— Дайте подумать… Утром… Да, утром, он собирался ехать в посольство, сказал, что задержится там допоздна, что у него много работы и велел его вечером не ждать, попросил только приготовить ему хлеба и оставить его на столе в комнате вместе с вином.
— Приготовили?
— Конечно! — в голосе служанки явственно слышалось удивление — как можно ослушаться приказа господина?
Наташа чиркнула в тетради.
— Утром, это позавчера?
— Ну да. А вчера сказали, что господин…
— И вечером вы его не видели? — поспешно вмешалась Наташа, заметив вновь появившиеся слезы у Моти.
— Нет. Я, пока не стемнело, прибралась в комнатах, как обычно, вытерла пыль. Потом нарезала свежего хлеба и отнесла его с кувшином вина в комнату…
— Во сколько?
— Простите?
— Во сколько примерно отнесли? — Заметив ничего не понимающий взгляд служанки, Наташа прикусила губу с досады. Ну почему здешние маги не могут придумать небольшой прибор для измерения времени? — Ну, хотя бы приблизительно.
— Уже стемнело.
— Арет, во сколько сейчас примерно темнеет?
— Часов в десять или в половине одиннадцатого, — отозвался маг. — Можно в академии магии уточнить более точное время — они ведут наблюдение.
Наташа махнула рукой.
— Спасибо, не надо. Это ничего не даст. Значит, отнесли вино и хлеб, а потом?
— А потом пошла к себе в комнату и легла спать.
— Вы постоянно здесь живете?
— Да, госпожа. У меня есть дом, обычно я прихожу сюда только днем, но когда госпожа уехала, господин Жордес попросил меня временно переехать сюда. Он даже жалованье мне увеличил. Господин был такой добрый…
— Спасибо, — вновь поспешно вмешалась девочка прежде, чем пролились новые реки слез.
— А что теперь со мной будет? — Похоже, этот вопрос мучил кухарку уже давно, но только сейчас осмелилась его задать.
— Да ничего. Жордесу ваши услуги уже вряд ли понадобятся. Так что можете забирать свои вещи и ехать домой. Арет, предупреди охрану, чтобы не мешала ей уехать.
— Вы уверены? — поинтересовался Вестарий, когда за обрадованной кухаркой закрылась дверь. — У убийцы мог быть сообщник в доме.
— Вы сами-то в это верите?
— Дело не в том, верю я или нет, — нахмурился офицер. — Я не могу исключить такую возможность.
— Даже если она сообщник, продолжать держать ее в доме бессмысленно. Что это даст?
— Ее можно забрать в посольство и допросить как следует.
Наташу передернуло.
— Знаете, — разозлилась она. — Если бы меня забрали в посольство и допросили как следует, я бы призналась в чем угодно. А вообще назвала бы вас своим сообщником, что это вы меня подговорили, и что вы мне угрожали, заставляя следить за добрым господином Жордесом и сообщать о каждом его шаге. О, я такие подробности напридумывала бы.
Вестарий слегка побледнел и с некоторой оторопью покосился на девочку.
— На твоем месте я бы ее не злил, — ухмыльнулся Арет со своего места. — Она вполне может такое учудить. Ты бы поинтересовался, как она прощение просила…
— Арет!!!
— Молчу-молчу.
— К тому же ты не мог видеть этого.
— Почему это? — деланно удивился он. — Я прекрасно все видел. О предстоящем действе мне сообщила тетушка, а я просто не мог пропустить такого зрелища. Я был рядом с преподавателями и все прекрасно видел. И ни минуты не жалею, что опоздал из-за этого на заседание совета магов.
Наташа сначала нахмурилась, потом хмыкнула.
— Вредина, — буркнула она. — Давайте вернемся к делу.
Арет привстал, выглянул за дверь и отдал распоряжение дежурившему там солдату. Вскоре появился Рик. Вот полная противоположность Моти. И дело не в разном поле. Если Моти толстушка небольшого роста, то Рика вполне можно назвать верстой коломенской. Длинный, худой, черные волосы, стриженые ежиком, лет двадцати пяти на вид. Держится хоть и с опаской, но себе цену знает. Неторопливо вошел, поклонился всем разом и замер, дожидаясь вопросов.
— Рик, правильно?
— Рик Уртон, — представился вошедший.
— Очень приятно. Меня зовут Наталья, еще многие называют Призванной.
— Я слышал о вас, госпожа.
— В таком случае не ответите на некоторые вопросы?
— С радостью, если это поможет найти убийц господина.
— Вот как? Вы к нему хорошо относились?
— Он был достойным человеком и хорошим господином.
— Хм… Хорошо. Как я понимаю, вы видели его последним в тот вечер?
— Совершенно верно. Он вернулся после полуночи из посольства. Я его встретил, дал корм коню.
— Дали корм?
— Да. Господин велел не расседлывать коня и сказал, что скоро снова уедет. Я слегка ослабил подпругу и дал немного овса.
— Ваш господин долго отсутствовал?
— Минут сорок.
— Ммм… а как вы определили с такой точностью время?
— По луне, госпожа. Я люблю смотреть на звезды. И я знаю, какое расстояние проходит Луна за какое время.
— О! Вот как. Полезное умение.
— Да. Потому я всегда могу сказать, сколько прошло времени. Мой господин часто меня просил засекать его.
— Очень хорошо. Значит, Жордес Валерий отсутствовал сорок минут, а вы в это время что делали?
Рик чуть покраснел.
— На звезды смотрел…
— Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты. Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты.
Рик покраснел еще сильнее.
— Красиво говорите, госпожа.
— Это не я говорю, но слова дарю, можете сказать их своей девушке. Автор строк, полагаю, не обидится.
— Спасибо, госпо… ой… — Рик совсем смутился, не зная, куда спрятать лицо. Даже Вестарий улыбался.
Девочка кивнула на стул.
— Присаживайтесь, Рик. У меня на родине говорят: в ногах правды нет. Похоже, вы действительно можете помочь нам в поисках убийцы. Значит, вы сидели рядом с конем и смотрели на звезды, думая о… ладно-ладно не будем об этом. Посол вернулся через сорок минут, что было дальше?
— Я подтянул подпругу и подвел ему коня.
— Это был посольский конь? — поинтересовался Вестарий.
— Совершенно верно, господин. Я еще удивился. Обычно господин посол предпочитал своих.
— А своего он оставил в посольстве? — девочка повернулась к Вестарию.
Тот кивнул.
— Да. Меня это тоже удивило. Но он сказал, что его конь немного хромает, и что он не хочет излишне напрягать его.
— Вы потом осмотрели коня Жордеса?
— У меня не было причин не верить господину послу. После известия об убийстве осмотрел… Конь вполне здоров.
— Понятно. — Наташа задумалась. — Ну, тут вроде все очевидно. Если посол собирался ночью куда-то ехать в костюме простолюдина, то естественно он взял лошадь понеприметнее. Сколько у него, кстати, всего лошадей?
— Три, госпожа, — на этот раз ответил Рик.
— Один конь в посольстве, а два здесь?
— Совершенно верно, они сейчас в конюшне.
— Но посол уехал на другой. Ясно. А одежда посла не удивила вас?
— Удивила, госпожа, но я привык не задавать вопросов.
— Логично. — Девочка замолчала, чуть прищурилась и опустила взгляд. — Скажите, а что у него на поясе было, вы не заметили?
— На поясе? — Рик даже растерялся. — Ну… нож был в ножнах…
Девочка зарылась в сумку и достал магический снимок.
— Этот?
— Да… Точно он.
— А еще?
— Еще? Ну…Его одежда была очень бедной, так что… плащ был, потрепанный. Тогда еще ветер подул, плащ откинулся… что же там еще было… пояс — обычный кожаный ремень, простая деревянная пряжка. Такие обычно бедняки носят, одежда хоть и была не слишком шикарной, но вполне хорошей.
— Так было еще что-то на поясе?
— Вроде бы… нет… Да, точно нет. Тогда порывом ветра откинуло плащ… Точно, кроме кинжала ничего не было.
— Хорошо. Скажите, а вот эту вещь вы когда-нибудь видели? — Наташа извлекла из сумки кошелек и положила на стол. Золото, чтобы не таскать тяжести, она благоразумно оставила дома.
Рик протянул руку, но тут же отдернул ее и вопросительно посмотрел на девочку. Та кивнула, разрешая. Тогда он взял кошелек и долго мял в руках.
— Хорошая работа, ручная. У меня матушка любит вышивать такие, только такая ткань, нам она не по карману.
— Ручная, говорите? — Теперь уже Наташа долго изучала стежки. — А я думала, что другой работы тут и быть не может.
— Почему, госпожа? Некоторые, с позволения сказать, мастера, любят магией баловаться. Купят специальный амулет, он и склеивает края. Это быстрее получается, чем иголкой. Только ведь магия в таких делах вещь не надежная. Матушка никогда не одобряла её применения при пошиве.
Позади Рика Арет пожал плечами. Похоже, по поводу ненадежности магии в таких делах он мнение слуги не разделял.
— Понятно. Так видели?
— Нет, госпожа. Никогда. Если бы видел, я бы точно запомнил, очень уж вещь красивая.
— Но ведь… — начал было имперский офицер.
Наташа поспешно вскочила и прошлась по комнате, не забыв наступить по дороге на ногу Вестарию — такой тонкий намек: молчи. Тот осекся, скривился, но мужественно стерпел и не стал ничего говорить, только покосился на Арета. Тот усмехнулся и развел руками: мол, я же предупреждал тебя. Наташа сделала вид, что крепко о чем-то задумалась и несколько раз прошлась по комнате под удивленным взглядом слуги, потом замерла и повернулась к нему.
— И что было дальше?
— Дальше? — Рик пожал плечами. — Ничего. Господин сказал, что вернется утром и что я свободен. Я проводил господина, закрыл ворота, проверил все во дворе и отправился к себе в комнату.
— На звезды вы той ночью не смотрели?
— Нет, госпожа. Я днем чинил крышу в пристройке к дому и очень устал.
— Понятно… Рик, вы не покажете нам дом? Мне хотелось бы посмотреть комнаты посла.
— Но… Хотя что это я. Конечно, только… он ведь был посол и господин всегда предупреждал меня, что в случае чего, пускать в дом посторонних только в сопровождении официальных представителей имперских властей.
— Господин Вестарий Рок вас устроит?
— О, прошу прощения, конечно же. Если он вам позволит.
— Все в порядке, Рик. Я рад, что Жордесу Валерию служили такие ответственные люди, как вы.
— Посол много сделал для меня, — поклонился Рик.
Наташа задумчиво рассматривала Рика, держась левой рукой за подбородок. Тот под этим пристальным изучающим взглядом даже поежился.
— А вы, действительно, очень аккуратный человек. Все у вас по времени, все размерено. Даже в одежде аккуратны.
Рик совсем растерялся, не зная, как воспринимать эти слова — комплимент или наоборот. А Наташа вышла из-за стола и все с таким же задумчивым видом обошла слугу вокруг. Потом привстала на цыпочки и поправила воротник рубашки.
— Наверное, торопились, когда спускались — у вас рубашка чуточку сбилась. Ваша комната на втором этаже?
— Э-э-э… нет, госпожа. Вся прислуга живет на первом. А я…
— Цветы поливали. Если не ошибаясь, герань. Посол любил эти цветы?
— Нет, его жена, но…. А… госпожа… Откуда вы…
— Это ваша постоянная обязанность? Цветы висят… нет, стоят на полках слишком высоко, но вы можете дотянуться, а вот другим слугам приходится ходить с подставкой. Ладно, показывайте дом.
Ошарашенный Рик молча развернулся и вышел из комнаты. Наташа и Вестарий, разом утративший часть невозмутимости, за ним. У лестницы на второй этаж девочка остановилась и легонько попинала небольшую скамеечку, стоявшую там.
— Если я правильно понимаю, именно ею пользуются слуги для поливки цветов, когда вас нет? Но сейчас других слуг в доме нет, почему ее не убрали?
— Она всегда тут стоит, госпожа.
— Во как? По мне, не место ей тут.
Арет подошел к скамейке и осмотрел ее со всех сторон.
— А почему ты решила, что она для поливки?
Вестарий встрепенулся и с интересом посмотрел на девочку.
— Из-за размера. Видно же, что она либо для детей, либо… вон как дерево по центру истерто, попой так скамейку не протрешь, тут что-то пожестче требуется.
Имперец удивленно уставился на девочку… Арет устало прикрыл глаза и постарался перевести разговор.
— А почему ты подумала, что она для поливки?
— Вот тут, — девочка ткнула пальцем, — дерево потемнело. С правой стороны. Сюда ставили что-то, что чаще всего было мокрым. Например, лейку для поливки цветов. Ну, это я потом сообразила. Когда мы зашли, я увидела эту скамейку и заинтересовалась ее размерами. Голову сломала, зачем она такая. А когда разговаривала с Риком, заметила, что у него воротник слегка мокрый. Когда я его поправляла, еще ткань пощупала, на него словно что-то капало. Я сама дома цветы поливаю, так что знаю, какие неожиданности частенько бывают.
— А герань?
Наташа сунула руку в карман и достала полузасушенный листочек растения.
— За воротник Рику упал. Когда я сообразила, чем он занимался до нашего прихода, поняла и зачем та скамейка и почему ее поверхность такая странная. На нее же ногами в туфлях вставали. Высоту же узнала по росту Рика. Раз скамейка на месте, значит, он и без нее справляется. А раз она все-таки там стоит, значит, нужна другим слугам. Вот примерно и прикинула.
— Замечательно… но какое отношение это имеет к убийству? — недоуменно поинтересовался Вестарий.
— Никакого, — легкомысленно отозвалась девочка, заложив руки за голову и изучая потолок. При этом она с трудом сдерживала улыбку. — Но так приятно бывает оказаться правой в своих рассуждениях.
— Боже, какой ребенок! — рассмеялся Арет, за что удостоился мрачного взгляда подопечной… слишком уж мрачного для того, что бы быть правдой. Тут она не выдержала и хмыкнула, поспешно отвернулась.
Но едва вошла в комнату посла, как вся ее веселость мигом испарилась. Она замерла у входа и внимательно осмотрелась. Не совсем спартанская, но и ничего лишнего. Стол у окна, рядом стул, чуть в стороне справа три кресла, расположенных углом вокруг небольшого столика, видно место для общения. Секретер слева от стола. Еще шкаф у двери, а с другой стороны небольшой диванчик.
— Это ведь не спальня?
— Нет, но ведь госпожа просила отвести ее в комнату, куда посол заходил в тот вечер, а в спальню он не заходил.
— Стой, а откуда ты знаешь, что посол не заходил в спальню? — резко повернулся к слуге Вестарий. — Ты же говорил, что ждал его на улице?
— Это же очевидно, — буркнула девочка, подходя к окну и изучая вид из него. — Ага, а это, я полагаю, и есть кувшин с вином, — она наклонилась и переставила его с пола на стол. — Хм… почти полон, не очень-то много посол из него пил, а вот хлеб… — Наташа изучила стол. — Только крошки и остались.
— Очевидно? — Вестарий нахмурился.
Наташа промолчала, занятая изучением бумаг на столе, а имперец повернулся к Арету, но тот лишь пожал плечами.
— Окна кабинета и спальни выходят во двор, а на той стороне только окна коридора, — пояснил Рик. — Я видел, в каких окнах господин зажигал свет.
— Да? — Тут до Вестария дошло, что девочка уже давно изучает какие-то бумаги на столе. Он поспешно подошел к ней и заглянул через плечо.
— Вы же сами говорили, что Жордес Валерий никогда не хранил здесь ничего важного? Тем более он не стал бы оставлять важные бумаги на столе.
— Все верно, но на всякий случай.
— О! Перестраховщик, значит, — хмыкнула она. — А вы знаете, что это? Никак понять не могу.
— Похоже, это расценки на корабли разных верфей моригатской республики. Видите, наверху листа? Ротерн — это точно название верфи, она, кстати, на этом острове расположена. А вот Торен — это на соседнем.
— Вот как? А что такое «лин.к.»?
— Линейный корабль. «Фр.» — фрегат. «Кор.»…
— Корова?
Вестарий не удержался и рассмеялся.
— Нет. «Кор.» это…
— Корвет. Не надо уж считать меня совсем темной, господин имперский офицер.
— Ну да… корвет… — Вестарий опять повернулся к Арету, но снова увидел уже ставшее привычным пожатие плечами.
— А что, в обязанности посла входит просмотр расценок верфей?
— Вообще-то, нет, если только нет какого-то поручения, но я о таком не знаю.
— Как бы то ни было, но судя по многочисленным пометкам на полях, посол основательно изучал эти документы. Он что, флот собирался снарядить? — Наташа задумчиво постучала пальце по лежащим на столе листам.
— Я об этом ничего не знаю.
— Я могу забрать эти бумаги? Хочу изучить их в более спокойной обстановке.
— Вообще-то…
— Господин офицер, вы ведь тоже хотите, чтобы убийца был найден, — вмешался Гонс Арет.
— Если вы пообещаете вернуть их после того, как они перестанут быть вам нужны, — сдался Вестарий, за что удостоился такого же пристального изучающего взгляда от девочки, которым она внизу изучала Рика.
— Обещаю, — наконец сказала она и убрала все бумаги в сумку. — А теперь, — она печально вздохнула, — давайте посмотрим двор.
Из всех присутствующих только Гонс Арет понял причину ее тяжких раздумий.
Во дворе девочка долго задерживаться не стала. Прошлась по дороге, перепрыгивая через лужи и периодически посматривая по сторонам. Рассмотрела массивные, но не очень высокие ворота.
— Где вы ждали посла?
Рик, сопровождавший их, кивнул чуть в сторону, где располагалась коновязь. Судя по всему, там привязывали коней и давали им корм, если их не нужно было расседлывать и отправлять в конюшни.
Наташа изучила место, посмотрела на дом.
— Какие окна кабинета, а какие спальни?
Слуга показал.
— Понятно. А где конюшня?
— Дальше по этой тропинке, госпожа.
Девочка прошла по дороге и остановилась перед дверью. Подергала навесной замок.
— А тут не магией закрывается.