Груз отнял у них более часа: пять мешков, плюс оружие да вещи Трира, расставаться с которыми тот не пожелал ни в какую.
– Лезть в доспехе по веревке я не буду, – заявил капитан. – А идти без доспеха на возможную резню – отдать жизнь без всякого толку.
– До темноты еще много времени, – усмехнулся в ответ Арвел. – Но лучше бы тебе поторопиться.
Последним заходом Арвел переправил небольшой запасец провизии и бурдюки со свежей водой. Дождь то усиливался, то стихал, превращаясь в серую мелкую пелену, которая, как Хаддену казалось, висела в воздухе почти недвижно. Трир не пожелал смирно дожидаться возвращения своих разведчиков. Едва оглядевшись на новом месте, он накинул на плечи серо-зеленый непромокаемый плащ и растворился среди холмов.
– Я совсем недалеко, – проговорил он.
Арвел вздохнул и согласно опустил голову. Сейчас его занимали абсолютно другие вещи.
Затащив мешки под небольшой навес, который соорудили Черныш и Дали, Хадден развязал один из них и тщательно проверил состояние запалов. Цилиндры из пропитанного лаком картона не подвели, и он остался доволен осмотром. Из следующего мешка Арвел достал десяток гранат, которые он изготовил по дороге на этот остров. Именно для них предназначались бронзовые штыри, заказанные старику Дотти. Пару таких игрушек Арвел уже испробовал в недавнем бою и остался вполне ими доволен – но те были послабее… Гранаты Хадден аккуратно упаковал в цилиндрическую сумку с длинным ремнем и отложил в сторону. В сущности, теперь он был готов.
Оставалось только разобраться с диспозицией.
– Часа через три начнет темнеть, – раздался откуда-то сбоку голос Дали.
– Уже? – поднял брови Хадден. – Ох, как быстро…
– Ты хочешь закончить все за одну ночь?
Арвел вздохнул.
– Я не думаю, что нам придется рыть подкоп, – сказал он.
– Да?
– Увидим.
Тон его не допускал возражений, и девушка, шевельнув удивленно бровями, отошла от навеса и затаилась в лощинке, накрытой кустарником до того плотно, что в глубине ее было почти сухо. Арвел остался в окружении своих мешков со смертью, жуя ломтики сушеного мяса и запивая их вином. Лицо инженера застыло, как храмовая маска, изображающая глубокое смирение пред волей небесной.
За час до наступления сумерек, которые здесь длились считаные минуты, вернулись разведчики, возглавляемые Триром – они встретили его на обратном пути.
– Замок найден, – доложил Эйно Морил. – Вот только… не назвал бы я его замком.
– Ага, – Арвел резко подался вперед, выхватил из большого нагрудного кармана тетрадку в твердом переплете и карандаш. – Рисуй.
Лейтенант присел на корточки, и свинцовое жало уверенно забегало по бумаге. Арвел со странным прищуром смотрел на схему, а в глазах его разгорались торжествующие огоньки.
– Мне кажется, – не окончив работы, Эйно поднял глаза на инженера, – что когда-то, очень много лет назад, это и в самом деле был замок – по крайней мере, его таким строили, и он имел оборонительное значение. Но потом из-за разливов рек и землетрясений тут поменялся рельеф, южная и юго-восточная стены обвалились напрочь, но восстанавливать их никто не стал, потому что в этом не было никакого смысла. Крепость оказалась не то, чтобы в низине, но и не на холме, как раньше. Река, питавшая ее ров, высохла или просто ушла под землю, так что сейчас мы можем вполне спокойно подойти вот отсюда или, огибая холмы, – вот так, с востока. От стен там остались только горбы…
Арвел взял из его рук бумажный лист, внимательно всмотрелся в схему и отложил ее в сторону.
– Наша цель перед нами, – заявил он. – Позовите кто-нибудь Черныша.
Пока Биззи Дун ходил за проводником, Арвел раскурил трубку. Трир смотрел на инженера с недоумением, но не говорил ничего, ждал. Вскоре разведчик вернулся, а с ним и молодой старшина.
– Мы прибыли, – сказал ему Арвел Хадден, не глядя более ни на кого. – Марцел сообщил мне некоторые сведения об этих руинах, так что теперь у меня не осталось сомнений. Ты можешь принять мою благодарность?
– Я не нуждаюсь в благодарности, – Черныш коротко опустил голову, но Арвел успел заметить, что щеки его порозовели, – я просто делал то, что должен был делать.
– Теперь нам всем предстоит сделать то, ради чего мы тащились в такую даль. Может быть, и погибнуть, как погиб Гай… но сделать это мы должны во что бы то ни стало. Никаких подкопов, господа, нам просто некуда копать… никаких осадных действий – мы должны взорвать весь этот старый бордель до рассвета и благополучно унести ноги. Сейчас Эйно продолжит свой доклад – сколько постов, где, как часто смена и все прочее. План атаки мы разработаем во время ужина. За час до полуночи мы должны быть на месте.
С этими словами Арвел распаковал сумку с едой и вином. Остальные немедленно последовали его примеру – ночь обещала быть долгой.
– Господин комендант Марцел, мужчина могучего ума, как раз и является автором идеи этого предприятия, – бормотал Арвел, разглядывая в свете небольшого фонаря план, нарисованный Эйно, – и его лазутчики побывали в окрестностях старого замка под личиной виноторговцев. Рассмотрели они, понятное дело, немного, но пушки увидели, а этого было достаточно…
– Пушки, ваша милость, показались мне немного странноватыми, – вставил вдруг молодой лейтенант, отрываясь от куска окорока, которым он утолял голод. – Их там не очень рассмотришь – только через пролом в стене, а из лощинки, где мы засели в кустах, это трудновато, но…
– Чем странноватыми? – Хадден резко вскинул голову, глаза его заострились. – Что с ними не так?
– С обоих концов стволы зашнурованы промасленными чехлами… так вот задняя часть, видите ли, ну, запальник там… ее как будто нет. То есть просто ствол, какой-то вот обрезанный. Но на лафете, все как положено.
– Ага-а…
Арвел отложил бумагу и некоторое время смотрел на Эйно странным, застывшим взглядом. Лейтенант перестал есть и непроизвольно втянул голову в плечи.
– Что-то не так, ваша милость? – тихо спросил он.
– Как раз все так, как надо. На их месте я поступил бы точно так же. Стволы – да, в чехлах и под навесами, а вот замки, ха, полированная сталь, черная бронза – не-ет, их надо хранить в самом надежном и главное, в самом-самом сухом месте. А где в этой крепости самое сухое место?
– Там, где хранят заряды, – уверенно ответил Эйно. – В башне, ваша милость, в северной башне.
– Ты в этом уверен?
– Ошибки быть не может. Башня – самая древняя, полуразваленная коряга, но зато со стенами в три локтя толщиной. Под ней стоят четверо караульных, и вся она, буквально вся, уставлена по кругу бочками с водой и обложена мешками песка. И багры висят на стенах. Уж как хранить пороха, вашей милости известно. И как за этим следят артиллерийские командиры – не мне вас учить. Вот только как нам в эту башню попасть? В крепости, как я понял, около полусотни солдат. Караул расхлябанным не выглядит, нет уж. Панцири надраены, физиономии трезвые. Не скажу, что вид у них бывалый, но муштровали их честно, и службы они не боятся. Склад с навесами, где хранятся стволы, примыкает к башне с востока, и караула там нет вообще, потому что все просматривается от башни. С севера, за внутренней стеной – не пойму, кстати, зачем ее когда-то строили? – находится двухэтажный господский дом, в котором живут, как я понял, офицеры. Дальше тут казарма, кухня, конюшни, продсклад – ух, салом пахнет! – все, как положено. Караулка, в которой отдыхает смена, опять-таки смотрит на большой артсклад, так что силы они не распыляют.
– На воротах, ты сказал, восемь плюс офицер, – перебил его Арвел.
– Так точно, ваша милость. Внутри, в стенной башенке, еще трое стрелков. У штаба – двое и сержант. Сколько на конюшнях, я не понял, там человек десять болталось, но почти все без оружия.
– Что скажешь, Манли? – Арвел посмотрел на Трира, угрюмо сидящего на пне под своим плащом.
– Скажу, что они не особенно ждут нападения, – пробурчал капитан. – Потому что основные силы – сотни две, – стоят у моста. Вот мост охраняется уже без дураков. И случись стрельба в замке, охране моста потребуется минут двадцать… А всадникам и того меньше.
– Умница, – вздохнул Арвел. – И об этом мы с Марцелом подумали заранее… но вот пушечные замки, которые хранят отдельно, планы мои поломали. Я предполагал прорваться в склад, незаметно сбросить мои мешки, а потом, на отходе, выстрелить туда с десяток ракет – огня будет море, лафеты сгорят, замки заклинит, и никакого наступления уже не будет. А вот теперь понятно, что, раз замки сняты, взрывать надо башню… Замок орудия новых типов – самая дорогая деталь, для ее изготовления нужен труд десятков мастеров, и это не день, не два – это недели труда! Но сможем ли мы прорваться?
– Прорваться – да, – наклонил голову Трир. – Занести взрывчатку в башню и успеть ее поджечь, прежде чем нас всех перебьют, – вряд ли.
– Прорваться – да, – наклонил голову Трир. – Занести взрывчатку в башню и успеть ее поджечь, прежде чем нас всех перебьют, – вряд ли.
– Четыре мешка, Манли, и не такие уж они тяжелые. Дали и то поднимет. Тяжелый – мешок с ракетами, но то не твоя забота.
– Еще нужно войти в башню… Железная дверь, господин инженер.
– Никаких дверей для меня сейчас не существует. Кто из вас видел в деле «сопли святителя Мотла»? Никто?.. Я так и думал. Две капли прожгут любое железо – главное, людям при этом лучше находиться подальше, потому что один вдох, и дым сделает тебя калекой на всю жизнь.
– Это время, ваша милость, это все время. А времени у нас нет. И кто-то должен поджечь… желательно, чтобы это были вы, ваша милость.
– Разрешите-ка мне, – из полумрака вдруг появилась тонкая рука Черныша, и Арвел без возражений протянул ему лист с планом крепости. Некоторое время проводник тихонько сопел, собираясь, очевидно, с мыслями, потом придвинулся поближе к Эйно: – Скажи, лейтенант, какой толщины эта вот стенка, что тянется от крепостной стены к башне?
– Не могу тебе сказать, – вздохнул Морил. – Хотя… поверх стенки идет бикрам, – он сложил пальцы домиком, показывая защитную «крышу» из тех, что строили над стенами больших крепостей, защищаясь от горящих стрел, – смешной такой бикрам, будто как игрушечный. Из железного листа сложен да гвоздем пришит. Я думаю, когда эти развалины ремонтировали, его восстановили, ну вроде бы для солидности. Стенка-то ведь изначально предназначалась для того, чтобы солдатня в господскую часть не шастала. Потому она и высокая. Ну а бикрам – мода такая была…
– Бикрам, – повторил проводник, покусывая губу. – Плохо. Ладно, так какой высоты эта стенка, будь она неладна?
– Она идет от наименее разрушенной части крепостной стены, – терпеливо склонил голову Эйно, уже понимая, что загадочный Черныш имеет какой-то новый план, – и высоту ее я оценил бы локтей в семьдесят. Точнее тебе вряд ли кто-то скажет.
– Ясно. Караул на стене есть?
– Стена в таком состоянии, что ни о каком карауле не может быть и речи. Я бы туда не совался, друже: ощущение такое, что ее кулаком свалить можно.
– Это не важно. Скажи, от стенки до крыши башни – сколько?
– Локтей десять. Башня высокая. Крыша коническая, явно не так давно перекрытая…
– Погоди. Окна в ней есть? Если это древняя «северная башня», в которой оборону держали до последнего, то поверху должны идти ряды бойниц…
– Да… Окна есть. Точнее – да, бойницы… бойницы. Я рассматривал их. Насколько я понимаю, они не заложены и используются для вентиляции. Они навесные: никакой дождь внутрь не проникнет.
– Далеко ли от стенки?
– Недалеко… погоди-ка, – Эйно вытаращил на Черныша глаза и чуть не схватился за грудь, – ты что же, хочешь попробовать… но ведь даже ты в бойницу не пролезешь! Никак!
– Не спеши… насколько я понимаю, мешки должны оказаться… просто внутри башни, при этом не очень важно, где именно? Так, господин инженер?
Арвел шумно вздохнул и посмотрел на Дали, сидевшую, подобрав под себя ноги, напротив него. Девушка сложила губы трубочкой.
– Можно попробовать, – тихо произнесла она. – «Сосиски» со смесью я паковала неплотно, как ты и учил. Мешок сожмется, особенно если мы перетянем его ремнями. Нам ведь все равно придется делать петли, чтобы Черныш мог повесить его себе на спину.
– Два, – перебил ее проводник. – Два мешка. Вряд ли мне удастся сбегать четыре раза.
– Ты не осилишь, – нахмурился Арвел.
– Ваша милость… на нашем острове храмовые канатоходцы танцуют, во славу богов, с различными реликвиями, которые порою бывают утомительно тяжелы. Мне же предстоит не танец, а всего лишь короткий рывок…
Хадден встал – навес был уже поднят на нескольких палках и позволял ему выпрямиться – и подтащил к проводнику два кожаных мешка цилиндрической формы.
– Каждый – одной рукой, – приказал он.
Черныш выполнил команду без особого труда. Арвел жестом велел ему сесть и сам опустился на корточки.
– Ты добегаешь до стены башни, – начал он, – забрасываешь два мешка в бойницу и возвращаешься обратно. Потом ты несешь еще два. Один ты бросаешь без всяких проволочек, а на втором, вот на этом, – инженер показал рукой, – ты открываешь заранее расшнурованный клапан, просовываешь туда руку и нащупываешь там проволочное кольцо. Берись за шнурок и открывай клапан. Давай, сейчас. Потом времени не будет.
Проводник сжал губы и аккуратно вытянул шнурок треугольного клапана на торце мешка.
– Что теперь? – спросил он.
– Теперь засунь туда пальцы. Ты нащупал кольцо?
– Так, ваша милость.
– Осторожно вынь руку. Все. Ты всунешь мешок в бойницу и перед тем, как толкнуть его вниз, ты дернешь кольцо. Сильно дернешь, очень сильно. Ты должен ощутить толчок. Если толчка не будет, дернешь еще раз. Сразу после этого ты пихаешь мешок вниз и бежишь так, как не бегал никогда в жизни.
– Сколько у меня будет времени?
– Достаточно, чтобы не думать о страхе. Ты должен думать о том, как добежать до лощины, где буду сидеть я с моими родимыми ракетами. Потому что мы с тобой станем прикрывать ложную атаку на ворота. Нашей задачей будет – дать уйти остальным.
– Ложная атака? – с довольной улыбкой вскинулся Трир. – О, это по мне! Вы решили послать нас к воротам?
– Именно так. Вы пойдете не с голыми руками, я дам вам артиллерийскую батарею в виде госпожи Дали. Те ракеты, которые вы видели раньше, – это детские игрушки. Сейчас пришло время испытать одно мое недавнее изобретение. Каждый из вас получит гранаты, гарантированно срабатывающие в любую сырость.
– Как это?..
– У них нет фитилей. Терочный запал изобрел один из моих учителей, но только я смог, наконец, довести его великую идею до практического применения. Никто из стражи ворот не ждет, что в такой дождь можно поджечь фитиль… А уж про «сопли святителя Мотла» они не слышали вовсе, рецепт их был забыт довольно давно… А госпожа Дали пользуется ими весьма умело.
14
Вскоре после полуночи дождь усилился настолько, что струи его поглотили и кривые контуры того, что когда-то было крепостной стеной, и широкий прямоугольник башни, оставив лишь желтые пятна светящихся окон высокого, явно не старого дома, в котором квартировали офицеры крохотного гарнизона.
Малочисленность его Арвела не удивляла ни в малейшей степени. Он не знал, кто подсказал Талтмуру Хирцу разместить новейшие дальнобойные пушки в столь странном месте, однако ж, кивая мысленно, полностью соглашался с таким решением. Силы Трона располагали несколькими отрядами совершенно отчаянных головорезов, вполне способных проникнуть в глубокий тыл Претендентов, выкосив все и вся на своем пути, но пересечь ущелье и, главное, решить задачу уничтожения арсенала эти люди не могли. Об этом Хирц был осведомлен в самом лучшем виде, и именно поэтому столь тщательно охранялся мост.
Мост! Талтмур Хирц не утруждал себя учебой в королевских университетах, ибо военная карьера и придворный статус прилагались к самому его имени. С рождения он был записан рядовым в один из королевских полков, где, по достижении четырнадцатилетнего возраста, получил первый офицерский чин и прибыл наконец в расположение. Там рослый, но на удивление задумчивый юноша стал упражняться в военных науках, однако ж главной из них почитал отнюдь не вино и милых дам, а – старые книги. В двадцать Хирц стал командиром полка, еще через два года, в очередной кампании на северной границе его полк, единственный из всего корпуса, смог пробить оборону противника и с минимальными потерями занять стратегически важный перевал.
После этого о юном Хирце заговорили. Его ждала блестящая карьера, но тут Южная Звезда заявила о своем неподчинении Трону. Талтмур, истый южанин старых кровей, особого выбора не имел. Быть может, его и терзали сомнения, но не слышал о них ровным счетом никто: генерал Хирц принял сторону Претендентов, чтобы в самом скором времени стать одним из главных полководцев их армии.
В исполнение операции, спланированной Марцелом и принятой князем Уллой, Арвел Хадден вложил все свое презрение к этому толстому и краснощекому баронскому щенку, обладавшему волей и, вероятно, редким хитроумием, но ни в коем случаем не знаниями. Арвел был уверен, что он – хитрее. Господин королевский инженер, способный взорвать любую крепость в Пеллии, дайте только время и саперов, любил щуриться и молчать, когда другие крутят усы. Он обожал строить из себя никудышного всадника, плохого стрелка и безрукого мечника, ему это нравилось.
Одна только Дали, всегда немногословная и улыбчивая, помнила, какие дикие конные переходы им случалось совершать и с какой дистанции господин инженер мог снять вражеского наводчика, используя для этого обычное солдатское ружье…