— А как же машины, которые пытались меня убить?
— Сложный вопрос. Мне, честно говоря, то же не все понятно. Мои собственные сервомеханизмы покушались на меня незадолго до начала пылевой бури. Но недавно у меня останавливались на отдых трое военных. Они и рассказали, как был разрушен Барьер, и что происходило незадолго до падения защиты границ.
— А что случилось? — Инга вдруг почувствовала, как замерло сердце. О том, что Барьера на границе больше не существует, она вообще не знала.
Дед Матвей машинально погладил бороду, под которой прятался уродливый шрам.
— Кто-то использовал нашу систему глобальной связи и навигации для передачи вируса. — Произнес он, нарушив возникшую тишину. — Орбитальная группировка посылала на землю не полезные сигналы, а пагубные команды, заставляющие машины действовать несвойственным для них образом. Оказалось, что в век высоких технологий терроризм может принимать общепланетарные масштабы, распространяясь по сетям как чума, только в миллионы раз быстрее. Ты же понимаешь, — исполнительные машины не люди. Это человек может иметь убеждения, сомневаться, испугаться, наконец, а сервомеханизм лишен все перечисленных недостатков. Получив задание, он выполнит его.
— И что же мне теперь делать? — Инга была растеряна и не могла скрыть этого. — Назад в город мне нельзя, в Пустоши — боюсь…
— А ты пока оставайся. У меня поживи. Подумай над тем, что я сказал. Может, подучу тебя кое-чему, с людьми познакомишься, которые ко мне захаживают. В общем, не гоню я тебя.
* * *К полудню произошли еще два события.
Сначала ее позвал Ланцет.
Инга пришла в сарай, где стояла машина, и увидела, как на мониторе бортового компьютера светится строчка текста:
«Привет, Химера, это Эрик».
Она удивилась, но спрашивать у Ланцета ничего не стала — радость от внезапной возможности пообщаться оказалась сильнее удивления.
Она села в кресло, и сенсорная клавиатура автоматически выдвинулась к ней.
«Привет, Эрик. Как ты меня нашел?»
«Я не искал, вышел в сеть как обычно. Что-то изменилось?»
«Я больше не живу в городе. Уехала».
«Случилось что-то?»
«Да, так. Неважно». — Инга не хотела лгать, но и выдавать правду в эфир, после всего сказанного Матвеем Ивановичем она не решилась.
«Рад, что у тебя все в порядке. Извини, мне пора отключаться. Будет свободная минутка — дам знать».
«Хорошо. До встречи…»
Монитор погас, панель клавиатуры задвинулась в специальную нишу.
— Ланцет, что произошло? Как ты смог принять послание Эрика?
— Я следил за эфиром. Твой знакомый использует для выхода в сеть шлем БСК. В следующий раз скажи ему, что такие сеансы опасны.
— Почему?
— Спутники работают на непонятную мне силу. Скорее всего — враждебную. Сервомеханизмы, пытавшиеся тебя уничтожить, получали инструкции через спутниковую сеть.
— А ты себя не выдал?
— Нет. Я отвечал не через орбитальную группировку, а сигналом на длинных волнах. Вокруг существует сеть исправных ретрансляторов.
— Значит, ты знаешь, где находится Эрик?
— Километрах в семистах отсюда. С некоторой погрешностью.
— Он в пустошах?
— Да.
Их диалог прервало появление Матвея Ивановича.
С утра, после разговора с Ингой он куда-то уходил, и вот вернулся, заглянул в дом и отправился на поиски девушки.
— Что-то случилось? — Спросила она, встретившись взглядом с Матвеем Ивановичем.
— С тобой хочет пообщаться Спрей. — Без лишних комментариев сообщил тот.
— А почему вы такой хмурый?
— Затея мне его не нравится.
— А что он придумал? — Сразу же заинтересовалась Инга.
— Рассказывать не буду. Послушаешь его сама.
— Ну… хорошо. А как мне с ним поговорить?
— Придется идти. Здесь недалеко, всего пара километров, давай сначала в дом — я тебе костюм защитный подберу по размеру, а то ветер поднялся, дрянь всякую несет… — Матвей Иванович был явно не в духе.
— Ланцет, я скоро вернусь. — Инга коснулась ладонью его глянцевитого борта. — Не скучай.
* * *Два километра по Пустоши — расстояние лишь относительно небольшое. Защитный костюм оказался впору, но идти в нем было непривычно, особенно из-за дыхательной маски.
Сначала Матвей Иванович вывел Ингу на тропинку, начинающуюся за иссохшим потрескавшимся от недостатка влаги полем, затем они вошли под мрачную сень мертвого леса, направляясь в сторону замеченных Ингой еще накануне построек.
Она не сразу обратила внимание, что вслед за ними, а если уж быть точным, — за ней увязался тот маленький странный серв.
«Инга?» — Осторожно, шепотом позвал он, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности и оглянуться.
Покрытый шипиками антенн шар, размером с мяч для большого тенниса, свободно парил в воздухе на уровне ее плеча, отстав приблизительно на полметра.
«Ты только не прогоняй меня, ладно?»
Инга не удержалась от улыбки. Почему-то загадочный кибернетический механизм вызывал у нее внутреннюю симпатию. Она кивнула, разрешая ему поравняться с ней, в то время как Матвей Иванович, не оглядываясь, шел по знакомой ему тропе твердым размашистым шагом.
— Ну, рассказывай малыш. — Негромко произнесла она. — Ты кто такой?
— МаРЗ. — Загадочно ответил он.
— А поподробнее?
— Малый разведывательный зонд. — Он крутанулся в воздухе вокруг своей оси и гордо добавил: — С модулем искусственного интеллекта.
Инга недоверчиво покачала головой.
— И где же у тебя помещается все?
— Нанотехнологии. Все очень маленькое, исполнено на уровне молекулярного конструирования.
— А летаешь ты как?
— Я легче воздуха. Материал такой специальный. И микротурбины у меня есть, чтобы ветром от курса не отклоняло.
— И сколько государственных тайн ты мне сейчас выдал? — Инга опять улыбнулась.
— Не знаю. — Он чуть опередил ее. — Я потерялся.
— Давно?
— Давно. Во время пыльного урагана.
— А кто тебя разговаривать учил?
— Дядя Саша. Но он тоже потерялся. Я в лаборатории жил. А потом все сломалось… И стены, и крыша, такой сильный был ветер. И меня унесло.
Инга призадумалась. Не многовато ли форм потенциального искусственного интеллекта встретилось ей за последние дни?
Впрочем, что гадать. Ланцет он другой. Повзрослее, что ли? И свои задачи понимает достаточно четко. А потерявшийся зонд с высокотехнологичной начинкой? Он, судя по разговору, совсем как ребенок.
— Хочешь, буду звать тебя Марзик?
— Нет лучше Марз. Так короче.
— Ладно. Договорились. А что ты умеешь?
— Не знаю. У меня куча сканеров, ты не думай, но вот только научиться всему я не успел… — Он встрепенулся, что выразилось в резком изменении высоты парения над плечом Инги. — Мне Ланцет обещал, что научит пользоваться сканерами.
— Ну, если Ланцет обещал, значит научит. — Инге все больше нравился маленький шипастый шарик.
— А ты меня с собой возьмешь?
— Куда? — Удивилась Инга.
— Ну, вы же с Ланцетом, наверное, скоро уедете? А дед Матвей ругается, когда я к нему с вопросами пристаю.
— Посмотрим. Ты пока Матвею Ивановичу на глаза не попадайся, он ведь тебя с собой не звал, верно?
— Он никогда не зовет.
— Короче, спрячься пока. — Категорично приказала Инга заметив, что лес начал редеть, а впереди открывается зона застройки. Здания высотой в девять этажей практически не пострадали от урагана, вот только некоторые решетчатые конструкции, возвышавшиеся над домами, сильно погнуло, а в некоторых местах вырвало вместе с креплениями, оттого издали постройки и казались полуразрушенными.
Матвей Иванович всю дорогу молча шагавший чуть впереди, обернулся:
— Нам сюда. — Указал он на двухэтажное приземистое здание, больше похожее на возвышающуюся над землей часть бункерной зоны, чем на жилое или офисное строение.
Массивная дверь из металлопластика снабженная не работающей системой избирательного доступа, только подтвердила ее догадку.
— А что тут было раньше?
— Один из резервных командных пунктов. — Ответил дед Матвей, открывая массивную дверь. — Вся кибернетическая составляющая комплекса отключена после атаки со спутников, но каналы кабельной связи сохранились, к ним можно подключиться, не реанимируя весь комплекс.
Инга переступила порог, оказавшись в обычном, ничем не примечательном офисе. Разве что ветер, выбивший стекла навел тут беспорядок, перевернув часть мебели.
Матвей Иванович, не обращая внимания на царящий вокруг хаос, подошел к встроенному в стену шкафу и открыл его створки.
— Лифтовая шахта. Придется спускаться по скобам. Неглубоко, метров десять.
Инга кивнула.
— А что тут было раньше?
— Один из резервных командных пунктов. — Ответил дед Матвей, открывая массивную дверь. — Вся кибернетическая составляющая комплекса отключена после атаки со спутников, но каналы кабельной связи сохранились, к ним можно подключиться, не реанимируя весь комплекс.
Инга переступила порог, оказавшись в обычном, ничем не примечательном офисе. Разве что ветер, выбивший стекла навел тут беспорядок, перевернув часть мебели.
Матвей Иванович, не обращая внимания на царящий вокруг хаос, подошел к встроенному в стену шкафу и открыл его створки.
— Лифтовая шахта. Придется спускаться по скобам. Неглубоко, метров десять.
Инга кивнула.
Она решила не задавать пока вопросов, все должно проясниться само собой, когда они прибудут на место. Единственное, о чем она решилась спросить, пока они спускались по технической лестнице, был вопрос относительно ее потенциального собеседника.
— Матвей Иванович, а кто такой Спрей?
— Он из управления спецоперациями. Координатор.
— А вы его знали раньше?
— Знал. И в комплекс после бури я полез не случайно: без наводящих вопросов произнес он. — Нужно было понять, что случилось, почему все так… плохо. Я спустился в бункер, подключился к кабельной линии связи и совершенно случайно вышел на Спрея.
— А что у него имени нет?
— У таких людей имена, конечно, есть, но они строго засекречены.
— Выходит, и вы раньше служили в армии?
— Служил. В военно-космических силах. Уволился незадолго до войны.
Спуск завершился открытыми (вернее разжатыми в стороны) створками неработающей системы лифтового ствола.
— Осторожно. Руку дай. Вот так, молодец. — Матвей Иванович включил фонарь, осветил темный коридор, выхватив конусом луча из мрака приоткрытую дверь без поясняющей таблички.
— Заходи, Инга.
Она вошла. Ничего особенного — погашенные терминалы, удобные кресла, пустые проекционные подставки голографических экранов, — как в хорошем салоне связи, вот только деления на персональные кабинки нет.
Пока она осматривалась, Матвей Иванович вытащил миниатюрный переносной компьютер — переходную модель между устаревшими ноутбуками и новомодными кибстеками, присел, извлекая из недр центрального терминала жгут кабелей, оканчивающихся единым разъемом, подключил его к принесенному с собой устройству и, коснувшись нескольких сенсоров, положил миниатюрный комп на колени Инге.
На осветившемся мониторе возникло изображение сидящего в таком же удобном кресле человека лет сорока, коротко стриженного, с волевым немного угловатым лицом и ярко выраженными вертикальными морщинами на лбу.
— Здравствуй Инга. — Произнес он, пододвигаясь ближе к передающей камере, так что его лицо почти полностью заполнило экран.
— Здравствуйте.
— Можно на «ты». Для тебя я Спрей, впрочем, как и для многих других. У меня к тебе есть пара вопросов и одно предложение. Не возражаешь, если начнем сразу?
— Я слушаю.
— Матвей Иванович сказал, что ты сумела заблокировать один из спутников глобальной навигационной системы.
Инга кивнула.
— Как это тебе удалось?
— Я воспользовалась аварийным техническим кодом доступа. Спутниковая группировка находится в нештатной ситуации, поэтому код был принят. Ну а дальше все просто, пользуясь полномочиями, которые предоставляет вход через аварийный технический канал, я сменила пароль доступа к системе в целом, как бы зарезервировала ее для себя.
— Откуда тебе известен технический код?
— Я училась в академии астронавтики.
— В принципе я так и думал… Все сходится. Ты понимаешь, что своими действиями нанесла серьезный удар по врагу?
— По врагу? — Инга непритворно удивилась. — Разве мы находимся в состоянии войны? С кем?
— Послушай Инга, я немного расскажу тебе, что происходит, а ты сама сделаешь вывод, находимся мы в состоянии войны или нет. Итак, полгода назад после старта из Солнечной системы колониальных транспортов, когда их возвращение уже стало невозможным, наша спутниковая группировка была атакована и переподчинена. Одновременно были приведены в действие и направлены на атаку Барьера тысячи уцелевших после ядерных ударов по Китаю единиц боевой техники. Они прорвали и частично уничтожили единственную защитную преграду, отделявшую территорию нашей страны от зараженных радиацией Пустошей. Но, — Спрей нахмурился, — прорыв Барьера ничем не обоснован. На нашу территорию не пришли мифические захватчики, огромные просторы просто превратили еще в одну Пустошь, где условия жизни для людей неприемлемы. Я много думал над создавшейся ситуацией и пришел к единственному разумному выводу: учитывая, что на пораженных территориях продолжают функционировать переподчиненные сервомеханизмы, методически уничтожающие выживших людей, то загадочной силой, направляющей их действия, может быть только кибернетическая система, возможно — искусственный интеллект, враждебный всему живому, которого устраивает мертвая Земля, куда никогда не смогут вернуться люди.
— Его местонахождение известно? — Перебил Спрея Матвей Иванович.
— В том и дело что нет. Он действует через спутники, потому что кабельные каналы более не составляют единой сети.
Инга, внимательно слушавшая Спрея, немного растерялась.
— Выходит, нашего правительства более не существует?
— Я ничего не знаю о судьбе руководства страны. — Ответил Спрей. — Мои возможности ограничены, я сам заперт в бункере. Есть вероятность, что они выжили, но уже не могут управлять страной, из-за глобального нарушения систем связи. Повсюду враждебные людям сервы, остатки населения образовали небольшие группы, каждый выживает, как может, не ведая о судьбе друг друга. Если не переломить ситуацию сейчас, то черед год-два уже будет поздно.
— Что конкретно ты хочешь, Спрей?
— Инга совершила практически чудо. Она выбила один из спутников из состава сети. Если ты, — взгляд Спрея переместился на девушку, — сможешь продолжить начатое, враг утратит контроль над нашими сервомеханизмами, и они сами вернутся к исполнению первоначальных программ, которые сейчас блокируются. Кроме того, по мере уменьшения числа подконтрольных спутников враг выдаст свое месторасположение. Мы узнаем, где базируется чуждая киберсистема, и сможем нанести удар.
— Почему Инга? Спрей, опомнись!
— Это ты опомнись Матвей. Мы с тобой — старики, которым повезло выжить. Инга молода, она прошла необходимую подготовку, к тому же, чтобы осуществить задуманное, нужно постоянно перемещаться, ускользая от преследования. Инга наладила контакт с уникальной машиной — прототипом всепланетного вездехода класса «Ланцет». Он оснащен собственными комплексами спутниковой связи, значит, Инга сможет действовать мобильно, не привязываясь к стационарным объектам, которые легко вычислить.
— Я окончила всего три курса академии. — Напомнила Спрею девушка.
— Количество курсов сейчас неважно. Для меня существенно иное, — ты смогла заблокировать спутник, установив такой код доступа, что даже я не смог его взломать.
— Вражеская система не будет спокойно взирать на потерю спутников. — Произнесла Инга. Я уверена, что уже сейчас все коды вновь поменялись. То, что я смогла сделать однажды и внезапно, не сработает в другой раз.
— Я буду помогать тебе. — Ответил Спрей. — Под моим контролем все еще находится мощный кибернетический комплекс. К сожалению, он стационарен, — поэтому у меня связаны руки. Но, поддерживая связь с тобой, через кабельные выходы уцелевших сетей и сохранившиеся лазерные ретрансляторы, вполне реально изменить ситуацию. Я буду передавать тебе необходимые данные для доступа к определенному спутнику, ты — блокировать его, выбивать из вражеской сети и… исчезать. Сначала мы создадим «плавающую мертвую зону» над некоторыми регионами России, чтобы обеспечить тебе свободу маневрирования. Затем постепенно перейдем к компонентам орбитальной группировки, охватывающие иные территории — границы и сопредельные пространства. В конечном итоге противостоящая нам сила выдаст свое истинное местоположение, мы сможем точно определить пеленг на основной исходящий сигнал.
Инга задумалась. Спрей был, безусловно, прав, если им противостоит кибернетическая система, то к любому космическому аппарату, тем более что все они российского производства, можно подобрать ключик. Ее внезапное озарение, когда Инге пришло на ум установить в качестве пароля доступный лишь человеческому пониманию образ, несомненно, удачная идея.
Ей сейчас не вспоминался весь ужас пережитого за последние дни. Стыло внутри что-то леденящее, звонкое, но как она могла оценить степень реальной опасности реализации того плана, что предложил Спрей?