– Вам нужно, чтобы я убивала врагов, и я сделаю это не хуже ваших мальчиков. По крайней мере, я вызвалась лететь, а они стоят и молчат.
– И то дело, – одобрил порыв Алисы вице-маршал авиации, который незаметно вошел в столовую. – Пускай летает. Важен результат, а не разговоры. А с тобой мы еще разберемся. Не нравится нам, как ваша разведка работает!
Однорукий вскочил.
– Так точно, ваша стремительность! – воскликнул он. – Девчонку немедленно в самолет!
– Иди, иди, – подтолкнула Алису повариха. – Старшие говорят, значит, лети.
Повариха была добрая, даже суп ночью принесла. И на Стуччи не донесла, чтобы его убили, ведь раненые на войне только мешают. Но она была очень отсталой и темной женщиной и все еще верила своим генералам.
Однорукий забрался в самолет вместе с Алисой.
Самолет был фанерным, сколоченным кое-как, даже гвозди торчали. Но пулемет на нем оказался самым настоящим, правда, доисторическим. Из таких пулеметов стреляли наши прадедушки.
Управление самолетом было простым, как у телеги.
Из пола торчала одна рукоятка. Жмешь ее вперед, самолет идет вниз, тянешь на себя – поднимается, вправо повел – вправо клонимся, ну, и так далее. Понимаете? Любой из нас на таком самолете смог бы полететь.
Алиса села на жесткое металлическое сиденье и нащупала ногой педаль, на которую надо было жать, чтобы самолет летел быстрее.
Сзади на такое же сиденье уселся Однорукий. Он начал объяснять Алисе, как пользоваться рычагом и педалью, а Алиса делала вид, что все еще не разобралась. Пускай враги думают, что ты глупее, чем на самом деле. Это очень помогает в жизни.
Поэтому Алиса нарочно несколько раз ошибалась, прежде чем выучила, как управлять самолетом. Но Однорукий все равно остался ею доволен. Сквозь шум пропеллера он крикнул Алисе:
– С тобой мы за день научимся! А то с другими детишками дня по два, по три бьемся, пока их в воздух поднимем. Они чаще всего и не возвращаются. Технику жалко!
– А детей не жалко?
– Дети – добровольцы! – крикнул в ответ Однорукий. – Сами к нам прилетели, сами свою судьбу решают. К тому же нет ничего слаще, чем отдать свою жизнь ради нашей свободы!
«Не то притворяется, не то совсем дурак», – подумала Алиса.
– Ну что, попробуем взлететь? – спросил Однорукий. – Если испугаешься, я тебя подстрахую.
Алиса посмотрела по сторонам. У стен стояли зрители – дети с Павлонии. Они ждали своей очереди учиться летать.
Алиса послушалась Однорукого. У него был такой пронзительный голос, что доносился даже сквозь грохот мотора.
Самолет быстро разогнался – он был приспособлен, чтобы взлетать со двора, – и круто поднялся в воздух. Однорукий дал Алисе порулить, попробовать полетать по-настоящему, а потом велел спускаться.
– Слишком хорошо летаешь, – сказал он, когда Алиса посадила самолет. – Даже подозрительно. Девчонка, а летает с первого раза.
– Ничего удивительного, – сказала Алиса. – У нас же каждый с детства умеет летать. У нас скоростные флаеры возле каждого дома.
– Ох, не люблю я таких умников! – сказал Однорукий.
– Почему?
– А потому что умники думают много. Придет тебе в голову самолет угнать, что тогда делать?
– Не знаю, – сказала Алиса. – Мне такая мысль пока в голову не приходила. Но вы ее вложили.
– Нет! – вдруг испугался Однорукий, – Ты что, смерти моей хочешь? А вдруг кто-нибудь донесет генералу? Я ведь простой сержант – меня сразу на фронт отправят.
– Хорошо, – согласилась Алиса. – Я эту мысль забыла.
Она отправилась на кухню, где повариха дала ей пирожок с требухой, а Алиса выпросила еще один, чтобы отнести его Стуччи, ведь тот лежит голодный. Повариха мальчика пожалела и пирожок дала.
Алиса побежала в спальню и отдала пирожок Стуччи. Он чуть не заплакал от радости – он уж боялся, что о нем все забыли.
Алиса хотела расспросить его о войне побольше, но тут снова завыла сирена.
Всех детей согнали в главную комнату. Там уже стоял незнакомый человек, похожий на филина. На круглом лице красовались большие очки. Одет человек был в халат, подбитый ватой.
– Это ваш учитель! – объявил Однорукий. – Он будет учить вас борьбе и ненависти.
Филин взмахнул руками, будто хотел взлететь, а Однорукий завел патефон. Алиса видела такую машину в музее. Ты крутишь металлическую ручку, в ящике заводится пружина, начинает вращаться диск, на котором лежит пластинка. Иголка скачет по пластинке, и получается кое-какая музыка.
Музыка и вправду загремела. Это был военный марш. Филин начал топать ногами, и Однорукий велел всем тоже топать ногами в такт.
Филин запел боевую песню. Алиса всю ее не запомнила, потому что слова были корявые, но пару куплетов запомнить смогла. Вот как это звучало:
За свободу, за свободу,
До последнего солдата!
Потому что ненавидим
Супостата, супостата!
Вы сожгли родные села,
Разбомбили города!
Мы за это твой поселок
Уничтожим без следа!
Там были еще слова, такие же глупые, но музыку подобрали так умело, а человек-филин прыгал так заразительно, что постепенно все подхватили эту песню ненависти и сами начали ненавидеть проклятых врагов. Даже Алиса услышала свой голос – оказывается, она подпевала Филину, а стоявший рядом Остап не только пел во весь голос, но еще и подпрыгивал.
Алиса не знала, сколько времени прошло. Когда всем разрешили сесть на пол и немного подремать вместо обеда, Однорукий громко сказал ей:
– Теперь-то ты самолет не угонишь.
– Почему? – удивилась Алиса.
– Потому что ты уже ненавидишь наших врагов! Теперь они стали и твоими врагами! Ты готова жизнь отдать за нашу свободу!
– Конечно! – воскликнула Алиса.
Ведь именно этого Однорукий от нее и ждал.
К вечеру подошла очередь Остапа учиться летать. Он долго отнекивался, говорил, что принесет больше пользы на земле.
– У меня же почерк хороший! – кричал он. – Меня везде в писаря брали. Сам батька Махно меня в писаря брал!
Но так как на этой планете никто не знал, что такое писарь и кто такой батька Махно, то пришлось Остапу садиться в деревянный самолет. Алиса видела, как он кружил в самолете по двору, но долго не взлетал.
– Ты почему так плохо летал? – спросила Алиса, когда они вернулись в казарму.
– Я не плохо, – ответил Нетудыхата, – но без желания.
– А ты учись, учись, – сказала Алиса. – Иначе, как мы убежим?
– Неужели бежать надо?
– А ты как думал!
– А если нас поймают? Судить ведь будут. За дезертирство.
– Мы в эту армию не записывались, – сказала Алиса. – Так что и дезертировать из нее не можем.
– А кто нас послушает?
Алиса согласилась с Остапом, но все равно велела ему летать получше.
А вечером случилось вот что.
Не успели они улечься, как снова завыла сирена.
По спальне бегали солдаты, повариха и Однорукий. Они кричали:
– Все в укрытие! Все в бомбоубежище! С собой ничего не брать! Скорее, скорее!
Дети попрыгали в узкую щель, выкопанную вдоль стены казармы, а Однорукий, солдаты и повариха побежали в погреб.
Было темно, по небу бегали цветные лучи, издали доносились взрывы.
Гаррик, сидевший в щели рядом с Алисой, сказал:
– Теперь часто налеты бывают.
– А почему вы не вылетаете навстречу?
– Думаю, самолетов мало осталось, – сказал Гаррик. – Но ты не бойся, они сейчас пошумят, постреляют и спать разойдутся.
– Я за Стуччи беспокоюсь, – сказала Алиса. – Давай его в щель перенесем.
– Ему в щели только хуже будет, – сказал Гаррик.
Бабахнуло совсем неподалеку. Небо заволокло дымом.
– Может, у ваших врагов тоже дети воюют? – спросила Алиса.
– А я не смотрел, – ответил Гаррик. – В бою разве увидишь? Я же вниз смотрел – куда бомбы кидать.
– И кидал?
– Кушать хочется, вот и кидал.
– И ненавидел тех, кто внизу?
– Ох, и ненавидел! – согласился Гаррик. – Они же хотят нас всех завоевать.
«Да, – подумала Алиса. – Вот вроде и неглупый мальчик Гаррик, а все же уроки ненависти, которые проводит человек-филин, на него подействовали».
Над двором показался самолет. Снизу он выглядел маленьким и очень похожим на тот, на котором летала Алиса.
– Это они? – спросила Алиса.
– Они, – ответил Гаррик. – Как он сюда прорвался, не понимаю. Обычно они никогда сюда не долетают.
– Вот и долетел, – сказал Алиса.
И тут бомба упала прямо во двор.
Столб пыли и земли поднялся до самого неба. Грохот был оглушительный.
– А ты говорил, – сказала Алиса, протирая глаза, – что ничего не случится.
– Я и сейчас говорю, – сказал Гаррик.
Дым рассеялся, пыль осела, стали слышны голоса и плач детей-добровольцев.
Самолеты стояли нетронутые, никакой ямы или воронки во дворе не было.
– Ничего не понимаю! – удивилась Алиса.
Шум моторов умолк. Алиса вылезла наружу, за ней последовали остальные.
– Ничего не понимаю! – удивилась Алиса.
Шум моторов умолк. Алиса вылезла наружу, за ней последовали остальные.
– У них пороха нет, – сказала повариха. – Мы вот-вот победим.
– Какое счастье, – сказал Однорукий, глядя в небо и прислушиваясь, – какое счастье, что у них бомбы ненастоящие! Если бы они разбили наши самолеты, у нас не осталось бы авиации и пришлось бы сдаваться.
И эти слова натолкнули Алису на мысль: а не договариваются ли между собой генералы? Если им самолеты дороже, чем чужие дети, то, может, они просто делают вид, что отчаянно воюют.
Но проверить эту мысль Алисе не удалось. Ведь генералы с ней разговаривать не будут.
Однорукий вышел на середину двора. Солдаты выгнали детей и построили их в две шеренги.
Повариха вынесла гармонь и заиграла боевую песню.
Притопал вице-маршал авиации со своим адъютантом.
– Наступает! – выкрикнул он. – Наступает последний и решительный бой! Сегодня или никогда! Приказываю вылететь на боевую разведку. Летят два истребителя. Машина номер один – пилот-сержант Гаррик Эн, ведомый – пилот Алиса. Выяснить, как расположены части противника, зарисовать схему укреплений, вернуться без потерь. В крайнем случае, героически погибнуть. Задание ясно?
– Задание ясно! – ответил за всех Гаррик.
– Выполните задание – получите специальное угощение! А также трехдневный отпуск на родину.
– Я уже три отпуска получил, – прошептал Гаррик, – так что ты особенно на него не рассчитывай.
– А я и не рассчитываю, – вздохнула Алиса.
Остап подошел к Однорукому и сказал:
– Я так мечтал вылететь на задание, но что поделаешь – не досталось мне машины!
– Ты рядовой необученный, – сказал Однорукий. – Посмотрим, может, еще на земле останешься. Почерк, говоришь, у тебя хороший?
– У меня прекрасный почерк, – радостно ответил Остап.
Алиса больше не слушала отважного путешественника. Она взяла у солдата шлем.
– Парашюта тебе не положено, – пояснил солдат. – Парашюты дают только офицерам.
– А куда лететь, Гаррик знает, – сказал Однорукий.
Вице-маршал авиации обернулся к адъютанту и громко произнес:
– Доложить командующему: первая и вторая эскадрилья истребителей вылетели на разведку боем. Пилоты поклялись, что не вернутся, пока не выполнят задания.
Он повернулся к Алисе и Гаррику, которые были готовы занять места в самолетах.
– Мои дорогие юные герои! – закричал он, но закашлялся, и пришлось ему замолчать.
Кашляя, он замахал ручкой, чтобы поторопить летчиков.
Алиса вскочила на крыло и прыгнула в кабину. Она увидела, что Гаррик уже занял место в соседнем самолете.
– Поехали! – крикнула Алиса и махнула рукой.
– Поехали! – отозвался Гаррик. И тоже махнул рукой.
Глава 22 БОЙ В ВОЗДУХЕ
Они поднялись над двором.
Людишки внизу стали маленькими-маленькими, запрокинутые к небу лица казались круглыми белыми пятнышками.
Моторы самолетов трещали, как громадные сверчки.
Внизу тянулись заброшенные дома и хижины, потом пошли заросли кустарников, кое-где прорезанные траншеями.
Здесь шла война, люди уже не селились и не пахали землю.
Как они договорились заранее, Гаррик помахал крыльями, когда они приблизились к линии фронта.
Все приходилось Алисе делать, но еще никогда ей не доводилось сидеть за штурвалом боевого самолета, в котором лежали бомбы, и, может быть, даже настоящие. Это был боевой самолет, и она летела к врагу.
Внизу показались более свежие траншеи, в которых сидели солдаты. Солдат было немного, но все же они были...
Затем пошла настоящая пустыня – полоса, на которой ничего не росло. За пустыней снова потянулись траншеи – точно такие же, как и с нашей стороны.
Гаррик, летевший впереди, опять покачал крыльями, и Алиса посмотрела вперед.
У нее екнуло сердце.
Еще бы – навстречу летел вражеский самолет.
Ну что ты будешь делать?! Не стрелять же в живого человека! На Земле через сто лет и подумать-то об этом стыдно будет!
Но Гаррик, видно, так не думал.
Его самолет немного изменил курс, чтобы встретиться с врагом.
Вражеский самолет попытался подняться повыше, но и Гаррик тоже начал подниматься выше.
Оба летчика принялись стрелять из своих пулеметов, и никто из них не замечал, что Алиса в бою не участвует.
Вдруг мотор самолета Гаррика закашлял, начал давать перебои. Гаррик отвернул в сторону и начал снижаться.
Вражеский истребитель погнался за ним, и тут уж Алисе пришлось вмешаться, ведь враг может догнать беспомощный истребитель Гаррика и расстрелять юного летчика.
Алиса посмотрела назад. Самолет Гаррика ковылял обратно. Если все будет нормально, он обязательно дотянет до своего аэродрома.
Алиса направила свой самолет вперед. Вражеский истребитель заметил ее и ринулся навстречу.
Он мчался к ней и стрелял из пулемета. Алиса видела, как вспыхивали огоньки – это из ствола вылетали пули.
Алиса положила самолет на крыло, чтобы уйти от обстрела. Она не собиралась убивать врага, ей надо было только отвлечь его от Гаррика, как птица отвлекает охотника от своего гнезда, спасая птенцов.
Противник сообразил, что хочет сделать Алиса, и тоже повернул, чтобы ее перехватить.
И тут самолеты сблизились настолько, что Алиса смогла рассмотреть вражеского пилота.
Он был в шлеме, точно таком же, как и у Алисы. И в очках, которые были ему велики. Но все равно, как ни переодевайся, как ни изменяй свое лицо, Алиса своего друга Пашку везде узнает!
Значит, она была права!
Проклятый генерал-интендант Хлом утаил от своих товарищей пять камней. Пашку в том числе. И продал их врагу. Ничего себе патриот и борец за свободу!
Алиса умудрилась увернуться от Пашкиной очереди. Этого-то она и боялась! Этот сумасшедший мальчишка больше всего на свете любит сражаться с настоящими и воображаемыми врагами и теперь стреляет из пулемета и думает, что защищает свободу!
Алисе пришлось выжать из своего самолетика все, что он мог, и даже немножко больше.
Она исхитрилась пролететь совсем близко от Пашки, метрах в десяти, и сорвала шлем, чтобы он увидел, с кем сражается.
Тут она увидела Пашкины глаза.
Глаза были квадратными! Еще бы – стреляешь в какого-то неизвестного врага свободы, а оказывается, это Алиска из твоего класса.
Рот Пашки раскрылся – видно, он что-то закричал. Но разобрать слов за шумом самолета Алиса, конечно, не смогла.
Она показала большим пальцем вниз, чтобы Пашка садился.
Пашка понял не сразу, но в конце концов сообразил и погнал самолет вправо вдоль линии фронта в поисках подходящей поляны.
Широкая зеленая поляна обнаружилась на берегу реки.
Пашка посадил свой самолет первым. Самолет прокатился метров сто и замер у самой воды. Алиса последовала его примеру и тоже опустилась на берег.
Самолет катился, подпрыгивая на кочках.
Мотор замолчал, пропеллер перестал крутиться.
Наступила такая тишина, что хотелось уши заткнуть, чтобы не было так тихо.
Алиса выпрыгнула из самолета и побежала навстречу Пашке.
Пашка был в комбинезоне, шлем он сорвал, чтобы было легче.
– Алиска! – закричал он. – Я уж боялся, что никогда тебя не увижу! Ты ведь попала в руки душителей свободы!
– Нет, – засмеялась Алиса. – Это ты сидишь в плену у врагов свободы!
– Знаешь, генерал Хлом отложил нас пятерых, а потом продал нас защитникам свободы!
– И что же ты там увидел?
– Совершенно удивительную компанию, – признался Пашка. – Они говорят, что защищают свободу. Но так как ты, Алиска, на другой стороне, то я засомневался.
– И не стал нас ненавидеть?
– Была охота!
– Пашка, ты ведь авантюрист. Тебе на самолете полетать да еще из пулемета пострелять – одно удовольствие.
– Не спорю, – сознался Пашка. – Люблю попугать детишек. К тому же мне обещали малиновый торт, если я собью вражеский самолет. Вот я им и скажу: самолет удалился в сторону моря.
– А в какой стороне море? – спросила Алиса.
– Ума не приложу, – ответил Пашка. – Я его еще здесь не видел.
– Ладно, – сказала Алиса. – Давай не будем терять даром время. Нас, наверное, хватятся, искать будут. Что делать?
– Надо отсюда выбираться, – сказал Пашка. – И как можно скорее.
– Долетим на наших самолетах до космопорта...
– Их космопорт в руках генералов. А может, и вообще нет у них космопорта, а космические ловцы опускаются, где придется.
– Уходим в партизаны, – предложил Пашка.
– В какие партизаны? – не поняла Алиса.
– В самые обыкновенные летающие партизаны, – сказал Пашка. – Читал я где-то про таких, только не помню где.
– Ну и где же мы будем скрываться?
– В лесу, конечно.
– А бензин и керосин для самолетов где брать будем?
– На бензозаправках.
– Ох, Пашка, сомнительный у тебя план, – сказала Алиса.
– А у тебя получше есть?
– Надо добраться до пульта космической связи и дать о себе знать.