Он был похож скорее на школьного учителя и посреди джунглей смотрелся абсолютно нелепо.
– Миссия спасения, – констатировал он с ироничной улыбкой. Из-за смуглой кожи и черной бороды, пусть и не такой роскошной, как у Азима, улыбка наследника казалась особенно белоснежной. – Я все думал, хватит ли у ребят мозгов не предпринимать такой ход, но, видимо, мозгов не хватило.
– Пехота. – Азим пожал плечами. – Мозги там вообще в большом дефиците. Ребята, вы вообще в курсе, что я уже пятьдесят метров веду вас под прицелом? Я мог бы отправить вас на тот свет раньше, чем вы бы сообразили, что происходит.
– Не суди их строго, – сказал Асад. – Они потеряли транспорт, всю ночь продирались через джунгли и не ожидали, что у нас тут все настолько серьезно. Правильно, ребята?
Мы попали в исключительно дурацкое положение, потому как нас забыли предупредить, что объект спасения может считать, что совсем не нуждается в спасении. И что он отправился в джунгли с куда большим количеством оружия, чем это требовалось для охоты.
Я прикинул расстояние до ближайшего дерева, за которым мог бы укрыться от огня, прекрасно понимая, что вряд ли успею это сделать, если начнется стрельба.
Но стрельбы не случилось.
– Ладно, Азим, хватит пугать наших гостей, – сказал Асад. – Идите сюда, чай пить будем. Заодно и поговорим.
Оказавшись внутри охраняемого периметра, я облегченно выдохнул, немного расслабился и более внимательно осмотрел лагерь.
Или эти ребята совсем не охотники, или я ничего не понимаю в охоте.
Одна из палаток была просто напичкана разнообразным оборудованием, одних только мониторов систем наблюдения было три шутки. На установленном позади палатки шесте красовались сразу две спутниковые антенны.
Посреди лагеря находился очаг. Пока Азим разводил огонь и устанавливал чайник на специальной треноге, Асад расположился в небольшом походном кресле и задумчиво потер подбородок.
– Ну и как вы собираетесь меня спасать? – поинтересовался он.
– Мы потеряли флаер…
– Еще вчера, – сказал Асад. – Знаю. Наши системы наблюдения позволяют отслеживать все, что творится поблизости, и мы не могли оставить без внимания боевой транспорт, направляющийся в нашу сторону. Вам крупно повезло, что вы успели покинуть транспорт до того, как в него попали. Не знаю, утешит ли вас тот факт, что крейсер ВКС «Стремительный» покинул локальное пространство планеты за двадцать шесть минут до того, как ваш транспорт был уничтожен. Так каким же образом вы собираетесь меня спасать, парни? Или у вас есть какой-то резервный способ убраться с этой планеты?
– Нет, – признался Дюк.
– Тогда вам крупно повезло, – сказал Асад. – Потому что у нас такой способ есть.
– Как это? – удивился Дюк.
– У нас тут космическая яхта в секретной пусковой шахте спрятана, – сообщил Асад. – Если уж отправляться на охоту в столь дикие и опасные места, стоит озаботиться альтернативными путями отхода.
– Что-то мне подсказывает, что вы не только на охоту сюда прилетели, – сказал Дюк.
Асад ухмыльнулся.
– Охота – это очень растяжимое понятие, – сказал он.
Левантинцы оказались весьма компанейскими ребятами.
Они напоили нас чаем, поделились своими припасами, которые оказались на несколько порядков вкуснее наших сухпайков, а потом предложили спокойно отдохнуть пару часов, заверив, что их лагерь на данный момент является одним из самых безопасных мест на планете.
Получив разрешение сержанта, Джек и Бо отрубились сразу же после завтрака, а тем временем сам Дюк предложил хозяевам лагеря свои услуги по несению караула.
– В принципе это необязательно, но если ты почувствуешь себя спокойнее, сержант, то можешь посидеть за мониторами, – сказал Асад. – Азим объяснит тебе, что к чему.
– Я уже имел дело с такими системами, – сказал Дюк. – Пехота Альянса использует те же стандарты.
– Тем лучше, – сказал Асад. – Нам тут предстоит провести еще пару дней, и лишние руки не помешают.
– Лишние стволы тоже не помешают, я думаю, – сказал Дюк.
– О да, – сказал Асад. – Впрочем, я полагаю, что до этого дело не дойдет.
И уже непонятно, кто кого собирается спасать… Дюк хмыкнул.
– Сержант, если хочешь о чем-то спросить, спрашивай, – сказал Асад. – Чем раньше мы все проясним, тем меньше шансов, что впоследствии что-то помешает нам правильно понять друг друга. И давай без церемоний. Сейчас не та ситуация.
– Кто вы такие? – спросил Дюк.
Это был чертовски хороший вопрос, мне это тоже было интересно.
– Мы – именно те, за кем вас сюда послали, – сказал Асад.
– Но вы ведь сюда не развлекаться явились.
– Это верно.
– Вы сказали, у вас есть корабль. Что мешает вам покинуть эту планету прямо сейчас?
– Кое-какие незаконченные дела, – сказал Асад. – Ладно, не буду ходить вокруг да около. Я здесь для того, чтобы собирать информацию о тактике скаари во время вторжения на планету с небольшим населением и практически отсутствующей орбитальной обороной. Конечно, с большим удовольствием я бы посмотрел, как ребята продираются сквозь защиту какой-нибудь более продвинутой планеты, и это было бы куда более познавательно, но иногда приходится довольствоваться тем, что есть.
– Разведка? – недоверчиво спросил Дюк.
– Есть вещи, которые будущему правителю небольшого, но гордого и независимого государства следует знать из первых рук, – сказал Асад. – Например, тактику захвата, которую осуществляют большие государства.
– Неужели нельзя было поручить это кому-то еще? – удивился Дюк.
– Ты говоришь, как советники моего отца. Почти слово в слово. Но аппаратура может давать сбои, другие люди могут лгать или неправильно интерпретировать события, – сказал Асад. – Если я хочу быть уверенным, я должен наблюдать за всем сам.
– И многое можно увидеть, сидя посреди джунглей? – спросил я.
Наверное, с моей стороны было невежливо встревать в этот разговор, но уж больно мне стала любопытна его логика. Еще ни разу не сталкивался с ситуацией, когда будущий глава государства сам занимается столь приземленным делом, как полевая разведка.
– Три наших спутника-шпиона, замаскированные под местные спутники связи, поставляют нам информацию в режиме реального времени, – сообщил Асад. – Следить за ними с поверхности планеты куда проще и безопаснее, чем болтаться в космосе, в то время как боевые корабли скаари прочесывают систему.
– Выходит, вы заранее знали о нападении скаари?
– А кто о нем заранее не знал? – спросил Асад. – Разве что жители этой несчастной планеты. Ведь не случайно же Альянс полгода назад вывел отсюда все свои корабли, оставив лишь «Стремительный», и в три раза сократил штат посольства, а бизнесмены поспешили вывести свои активы. Под вопросом была только конкретная дата.
– Мило, – сказал я.
– Сроки определялись с точностью до пары недель, – сказал Асад. – Так что мы с Азимом отправились на свою «охоту» заблаговременно, заранее подготовив себе путь отхода. Единственное, чего я не ожидал, это что ваше начальство в пылу эвакуации вспомнит о нашем существовании и отрядит группу для нашего спасения.
– А скаари знают о вашем присутствии? – поинтересовался Дюк.
– Думаю, в ближайшие дни они будут заняты немного другими проблемами, а к тому моменту, как они о нас вспомнят, мы будем уже далеко.
– Собираетесь пробиться сквозь их флот на космической яхте?
– Здесь сконцентрировано не так много кораблей, чтобы сквозь них пробиваться, – сказал Асад. – И я делаю ставку на скорость и маневренность, а не на огневую мощь. Не думаешь же ты, что я сам сунул свою голову в петлю?
ГЛАВА 4
Говоря о том, что левантинцам не помешают лишние руки, Асад немного лукавил. На самом деле занятия для четверых здоровых мужиков тут не было, и следующие два дня мы слонялись по лагерю без дела, стараясь не путаться под ногами у тех, кого должны были спасать.
Они и сами не особо напрягались. Асад большую часть времени проводил за компьютером, который занимался приемом и обработкой информации со спутников, Азим и Дюк попеременно сидели за мониторами системы наблюдения за местностью, а нам троим, мне, Джеку и Бо, было совершенно нечем заняться.
Разве что действительно сходить на охоту и добыть пару трофеев, которые в старости можно будет повесить на стенку, а заодно несколько разнообразить наш рацион. Останавливали нас всего несколько факторов.
Во-первых, ни у кого из нас не было собственной стенки, а украшать подобным образом казарму являлось нарушением устава.
Во-вторых, шансы дожить до старости, учитывая обстоятельства, считались весьма сомнительными.
Во-вторых, шансы дожить до старости, учитывая обстоятельства, считались весьма сомнительными.
В-третьих, и это самое главное, сержант Дюк запретил нам покидать пределы лагеря.
Становилось скучновато. Я уже начал забывать о том, что мы находимся на оккупированной врагом планете, и только ждал, пока Асад закончит свои непонятные дела и поможет нам убраться отсюда.
Конечно, я никогда раньше не встречал наследника калифа, будущего правителя государства, в состав которого входит несколько планет, а потому до встречи с Асадом ад-Дином мог только предполагать, каким должен быть такой наследник, однако Асад эти предположения полностью опровергал.
Он в совершенстве владел государственным языком Альянса, был очень прост в общении и настаивал, чтобы все обращались к нему на «ты». Он ел вместе с нами и был не прочь почесать языком у костра, и дистанция, а точнее, гигантская социальная пропасть, разделяющая нас, простых смертных, и потомственного аристократа, совершенно не чувствовалась.
Может быть, потому, что мы познакомились с ним именно при таких обстоятельствах, в джунглях чужой планеты, на которой шла война. Полагаю, что в иной, более подобающей наследнику калифа обстановке он мог вести себя совершенно по-другому. Но были ли у нас, простых пехотинцев Альянса, шансы увидеть Асада в другой обстановке?
Он никогда не распространялся о своем возрасте. Выглядел он лет на тридцать пять, что при развитии современной медицины ровным счетом ни о чем не говорило. Ему могло быть и шестьдесят, и восемьдесят лет. Бо помнил, что читал о возрасте самого калифа в официальных источниках. Мухаммеду ад-Дину было сто сорок два.
Интересно, в молодости он тоже прятался по чужим планетам, наблюдая за вторжением Чужих? И если уж на то пошло, то сколько должно быть лет человеку, чтобы его по-прежнему можно было называть молодым в этом чудесном мире будущего?
Утром третьего дня Асад торжественно возвестил, что его миссия здесь закончена и он увидел все, что хотел. Скаари полностью контролировали крупные города планеты – их и было-то шесть штук – и большую часть континента. Все очаги сопротивления были подавлены, так что вторжение Гегемонии можно считать завершенным.
Сворачивать лагерь мы не стали. Асад объяснил, что вся эта туча оборудования все равно не влезет на яхту и он рассчитывал бросить его здесь с самого начала.
– Пора покинуть этот забытый Аллахом мир, – торжественно заявил Асад, и мы отреагировали на эти слова одобрительными возгласами.
«Секретная пусковая шахта» оказалась небольшой ложбиной по другую сторону холма. Маскировочная сеть так удачно вписывалась в местный пейзаж, что я бы запросто прошел мимо этого места, ничего не заподозрив. Полагаю, что именно этой особенностью рельефа и был обусловлен выбор места под «наблюдательный пункт».
Азим сдернул часть сети в сторону, и мы узрели «космическую яхту».
Скажу прямо, воображение она не поражала. Ни своими размерами, ни изысканностью своих форм.
Серебристый каплеобразный корпус около тридцати метров в длину пробуждал ассоциации с большой каплей ртути, но не более того.
– Тоже мне яхта, – пробурчал Джек, явно испытывающий схожие с моими чувства.
– Штурмовой катер класса «ифрит», – сообщил Асад. – Незаменимая штука при маневрах в гравитационных полях планет и больших астероидов. Быстрый и юркий, именно то, что нам сейчас надо.
– Только далеко ли мы улетим? На них же нет гипердвигателей, – сказал Дюк, демонстрируя осведомленность о ТТХ техники потенциального противника.
– На этом есть, – заверил его Асад. – Правда, он занимает большую часть свободного пространства, так что нам придется потесниться. Большого комфорта гарантировать не могу. Вот если бы я принимал вас на борту своей «Пери»…
Да, для того чтобы назвать «ифрит» яхтой, требовалось либо очень богатое воображение, либо большое чувство юмора.
Штурмовые катера и так не обладают большими запасами жилого пространства, но этот экземпляр перещеголял их все. Ради того чтобы впихнуть в небольшую посудину гипердвигатель, от жилого пространства пришлось отказаться вообще. Заодно с катера демонтировали все оружие. Энергии генератора все равно не хватит одновременно и на работу гипердвигателя, и на поддержку систем ведения огня, объяснил нам Асад. Да и зачем оружие? Драться хотя бы с одним крейсером скаари на штурмовом катере – это весьма изощренный способ самоубийства.
Штурмовые катера не предназначены для дальних перелетов, поэтому о комфорте пассажиров их создатели обычно не заботятся. Но на катере, для таких перелетов приспособленном, все оказалось еще хуже.
А если учесть, что «ифрит» должен был принять на борт в три раза больше народу, чем это планировалось с самого начала…
– У нас всего три антиперегрузочных кресла, – сообщил Асад, размещаясь на месте пилота. – И хотя на посудине стоят улучшенные гравикомпенсаторы, при маневрировании на больших скоростях перегрузка может достигать 3 G. Да и потряхивать может изрядно. И хотя я предпочел бы обойтись без экстремальных маневров, гарантировать ничего нельзя, сами понимаете. Поэтому я посоветовал бы вам лечь на пол, за что-нибудь зацепиться и расположиться со всем возможным комфортом.
– И постарайтесь не свернуть себе шеи, – посоветовал Дюк, усаживаясь в третье кресло. – Полет будет долгим, так что не стоит омрачать его тесным соседством с вашими трупами.
Асад нахлобучил на голову шлем пилота и принялся тщательно застегивать ремни. На фоне его речи об улучшенных гравикомпенсаторах это выглядело особенно оптимистично.
Джек и Бо уже разместились на полу, почти целиком оккупировав его площадь. Мне осталось только скромное местечко в уголке. Одна проблема – хвататься там было абсолютно не за что, и я представил, как в случае экстремальных маневров Асада буду болтаться по всей кабине, не только рискуя свернуть шею, но и представляя угрозу для всех остальных.
Лучше бы он все-таки воздержался от таких маневров.
– Начинаю предполетную проверку, – сообщил Асад. – Активирую реактор.
Ага.
С момента активации реактора «ифрит» засветится на всех радарах, наблюдающих за данным районом, очень яркой точкой, и скаари, вне всякого сомнения, отправят кого-то на проверку энергетической аномалии.
Что ж, пусть отправляют. Когда их патрули прибудут на место, мы будем уже далеко от планеты.
Словно подтверждая теорему о том, как неразумно быть оптимистом в наше непростое время, наследник левантийского престола разразился длинной эмоциональной тирадой на родном языке.
Не надо быть филологом, чтобы определить ругательства на слух.
Азим задал какой-то вопрос на том же языке.
Наверное, полюбопытствовал по поводу происходящего.
– Ты проводил предполетную подготовку, когда мы сюда прибыли? – Асад перешел на язык Альянса, чтобы всем присутствующим было понятно, о чем идет речь.
– За три дня до атаки. Неполную, без активации реактора, чтобы не засветить катер.
– Блок управления маневровыми двигателями выдает ошибку, – сказал Асад.
Азим отстегнул ремни, выбрался из кресла и потопал в технические помещения, чтобы глянуть на неисправный блок управления своими глазами.
– Я так понимаю, вы не на этом катере на планету прилетели, – сказал Дюк.
– Разумеется, – сказал Асад. – Мы прибыли на планету курьерским кораблем Альянса, как и положено дипломатам моего уровня, наносящим неофициальный визит. Катер здесь спрятали наши люди, еще полгода назад.
Выходит, готовящееся вторжение скаари не было секретом уже полгода назад, обалдело сообразил я. И не знали об этом только те, кто больше всех пострадал от вторжения, – мирные жители планеты.
Наверное, так оно всегда и бывает при вооруженных конфликтах местного значения. Обычные люди гибнут, а политические воротилы снимают со всего этого сливки.
Азим вернулся минут через пять, и я впервые увидел, как бледнеют смуглые люди. Цвет лица у них становится пепельно-серым.
– Блок управления маневровыми двигателями уничтожен, – сообщил Азим. – Блок управления гипердвигателем в порядке.
– Толку с него? – спросил Асад. – Не можем же мы войти в гипердрайв на неподвижном корабле.
– Говорят, в таких случаях может получиться красивый фейерверк, – заметил Дюк.
– Только мы им уже не насладимся, – буркнул Асад. – Как именно уничтожен блок управления?
– Миниатюрное взрывное устройство, – сказал Азим. – Полагаю, оно сработало после нескольких часов стоянки, когда стало очевидно, что корабль прибыл на место и его следующими пассажирами будем мы.
– Салим?
– Скорее, Джамшит, – сказал Азим. – Если бы бомбу подсунул Салим, он бы постарался подгадать, чтобы взрыв произошел именно тогда, когда мы будем на борту. Да и сама бомба была бы гораздо мощнее.