- На небесах, солнышко, - ответила ей мама.
- А он вейнется ко мне?
Но Клео только пожала плечами, чувствуя себя совсем опустошенной. И не было сил даже сходить за своей одеждой.
* * *
Эриха трясло. Он достал из валяющейся сумки фляжку и сделал хороший глоток. Он - охотник, и сражаться с людьми, а тем более - убивать их, ему еще не приходилось.
- Зря ты это сделал, неарх, - вдруг услышал он голос, донесшийся откуда-то сверху.
Эрих поднял голову.
Аист. Явно - давно здесь сидит.
- Что? - не понял человек.
- Убил нибелунга, - спокойно объяснил говорящий аист.
- Я его не убивал, - с легким сомнением ответил Эрих. - Он ведь сам умер. Ты же видел?
- Нибелунги не любят, когда их связывают, - ответил аист.
- А что я должен был сделать? - спросил человек.
- Прогнать его.
Эрих только пожал плечами.
- А если уж связал - заткнуть рот, - добавил аист.
- А зачем ему затыкать рот? - спросил он в досаде. Клео с Маней наконец-то принялись собирать мамину одежду, о чем-то тихо между собой переговариваясь.
- Я же сказал - они не переносят пленения, - недовольно произнес аист. - А убить себя могут только словом.
- Ты знаешь - кто они такие? Что из себя представляют? - спросил Эрих. - И что им надо на наших землях?
- Это вечно шатающееся племя без корней, - неторопливо принялась объяснять умная птица. - Никто им, конечно же, не рад, так что без войн их перемещения не обходятся. Вот гоминоиды и зашевелились, ища пути для ухода.
- Вот оно что, - растерянно протянул человек. Раз уж гоминоиды без боя решили уйти со своих мест, значит враг действительно очень силен.
- Неарх, я, пожалуй, полечу, - сказала птица. - Сообщу вашим магам. Жди здесь.
Эрих посмотрел в сторону своей деревни. Даже отсюда была видна Белая скала, возвышающаяся над густым лесом. Скала прикрывала собой деревню. Внешняя ее сторона была усыпана до середины глыбами камней - на случай войны. На этой скале и жили маги племени Белых Неархов. Говорят, они умели что-то еще, кроме как перемещать предметы, но про это ничего не было доподлинно известно.
Аист, шумно взмахнув крыльями, улетел.
К телу слетелись мухи, неприятно и громко жужжа. Это было невыносимо и Эрих направился к своим. Маня снова плакала, а Клео ее успокаивала.
- Что у вас случилось? - спросил он, приближаясь. - Маленькая, дядю, что ли, испугалась?
- Папа, а я тоже умлу? - спросил сквозь слезы карапуз.
Эрих посмотрел на свою жену.
- Я ей сказала, чтобы она не боялась - дядя умер, - сказала Клео.
- Нет, ты не умрешь, - сказал Эрих, присаживаясь на корточки и гладя ребенка по головке. - С чего ты решила?
- А бабушка? - спросил ребенок. - Она ведь умейла?
- Маня, - попытался улыбнуться Эрих. - Когда ты подрастешь - наверняка уже придумают какое-нибудь лекарство от смерти. Не переживай.
Клео внимательно смотрела на мужа.
- Ты как себя чувствуешь? - участливо спросила она.
Он поморщился.
- Что-то паршиво.
* * *
Первыми однако на поляну пришли не маги, а женщины с соседних полей.
Испуганно столпились возле Эриха и его семьи, боясь приблизиться к телу и стараясь издалека рассмотреть чужеземца.
К Эриху подошла Мира - их соседка.
- Как же так получилось? - спросила она.
С Мирой говорить ему было неловко. У ее дочки после гибели мужа вдруг обнаружились магические способности, и она, естественно, отдалилась от своей матери, и смысл жизни той был утерян. И Эриху, у которого в семье все в порядке, было неловко перед ней за это.
- Что вышло - то вышло, - пробормотал Эрих, не найдя, что ответить.
На полянку вышел староста племени - Старый Томучи. Суетливо постоял у трупа и отошел к женщинам.
- Вот мы и столкнулись с племенем магов-мужчин, - горестно сказал он, как-то странно посмотрев на Эриха.
- Ты уже имел с ними дело? - спросил Эрих, сдерживая невольную дрожь от этого взгляда, в котором он вдруг прочитал глубокое знание предстоящих событий, и тут же побоялся сам себе признаться в этом.
Старик отрицательно покачал головой.
- Я много слышал о них от своего деда, - ответил он. - Плохого.
- И что теперь? - спросил Эрих.
Но ответа он не услышал.
* * *
Маги племени Белых Неархов мгновенно возникли на полянке. Слабый ветерок ласково шевелил их легкие прозрачные одежды. Длинные волосы свободно развевались на ветру.
Маги были высокомерны к людям, словно считали их мелкими букашками. Становясь магами женщины менялись. Все чувства - любовь, дружба, привязанность к родителям - все это куда-то бесследно исчезали. Старый Томучи впрочем говорил, что наверное, они получали какие-то новые неизвестные простым людям чувства, которые и вытесняли за ненадобностью все человеческие.
- Дочка!!! Наташенька! - вдруг закричала Мира, кидаясь вперед.
Высокая худая девушка только скосила глаза, брезгливо отстраняясь.
Миру попытались оттащить обратно, зашикали - хватит уже, окстись, какой уже год, забудь, представь, что не было у тебя никакой дочери… Но женщина билась в истерике и никак не хотела сдаваться.
- А ведь мы в детстве дружили, - тихо прошептала Клео, словно боялась этой фразой обидеть девушку-мага, которую раньше звали Наташенькой. Она даже побоялась поздороваться со своей бывшей подругой
Эрих посмотрел на жену.
- Прекрасная была девочка, веселая, озорная, - добавила Клео, вздохнув.
Он посмотрел на девушку-мага и не смог все это представить - не смог представить ее - вот этого надменного мага - веселой девочкой, играющей вместе со всеми.
- Это плата за магические способности, - тихо прошептал кто-то в толпе.
- Маги живут в деревне, потому что деревня их кормит. Если бы могли сами кормиться - давно бы уже исчезли, - вздохнул старый Томучи, немного подумал и снова вздохнул.
Миру оттащили куда-то на край поляны за деревья и оттуда еще доносились ее глухие рыдания.
- А почему так? - вдруг тихо и испуганно спросила Маня, которая внимательно слушала речи взрослых.
- Когда у человека вдруг развиваются его способности, что-то в нем теряется, - честно ответил папа. - Вытесняется, наверное.
- А я не хочу, - вдруг ударилась дочка в слезы, тря глазки кулачками. Произошедшие за последние полчаса события сильно повысили ее плаксивость.
- Да ты и не будешь, - засмеялся Эрих, гладя ее по головке, - глупенькая.
- Честно? - серьезно посмотрела она на папу.
- Честно-честно, - совершенно искренне ответил он, присев на корточки и успокаивающе-ласково глядя в доверчивые глаза своей дочери. - У нас в роду никогда не было магов. Не переживай.
Дочка повеселела и рассмеялась.
- А я испугаясь чего-то! - засмеялась она, довольная таким поворотом событий.
- И чего это ты испугалась?! - поддержал ее папа, посмеиваясь.
- Действитейно! - развеселился ребенок. - Чего это я!? - радостно подхватила Маня, счастливая от того, что все так хорошо разрешилось.
* * *
Маги между тем молча окружили тело чужеземца. Какое-то время стояли совершенно неподвижно. Потом одна из них коротким жестом подозвала Эриха. Он подошел, чувствуя, как у него предательски дрожат колени. Да и пока еще непонятная, свербящая душу тревога завладела его сердцем.
- Зря ты это сделал, Эрих Отважный из рода Пятнистой Росомахи, - произнесла она бесцветным голосом.
- Я защищался, - ответил Эрих. - Это был враг. Он напал первым. И он был на нашей территории.
Женщина даже не посмотрела на него.
- В племени нибелунгов главное - что убит их соплеменник. А в честном бою или нет - это уже неважно, - все также без эмоций продолжила она. - Они будут мстить. Надо готовиться, - повернулась она к старосте. Тот покорно закивал, продолжая непрерывно охать. Староста был стар и лучше всех представлял, что же произойдет дальше.
И Эриху вдруг стало по настоящему страшно - за жену и за свою дочку. Он вдруг осознал всю глубину трагедии, внутренним взором увидев разрушенную Белую скалу и сотни трупов вокруг… И шакалы с вороньем.
Женщина-маг снова посмотрела на Эриха.
- Во избежании войны мы постараемся отдать тебя им. На расправу. Готовься к смерти.
Эрих кивнул, не возражая и даже не вздрогнув. Лучше уж одна его жизнь, чем жизнь многих его соплеменников, включая, возможно, и всю его семью.
* * *
Маг между тем смотрела куда-то в сторону от Эриха. Она протянула худую руку, указывая на что-то в небе, и народ, послушно проследив взглядом, тихо загудел. Из-за Рыжих холмов короткими резкими рывками к ним приближалась точка, увеличиваясь на ходу в размерах. Вот точка зависла… И вот она уже на поляне. Просторный деревянный черн с мачтой, но без парусов. Вдоль бортов - мужчины в черном.
Эрих быстро вернулся к своим, прижав Клео и обняв сильно волнующуюся Маню.
- Что тут гадать, - вздыхая, шептал старый Томучи, что-то кому-то объясняя. - И так ясно, что армия их нескоро к нам подойдет - не так-то просто через гоминоидов перейти, как бы быстро те не разбегались. Так что остается только поединок магов. И это может начаться в любую минуту.
Старик, наверное, был единственным, кто не замер при появлении чужаков.
Открылась дверца. Мужчины степенно вышли, подошли к телу своего соплеменника.
Народ притих, затаив дыхание. На поляне стало слышно жужжание мух, облепивших мертвого нибелунга.
Маги с обеих сторон принялись о чем-то тихо переговариваться. Жители деревни с тревогой следили за их бесстрастными лицами, пытаясь прочесть, что же их ожидает в совсем ближайшем будущем.
Несколько раз маги-мужчины смотрели в сторону Эриха, но каждый раз отрицательно качали головами. И на душе у Эриха становилось все тревожней и тревожней. Одной его смерти им явно было недостаточно.
* * *
Прошла всего минута переговоров и вдруг все маги исчезли - и свои и чужие.
- Всем в Гнилой овраг! - хрипло прокаркал Томучи, мгновенно изменившись в лице. - В сторону от линии огня! - добавил он, ковыляя к тропинке.
И встревоженные люди, волнуясь, хлынули за ним.
Эрих, с дочкой на руках, бросился за всеми, мельком взглянув на жену - рядом ли она, не отстает?
И тут Маня вдруг стала вырываться из рук, сползая вниз по телу отца.
- Маня, куда?! - закричал Эрих, резко замедляясь и придерживая ребенка, чтобы тот не упал на землю.
- Лаису забыли! - крикнула Маня и попыталась побежать обратно на поляну за своей куклой Ларисой.
Эрих остолбенел, крепко держа ее за руку.
- Маня, потом! - крикнул он. - Сейчас надо бежать! Война!
Маня расплакалась.
- Лаису хочу! - рыдала она, всячески извиваясь и не давая взять себя на руки.
И Эрих ее отшлепал. Молча. Несколько раз. А потом поднял ошеломленного ребенка и побежал дальше.
Клео, бросив все сумки, молча последовала за своим мужем.
Они были последними - никого впереди видно уже не было. Один только старый Томучи сидел на пеньке и явно никуда не торопился. Да и куда ему с хромой ногой.
Эрих замялся, притормозил.
- Давай, старик, помогу, - сказал он, передавая дочку жене. Подхватил старика.
- Я сам! - обиделся тот, наливаясь кровью. - Да я в таких сражениях был, когда твой отец еще слюни пускал!
- Хорошо, хорошо, - пробормотал Эрих, крепко держа сопротивляющегося старика. - Ты только не дергайся, а то я не успею и все мои погибнут.
Жена с дочкой на руках бежала рядом, борясь с желанием и дочку спасти, но и не решаясь оставить мужа в опасности.
* * *
Вдруг земля загудела. Маня еще сильнее прижалась к маме.
- Что это? - спросила малышка, глядя куда-то за ее спину. - Ничего стьяшного? - уточнила она.
- Да, ничего страшного, - задыхаясь от бега, выдавила из себя Клео, пытаясь успокоить ребенка.
Обернулась, стараясь понять, что это за опасность. Но так ничего и не увидела.
- Бежим дальше! - поторопил ее Эрих. - Не останавливайся!
Между тем гул все нарастал и нарастал. Земля задрожала под ногами.
И Эрих не выдержал, притормозил, разворачиваясь со своей нелегкой ношей. Тем более что ему требовалась передышка.
Там, на горизонте, за Рыжими холмами, стремительно росла гора. Это маги-нибелунги собирали со всей прилегающей округи камни и обломки скал, чтобы потом оттуда сверху начать бомбардировку хорошо видимой скалы неархов. Падет она - падут и маги неархов, а значит, падет и все племя, которое просто раздавят камнями, превратив цветущую деревню в безжизненную каменную равнину.
Эрих посмотрел на вершину Белой скалы. Маленькие хрупкие фигурки в белых одеждах неподвижно стояли на самом краю. Камни у неархов были заготовлены заранее, но не в таком ужасающем количестве.
- Брось, Эрих, - вдруг тихим и совершенно спокойным голосом произнес Томучи. - Беги. Иначе не успеешь. Пожалей своих.
- Не каркай, старик, - только и смог выдохнуть Эрих, снова перейдя на бег и догоняя остановившихся, перепуганных увиденным, Клео и Маню.
До Гнилого оврага, бежать было еще далеко. А до деревни, спрятанной за мощной скалой, было еще дальше.
Они не пробежали и ста метров, как стало темно - выросшая гора нибелунгов закрыла собой солнце.
* * *
Что-то громыхнуло прямо над головой. Огромной обломок скалы, сбитый со своего маршрута, стремительно полетел наискосок к земле, легко ломая деревья.
Клео упала на колени, прикрывая дочку своим телом. Лицо ее было белым, как мел, а губы - синими.
- Не останавливайся! - закричал Эрих, притормозив. - Время теряешь!
Он остановился, неловко помогая жене подняться.
- Брось меня, идиот, - снова прохрипел старик. - Хватит дурить.
Но Эрих его не слушал.
Клео поднялась и они снова побежали. И Эрих тут же отстал, так как вес старика нарастал с каждым шагом. И сейчас был уже просто неподъемным. И Клео снова остановилась, обернувшись и поджидая мужа. И Маня, вцепившись в шею своей мамы, боялась потерять Эриха из виду, твердо зная, что пока папа рядом - все будет хорошо.
И в этот момент, позади них, визжащим градом просыпалась щебенка.
У них над головами шло самое настоящее сражение. И это сражение нарастало, так как камни все чаще и чаще сталкивались где-то в тех измерениях, в которых они перемещались силой магов. Большинство высвободившейся энергии оставалось там же, но и то, что проникало в их измерение, было ужасно.
Густая каменная крошка повисла в воздухе. Стало трудно дышать. Мир вокруг потемнел. От Белой скалы шел дым, многочисленные трещины покрыли ее, отваливались куски. Скала неумолимо крошилась.
Убегая от ливня щебенки, они устремились по траве в овражек, натолкнувшись на раздавленные тела, опознать которые было уже невозможно.
Каменный град прошелся по телам, разрывая плоть еще сильнее и забрызгивая беглецов кровью.
И Клео снова согнулась, стараясь укрыть дочку и от камней и от этих брызг.
* * *
И тут же гранит величиной с дом рухнул где-то неподалеку и почва под ногами беглецов сильно подпрыгнула, сбросив их в овраг и разметав в разные стороны. Камень от удара треснул и кусок диаметром с двух взрослых людей, покатился вниз, в овражек, прямо на одинокого ребенка.
- Маня!!! - закричал Эрих, торопливо цепляясь за корни и ветки, чтобы подняться и броситься на помощь, и в душе с холодом понимая, что ни он, ни Клео уже не успевают.
- А-а-а-а-а!!! - в ужасе закричала Маня, протягивая в сторону камня свои пухленькие ручонки, словно пыталась остановить эту глыбу.
И камень вдруг замер, как вкопанный. А потом наклонился и покатился в другую сторону.
И тут же Клео подлетела к ребенку, схватила ее, и отбежала к краю оврага. В глазах у Мани застыли паника и смертельный ужас.
Подбежал и Эрих, видя как катящийся камень прошелся по старому Томучи, который не делал никаких попыток спастись и был спокоен.
Маня маленькими ручонками вцепилась в маму, трясясь и всхлипывая.
- Я-я-я--я, и-и-ис-исп… - изо всех сил старалась она что-то сказать.
- Испугалась? - сдерживая слезы, произнесла Клео, бестолково наглаживая ребенка.
Маня мотнула головкой, торопливо кивнув.
- Д-д-д-да… - снова начала она.
Говорить она не могла, только судорожно глотала воздух от страха, что навсегда могла остаться без родителей - именно так в ее голове ассоциировалось понятие "смерть".
* * *
И вдруг все стихло. Резко. Только что стоял сплошной визг и грохот, и вдруг - нестерпимая тишина.
Небо прояснилось, тучи ушли, выглянуло солнце.
Тяжело дыша, Эрих и Клео, прижимая к себе дочку и боясь отпустить ее, смотрели на небо, ожидая очередной атаки.
Но все было тихо.
Запас камней у нибелунгов видимо подошел к концу.
Белая скала была изрядно потрепана, но все же стояла.
И, пока еще настороженно, то и дело оглядываясь, они потихоньку пошли в деревню.
Деревня была цела. Но… много погибло тех, кто стоял на злополучной поляне. И много погибло магов. Их изувеченные тела беспорядочно валялись у подножия скалы, залив свежую щебенку такой же свежей кровью, вытекшими мозгами и вывернутыми внутренностями. Эрих наступил на чей-то глаз и его затошнило.
У одного из тел в истерике билась Мира, тряся свою дочку за руку, словно будила ее. Глаза девушки-мага открылись. Она посмотрела на свою маму как-то по-детски, с болью и испугом.
- Мама… Мамочка… - только прошептала она и умерла.
* * *
Войдя в свою хижину, Эрих первым делом тщательно запер дверь. Уставший от всех этих событий ребенок, закрыв глазки, сопел у него на плече. Впрочем, Маня во сне время от времени вздрагивала и пыталась что-то сказать, и Клео гладила ее по головке, успокаивая.