стороны, ехидное выражение «крыша сарая с торчащей трубой» принадлежит именно ему. Первыми жертвами Бьюкенен наметил 50-пушечный фрегат «Конгресс» и 24-пушечный фрегат «Камберленд». Северяне открыли огонь, но «Вирджиния» долго на него не отвечала, и это было еще страшнее. Еще 3 фрегата попытались прийти на помощь атакованным кораблям, но сели на мель.
Есть одно объяснение тому странному факту, что деревянные корабли северян не ушли со своей стоянки. Скорее всего, дело в детских, с нынешней точки зрения, правилах морской блокады. В XIX веке главным считалось не фактически заблокировать порт, а объявить о его блокаде. И если некий корабль сумеет выскочить из порта, «блокада считается уничтоженной», после чего блокирующая эскадра должна снова организовать балет с формальным объявлением блокады в присутствии нейтральных наблюдателей, поэтому северяне предпочли остаться на месте. Помните про французский корабль?!
Ядра северян стучали по броне «Вирджинии», и лишь через час конфедераты дали первый выстрел, подойдя на дистанцию 300 ярдов к «Камберленду». Почему-то Бьюкенен решил, что это более опасный противник, поэтому следует побыстрее покончить с ним, а наилучшее средство для этого таран. «Вирджиния» устремилась прямо на фрегат, и от сильного удара он чуть не опрокинулся на противоположный борт. При этом таран — литая болванка весом 1500 фн, приделанная к форштевню, — застрял в пробоине, и «Вирджиния» сначала не смогла освободиться. Речным течением ее развернуло и прижало к борту «Камберленда», но потом таран просто обломился, и броненосец получил свободу. Пока шла эта возня, фрегат успел дать три бортовых залпа практически в упор.
Интересно, что даже при описании столь простого боя наблюдаются расхождения в сведениях сторон. Офицеры «Камберленда» утверждают, что броненосец таранил их фрегат два раза, конфедераты вторую попытку категорически отрицают.
Затем конфедераты, оставив «Камберленд» тонуть, перенесли свое внимание на «Конгресс». Командир совершенно намеренно посадил свой фрегат на мель, чтобы избежать тарана. Тогда «Вирджиния» подошла на расстояние около 150 ярдов и начала расстреливать его, подрабатывая машинами, чтобы удержаться на месте. Сейчас мы зададим чисто риторический вопрос: какой вклад в развитие военно-морского искусства мог внести такой бой?! Единственная его польза — практическая проверка эффективности броневой защиты, но ведь ее проверили еще 10 лет назад под Кинбурном. Примерно через час фрегат поднял белый флаг, и канонерки южан направились было к нему, чтобы снять команду и сжечь корабль. Однако береговые батареи северян отогнали их, командовавший батареями генерал Мэнсфилд грохнул: «Я знаю, что этот хренов корабль сдался, но мы-то нет!» Взбешенный Бьюкенен приказал дать еще несколько залпов по фрегату, но это не изменило ситуации. Более того, злость подвела командира «Вирджинии», он вылез наверх с винтовкой в руках, чтобы лично сделать несколько выстрелов по «предателям», и сам получил пулю в бедро. Когда «Вирджиния» отошла подальше, «Конгресс» снова поднял боевой флаг, но это его не спасло. На фрегате бушевал такой сильный пожар, что погасить его не удалось, и около полуночи «Конгресс» взорвался.
Следующей жертвой был выбран фрегат «Миннесота», однако он мало того, что сидел на мели, его командир во время перестрелки с «Вирджинией» постарался загнать корабль еще подальше в ил. Поэтому дуэль велась на дальней дистанции — около одной мили, что сильно мешало южанам. Из-за маленьких размеров орудийных портов броненосец не мог придать орудиям нужный угол возвышения.