Марина огляделась по сторонам. На постели – в ногах – лежали синие джинсы. Те самые, в которых она приехала к Миленину. Нет! В джинсах она была, когда готовила материал для передачи. А потом, собираясь в гости к инженеру, надеясь очаровать его, переоделась в короткую черную юбку. Джинсы бросила в полиэтиленовый пакет. Да… Господи, когда это было? Сколько времени прошло с тех пор? Неужели, день? Или два? Да нет же! Целая вечность…
Кажется, Диб что-то сказал, но пленница не услышала его. Марина настолько погрузилась в свои мысли, что окружающий мир перестал для нее существовать. Она натянула джинсы, надела рубашку – в этот раз не обтягивающую, свободную, не стеснявшую движений. Медленно застегнув пуговицы, девушка уселась у окна. Подперла ладонью подбородок, прижалась лбом к стеклу, глядя на улицу.
На качавшиеся ветви деревьев. На птиц, беззаботно порхавших с толстых ветвей на провода, а с проводов – в облака. Облака, неспешно проплывавшие над миром людей, полным ужаса и боли. Над миром, в котором трагедия смешалась с фарсом. Миром, где тонкое стекло – неодолимая преграда – может отделить человека от бесконечного, векового спокойствия природы. Миром, где никто не придет на помощь. Лишь в сказках доблестные отважные рыцари спасают Прекрасных Принцесс, заточенных в башнях.
В реальной жизни – все по-другому. Рыцарь готов избить Единственную и Неповторимую. Плеткой, до полусмерти. Лишь бы только избавить от боли самого себя…
Денисова снова увидела безумные, полные ненависти глаза Миленина. Его трясущиеся губы. Может, проснуться? Увидеть, что ничего этого нет и никогда не было.
Марина грустно усмехнулась. Ей вдруг припомнилась старая история из ее собственной жизни. Когда-то, много лет назад, она была глупой взбалмошной девчонкой, и многое казалось ей удивительным, захватывающим, интересным. В том смешном времени остались вечеринки, дискотеки, мальчики, падавшие к ее ногам. Мальчики… То робкие, то смелые. С разными взглядами на жизнь, с разными принципами, но похожие в одном. Все они мечтали о Марине. Это было даже забавно, и в ту пору она могла изводить их, дразня, не подпуская к себе.
Один раз, на ночной дискотеке, Марина – выпившая чуть больше, чем следовало – устроила смелый эксперимент. Она проводила время сразу с двумя кавалерами, каждый из которых мечтал о красавице-девчонке.
Дарила им танец по очереди. Оказывала знаки внимания обоим, давая понять каждому: именно он – тот единственный, с кем Марина хочет уйти из ночного клуба.
В итоге, ушла с обоими. Сразу. Было интересно посмотреть: что они станут делать, когда поймут, что оба претендуют на одну девчонку, имеют равные шансы? Как поступят? Будут ли выяснять отношения? Марина хорошо запомнила ту ночь. Сначала они шли втроем по улицам города, и только ей было весело. Парни чувствовали себя глупо, оказавшись в таком положении.
Им следовало разрешить ситуацию, в которую их загнала дама. В какой-то момент кавалеры чуть приотстали от девушки, принялись вполголоса переговариваться между собой, словно советуясь. Именно тогда Марине стало не по себе. События развивались не так, как ей представлялось под действием заводной музыки и выпитых коктейлей.
Что им пришло в голову? Почему не сцепились меж собой, в битве за право провожать Марину? Что собираются делать?
Ночь… Глубокая ночь. Редкие фонари. Темные улицы. Новостройки… Закричишь – кто услышит? Даже если услышат, разве помогут? Марина хорошо запомнила ужас, который охватил ее, когда парни – оба с мрачными лицами – приблизились к ней. Хмель мгновенно выветрился из девичьей головы. Не убежать. На каблуках – не убежать. Догонят. Догонят и…
Ее взяли за руки – сразу оба. Подвели к огромной луже, чуть в стороне от асфальтовой ленты.
– Иди туда! – потребовал один из кавалеров и указал пальцем на середину грязной купели.
Это было сказано таким тоном, что Денисова не посмела ослушаться. Дрожа от страха, побрела по грязи. На шпильках, источая соблазнительный аромат духов.
– Садись! – приказал второй.
Глянув на парней, Марина поняла: лучше подчиниться. Уселась в грязную холодную лужу. Парни, не вымолвив больше ни слова, пожали друг другу руки и разошлись. Каждый – в свою сторону.
Денисова запомнила этот урок. С тех пор старалась не попадать в глупую ситуацию, водя за нос сразу нескольких поклонников. Конечно, на работе бывало всякое, но Марина ценила приобретенный опыт и набитые шишки.
Лишь однажды Денисова оказалась в положении, когда сразу несколько мужиков не только мечтали, но и получили ее. Это случилось, когда ее «продал» Андрей. Расплатился ею за карточный долг. Воспоминания остались тяжелые. Не то что неприятные – хуже.
И вот – третий случай. «Бог троицу любит» – расхожая фразочка. Марина вновь оказалась между двумя кавалерами, и оба претендовали на нее. Вот только в этот раз один из поклонников был человеком, а другой…
– Открой окно, – попросила пленница. – Свежим воздухом с улицы подышать.
Диб молча выполнил команду, но по-своему. Открыл только форточку.
Марина сидела, с тоской глядя на голубое небо. Вечерело. Солнце потихоньку уползло за стену дома, тени вытянулись, удлинились. Несмотря на то, что девушка не ела почти целый день, она не ощущала голода. Спускаться вниз, в гостиную, не хотелось. Там, скорее всего, находился Игорь Миленин. Если невозможно избавиться от общества Диба, можно хотя бы не видеть прежнего хозяина особняка.
Глядя на подрагивавшие на ветру листья, пленница вспоминала все, что Диб рассказывал об Игоре Миленине. Про жену и сына. Машину с тонированными стеклами. Плетки и захваты, видеокамеры и монтаж сомнительных фильмов.
– Иногда стоит узнать человека получше, как сразу же хочется послать его подальше, – пробормотала Марина.
Фраза всплыла в голове, сама по себе. Кто ее автор? Денисова не вспомнила. Какая разница? Чужая мысль очень точно отражала мнение пленницы о человеке, который находился рядом с нею. Подумать только, а ведь еще недавно она строила планы на его счет… Мечтала «окрутить» Миленина, женить на себе. Даже – если нужно – родить от него ребенка, чтоб привязать покрепче. Страшно подумать, какой дурой она была! Слава Ббогу, теперь разобралась в человеке. Знает, на что он способен…
Марина вздрогнула – до нее донесся громкий смех. Мимо высокого забора, за которым располагался особняк Игоря Миленина, медленно дефилировала компания подвыпивших гуляк. Один из мужиков – пьяно, чуть нараспев – рассказывал какую-то историю, и вся группа, перебивая рассказчика, хохотала.
– Ой, больно! – донеслось до пленницы совершенно отчетливо. – Пусти! Пусти, маньяк!
Марине показалось, что она расслышала звук пощечины. Наверное, подвыпившую даму ухватили за филейную часть. Рада, небось. Готова на все, но надо ж изобразить из себя скромницу и недотрогу. Девственница, блин! Ага! Ночью в компании пьяных мужиков шатается. Образец целомудрия!
Марина не сразу поняла, почему ее охватила злость к неизвестной девице. Откуда эта готовность поливать незнакомку грязными словами. Все объяснялось очень просто.
Та была на свободе, могла делать все, что хотела.
– Маньяк! Маньяк! – затихало вдали.
– Дураки, – тихо прошептала пленница. – Если б вы знали, что такое маньяк…
Спать не хотелось, но Марина больше не могла сидеть у окна. Девушка стащила с себя одежду, забралась под одеяло, сжалась в комочек. Лежала долго-долго, слушая, как ветер шелестит кронами деревьев. Смотрела на звезды. Те, в свою очередь, смотрели на девушку, дотрагивались до нее лучами. От этого не было ни больно, ни холодно. Никак. Марина вдруг подумала: хорошо бы стать звездой. Унестись в небо, забыть об этом чудовищном мире…
Ведь Миленин и такие, как он, не остановятся. Скоро программы – неживые существа, похожие на Диба – станут обыденностью. Как роботы-собачки или механический информатор сотового провайдера, извещающий о состоянии баланса. Привычный мир перестанет существовать. Потому что люди – многослойны. В каждом спрятано что-то дикое, доставшееся от зверя. Но внешняя оболочка – пусть иллюзорная – скрывает истинное нутро. Пока существует маска, ты можешь надеяться на Чудо. Можешь верить: люди – чище, светлее, добрее, чем это есть на самом деле. Ты можешь жить ожиданием встречи с Прекрасной Сказкой. Верой в то, что все сбудется. Просто кому-то не повезло. А тебе – повезет. Обязательно!
Но Диб и такие же человеко-машины гигантским скальпелем снимут со Ззверя приросшую маску. Люди ужаснутся, глянув друг на друга. В их сердцах поселятся ненависть, злоба, страх. Желание стереть, переделать своих собратьев.
Только звезды будут смотреть на это с небес. Равнодушно смотреть. Зная, что им – бесконечно далеким – ничего не грозит. Даже если полулюди-полузвери уничтожат друг друга. И свой мир, заодно.
Игорь постучался в двери гостевой комнаты на следующее утро, довольно рано. Солнце еще не выползло из-за левой стены, оно только начинало свой день. Новый оборот вокруг планеты, наполненной странными существами и странными событиями.
Игорь постучался в двери гостевой комнаты на следующее утро, довольно рано. Солнце еще не выползло из-за левой стены, оно только начинало свой день. Новый оборот вокруг планеты, наполненной странными существами и странными событиями.
Марина не спала, сидела возле окна, завернувшись в одеяло. Рядом на столике дымилась чашечка кофе – Диб предложил его пленнице. Девушка не притронулась к напитку, приготовленному существом, которое Марина никак не могла назвать человеком. Впрочем, разве Игорь Миленин лучше Диба? Разве можно считать его человеком? Вот вопрос.
– Мариша… – тихонько позвал мужчина, переступив порог комнаты. – Мариш… Мне надо поговорить с тобой.
Пленница сидела у окна, задумчиво глядя на качавшиеся ветви деревьев. На птичий пух. Белые и серые клубочки метались перед стеной дома, путались в траве, взмывали в воздух. Что там произошло? Что не поделили птицы, у которых было огромное, невероятное счастье – небо?
– Мариш… Ты прости меня за вчерашнее, – Миленин медленно приблизился к гостье, остановился в нескольких шагах, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Понимаешь… Я не виноват. Он с самого начала хотел нас поссорить. Разделить, чтобы мы были омерзительны друг другу. Помнишь? Еще в первый день начал рассказывать гадкие истории. Переворошил «грязное белье», поведал про мою семью. Нашел твой анонимный дневник в Сети. Это не дало нужного эффекта, и он пошел дальше.
…Если стать легкой белой пушинкой, можно лететь вдаль. Бесконечно. Падать на землю, путаясь в траве, наполняясь влагой после дождя. Высыхать, отбрасывая мокрую тяжесть прожитого. Вновь становиться легкой и невесомой. Взлетать в воздух, нестись дальше, подчиняясь воле ветра. Нет! Разных ветров. Ни один из них не стал бы вечным хозяином белой легкой пушинки. Ветры живут недолго. Они рождаются и умирают, а пушинка остается. Лишь падает на землю, ожидая, пока другой поток оторвет ее от земли, понесет ввысь.
– Мариш, правда! Я, как вспомню, так вою от досады. Веришь? Не знаю, что на меня нашло, когда схватился за плеть. Этот гад опоил какой-то дрянью. Наркотиком, снимающим с тормозов. Вот честное слово! Неужто я сам, по собственной воле, стал бы так обращаться с тобой?! Мариш…
Денисова не слышала. Игорь попытался уловить взгляд девушки, но ее глаза были затянуты тонкой пленкой безразличия.
– Мариш, милая! Клянусь, все дело в нем! Просто у Диба такой план – рассорить нас. Заставить ненавидеть друг друга. Оторвать тебя от меня…
Игорь шагнул вперед, в порыве чувств положил руку ей на плечо. Марина дернулась всем телом, словно от электрического разряда. Отшатнулась в сторону, непонимающе глянула на бывшего хозяина дома.
«Чего ты хочешь?» Она не произнесла эту фразу. Нет. Обозначила губами.
Миленин угадал.
– Мариш… – мМужчина присел на корточки возле девушки, закутанной в одеяло. – Мы должны прощать друг друга за слабость, понимаешь? Нам необходимо держаться вместе. Вместе искать выход. Путь решения этой проблемы.
«Уходи!» Снова – лишь движение губ. Но столь четкое, что спутать невозможно.
– Но… – Игорь поднялся, хотел было добавить что-то еще, да только горестно махнул рукой. Сгорбился.
«Ненавижу».
И в этот момент что-то изменилось. Не в Марине. Не в Игоре. В Дибе! Это почувствовали оба. Если бы кто-нибудь сейчас спросил, как они об этом догадались, ни один из пленников не смог бы найти слов для объяснения. Что руководило Дибом в данный момент? Смятение? Недоумение? Попытка найти выход из кризисной ситуации? Неизвестно. Но Диб словно потерял точку опоры, ведь сейчас – когда он отринул помощь и опыт своего создателя – ему не к кому было обратиться за подсказкой.
– Одевайся, Мари! – вдруг резко потребовал искусственный человек. – Быстро! Даю тебе одну минуту. Быстро-быстро!
Команда была произнесена таким напряженным, холодным тоном, что Денисова вскочила со стула. Отбросила одеяло, принялась натягивать на себя блузку, трясущимися пальцами застегивать пуговицы. Игорь стоял в нескольких шагах от полуголой девушки, наблюдая за гостьей. Но сейчас его мысли были заняты не телом Марины. Наверное, в этот момент инженер мог посоревноваться в количестве прокручиваемых в голове вариантов с псевдочеловеком. Что случилось?
– Быстрее! Быстрее! – голос Диба подстегивал пленницу, заставлял активнее натягивать джинсы.
Кажется, Марина справилась менее, чем за минуту.
– К зеркалу! – последовал новый приказ. – Подкрась губы и подведи глаза! Скорее, потому что мое терпение не безгранично! Яркая помада, стрелки!
– Я не успею, – нервно всхлипнула Марина, не понимая, насколько быстро следует выполнять команду. – А волосы?
Она наспех, почти не глядя в зеркало – как перед эфиром, который нужно вести вне графика, – принялась «рисовать» лицо. Ухитрилась несколькими движениями наложить крем-пудру, сделала то, что требовал Диб.
– К черту! Все к черту! – оборвал ее всхлипы псевдочеловек. – Готова? Спускайся вниз!
Денисова, машинально попробовав хоть немного уложить волосы, нарвалась на ругательства Диба и бросилась к лестнице. Игорь поспешил за ней.
– Стоять! – рявкнул искусственный разум.
Оба пленника замерли. Девушка нервно ойкнула.
– Да не ты, Мари! – с досадой пробормотал псевдочеловек. – Ты идешь вниз, Миленин остается здесь.
Голова у Денисовой закружилась – и от волнения, и от резкой смены темпа событий. Девушка едва не упала на лестнице, но успела вовремя схватиться за перила. Чуть подвернула ногу, но, на счастье, обошлось без серьезной травмы. Секунду-другую постояв на месте, пленница двинулась вниз, к входной двери.
А Диб между тем в очень высоком темпе давал «вводную».
Она, Марина Денисова, – подруга хозяина особняка. Не жена. Именно подруга. Живет здесь недавно, поэтому всех деталей пока не знает. Если надо показать, где распределительный щиток – то… вот он, пожалуйста. Это он? Да? Ну, слава Ббогу! Значит, все в порядке. Почему дыра в стене? Ой! Говорите, от удара? Ну, всякое случается. Вы ведь тоже пьете… Наверное, Игореша долбанул. С кем не бывает.
«Электрик!» – горячая волна толкнула девушку в грудь и в голову. Марина вновь уцепилась за перила, часто-часто дыша. Что там сказал Диб? Щиток?! Электрический? Дырка в стене? Неужели, тогда – ломом – Игорь все-таки ухитрился повредить проводку?! Вот он, шанс на спасение!
– Я открою дверь, и он войдет в дом, – голос псевдочеловека звучал в ушах, все громче и громче. Диб, наверное, понимал, какие мысли бродят в голове пленницы. – Ты будешь встречать его на пороге.
«Он откроет дверь. Надо попробовать выпрыгнуть наружу! И бежать! Бежать!»
– Не пытайся прорваться через выходной периметр! Не надо, Мари! Помни, все проемы защищены тазерами. Ты не убежишь от разряда. Пятьдесят тысяч вольт пробивают даже пятисантиметровый слой одежды, парализуют все мышцы.
«Рискнуть или нет? Я не умею бегать с быстротой молнии. Но что если – как в омут головой? Сигануть рыбкой?»
– Любая попытка бегства приведет к двум печальным событиям. Во-первых, ты получишь серьезные травмы – и не только из-за электрического тока. Можешь сломать ноги или позвоночник, упав с лестницы. А еще надо преодолеть сад.
«Сад?! Неужели, и там ждут стражи, готовые преградить путь к свободе?! Господи…»
– Во-вторых, погибнет человек, который сейчас подходит к дому. Он ни в чем не виноват. Ведь это грех на душу, Мари! Помни об этом!
– Что я должна делать? – гГубы ее пересохли, язык стал шершавым. Денисова с трудом могла говорить.
– Ты встретишь гостя на пороге, проводишь по коридору первого этажа до распределительного щитка. Не вздумай прикоснуться к тумблерам, изуродую СВЧ-генератором! Электрик хочет проверить силовые кабели, но ты должна убедить его не проводить тесты. Хозяина дома сейчас нет, без него выполнять работы нельзя. Ты одна. Пусть электрик откажется от своего плана – добейся этого! Мне нужно, чтоб он позвонил в контору и сказал: здесь все в порядке!
– Но… – Марина неуверенно провела рукой по волосам. – Как же я… Как же смогу убедить его не проверять сеть?
– Делай что хочешь! – резко оборвал ее колебания Диб. – Но он должен позвонить начальству и сказать: здесь проблем нет! Все!
Дверь особняка медленно отворилась. Так, словно Марина – хозяйка дома, стоявшая на пороге – толкнула створку, чтоб встретить гостя. Тот одолевал последние ступеньки лестницы, тяжело дыша, сосредоточенно глядя себе под ноги. Человек шел медленно, и Денисова успела хорошо рассмотреть его. Кажется, гостю было за сорок. Впрочем, разве определишь точно, если лицо такое заплывшее? Неприятное лицо пьющего мужчины – широкое, красное. Мешки под глазами, подбородок покрыт короткой светлой щетиной. И волосы – разве можно так уродовать свои волосы?! Редкие, сальные, всклокоченные.
– Здорово! – мМужичок добрел до верхней площадки, уцепился рукой за металлический поручень. – Меня Федор Ильичом кличут. Но для тебя, красотуля, просто Федор.