А мужик? Ни в жизнь не признается даже самому себе, что сам напортачил, что ума да предусмотрительности ему не хватило. Все у него кругом виноваты, а больше всего – та, кто рядом находится, жена, подруга, сотрудница. Лола совершенно не хотела оказаться в такой роли, потому и топталась на пороге.
Маркиз сидел на кровати и нервно почесывал кота за ушами. Видно было, что Аскольду это не очень нравится, но он терпит из хорошего отношения к хозяину.
– Кофе не хочешь? – заискивающе спросила Лола.
– Напился уже! – буркнул Леня.
Он поерзал на месте, потому что в комнате была открыта форточка и по ногам дуло. Лола хотела было принести ему тапочки, но решила, что это уж чересчур. Она не дрессированная собачка, чтобы бегать по квартире на задних лапах с хозяйскими шлепанцами в зубах! Этак Ленька захочет, чтобы ему еще и завтрак в постель приносили. Или на ночь пятки чесали! Благодарю покорно!
Кот Аскольд внезапно зашипел и вырвался из Лениных рук, слегка царапнув левой лапой.
– И ты, Аскольд… – горько сказал Леня, – все против меня.
Лола хотела было возмутиться – кто это «все», но решила промолчать. Леня поджал одну ногу, не в силах определить, отчего это ему так некомфортно. Кот перепрыгнул с кровати на кресло и уселся там, аккуратно подогнув под себя лапы и глядя прямо перед собой непроницаемыми изумрудными глазами.
Тут чуткое ухо Лолы уловило доносящуюся из прихожей возню и визг. Лола стрелой метнулась в прихожую, вообразив, что ее обожаемому песику грозит нешуточная опасность.
Звери давно уже не враждовали друг с другом. Даже попугай Перришон, у которого был довольно скверный характер, перестал устраивать мелкие пакости Пу И, как-то: прятать высоко на шкафу его игрушки, сбрасывать песику на голову газеты и журналы. С котом у него такие номера давно уже не проходили – с тех пор, как разъяренный Аскольд выдернул у попугая из хвоста красивое разноцветное перо. Не то чтобы попугай боялся кота – он запросто мог бы выйти победителем из честной схватки, действуя одним только крепким клювом, просто не хотелось доводить дело до открытой конфронтации, тогда в борьбу неминуемо вступили бы хозяева квартиры, а с Леней у Перришона и так долгое время были натянутые отношения. По первости попугай вздумал было гадить на Ленины безумно дорогие пиджаки, так, что их никакая химчистка не принимала.
Лола утверждала, что попугай делает это из воспитательных соображений – дескать, она, Лола, никак не могла заставить своего ленивого компаньона вешать вещи в шкаф, убирать грязное белье в корзину, ставить обувь на специальную полочку в прихожей и так далее. Теперь же, с появлением в квартире Перришона, быт понемногу упорядочился.
Стало быть, рассуждала Лола на бегу, если кот тут, в кресле, а попугай на кухне в клетке, то Пу И визжит, потому что с ним случилось что-то действительно ужасное. Ведь был же случай, когда на него упала шляпа, и бедный песик чуть с ума не сошел со страха, когда оказался в кромешной темноте! Страшные мысли кончились, когда Лола добежала до прихожей.
– Леня! – послышался ее крик. – Леня, скорей иди сюда!
– Ну что там еще, – заворчал Леня и нехотя поплелся в прихожую. В коридоре плитка неприятно холодила ноги, и он осознал наконец, что забыл надеть домашние тапочки.
В прихожей он застал такую картину. Пу И, крошечный капризный Пу И, пытался принести Лене домашние тапочки! Тапка была больше песика раза в два, так что тащить ее в зубах не получалось. Песик толкал ее носом, пытался подпихивать лапами и наконец утомился и теперь отдыхал в той же самой тапке совершенно без сил.
– Дружище! – растрогался Леня. – Один ты меня любишь! Один ты обо мне заботишься!
– Ну уж! – не выдержала Лола. – С чего это ему вздумалось?
– Он просто хотел показать мне свою любовь! – запальчиво ответил Маркиз. – Иди ко мне, мой дорогой…
Он подхватил песика на руки, влез наконец в тапки и поплелся на кухню.
– Приходишь домой весь на нервах, измученный, – приговаривал Маркиз на ходу, – едва живой от усталости… А от них пустого чаю не допросишься!
Лола переглянулась с котом, бесшумно возникшим на пороге кухни. Аскольд пренебрежительно фыркнул и удалился. Лола попыталась сделать то же самое, но вместо фырканья получился какой-то хрюк, тогда ей стало смешно.
– Др-рама! – присовокупил попугай из клетки. Он всегда любил оставить за собой последнее слово.
Лола мигом заварила чай – крепкий и ароматный, как учил ее в свое время сам Леня, выставила на стол вазочку с шоколадными конфетами и крекеры. Из всех видов печенья она покупала только ореховое для Пу И, сдобное и жирное не брала – все же фигуру надо беречь. По этой же причине в доме никогда не бывало тортов с кремом, и Маркиз примирился с такой постановкой вопроса.
Однако сейчас, увидев сухие крекеры, Леня поднял брови в немом удивлении. Лола мысленно пожала плечами и добавила еще пакетик вяленых абрикосов, присланных тетей Калей.
– Это еще зачем? – скривил губы Маркиз.
– Полезно очень для сердца, инфаркта не будет, – кротко ответила Лола.
– Кто умрет от голода, тому инфаркт не страшен! – с выражением произнес Леня, так что даже попугай в клетке захлопал крыльями в немом восхищении.
Лола на это промолчала и подумала, что хорошо бы выдать этому типу хоть варенья, а то он не успокоится, так и будет нудить, что его голодом морят. Однако в наличии был все тот же диетический лимонный джем, потому что попробуйте намазать на крекер варенье из райских яблочек! Лоле вовсе не улыбалось потом возиться с липкими плитками пола, да и Пу И обязательно вывозится.
Но за джем тоже можно получить выволочку, раз уж Ленька сейчас в таком настроении.
Лола поджала губы и выдала своему голодающему компаньону банку с теткиным медом.
– Ну, ничего нельзя попросить! – вздохнул Маркиз. – Все нужно самому делать!
Он ссадил с колен разочарованного песика и подошел к холодильнику. Глядя на заднюю часть своего компаньона, торчащую наружу, Лола с трудом подавила порыв как следует пнуть его ногой. Она давно уже поняла, что у Маркиза неприятности, больше того – крупные неприятности, и теперь ждала, когда ему надоест валять дурака и он внятно и подробно расскажет ей, что, собственно, происходит. Никак нельзя было разораться, хлопнуть дверью и уйти, не тот был момент, так что Лола сжала зубы, запаслась терпением и решила ждать.
Маркиз выволок из холодильника упаковку сыра, полпалочки копченой колбасы, ветчину, хозяйственно убранную Лолой в специальный контейнер, и пластмассовое корытце с холодцом. Оглянулся на Лолу и под ее насмешливым взглядом убрал холодец обратно. Зато прихватил по пути гусиный паштет, запаянный в аккуратную колбаску, и пластиковую коробочку, в которой находилась непонятная субстанция под названием «Хумус».
Холодильник негодующе загудел, утомившись, надо думать, от открытого положения. Лола всей душой была на его стороне, но обуздала свой порыв и сдержалась.
Маркиз что-то понял из ее выразительного молчания, во всяком случае, он самостоятельно налил себе чаю, опасливо оглянувшись на Лолу. Пока он ел, на кухне стояла гробовая тишина, даже попугай помалкивал, нахохлившись в клетке. Только Пу И, этот маленький предатель, сидел рядом с Леней на круглой табуреточке, как дрессированный хищник в цирке, и умильно на него посматривал. Кот делал вид, что все происходящее его не касается, а попугай, похоже, задремал.
Маркиз ел и ел – и ветчину, и сыр, и колбасу, и паштет. Когда закончился батон, он стал закусывать крекерами. После третьей чашки чая Лола не выдержала.
– Тебе не поплохеет? – ядовито осведомилась она. – Животик не прихватит?
– Не каркай, – тотчас сварливо отозвался ее компаньон, – вечно она каркает.
Поскольку Лола и на этот выпад не среагировала, Леня понял, что тяжелого разговора не избежать.
– Ну да, ну да! – капризно начал он. – Ну, свалял я дурака с этим делом, что же теперь, повесить мне на шею чугунную доску с надписью «Кретин»?
– Хорошо бы, – мечтательно отозвалась Лола, – ну говори, что там еще случилось, горе ты мое луковое!
– А ты не будешь ругаться? – спросил Леня.
– Буду, – твердо пообещала Лола, – я тебя сразу предупреждаю, что ругаться я буду. Так что излагай! Я так понимаю, что от старухи тебе избавиться не удалось?
Маркиз, повесив повинную голову, скороговоркой изложил своей боевой подруге и соратнице про новый звонок неизвестного, про десять тысяч долларов и про химчистку с трупом Алика в барабане стиральной машины.
– Да что же это за старуха такая? – искренне рассердилась Лола. – Вот еще навязалась на нашу голову! Может, позвонить Артуру Альбертовичу?
– Не надо, – твердо ответил Маркиз, – дело тут нехорошее, и не нужно вмешивать в него ни в чем не повинного старика. Если с ним что случится, я никогда этого себе не прощу! Разберемся сами! Кстати, Лолка, для тебя есть работенка!
– Не надо, – твердо ответил Маркиз, – дело тут нехорошее, и не нужно вмешивать в него ни в чем не повинного старика. Если с ним что случится, я никогда этого себе не прощу! Разберемся сами! Кстати, Лолка, для тебя есть работенка!
Маркиз положил на стол две фотографии, которые утащил у Саломеи Леонардовны.
– Это она? – Лола склонилась над сценой из оперетты.
– Утверждает, что да, – протянул Маркиз, – ты всегда говорила, что про театр знаешь все на свете, так дерзай! Прояви себя с лучшей стороны! Выясни, кто такая эта Саломея, где играла, может, найдешь тех людей, кто ее близко знал!
– А фамилия у нее есть? – прищурилась Лола.
– Фамилий у нее, как у барбоса блох! – объявил Леня. – Говорит, что было пять мужей, и она каждый раз меняла фамилию! Кроме того, сценические псевдонимы – тоже пришлось несколько раз поменять, тебе ли не знать, как это делается… То она была Задонская, то Заневская, а может, Задунайская…
– Зачем менять сценический псевдоним? – удивилась Лола. – Когда тебя именно по нему все знают…
– Ну, может оскандалилась в каком-нибудь театре, петуха пустила в главной арии или шлепнулась на сцене. – Маркиз начал терять терпение. – Слушай, займись этим сама! А я посплю немного, а то вторую ночь бодрствовать приходится.
Лола очень выразительно поглядела на пустой стол, потом перевела взгляд на холодильник, в котором после визита Маркиза, выражаясь словами старой песни, была «Зима, пустынная зима». Разумеется, после всего съеденного ее компаньон способен только плюхнуться на диван и придавить подушку!
Маркиз, со своей стороны, сделал вид, что не заметил ее выразительных взглядов, и ушел к себе. Лола положила перед собой две фотографии и внимательно их рассмотрела. Одна – совсем маленькая, явно любительская. Кто-то щелкнул троих в мексиканских костюмах, получилось не слишком четко, но лица разобрать можно. Другая – фирменная, на плотной бумаге, фигуры расположены очень удачно, видны яркие сценические костюмы. На мужчине расшитый золотом мундир, на одной из женщин фантастический наряд, черное с серебристо-серым платье, на другой – светлое с черными кружевами. Интересно, какого цвета платье, голубого, розового или желтого? Снимок-то черно-белый… Обе дамы затянуты в корсеты, и все трое в масках, так что лиц не разглядеть. Ах, ну да, это же сцена из оперетты «Летучая мышь»!
Лола перевернула фотографию. Вот, кстати, и надпись мелким шрифтом: «И. Штраус. «Летучая мышь». Ленинградский театр музкомедии. 1965 год».
«Однако, – поразилась Лола, – как же давно это было… Пожалуй, и концов не найти… Я тогда еще не родилась…»
Но она тут же представила, что скажет Ленька, когда проспится, – что он так и знал, Лоле ничего нельзя поручить, она ни к чему не способна и что помощи от нее в трудную минуту ждать, как от козла молока. И самое главное, КАК он это скажет – презрительно сощурив глаза и притворно вздыхая.
Лола посидела немного, сдвинув брови, потом прихватила песика и пошла к себе. Там она порылась в ящиках комода и обнаружила свою старую записную книжку, еще с тех благословенных времен, когда она служила в театре. Книжка нашлась довольно быстро, понадобилось всего-навсего вывалить на пол содержимое двух ящиков и прищемить руку третьим.
Пролистав книжку, Лола удовлетворенно улыбнулась и пошарила по кровати в поисках телефонной трубки, не нашла ее и сообразила, что паршивец Пу И наверняка снова закатил трубку под кровать. Пришлось сгрести все вещи с пола и запихнуть их в ящики, не разбирая.
Телефонная трубка нашлась под покрывалом. Только было Лола собралась позвонить, как за дверью раздалось душераздирающее мяуканье – это Аскольд, брошенный на кухне, почувствовал себя одиноко и пытался пролезть в спальню.
– Только попробуй точить когти об антикварную мебель! – на всякий случай пригрозила Лола. – И цветы не смей трогать!
«Подумаешь! – ответил кот выразительным взглядом. – Не больно-то и хотелось…»
Лола прекрасно знала такие взгляды, однако все же пустила кота к себе, в противном случае он будет торчать в прихожей и рвать обои возле ее двери. Или разорется возле комнаты Маркиза, пока не разбудит того раньше времени.
Лола уселась на кровать рядом с котом и набрала первый номер в записной книжке. Через сорок пять минут, слегка посадив голос от непрерывной болтовни, она удовлетворенно откинулась на подушки. Нужный человек был найден.
Когда-то давно, когда Лола после окончания учебы в театральном институте поступила в свой первый в жизни настоящий театр, она познакомилась со старой костюмершей, которую все звали тетей Глашей. Тетя Глаша тогда уже была сильно немолода, но бодра духом. Худенькая, страшно энергичная, она успевала везде, в том крошечном театрике подрабатывала два раза в неделю – подгоняла костюмы, что-то перешивала, что-то мастерила, что-то перекраивала, а гладили вещи к спектаклю актрисы сами.
Тетя Глаша поработала за свою долгую жизнь едва ли не во всех театрах нашего города, и самое главное – помнила всех и вся, от знаменитых трагиков до скромных травести и от главных режиссеров до рабочих сцены и осветителей. Лола сильно надеялась, что и ее тетя Глаша вспомнит, может, не сразу, но непременно вспомнит. И уж если она не расскажет ничего про театр Музкомедии, то больше Лоле и обратиться не к кому.
Перед глазами встала ехидная Ленькина физиономия, но Лола отогнала непрошеное видение. Она собралась минут за пятнадцать, поставив личный рекорд, схватила сумочку и только тут сообразила, что давно уже не видит Пу И.
– Детка, ты где? – спросила Лола, аккуратно подкрашивая губы перед зеркалом.
Ответом ей было молчание. Лола пошарила на кровати, но наткнулась только на кота, который недовольно зашипел, когда она ненароком дернула его за хвост. Тогда Лола вскочила и побежала на кухню, где, как ей казалось, она оставила своего песика. Но там встретил ее только попугай, который задумчиво расхаживал по клетке.
Лола побежала в гостиную – иногда Пу И любил в полной тишине поваляться на диване. Гостиная была пуста – никто не сбрасывал диванные подушки, никто не прятался за Лолиной гордостью – раскидистым фикусом.
– Пуишечка, детка! – в Лолином голосе слышались нотки беспокойства. – Где ты прячешься? Немедленно выходи! Маме некогда с тобой играть, мама должна уходить!
По дороге она заскочила в ванную, мимоходом оглядела туалет – песика нигде не было. Она заглянула в комнату к Лене. Тот сидел на кровати и пялился на нее опухшими ото сна глазами. Лола сорвала с этого сони плед и потрясла над кроватью.
– Ты чего это? – хриплым голосом осведомился Маркиз, протирая заспанные глаза, но его подруга только помотала головой, потихоньку впадая в панику.
В ее спальне на подоконнике сидел кот Аскольд и неторопливо закусывал цветами фиалки. Фиалка была новая, только что купленная, и не простая, а узамбарская, цветы на них покрывают куст пышной темно-розовой шапкой. То есть покрывали. Раньше, до того, как в спальню проникло это хвостатое чудовище.
– Вот я тебя, паразита! – крикнула Лола, но поскольку она была обеспокоена пропажей Пу И, то замешкалась, и кот успел спрыгнуть с подоконника и улепетнуть под кровать.
Лола перерыла всю кровать, разбрасывая подушки и непрерывно взывая:
– Пуишечка, детка, иди к мамочке! Сейчас не время играть!
В конце концов на пороге появился Маркиз, весьма недовольный и хмурый после тяжелого дневного сна.
– Леня! – плачущим голосом заявила Лола. – Леня, Пу И пропал!
– Да куда он денется… – Маркиз, пошатываясь и зевая, добрел до кровати и плюхнулся на ворох одежды, в нервах вываленной Лолой из шкафа.
Лола могла бы заорать. И даже затопать ногами. Или пустить в голову своего черствого и равнодушного компаньона что-нибудь тяжелое, к примеру, тот же горшок с узамбарской фиалкой – все равно после знакомства с котом он больше ни на что не годен. Но вместо этого Лола только взглянула на Леню с немым укором и слезами в глазах. До него дошло, что его подруга вовсе не притворяется, что она страшно обеспокоена и на грани нервного срыва.
– Когда ты его в последний раз видела? – деловито осведомился Маркиз.
Выяснилось, что последний раз Лола видела песика примерно час назад вот в этой самой комнате. Дверь была плотно закрыта, так что выйти он не мог. То есть это Лоле так кажется, она почти уверена в этом. Но на всякий случай она обежала всю квартиру и проверила – Пу И нигде нет… он бесследно исчез…
– Не реви, – строго сказал Маркиз, – тушь потечет.
И тем же голосом позвал:
– Пу И! Немедленно вылезай из своего укрытия! Нашел, понимаешь, время…
Никто не отозвался, да еще Лола поглядела с легким злорадством: что, мол, съел? Думал, ты один такой умный…
Леня тяжело вздохнул и с кряхтением полез под кровать. Но ничего не увидел в темноте, только расчихался от пыли. Потом, не глядя, он протянул руку, и Лола вложила туда швабру, за которой успела смотаться на кухню.