Он прочел описание «Ририджинского приюта», гнездившегося на вершине шестикилометрового утеса с видом на бескрайние снега и ледники, взбитые ветрами облака и острые, как бритва, зазубренные хребты. От Ририджинского приюта санная катальная дорога — монументальное сооружение — спускалась к курорту «Раздолье» у основания Ририджинского уступа. Сперва снежная колея вилась по эстакаде до ледника Бог-горы, где сани мчались вниз по крутому склону до Большого Виража. На вираже снежный покров часто выветривался, в связи с чем устроители развлечений возвели эстакаду с искусственной скользкой поверхностью. Разогнавшиеся сани неслись по ущелью реки Уш-Дикар, выныривая из тенистой теснины на мелькающие солнечными пропастями и короткими туннелями зигзагообразные траверсы Ноздреватого эскарпа и устремляясь вниз по головокружительному трубчатому серпентину. Предлагались три модели саней: «Высший класс», «Особые спортивные» и «Заслуженный отдых». В последних, полностью герметизированных санях туристы, наслаждаясь кондиционированным воздухом, обслуживались стюардом, подававшим напитки, и могли, если им наскучили горные пейзажи, смотреть кинофильмы на экранах, установленных в спинках кресел. В брошюре утверждалось, что безопасность спуска всех саней контролировалась электронным оборудованием, и что во всех санях непрерывно гремела «тщательно подобранная музыка, резонирующая с незабываемыми ощущениями отважных участников спуска».
В другом проспекте рекламировалась «Диадема Жреца» — группа озер в Великой Соленой пустыне, в трех тысячах километров к западу от Кийяша. Озера эти, последние следы древнего океана в исключительно богатом минералами районе, превратились в резервуары насыщенных растворов. В одном случае соли меди придали воде яркий прозрачно-голубой оттенок, в другом сульфиды ванадия и селена в сочетании со сложными сернистыми соединениями кремния окрасили воду в алый цвет, напоминающий разбавленную кровь. Третье озеро, благодаря усилиям искусных эй-зельбарских химиков, завершало спектральный цикл, отсвечивая желтоватым светло-зеленым лоском. Посетители могли любоваться озерами, сидя в удобных сигарообразных прозрачных экипажах, безопасно скользящих по рельсовой дороге мимо гигантских кристаллических друз через драматически подсвеченные пещеры — под аккомпанемент пояснений экскурсовода на фоне не прекращающегося музыкального сопровождения. «Финалом экскурсии служит неповторимое, вызывающее всеобщее веселье представление, — говорилось в проспекте. — Группа «Девятнадцать наяд-бес-стыдниц» исполнит подводный балет под аккорды незабываемой «жидкой музыки» (действительно звучащей из-под воды!), ритмично подчеркнутой волшебными визуальными эффектами».
Джубал прочел о «Райских садах», выращенных на стеклянных сваях над пустыней, где «изумленный турист, прогуливающийся по хрустальным дорожкам на безопасной высоте, может усмотреть не менее двухсот тысяч интереснейших ботанических и квазиботани-ческих экспонатов, импортированных из далеких миров. Ощущая приятное утомление после познавательной прогулки, турист не преминет освежиться и отдохнуть в «Павильоне радостных неожиданностей», где очаровательные «Воплощения грации» подают изысканные блюда, одновременно исполняя забавные пантомимы. Прозрачные панели пола и стен павильона позволяют посетителям наблюдать за невероятными трюками местной «цирковой плесени», преследуемой кровожадными скалозубыми тиграми и уворачивающейся от стремительно вьющихся по песку смерчей».
Еще одна брошюра была посвящена плесенеперерабатывающим заводам:
«Наши пустыни богаты неисчерпаемым разнообразием странных созданий, в целом известных под наименованием «подвижной плесени». Ученые, внимательно изучающие эти организмы, относят их к нескольким заметно отличающимся отрядам и семействам. Тем не менее, всем разновидностям подвижной плесени свойствен исключительно необычный метаболизм, биохимические механизмы которого, во многом еще таинственные, слишком сложны, чтобы их можно было популярно разъяснить в нескольких словах.
Группы туристов, интересующихся процессами переработки плесени, посещают заводы в сопровождении всегда готовых поделиться энциклопедическими знаниями экскурсоводов, выработавших приятную, уникальную манеру пения технологических описаний под мелодичный аккомпанемент, придающий дополнительную остроту неожиданным научным концепциям.
После ознакомления с предприятием туристам демонстрируют впечатляющие, порой ошеломительные эффекты, возможные благодаря чудесным химическим веществам, произведенным нашей замечательной автохтонной фауной».
Из брошюр Джубал узнал о существовании Известибулярных пещер, где туристов, подвешенных на «троглодитронах», подвергали воздействию ошеломительных аттракционов под специально синтезированную музыку в модном стиле «клаустрофилис», комплекса меблированных иглу «Нежная буря» в тундре полуострова Харуга на дальнем севере, а также Великого Соленого океана с плавучими тропическими островками на струйно-реактивной тяге, перевозящими туристов, наслаждающихся захватывающими дух видами, от одного роскошного, охлажденного кондиционерами «Логова буканьеров» к другому.
Джубал отложил проспекты. Рамус Имф прилетел на Эйзельбар наслаждаться видами и аттракционами? Если нет, зачем?
Бхутра опустилась к западному горизонту — небо пылало лучезарным золотисто-оранжевым огнем. Джубал вернулся в спальню. Как вызванный заклинанием, появился человек в белой блузе, распространявший вокруг себя бойкий, звонкий «чотц»: «Деловар Ти-бит собирается на вечернюю прогулку? Не позволит ли он смазать ему волосы смягчающим бальзамом и завить их в популярном «дионисийском» стиле? Я мог бы также подобрать деловару подходящий парик, украшающий голову пышными кудрявыми локонами…»
«Благодарю вас, — отказался Джубал. — Моя прическа вполне отвечает моим потребностям».
«Серьги-наушники из полудрагоценных раковин? Ароматные жевательные таблетки?»
«Нет, ничего, спасибо».
Человек в белой блузе удалился — появилась молодая женщина в лоснящихся желтых шелковых брюках и облегающем корсаже из диагонально пересеченных лент: «Деловар устал. Рекомендую массаж, восстанавливающий мышечный тонус».
«Нет, благодарю вас!»
«А! В спальне тихо, тишина подавляет. Позвольте мне оживить обстановку музыкой», — массажистка подошла к спинке кровати, и номер задрожал от жизнеутверждающего шлягера.
Джубал повысил голос: «Благодарю вас! Но я как раз собирался уйти!»
«Если деловару потребуется эскорт очаровательной леди, ему стоит только нажать белую кнопку».
«Понятно. А зачем черная кнопка? Здесь еще красная и зеленая».
«Инструкции можно найти в руководстве на тумбочке».
«Я это учту».
Когда Джубал выходил из отеля, к нему поспешил портье: «Деловар забыл свой чотц!» Портье пробежался пальцами по музыкальной приставке на плече Джубала: «В такой спокойный вечер подойдет что-нибудь задумчивое… «Восприимчивость»: простое, но удачное сопровождение! Как вы думаете?»
«Почему бы нет?»
«Желаю вам приятно провести время, деловар Тибит!»
Джубал решил пройтись по бульвару. Время от времени мимо тихо проезжали персональные экипажи, но попадались и омнибусы. В каждом омнибусе ехала группа из сорока туристов, направлявшихся на тот или иной курорт, чтобы развлечься на славу. Джу
но
бал обратил внимание, что в любой группе было ровно сорок человек — не больше и не меньше.
Не обремененный никакими занятиями, Джубал внимательно вглядывался в лица, надеясь найти Рамуса Имфа среди посетителей уличных кафе, залов с игровыми автоматами, сувенирных ларьков, универсальных магазинов и парков с аттракционами, где плясали и хохотали клоуны. Невозможно было не заметить, что многие заведения были рассчитаны на обслуживание стандартных туристических групп — «модулей», как их здесь называли, по сорок человек в каждом.
Рамуса Имфа, конечно, ни в одной группе не было.
Разочарованный Джубал вернулся в отель «Гандольфо», изнуренный уличным музыкальным переполохом — его наплечная приставка наигрывала «Созерцательные мечты». Поднявшись в лифте к себе в номер, он тотчас же выключил «чотц», разделся, растянулся на кровати и уснул.
Глава 11
Джубал пошевелился, потянулся. Датчик, зарегистрировавший характерное движение, включил музыку — поднялись шторы, спальню залило ярким солнечным светом. Джубал принял душ и позавтракал. Он уже принял решение — во сне.
Единственную надежду на обнаружение Рамуса Имфа давало осторожное использование фотографии. Логика вещей подсказывала, что начать расспросы следовало в туристическом справочном бюро космического порта.
Единственную надежду на обнаружение Рамуса Имфа давало осторожное использование фотографии. Логика вещей подсказывала, что начать расспросы следовало в туристическом справочном бюро космического порта.
Выбрав «Песнь жаворонка» с помощью переключателя на плече, Джубал покинул отель и сел в экипаж, доставивший его по бульвару в рекламно-туристический центр.
Оказавшись под стеклянным куполом, он подождал возможности обратиться к молодой служащей, говорившей с ним после прилета. Слегка поколебавшись, она узнала его: «Добрый день, дело-вар! Надеюсь, вам у нас нравится?»
«В какой-то степени. Я беспокоюсь — не могу найти своего знакомого».
«Жаль! Нам не хотелось бы видеть унылые лица на улицах Кийяша. Ищите! Кто ищет, тот всегда найдет».
«Да-да. Поэтому я сюда и пришел, — Джубал бросил фотографию на кольцеобразный стол. — Если бы вы вспомнили, не приходилось ли вам отвечать на вопросы этого господина…»
Красотка с мимолетной улыбкой взглянула на фотопортрет: «Даже если бы я его узнала, деловар, правила запрещают нам разглашать сведения о приезжих».
«В таком случае позвольте спросить только об одном — вы его помните, он здесь был?»
«Раз уж вы настаиваете… кажется, я тут видела такого лихого усача. Запоминающийся тип».
«Не могли бы вы расспросить ваших коллег? Думаю, правила не запрещают служащим справочного бюро обмениваться информацией для внутреннего пользования».
«Так-то оно так… Что же, кому это повредит? Постойте-ка…» — медноволосая любительница хрюкающей музыки подошла к другой служащей справочного кольца, сразу заинтересовавшейся фотографией. Та кивнула и указала рукой на выставочные витрины напротив, но тут же повернулась и с подозрением посмотрела на Джубала. Женщины о чем-то серьезно поговорили, после чего красотка вернулась к Джубалу: «Начальница говорит, что я, конечно же, обозналась, и что мы ни в каких обстоятельствах не имеем права обсуждать дела одних клиентов с другими».
«Очень хорошо, — согласился Джубал. — Чрезвычайно вам благодарен за вежливое обслуживание». Отойдя от центрального справочного кольца, он направился к стойке продавца газет и журналов, где остановился и стал перелистывать какой-то красочный календарь.
Начальница справочного бюро узнала Рамуса Имфа! Пожилая женщина со впалыми щеками и крашеными красновато-коричневыми волосами, собранными в тяжелый узел на затылке, она не производила впечатление особы, склонной нарушать правила или проявлять благосклонность к незнакомым молодым людям.
Джубал прошелся вдоль витрин, тянувшихся по периметру зала, и заинтересовался коллекцией аметистовых брошей — на каждой были искусно вырезаны несущиеся по снежному склону сани с надписью «На память о Ририджине». Затем его внимание привлекла витрина с глазурованной волнистой керамикой, расписанной пестрыми узорами, имитировавшими окраску подвижной плесени. Рядом оказался прилавок парфюмера, предлагавшего цветочные масла из северных пустынь. Просматривая одну витрину за другой и задерживаясь у прилавков, Джубал постепенно приблизился к той части выставочных рядов, куда указала начальница справочного бюро, взглянув на фотографию Рамуса. Здесь интерес Джубала удвоился — что-то в окружавших его витринах привлекло внимание Рамуса Имфа.
По-видимому, в этом отделе демонстрировались образцы текстильной продукции — высоко ценившиеся эйзелями шелка с радужным отливом, сорочки с пейзажами и яркими надписями, небольшие декоративные вышивки с видами Ририджинских гор и стилизованными картами разноцветных озер Диадемы Жреца. Неужели Рамус Имф соблазнился и купил рубашку кричащей расцветки? Поблизости висела пара ковров, сотканных из мерцающих синих, лиловых, зеленых и черных нитей, образовывавших почти микроскопически точный рисунок. Джубал нагнулся поближе, пощупал ворс, пригляделся к едва заметным узелкам. Джанские ковры! Не шедевры, но достаточно дорогие ковры тонкой работы. Как они оказались в Кийяше? Надо полагать, дело не обошлось без Рамуса.
Джубал прошел немного дальше и притворился, что его очаровал набор косметических принадлежностей. Через некоторое время продавец, заметивший гипнотически завороженный взгляд Джуба-ла, вышел из-за конторки: «Волшебные безделушки, не правда ли? Миниатюрные ларцы сформованы из призматического хрусталя, синтезированного здесь, в Кийяше. Больше нигде такого нет — его получают с помощью уникальных катализаторов. Всего девять СЕРСов».
Джу бал издал неопределенный звук: «А эти рейтузы? Ошеломительная расцветка!»
«Они подчеркнут стройность вашей фигуры. Примерьте! Вам пойдет ярко-синий шелк в розовый горошек».
«Рейтузы тоже шьют в Кийяше?»
«Да, по большей части мы торгуем местными изделиями».
«Любопытно. Смотрите, какие изящные ковры! Местной работы?»
«Нет, это как раз импортный товар, с далекой планеты на краю Ойкумены. Тщательной выделки орнамент, хотя на мой вкус мрачноват, да и качество основы могло бы быть повыше».
«Вы меня удивляете. Я, конечно, не знаток, но мне показалось, что это редкостные экземпляры».
«Заметно исключительное внимание к деталям, не спорю, но эйзельбарские ковры лучше. У нас применяется прочная, упругая основа, насыщенная пузырьками воздуха — такой материал называется «изефлин». На основе печатается выбранный заказчиком узор или пейзаж. Наши ковры дешевы, долговечны, радуют глаз. Конечно, если вы собираете старинные вещи ручной работы…»
«Странные ковры. Как они сюда попали?»
«Их привез некий деловар Арфентейль, промышляющий импортом ковров. Я предупреждал его — он заломил слишком высокую цену. Какой турист разорится на антиквариат, если на память об Эйзельбаре можно купить, привезти домой и расстелить на полу дешевый, веселый, мягкий синтетический коврик? Но упрямец меня не слушал».
«Я коллекционирую редкости и не прочь приобрести такой ковер, если цена меня устроит».
«Арфентейль требует шестьсот СЕРСов за каждый».
«Что? Шестьсот, за выцветшую старую тряпку?» — Джубал прикидывал в уме. В Визроде такой ковер можно было купить тольдеков за триста. За тольдек давали примерно один СЕРС Ойкумены. Рамус пожадничал — даже контрабандные ковры не стоили в два раза больше. Джубал презрительно обронил: «В минуту безумной расточительности я согласился бы расстаться с двадцатью СЕРСами. Это все, что я могу себе позволить».
Продавец пожал плечами: «Деловар Арфентейль не предусмотрел никаких скидок».
«Посмотрим, посмотрим. Какой делец упустит возможность сбыть залежавшийся товар? Где его можно найти?»
«Не имею ни малейшего представления. Здесь он бывает редко и мне не докладывается».
«На что он рассчитывает? Давно у вас эти ковры?»
«Почти шесть месяцев. Они не привлекают особого интереса — а тех, кто спрашивает, отпугивает цена».
«Постараюсь найти Арфентейля. Вы случайно не знаете, в каком отеле он останавливается? Может быть, у него есть посредник, постоянный торговый представитель?»
«Боюсь, что ничем не могу вам помочь».
Джубал поспешил удалиться из туристического центра, опасаясь, что его поведение вызовет подозрения у начальницы справочного бюро — та уже недовольно поглядывала в его сторону.
Он занял столик в парковом кафе под раскидистой многоствольной ворсянкой. Полчаса Джубал сидел, размышляя, с графином винного пунша. Наконец-то: следы Рамуса Имфа! Найденные улики, однако, заставляли задавать не меньше вопросов, чем их отсутствие. Отпрыски клана Имфов никогда ни в чем не нуждались. Зачем благородный Рамус унижал свою касту, занимаясь контрабандной торговлей?
Джубал попросил официанта принести каталог торговых предприятий Кийяша и нашел раздел, озаглавленный «Покрытия полов: ковры, циновки, линолеум, изефлин». Если Рамус пробовал сбыть ковры через продавца одежды и косметики, надо полагать, он не обошел вниманием и торговцев коврами.
Расположившись в вызванном экипаже, Джубал ввел в адресный контроллер цифровой код первого предприятия из приготовленного списка. Машина бесшумно помчалась по бульвару. Откинувшись на спинку кресла, Джубал смотрел остановившимися глазами на мелькающий уличный пейзаж. Внезапно раздраженный лучезарной «Песнью жаворонка», он включил сопровождение под наименованием «Смелая авантюра».
Экипаж остановился у павильона под куполом зеленого стекла. На белой вывеске значилось оранжевыми буквами:
«Универсальный магазин «ТОТАЛЬНЫЙКОМФОРТ» Мебель, интерьеры, предметы обстановки Все, что нужно дома и на работе Спортивный и культуристический инвентарь»
Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоить нервы, Джубал слегка увеличил громкость ритмично-напряженной «Смелой авантюры», вышел из экипажа, решительными шагами пересек тротуар и зашел в павильон.