— Неправда! — воскликнул Джонни-бедняк в страхе.
— Нет, правда! Она уж давно вышла замуж за какого-то королевича. И вообще забыла, что ты есть на белом свете.
Джонни-бедняк побелел как мел, сердце его учащенно забилось.
— Не верю, — резко бросил он.
— Коль не веришь моим словам, можешь сам в этом убедиться. Они и замок свой забросили, и с Круглого озера ушли навсегда, чтобы ты их никогда больше не нашел.
Джонни-бедняк сидел в кресле сгорбившись, как бессильный старик. Руки и ноги его словно налились свинцом, ему казалось, что он больше никогда не сможет пошевелить ими.
— Но ведь она его обманывает! Ведь она не сказала ни единого словечка правды!
— Конечно, она все лжет.
— Это… это Столикая Ведьма?
— Конечно!
— Не дай ей заманить Джонни-бедняка в ловушку!
— Тут я ничего не могу поделать. Джонни-бедняку самому придется выбираться из беды.
— А он выберется?
— Увидим.
Глаза прекрасной девушки, вернее, Столикой Ведьмы, загорелись от радости. «Уж теперь-то наверняка Джонни-бедняк будет принадлежать мне со всеми потрохами, — размечталась она, — никуда он теперь, голубчик, не денется! Кошачий хвост тебе в глотку!»
— Забудь ты эту Арнику, — проговорила она ласковым голосом, — оставайся со мной. Буду тебе верной женой. Вот увидишь, ты будешь счастлив со мной.
Джонни-бедняк смотрел, смотрел на прекрасную девушку, и вот он совсем уж было протянул руку к красавице, как вдруг вспомнилось ему милое, дорогое лицо Арники, и Джонни поспешно отдернул руку.
— Неправда! — воскликнул он. — Арника не могла забыть меня!
Он вскочил и только сейчас изумленно заметил, сколько злобы в глазах у прекрасной незнакомки. В то же мгновение Джонни вскочил и помчался к Круглому озеру что было мочи.
Тогда Столикая Ведьма превратилась в вихрь и понеслась над лесом. Над головой Джонни-бедняка гремел гром, в лицо дул ветер. «Видно, опять я попал к той самой Ведьме, от которой в прошлый раз еле ноги унес. Ну и простофиля! Чуть было не поверил, что Арника забыла меня! Ох и дурак же я!» И он бежал, бежал, что было сил. Столикая опять попыталась устроить трюк с «волком» и «пеньком», но на этот раз Джонни-бедняк был начеку и в два счета выбежал за пределы ее владений.
И что же он увидел? Замок-то с тридцатью шестью башнями и в самом деле исчез с лица земли. На берегу Круглого озера высился лишь скособоченный утятник, а в воде плескалась большая утиная стая. Тут Джонни-бедняк опять засомневался: уж не сказала ли Столикая Ведьма правду? Но, поразмыслив, понял, что опять, видно, какое-то колдовство свалилось на его голову.
«Пусть мне придется обойти хоть полсвета, я все равно отыщу свою любимую Арнику», — решил он.
Пригорюнившись, Джонни-бедняк уселся на берегу озера, чтобы немного отдохнуть да обдумать, что делать дальше. Так он сидел, размышлял и вдруг заметил, что утки в озере заволновались: захлопали крыльями по воде, закрякали. И вот Джонни-бедняк увидел, как красивая белая утка направилась прямо к нему. Утка вышла из воды, подошла к Джонни, положила голову к нему на колени и грустно-грустно посмотрела на него. Джонни-бедняк тоже печально посмотрел на утку, потом стал поглаживать ее и приговаривать:
— Уточка белая, не встречала ли ты мою Арнику?
И только он это сказал, как раздался подземный гул, земля вздрогнула — хоп! — и на берегу Круглого озера снова возник замок с тридцатью шестью башнями и тремя сотнями окон, а утки снова превратились в людей.
— Эй, эй, эй, эй! Тону! — раздался отчаянный крик откуда-то с середины Круглого озера.
Это надрывался не умеющий плавать Главный счетовод его величества. К счастью, другие придворные плавать умели, и Главного счетовода с грехом пополам вытащили на берег. Арника снова превратилась в пригожую девушку. Она даже, кажется, стала еще краше, чем была. Человеческий облик вернулся и к королю Эштёру. Как только немного поутихли радости и восторг по случаю освобождения от злых чар, Арника вдруг в страхе воскликнула:
— Ой, Джонни, что с тобой случилось?
И вправду, с Джонни произошло нечто необыкновенное. В тот момент, когда всем вернулся человеческий облик, Джонни, наоборот, превратился в селезня.
Люди смотрели, дивились и мрачнели.
— Черт возьми! Тут что-то не так! — говорили придворные мудрецы.
Стали ломать головы придворные мудрецы, умники-разумники. И придворные дураки, дурни и глупцы тоже не остались в стороне. Все шевелили мозгами, но никто ничего не мог придумать. Одно было ясно: Джонни-бедняк освободил всех от злых чар, но сам превратился в селезня. Тут явно не обошлось без колдовства. Правда, это ни на йоту не приблизило их к решению, ведь про колдовскую силу мы с вами и без них знаем.
Арника рыдала, плакала, убивалась, слезы так и лились из ее глаз, когда она гладила селезня, и, наконец, она сквозь слезы промолвила:
— Раз так получилось, я не хочу быть человеком. Уж лучше я буду уткой, только бы Джонни опять мог стать человеком.
И в тот же миг желание ее исполнилось. Джонни-бедняк принял человеческий облик, а Арника снова превратилась в утку.
— Так нельзя! — в сердцах закричал Джонни-бедняк. — Ведь это я во всем виноват. Пусть я буду селезнем, а Арника — человеком.
Не успел он и рта закрыть, как и его желание исполнилось. Арника вновь приняла человеческий облик, а Джонни стал селезнем. Опять схватились за головы придворные мудрецы и умники:
— Что же такое делается? Опять злые чары?
— Видно, мы в чем-то ошиблись, — грустно произнес король Эштёр.
— Это моя вина, — признался Джонни-бедняк. — Я на мгновение поверил лживым речам Столикой Ведьмы, чуть не согласился остаться у нее, потому что вообразил своей дурацкой головой, что Арника забыла, разлюбила меня. Любовь моя чуть-чуть ослабела, поэтому я заслужил эту горькую участь, и пускай я на веки вечные останусь селезнем.
— Ну уж нет! — решительно заявила Арника. — Пусть лучше я всегда буду уткой!
— Что вы, что вы! — проговорил Первый министр. — Не надо так убиваться. Один день ты будешь уткой, другой день — Джонни селезнем. Спокойно себе проживете до скончания века.
— Но если Джонни будет селезнем, то и я хочу быть уткой! — сказала Арника. — Я хочу быть такой же, как он.
Переглядывались и перешептывались друг с другом придворные, но ничего разумного им в голову так и не пришло.
— А если бы Джонни-бедняк ни на секунду не поверил Ведьме? Тогда Арнике не пришлось бы становиться уткой?
— Конечно!
— Неужели им никак нельзя помочь?
— Не знаю.
— Послушай! Пусть они пойдут к Семиглавой Фее и попросят, чтобы она развеяла эти злые чары. Семиглавая Фея наверняка сможет помочь им, ведь она самая добрая волшебница на свете. Разве не так?
— Но ведь они не знают, где живет Семиглавая Фея.
— Так пусть поищут!
Глава пятая, В КОТОРОЙ ВЫЯСНЯЕТСЯ, ЧТО У ЗНАМЕНИТОГО ГРАБИТЕЛЯ КТОНЕ СПРЯТАЛСЯ ЯНЕ ВИНОВАТ УДИВИТЕЛЬНОЕ ЧУТЬЕ НА МЯЧ
К счастью, среди дворцовой челяди была одна древняя старушка, которая тоже не раз слышала о добрых чудесах Семиглавой Феи.
— Отправляйтесь-ка вы к Семиглавой Фее. Только она может помочь вам, — посоветовала старушка.
— А где живет Семиглавая Фея? — спросила Арника.
— Этого я, увы, не знаю, — ответила старушка.
— Ничего, мы ее непременно найдем, — решил Джонни-бедняк, — даже если она живет на другом конце света.
Недолго думая они попрощались с королем Эштёром, с министрами, с Главным счетоводом его величества, попрощались со всеми обитателями замка и сразу же двинулись в путь.
— Хорошо, что мы можем идти и днем и ночью, — заметила Арника.
— Как это? — удивился Джонни-бедняк. — Спать-то нам все-таки надо.
— Очень просто, — пояснила Арника. — С утра до вечера я буду человеком, а ты — селезнем. Я возьму тебя под мышку и спокойно пойду по дороге. А тем временем ты можешь спать, сколько твоей душе угодно. Вечером же мы поменяемся: ты возьмешь меня под мышку и будешь нести до самого утра. А я спокойно высплюсь. Таким образом мы с тобой не будем терять ни минуты. Увидишь, мы очень быстро отыщем Семиглавую Фею.
Джонни-бедняк очень обрадовался: он понял, что Арника к тому же умница-разумница. Он гордился ею. И поскольку в это время как раз стемнело, Джонни-бедняк принял человеческий облик, а Арника стала уткой. Джонни-бедняк взял утку под мышку и быстро зашагал по дороге. Конечно, на этот раз он не преминул обойти стороной владения Столикой Ведьмы в Квадратно-Круглом Лесу.
Так они шли целых семь дней и семь ночей и не встретили в пути ни единого человека.
— Как ты думаешь, Арника, не сбились ли мы с дороги? — встревожился Джонни-бедняк.
— Не бойся, милый, — проговорила она в ответ, — надо только по-настоящему захотеть, и мы непременно отыщем Семиглавую Фею.
— Они ведь очень хотят ее найти?
— Да.
— А если кто-нибудь очень захочет добиться своего, это ему непременно удастся?
— Наверное.
— Ты в этом не уверен?
— Не знаю даже… Точно знаю только то, что надо очень сильно захотеть.
Шли они, шли по берегу какой-то речушки, ярко светило солнце, и Арника несла Джонни-селезня под мышкой. Вдруг на пригорке вдали она увидела отару овец.
— Смотри, Джонни, там вон отара, — сказала Арника, — значит, где-то поблизости должен быть и пастух. Может, он знает, где живет Семиглавая Фея.
Вскоре они разыскали и пастуха. Он дремал в холодке, в тени большого развесистого дерева.
— Я, к сожалению, ничего не слышал о Семиглавой Фее, — покачал головой пастух, — но не советую тебе, дочка, идти дальше этой дорогой, если, конечно, тебе жизнь дорога.
— Почему же? — поинтересовалась Арника.
— Да тут неподалеку объявилась шайка знаменитого разбойника Ктоне Спрятался Яне Виноват, — объяснил пастух. — Как бы он не ограбил тебя, а то еще отнимет твоего селезня. Обойди эти места стороной от греха подальше.
— Спасибо за добрый совет, дядюшка, — поблагодарила Арника, — но я не сверну с пути, даже если поблизости бесчинствует сотня отъявленных головорезов.
И она, не раздумывая, двинулась дальше.
— Смелая девушка, ничего не скажешь, — пробурчал пастух, — только не попасть бы тебе в беду!
Отважная Арника смело шагала вперед с селезнем под мышкой. Но все же в глубине сердца у нее зародилась тревога: лучше бы, конечно, не встречаться с разбойником Ктоне Спрятался Яне Виноват.
Не успела она пройти и сказочный километр пути, как за спиной у нее зашевелились кусты. Арника в страхе отпрянула и оглянулась. Из кустов на дорогу выбрался здоровенный усатый мужчина весьма воинственного вида.
— Кошелек или жизнь! — прокричал он страшным голосом, от которого кровь стыла в жилах.
— Милый, дорогой, знаменитый разбойник, — быстро затараторила Арника. Она, разумеется, сразу поняла, с кем имеет дело. — Смилуйся надо мной, ведь у меня и гроша ломаного нет за душой.
— Но у тебя есть селезень, — заметил усатый здоровяк. — Выбирай: селезень или жизнь!
Он сделал шаг вперед и протянул руку, чтобы вырвать селезня у Арники.
— Уж лучше тогда убей меня! — Девушка скорей спрятала за спину селезня, то есть Джонни-бедняка.
Тут знаменитый разбойник громко расхохотался.
— Уж не хочешь ли ты потягаться со мной силой?! — громко гоготал он. — Да я дуну, и ты улетишь, как пух одуванчика!
— Арника! — едва слышно прошептал Джонни-бедняк. — Мне бы сейчас стать человеком!
Арника согласилась:
— Быть мне уткой, а Джонни — человеком!
Хлоп! И колдовство свершилось.
Знаменитый разбойник Ктоне Спрятался Яне Виноват протянул было руку к Арнике, чтобы вырвать у нее селезня.
И вдруг, к его величайшему удивлению, вместо хрупкой девушки перед ним возник мускулистый, широкоплечий молодой человек. У разбойника рот открылся от удивления, однако он все же справился с собой и закричал изо всех сил:
— А ну отдай утку!
В ответ Джонни-бедняк отвесил ему такие две оплеухи, что Ктоне Спрятался едва удержался на ногах. В глазах у него вспыхнули молнии, а потом посыпались искры.
— Тут явно не до шуток, — испугался разбойник и пустился наутек.
Немного отбежав, он закричал:
— Ты еще об этом пожалеешь! Вот соберу своих, мы тебя за милую душу отделаем!
Теперь настал черед Джонни-бедняку уносить ноги. Он побежал так, что пятки засверкали.
— Пока мы не выйдем за пределы владений этого разбойника, я, пожалуй, буду человеком, — сказал Джонни-бедняк. — Как-никак мне легче с ним справиться.
Но на самом деле справиться с разбойником оказалось не так уж легко. К вечеру Джонни-бедняк услышал свист, улюлюканье и треск сучьев. Видно, разбойники нагоняли его.
— Вон он! — послышался рев знаменитого разбойника Ктоне Спрятался Яне Виноват. — Хватайте его!
Через несколько минут Джонни-бедняк был окружен. Он отчаянно отбивался, но справиться с дюжиной здоровяков во главе с Ктоне Спрятался Яне Виноват он, разумеется, не мог. Разбойники скрутили ему руки, связали веревкой и поволокли в глубь леса в свой лагерь. Там они на радостях пустились в пляс вокруг клетки, в которой заперли Джонни-бедняка. Отъявленный головорез предводитель грабителей Ктоне Спрятался Яне Виноват объявил приговор:
— До утра потомишься здесь. К утру придумаю для тебя какую-нибудь особенно жестокую казнь.
— А позавтракаем мы жареной утятиной, — добавил его помощник.
Через некоторое время разбойники начали устраиваться на ночлег, и вскоре послышался дружный оглушительный храп. А Джонни-бедняку, конечно, было не до сна. Неужели им с Арникой суждено погибнуть от рук грабителей?! Не спала и Арника, но она гнала прочь грустные мысли, ей хотелось скорее придумать, как бы перехитрить Ктоне Спрятался.
— Мы должны бежать, Джонни, — тихо проговорила она.
— Но как?
— Давай подумаем!
— Не так-то легко выбраться из этой клетки! Вон какие толстые прутья! Боюсь, ничего не получится! — в отчаянии махнул рукой Джонни-бедняк.
Но Арника уже придумала, что можно сделать. Раз! — и она вылезла из клетки, ведь в это время Арника была уткой, вот она и протиснулась между прутьями. Джонни-бедняк как хлопнет себя по лбу! Теперь и он знал, как ему поступить.
— До чего же умная у меня невеста! — обрадовался он и скорее проговорил: — Хочу стать селезнем, а Арника пусть станет человеком!
Хоп! И желание его осуществилось. Тут и Джонни не составило труда пролезть сквозь прутья. Теперь они опять могли двинуться в путь.
— Видишь, Джонни, — сказала Арника. — Нет худа без добра.
— А это правда, что нет худа без добра?
— Так говорят.
— Скажи, да или нет.
— Бывает худо с добром, но бывает самое худое худо без всякого добра.
— А если, например, я порежу ножом палец, какое же здесь добро?
— Ты поймешь, что с ножом надо обращаться очень осторожно, узнаешь, что такое боль.
— А в том, что дядюшка Винце умер, разве есть добро?
— Конечно, нет. Это как раз самое худое худо.
Тут Джонни-бедняк снова принял человеческий облик, Арника же опять стала уткой. Джонни собрался с духом и побежал изо всех сил.
Утром разбойники, конечно, обнаружили, что клетка пуста, и пустились в погоню. К полудню они напали на след беглецов и вскоре догнали их. В это время Джонни-бедняк как раз пробегал по арбузному полю. Недолго думая он начал швырять в разбойников арбузы. И вот чудеса: те с необыкновенной легкостью бросились ловить арбузы. Ни один не разбился! Разбойники хватали арбузы руками, останавливали ногами, принимали на голову. Словом, действовали как заядлые футболисты. Джонни-бедняк только удивлялся. Войдя в раж, разбойники даже стали просить Джонни:
— Бросай еще, уж очень нам понравилась эта игра!
— Ну и чутье у вас на мяч! — удивлялся Джонни.
— Что, что? — переспросил Ктоне Спрятался, знаменитый разбойник с большой дороги.
— Поразительное чутье на мяч, — повторил Джонни-бедняк. — Бьюсь об заклад, из вас получилась бы отличная футбольная команда.
Разбойники удивленно переглянулись между собой:
— Что это такое, футбол?
Джонни-бедняк соорудил из тряпок мяч и стал обучать разбойников игре в футбол.
— Почему это нельзя касаться мяча рукой?! — возмущался Ктоне Спрятался. — Мне все можно!
— Вообще, может быть, и можно, — спокойно втолковывал ему Джонни-бедняк, — но в футболе за игру рукой назначается штрафной удар.
Наконец и до разбойника дошло, что в футбол надо играть по правилам. К тому же выяснилось, что главарь разбойников так здорово ведет мяч ногой, что лучше и представить себе нельзя.
Разбойники играли азартно, самозабвенно, позабыв обо всем на свете. Они были счастливы, ведь они играли в первый раз в жизни и только теперь поняли, что такое радость спортивного состязания. Наконец новоявленные футболисты устали. Ктоне Спрятался Яне Виноват махнул рукой и неожиданно заявил:
— Игра что надо, но на это не проживешь. Сейчас мы с тобой разделаемся и опять за работу: грабить на большой дороге, обирать, взламывать, бесчинствовать.