— Боже мой, мисс Хиггинс. Это ваша дочь проплыла мимо, словно привидение?
— Да, мадам, — сделав реверанс, ответила Уинифред.
— И сколько ей лет?
Уинифред поднялась и судорожно сглотнула.
— Девять, мадам, — сказала она, ожидая вопроса о муже, которого у нее не было и скорее всего никогда не будет. Затем она напомнила себе, что леди Эшфилд сама не так давно потеряла мужа.
— Должно быть, вам любопытно, зачем я вас сюда пригласила? Пожалуйста, присаживайтесь.
Уинифред подумала о том, не спастись ли бегством. Но что-то ее удержало. Не любопытство, нет. Возможно, то была потребность отпустить старые обиды.
— Да, я действительно об этом думала.
— Как вы, должно быть, слышали, моя племянница недавно вышла замуж за свою детскую любовь.
Уинифред завела руку за спину, нащупывая стул. Она боялась, что с позором рухнет на ковер. Твайфорд, оказавшийся в дверях, бросился ей на помощь и успел подвинуть для нее стул за мгновение до того, как у нее подкосились ноги. Но еще до того, как Уинифред успела открыть рот, чтобы поблагодарить дворецкого, тот вернулся на свой пост. Увидев, что Уинифред оправилась, баронесса возобновила беседу:
— Я возвращаюсь в Манкс-Хантли через месяц или два, и мне нужна компаньонка.
— Компаньонка?
— Если вы согласны. Места для вас и вашей дочери в доме более чем достаточно.
* * *Почти месяц прошел с того достопамятного приема в загородном доме виконта и виконтессы Чарнвуд. Годфри так и ходил в холостяках — прискорбное положение для мужчины его лет. С другой стороны, дело его процветало. Его знакомство с семейством Боскасл, несмотря на то что некоторые считали, что обстоятельства того вечера роковым образом сказались на его личной жизни, обернулось для Годфри большой удачей в смысле расширения торговли — заказчики текли к нему рекой. И одной из этих покупательниц могла стать обеспеченная дама, которая со временем вполне подошла бы и на роль жены.
И в самом деле, немало дам приятной наружности и с тугими кошельками заглядывали к нему в магазин, чтобы выразить свое сочувствие в связи с расторгнутой помолвкой. Какой же негодник этот Фентон, если так беспардонно и нагло украл у Годфри невесту, сокрушались они. Но Годфри подозревал, что все обстояло совсем не так.
Он подозревал, что Фентон женился на Вайолет, дабы спасти ее репутацию, и этим снискал себе его, Годфри, уважение. А что, если они с самого начала были предначертаны друг другу?
Ну, как бы там ни было, жизнь продолжалась. Годфри принял к сведению совет одной покупательницы, которая сказала, что он должен держаться твердо и не падать духом ни при каких обстоятельствах потому, что судьба найдет способ со временем вознаградить такого, как он, истинного джентльмена.
И действительно, самое главное достигнуто, думал Годфри. Его считают джентльменом, истинным джентльменом. И с потерей Вайолет общество его не отвергло, даже наоборот. Он продолжает движение наверх. И ему еще есть куда стремиться. Вот сегодня, к примеру, Шарлотта Боскасл, директриса Скарфилдской академии для юных леди, здесь, в Лондоне, заглянула к нему в магазин на пару с попечительницей академии герцогиней Скарфилд, и не успел Годфри их обслужить, как молодой повеса из фехтовальной академии, герцог Уинфилд, вошел в магазин так, словно готов был скупить тут все.
У Годфри, право, не было времени скорбеть о том, что он потерял.
Аристократы делали покупки в его магазинах.
Вайолет прогуливалась в компании с Джейн по ухоженному саду маркизы на лондонской Парк-лейн. Вайолет только что прошла мимо своего мужа, фехтующего со своим учеником в беседке, а дворецкий, Уид, громко подбадривал своего юного хозяина. Маркиз стоял на ступенях, наблюдая за сыном со смешанным чувством гордости и тревоги.
Пряный аромат трав, поднимаясь вверх от садовой дорожки, щекотал ноздри.
— Вы чувствуете запах розмарина? — спросила Джейн, приподнимая юбки. — Он пропитывает туфельки и уже никогда не выветривается. Как там сказал Шекспир? «Есть розмарин — он для воспоминаний». — Джейн остановилась и с многозначительной улыбкой посмотрела на Вайолет. — На прошлой неделе я прочла в газете возмутительную историю, в которой утверждалось, что вы и ваш талантливый муж влюбились друг в друга на пикнике у герцога Уэндерфилда.
— Это чистой воды вымысел.
— И, — продолжала Джейн, — что у вас было тайное свидание, подстроенное некой маркизой, имя которой не называлось.
— Что еще скажут люди?
— О чем непременно станут говорить, — с невозмутимым видом продолжила Джейн, — и о чем мне не следовало бы вам говорить, пока об этом не будет объявлено официально, так это, что маркиз подал прошение о присвоении вашему мужу титула баронета и что его прошение удовлетворено. Престиж способствует финансовому процветанию — так уж повелось. Но вы не должны никому говорить, что я вам об этом рассказала. Я никогда не умела хранить секреты, но разве вы не можете с чистым сердцем сказать, что умение хранить секреты — одно из ваших главных достоинств?
Вайолет прикусила губу, чтобы не улыбнуться.
— Да, у меня есть кое-какие маленькие секреты, — призналась она чуть погодя.
Джейн покачала головой:
— Только не делитесь ими со мной, прошу, я ведь не умею хранить чужие тайны! Ах, джентльмены, кажется, закончили. Грейсон собирался рассказать вашему мужу после урока. Не забывайте — я вам ни слова не говорила. Я оставлю вас наедине.
— Джейн, подождите.
— Да?
— Может, вы и не умеете хранить секреты, но зато вы лучшая на свете сваха.
— Правда?
— Хм.
— Мой муж обвиняет меня в том же. Не могу представить почему.
Вскоре после того как Джейн вернулась домой, Кит подбежал к Вайолет, и та с трудом удержалась, чтобы не броситься мужу навстречу и не взять в заложницы его рапиру — как он взял в заложники ее сердце.
— У меня для тебя приятная новость, — сказал он и поцеловал ее на глазах у всех, кто мог наблюдать за ними из дома. — Мы поднялись на очередную ступень.
— Да? — спросила она, помня о данном Джейн обещании. — И что это значит?
Он взял ее за руки.
— Во-первых, мы переезжаем в более престижный район города. Во-вторых, теперь нас уже недолго будут звать мистер и миссис Фентон.
— Правда? — спросила она, и глаза ее заблестели от радости при виде его счастливой улыбки.
— Тебе нравится, как звучит «сэр Кристофер Фентон и леди Фентон»?
Вайолет подняла на него глаза, не в силах скрыть счастье, которое испытывала от сознания того, что Кит получил заслуженную награду.
— Не могу представить, кто в мире достоин этого больше, чем ты, Кит. Но если честно, я не сомневалась в том, что ты рыцарь, с того момента, как я увидела тебя в церковном дворе.
Он улыбнулся ей, и запах розмарина, запах воспоминаний, казалось, сделался еще острее.
— И ты была той прекрасной дамой, за которую я сражался и которую хотел завоевать. — Он взял ее за руку, и пальцы их переплелись. — Иногда я придумывал счастливый конец моей жизни. Я представлял, что у меня есть родственники, которые меня найдут. Но я даже представить не мог, что все будет так хорошо, как случилось в жизни.
— Может, они найдут тебя, Кит.
Он засмеялся:
— К тому времени у нас уже будет своя семья.
Эпилог
Домой на Рождество в Манкс-Хантли. Когда-то Кит и подумать не мог, что такой день настанет. И конечно, он не мог представить, что вернется в то место, которое хранило самые сильные его воспоминания, будучи сэром Кристофером Фентоном. Он стоял у ворот в сад, через которые когда-то пронес Вайолет, чтобы, как он тогда боялся, больше никогда ее не увидеть.
Он прислушивался к голосам друзей и родных, его родных, и чувствовал, как оковы прошлого рассыпаются в прах.
— Я потеряла подарок, который приготовила для Элдберта, — сказала Вайолет, такая красивая в своем алом платье и алой шубке на фоне белого снега. — Я знаю, что оставила его у двери, а теперь его нет.
— Он не пропал, — сказал Кит, убирая руки в карманы, чтобы избежать искушения прикоснуться к ней. Несмотря на то что она была его женой, ему приходилось подавлять определенные побуждения в присутствии посторонних.
— Я помогал Твайфорду грузить вещи в экипаж до того, как мы отвезли пироги и подарки в работный дом. И он позаботился о том, чтобы дети первыми получили то, что им привезли.
Дочь Уинифред выскочила из задней двери дома и побежала через сад. Спустя пару секунд баронесса и Уинифред, в теплых салопах и шалях, вышли из парадной двери, готовые ехать на рождественский ужин к лорду Чарнвуду.
— Элси, остановись! — закричала Уинифред. — Не смей выходить из сада без меня.
— Я всего лишь хотела со склона оврага посмотреть на церковный двор, усыпанный снегом.
— Элси, остановись! — закричала Уинифред. — Не смей выходить из сада без меня.
— Я всего лишь хотела со склона оврага посмотреть на церковный двор, усыпанный снегом.
— Одной я не разрешаю тебе туда ходить, мисс! — в тревоге воскликнула Уинифред. — И где твои перчатки?
Элси метнулась к садовой калитке, обогнув Кита и Вайолет.
— Снег идет! — Она подняла к небу лицо и высунула язык. — Я люблю зиму. Я люблю снег.
— Тебе не понравится твоя отмороженная попа, если ты поскользнешься на льду, — крикнула ей вслед баронесса. — Смотри под ноги, дитя мое. Где моя трость?
— Вот она, перед вами, мэм. — Кит шагнул к баронессе и взял ее под руку.
— Как это любезно с вашей стороны, сэр Кристофер. А как же Вайолет?
— У меня еще одна рука есть, — ответил он, бросив взгляд на жену.
Франческа одобрительно на него посмотрела:
— И что вы будете делать, когда на свет появится ваш ребенок?
Кит улыбнулся:
— Посажу его на плечи.
— У тебя сильные плечи, — сказала Вайолет, взяв мужа под руку. — Под стать твоему характеру.
Кит ничего не сказал, но взгляды, которыми они обменялись, могли бы растопить весь снег, что падал с неба. Кит услышал позвякивание упряжи в зимней тишине и голос напевавшего Элдберта, сидевшего на козлах своей тряской кареты.
Твайфорд и слуга Элдберта, укутанные, словно собирались на Северный полюс, а не в соседский дом, ехали, пристроившись на задке экипажа.
Кит задержался на пороге дома виконта Чарнвуда, пропуская вперед остальных гостей. Но Вайолет остановилась в дверях и посмотрела на мужа с тревогой:
— Что ты забыл?
Кит покачал головой:
— Ничего. На самом деле я кое-что вспомнил. Заходи, не стой на холоде.
— Ты… О! — Она засмеялась, и лицо ее прояснилось. — Те штаны.
— Да. Преступник вернулся на место преступления. С тех пор я тут ни разу не был.
— Ну что же, Эмброуз ждет тебя в холле, и, если тебя это утешит, он полностью одет.
Кит поднялся по ступеням к двери и схватил ее за руку.
— Это первое настоящее Рождество в моей жизни. Семейное Рождество.
— Подумай о том, что будет на следующий год, — прошептала Вайолет, когда они вошли в дом, окунувшись в предпраздничную суету.
Кит окинул взглядом всю счастливую толпу гостей и усадил Вайолет с ее тетушкой перед камином, в котором весело потрескивал огонь. Здесь было тепло от улыбок, жара поленьев и множества горящих свечей, лучившихся каким-то по-особенному теплым, рождественским светом. Слуга принес ему кружку горячего вина с пряностями, и он с удовольствием выпил его за здоровье всех присутствующих.
— Элдберт трудится в опекунском совете дома для бедняков, — сказал Эмброуз, поднимая кружку. — Ваше здоровье, сэр Кристофер.
— И ваше, милорд.
— Дело в том, — говорил доктор Томкинсон своему сыну и еще одному гостю, подходя поближе к очагу, — что никому не нравится идея строительства школы рядом с кладбищем или, упаси Бог, на нем.
— Когда наконец будет ужин? — с порога осведомился один из сыновей Чарнвуда.
Его мать, леди Чарнвуд, вздохнув, поднялась из кресла:
— Не пускай сюда этих слюнявых псов, Паркер. Где твоя гувернантка?
— Мы заперли ее в каретной. Мы можем выйти погулять?
— Конечно, нет, — сказала леди Чарнвуд. — Вы должны оставаться на кухне, где тепло.
Уинифред появилась в дверях за спиной Паркера.
— Я присмотрю за ними. Пусть немножко погуляют в саду.
— Может, мне пойти с вами? — спросил Элдберт. — Паркер, ты когда-нибудь охотился за сокровищами?
— Ужин подадут через два часа, — сказала леди Чарнвуд, явно обрадовавшись предложению Уинифред и Элдберта. — Я хочу, чтобы все были за столом вовремя. Вы меня слышите, Элдберт?
— Давай посмотрим, найдется ли у твоего отца в кабинете компас, — сказал Элдберт, явно ее не слыша.
— Кто-то должен выпустить гувернантку из каретного сарая, — заметил доктор Томкинсон.
— Ты уверена, что не хочешь глинтвейна, Вайолет? — спросил Эмброуз. — У нас еще есть ромовый пунш и лимонад, если хочешь.
— Я, пожалуй, выпью лимонаду.
— Что за божественный запах? Это, случайно, не сладкий пирог с изюмом и миндалем? — спросил Кит.
— У нас есть еще и жареная индейка, и оленина, и пудинг с изюмом, — сказала леди Чарнвуд.
— Что это за грохот доносится из каретной? — спросил доктор Томкинсон.
И вдруг разом Кита накрыло теплой волной. Он подошел к окну. Элдберт решительными шагами мерил сад. Впереди бежали мисс Хиггинс, Элси, Лэндон и Паркер. Кит засмеялся и обернулся, увидев, как привстала из кресла Вайолет. Она сама излучала свет и еще множество свечей, отбрасывая тени на темно-красные стены, окружали ее своим сиянием. Кит и Вайолет вместе смотрели вслед удаляющимся фигуркам, пока те не скрылись из виду за снежной пеленой.
— Они когда-нибудь найдут сокровище? Как ты думаешь? — спросила Вайолет.
— Почему нет? — Он наклонил голову к ее голове. — Я нашел, — сказал он. — Я нашел тебя.
— Подними глаза, — прошептала Вайолет.
— Это не ветка ли омелы над нами? Надеюсь, что это она, потому что мне отчаянно хочется тебя поцеловать, и я знаю, что это неприлично.
Она улыбнулась. Глаза ее лукаво поблескивали.
— Даже не смей. Посмотри на каминную полку. Ты помнишь…
— Нет. Я ничего не в состоянии вспомнить, когда ты вот так мне улыбаешься.
— Кит.
Он поднял глаза, узнав две шпаги, что занимали почетное место на стене.
— Очень мило, — сказал он, встретившись с ней взглядом. — Но я все еще хочу поцеловать свою жену.
Еще одна семья прибыла в гости, и вскоре в доме уже яблоку негде было упасть. Кто-то начал игру в шарады, которая резко прервалась, как только объявили, что подан ужин.
— Но Элдберта все еще нет, — сказал Эмброуз, глядя на гостей.
Дверь в холле распахнулась, впустив вихрь холодного воздуха. Слуга бросился раздевать дрожащих от холода гостей.
— Мама! — воскликнул Лэндон, влетев в людную гостиную, словно выпущенное из пушки ядро. — Смотри, что мы нашли! Спрятанные сокровища! Так что это вовсе не глупые басни, как говорил папа. Смотри, они настоящие!
Он протянул матери серебряную шкатулку, облепленную землей и рубинами. На взгляд Лэндона, рубины были самыми что ни на есть настоящими.
Эмброуз шагнул к сыну.
— Какого дьявола? Эта шкатулка из коллекции…
— Покойного графа, — сказал Элдберт, и в голосе его был вызов, адресованный конкретно Эмброузу. Попробовал бы он ему возразить! — Поразительно, что этим детям удалось найти то, что мы безуспешно искали в их возрасте.
— Надо же, — сказала Вайолет и улыбнулась одной из тех улыбок, которые заставляли Кита забыть о сдержанности.
После обильного и вкусного ужина за нарядно убранным столом с огромным рождественским пирогом, украшенным веточками остролиста, гости перешли в гостиную, чтобы посидеть перед камином и поиграть в шарады.
— У меня для тебя подарок, Кит.
— Поцелуй?
— Не в гостиной, — улыбнулась Вайолет.
— Поднимите глаза, леди Фентон, — сказал Кит. — Над нашими головами омела. — И тогда он ее поцеловал на глазах у баронессы, Элдберта, Эмброуза и всех прочих. Он обхватил ее руками за талию и целовал с такой сосредоточенной отрешенностью, что даже не заметил, как все вернулись в столовую, чтобы выпить чаю с пирогом.
— Сэр Кристофер, — с порога заметил ему Эмброуз, — вы не могли бы оторваться от своего занятия ровно настолько, чтобы разрезать пирог?
— Шпагой! — предложил один из сыновей Эмброуза с лестницы, выглядывая из-за балясин, словно заключенный из-за решетки.
Вайолет взяла Кита за руку:
— Кому как не тебе выполнить эту почетную миссию.
Кит устремил взгляд в сторону столовой, где все уже собрались за столом. То была встреча старых друзей, воссоединение юных искателей приключений, о котором когда-то давным-давно они договорились. Они сдержали клятву.
Окинув жену любящим взглядом, Кит стряхнул оковы прошлого и шагнул навстречу будущему.
Примечания
1
Крестовые булочки — булочки с крестом на корке по традиции едят в Великую пятницу (пятницу перед Пасхой).
2
«А если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму». Евангелие от Матфея, 15:14.