– Иисусе, боже мой, – вопила она, и ее голос проникал в мою квартиру сквозь отверстие около люстры. – Боже траханый, Иисусе!
Но у меня в тот момент было совершенно неподходящее настроение, чтобы ее выслушивать. Я уже знал, что лучше всего не попадаться на ее крючок и никак не реагировать на крики, потому как в противном случае она будет считать, что одержала победу, и не замолкнет все утро, а моя квартира так и останется в беспорядке.
– Эй, ты там внизу, ирландец! Ты бы получше следил за своими друзьями макаками!
Друзья макаки? Да пошла она! Зеб, Баррет и милая Конни… Я понял, что должен открыть крышку и выпустить пар. Откинув назад голову, я зарычал, как Тарзан:
– А ну, заткни свою проклятую пасть, безумная крыса!
Недолго думая, она тут же ответила:
– Проклятья не распространяются на безумных крыс.
– Заткнись, – завопил я, чувствуя, как напряглись все мои сухожилия. – Или, клянусь богом, я поднимусь и сверну тебе шею!
– У моих пенатов нет бога.
Наша перепалка привела меня в ярость, а теперь, когда Делано подцепила меня на свой крючок, она могла продолжать в том же духе несколько часов подряд.
– Чтоб ты сдохла, психопатка! Ну, давай, тебе давно пора на тот свет…
Мое лицо раскраснелось и было напряжено, и я понимал, что кричал не только на Делано, но все равно не мог остановиться.
– Вот именно, на тот свет. Мир станет намного лучше.
– Ты считаешь, что тот свет – самое подходящее место для сумасшедших, ирландец?
В ее голосе появились новые интонации, какие-то первобытные, как будто ей было уже все равно. Если честно, я и сам находился в похожем состоянии.
– Ты меня слышала.
Она ничего не ответила, это было удивительно и даже немного пугало. Эхо моего собственного голоса окружило меня, точно толпа привидений.
Если б я смотрел кино, в следующее мгновение случилось бы действительно что-то плохое.
Что она собирается делать? Что еще задумала? И почему эта идиотка бесконечно меня преследует?
Узнать ответ можно было только одним способом.
Что-то тяжелое ударило в потолок у меня над головой.
Четыре трупа? За один день? Круто.
Я помчался к двери, успев по дороге обогнуть перевернутый стул. Краем глаза заметил, что мои гости разобрали на части даже штангу. Обстоятельные ребята…
Я бросился наверх, перепрыгивая сразу через три ступеньки; меня подташнивало, сердце билось в груди, точно шарик в барабане лотереи.
Прошу тебя, господи, сделай так, чтобы я не опоздал. Проклятье, что еще она натворила?
Дверь Делано оказалась достаточно прочной, с парой дополнительных болтов, но в крови у меня бушевал адреналин, так что я выбил ее не мешкая. Инерция внесла меня внутрь, и я, тяжело дыша, перелетел через порог. Чувствуя, как в плече пульсирует боль, я боялся посмотреть и увидеть то, что мне совсем не понравится.
И тем не менее я посмотрел, на случай, если мне стали бы задавать вопросы про время, и увидел Делано, которая сидела на стуле с прямой спинкой, зажав сигарету в тонких пальцах. На полу рядом с ней лежала толстая книга. Я подумал, что это Библия.
– Привет, герой, – сказала она, выпустив кольцо дыма. – Ты мне должен дверь.
Какой же я идиот!
– Простачок, – добавила Делано, и я подумал, что это более точное слово.
В первый момент я собрался произнести гневную речь, но к тому времени, как сделал вдох, сообразил, что это бессмысленно. Забавная получилась ситуация, просто уморительная. Впрочем, не настолько, чтобы я стал смеяться.
– Могла бы дать мне передышку, – спокойно сказал я. – Если б ты знала, какой у меня выдался день…
– Я не спала всю ночь, слушала твоих дружков, – рявкнула она без тени сострадания.
Я впервые оказался так близко к Делано и понял, что она на пару лет моложе меня, со светлыми, длинными и прямыми волосами. Может быть, даже хорошей фигурой, хотя определить наверняка было невозможно, поскольку она куталась в махровый халат. А еще ее голубые глаза, обведенные сурьмой, таращились на меня так, будто их хозяйка обладала гипнотическим даром. Раньше я не замечал, что у Делано глаза кошки, как у Авы Гарднер[27] или Мадонны. Красивые, но опасные.
В ее квартире было до безумия чисто, но холодно, и я заметил дыру в окне, через которую внутрь врывался ветер.
Она заметила мой взгляд.
– Я разозлилась, – объяснила она. – Проклятая сацума.[28] Можешь поверить? Такую дыру проделала в стекле…
Слава богу, у меня появилось дело, и я отвел взгляд от ее завораживающих глаз.
Займись делом, солдат. И даже не думай о том, чтобы придушить эту женщину.
В армии солдат учат использовать руки по назначению. Если что-то ломается, это нужно починить, и нет никакого смысла ждать, когда пришлют замену. Ирландия далеко от Ливана, и даже если твоя посылка благополучно минует желающих по обе стороны прибрать ее к рукам, пройдет примерно полгода, пока она наконец до тебя дойдет. В моем подразделении служил парень, который починил старый радиоприемник с помощью деталей от стилофона Рольфа Харриса,[29] купленного на Минги-стрит. Прямо настоящий Макгайвер.[30] У меня с электроникой не слишком хорошие отношения, но с простым ремонтом по дому я справлялся.
Прищурившись, я изучил окно, потом отправился на кухню и принялся искать под раковиной что-нибудь подходящее.
– Эй, ирландец, ты что задумал?
Может, Делано решила, что я ищу мешки для мусора, чтобы завернуть в них ее тело?
Хорошо.
Жаль, что она не знает про мою потребность всех защищать… Ладно, возможно, я расскажу ей про это позже.
Под раковиной я не нашел ничего подходящего, чтобы заткнуть дыру, поэтому переключился на кладовку и обнаружил, что у Делано таблеток больше, чем у нью-йоркского наркоторговца, а количеству ящиков мог бы позавидовать крупный магазин нижнего белья.
«Бум-бум. Убийца из тебя, Дэниел Макэвой, никудышный, смех, да и только», – услышал я хихикающий голос Призрачного Зеба.
– Отвали от моих ящиков, ирландец.
– Не стоит волноваться на этот счет, миссис Делано, – рассмеявшись, ответил я.
– Да долбись ты в задницу!..
– С тобой? – поинтересовался я.
Я знаю, это прозвучало по-детски, но мне требовалась небольшая разрядка.
Большинство ящиков оказались полупустыми, поэтому я переложил содержимое одного в другой, вытащил первый и выбил одну доску. Она вышла легко, и я увидел ржавые гвозди, будто из крышки гроба.
«Держи свое воображение в узде», – сказал мне как-то Мориарти.
«Потому что оно усугубляет мою боль?».
«Нет, потому что оно у тебя дерьмовое».
«Я бы хотел почитать учебник, в котором это написано. Глава 6: Дерьмо в воображении и его воздействие на латентных говнюков».
Делано больше не стала спрашивать, что я задумал. Она просто сидела и курила, а кончик ее сигареты пульсировал алым и белым.
Если честно, я просто выпендривался, потому что вполне мог заклеить дыру скотчем, который нашел в ящике, но доска более точно передавала мое настроение, как сказал бы мой приятель. Я приложил ее к разбитому стеклу и забил гвозди в раму молотком для мяса, стоявшим в сушилке. Ветер из урагана превратился в легкий бриз. Совсем неплохо.
На этот раз миссис Делано была потрясена настолько, что застыла в молчании, точно статуя, лишь клубы дыма окутывали ее руку с зажатой между пальцев сигаретой.
– Позвоню своему приятелю, – сказал я, направляясь к двери, – он работает круглосуточно, попрошу его привести в порядок твою и мою дверь. До его прихода я бы посоветовал тебе сидеть тихо. Ты ведь не хочешь привлечь нежелательное внимание.
Несмотря на трудный день, спускаясь по лестнице, я улыбался. Из квартиры Делано не доносилось ни единого звука, даже едва различимого шороха.
Глава 6
До того как у меня появились причины беспокоиться о более серьезных вещах, я часто проводил целые дни, роясь в своем прошлом и пытаясь понять, почему я так сильно хотел сделать трансплантацию волос. Почему сияющая кожа черепа производила на меня столь тягостное впечатление? Я пролежал на диване достаточно долго, чтобы понять: корни подобных желаний должны брать начало в истории моей жизни.
Впрочем, я мог бы так ни к чему и не прийти. Мой отец умер до того, как успел полностью лишиться волос. Никогда лысый парень меня не избивал и не унижал. Не могу назвать лохматых героев, которым я хотел бы подражать, или с голыми черепами, в которых не хотел превращаться.
«Это в подсознании», – проинформировал меня Зеб однажды вечером в парке.
Мы распили на двоих пинту «Джеймсона» после того, как закрылись бары. Мое мощное тело с трудом поместилось на детские качели, а цепи так сжимали ноги, что они онемели. Должно быть, я был пьян.
«Поверь мне, Дэн. Что-то случилось».
Я знаю, что произошло. Зеб предложил мне выгодную сделку, начал показывать фотографии и мастерски сыграл на моем тщеславии.
«Поверь мне, Дэн. Что-то случилось».
Я знаю, что произошло. Зеб предложил мне выгодную сделку, начал показывать фотографии и мастерски сыграл на моем тщеславии.
«Если у тебя есть волосы, значит, ты еще не так стар, и твоя жизнь не подходит к концу».
Я бы не удивился, если б Зеб продал дерьмо канализационной системе. Он был таким превосходным бизнесменом, что мог в буквальном смысле взять деньги с клиента за то, чтобы вколоть ему жир, который он только что отсосал из его задницы.
* * *«Вонючие ублюдки. Здесь должно быть стерильно» – такими словами Зеб впервые встретил меня, и по его ботинкам разведчика, торчащим из-под комбинезона хирурга, я сразу понял, что этот парень служил в израильской армии. Сержант Флетчер этого не заметил, потому что слишком старательно ковырял в носу.
– У меня опухоль в носу, видишь? – спросил он, и его голос прозвучал приглушенно из-за указательного пальца, засунутого в ноздрю. – И я ужасно храплю. Хочу, чтобы ты это исправил.
Врач походил на вокалиста из «Би Джиз», который женился на Лулу,[31] только врезавшегося в зеркальное стекло. Вы либо способны это представить, либо нет.
Он закончил делать инъекцию в пенис лежавшего без сознания парня и раздраженно бросил шприц в металлическую раковину.
– Пошли, ребята. Я тут занят толстым членом. Сами понимаете, работа деликатная. Этот тип – большой начальник каких-то боевиков.
Должен признаться, я был немного удивлен. Даже для Минги-стрит подпольная косметическая хирургия была чем-то радикальным, хотя я слышал, что в Судане есть место, где делают трансплантацию органов. И с поразительной быстротой находят донора. Этот же израильтянин являлся истинным предпринимателем, и это при том, что девяносто процентов местных без колебаний воткнули бы в Зеба все его иголки. Но если ты способен предоставить ценные услуги, тебе прощается все.
Флетчер вытащил палец из носа.
– Так что с моим носом, док?
– А мы похожи на швейцарскую клинику? У нас делают только инъекции, – сказал человек, которого позже я знал как Зеба. – Нет, носорог.
– Кого ты назвал носорогом? – сказал Томми и прострелил Зебу коленную чашечку.
Ладно, ничего такого не было, но могу же я помечтать.
* * *Я паршиво спал после стычки с миссис Делано. Наверное, из-за того, что я вдруг сообразил, какая красотка моя тронутая соседка сверху, но если вспомнить мертвых и умирающих, а в особенности Конни, то мое либидо понесло серьезный урон. Я чувствовал себя предателем из-за того, что так и не начал горевать по Зебу, но раз уж я не видел его распростертым на асфальте, то еще мог раздувать искорку надежды.
Чувство опасности пробуждает меня быстрее, чем утреннее солнце, хотя мне хорошо известно, что бандиты начинают трудиться не раньше полудня. Кельтские гангстеры пристрастны к «Джеймсону» с колой. Как только наступит время выпивки, парни Майка Мэддена могут снова нанести мне визит, чтобы поискать то, что еще не сломано. Я задвинул дверь шкафом. Если ублюдки пройдут сквозь него, то решат, что попали в Нарнию.[32] Окно я завесил плакатом парка «Юкка коротколистная». Конечно, не бронированное стекло, но это повергнет их в недоумение. Однако подобные вещи срабатывают только в том случае, если твой противник представляет собой нечто среднее между умным и дураком. У большинства лучших в мире солдат есть только фото их жертв и каша вместо мозгов.
Как они вообще меня нашли? Есть ли у Ирландца Майка что-то конкретное, или лишь список знакомых Зеба?
Я долго размышлял над этим вопросом, но потом мой разум погрузился в черные кольца сна. Верь в Боно.[33]
* * *Слава богу. Наконец-то немного отдохну.
А потом, вы знаете, как это бывает, мне в голову пришла мысль. Одна из тех, что прогоняют сон так же, как сильный ветер уносит паутину.
Господи Иисусе.
Что сказала Делано? Иисусе. Не просто добрый старый Христос. И когда же я это слышал? Вчера. За день до этого.
Я моментально выскочил из постели. Парень с волосами из пенопласта. Лизун, проклятье, как его звали?
Я вспомнил еще до того, как вытащил визитку из кармана.
Фабер, адвокат. Со всей этой суматохой в ночном клубе я совсем про него забыл.
Делано повторила то, что слышала, иными словами: Иисусе. Это Фабер перетряхнул все в моей квартире.
Я принялся расхаживать по комнате, ударяя кулаком в ладонь. И перестал я это делать, только сообразив, как глупо выгляжу. Однако сидеть на месте я уже не мог. Фабер знает, где я сплю, и, очевидно, у него есть команда. Такой коротышка сам бы не справился. Ублюдок не смог бы даже микроволновку поднять.
Тут дело не в Зебе, а в Конни. Фабер убил ее – и теперь разыскивал меня.
Да, все сходилось. Господи, никто не станет убивать из-за того, что он лизнул чью-то задницу. Я видел, как Фабер приставал к Конни, и положил этому конец. Неужели все так просто?
Получалось слишком много желающих меня прикончить; так можно было запросто стать параноиком. Как часто язвительно повторял доктор Мориарти: «Знаешь, что я тебе скажу, Дэн? Из того, что все стараются тебя достать, еще не следует, что ты не безумен».
Я всегда считал, что в этом предложении слишком много отрицаний.
Три часа спустя я все еще размышлял. Старые серые клеточки продолжали выдавать теории, которые я обсуждал с Призрачным Зебом.
«Фабер убил Конни».
Может быть.
«А откуда ты это можешь знать?»
Потому что безумная леди использовала его любимую фразу.
«Но это чертовски тонко, как говорили Риггс и Мерта».[34]
Но на таких тонкостях стоит мир. Спроси Джорджа В.
«Итак, если считать, что это Фабер. Почему?»
Потому что Конни отвесила ему пощечину. Потому что он псих.
«Не слишком ли серьезная месть за пощечину? К тому же Фабер не из тех, кто носит оружие».
А как насчет его команды? Ты не знаешь, кто носит для него сталь.
«Хороший довод».
Благодарю.
«Значит, мы пойдем в полицию».
Только не мы, а я. Но я не хочу, чтобы полиция копалась в моих делах.
«Потому что это типичное гангстерское убийство».
Точно. Так что мы будем делать дальше?
«Ага, теперь снова мы?»
Я переключился на Томми Флетчера. Он снова стал капралом после того инцидента, когда облил овцу бензином, поджег ее, а потом съел здоровенную порцию. Там еще было полно самогона. Томми лежал животом вниз на обрыве, выходящем на ничейную полосу, и палил из автомата по диким собакам.
– Ты стреляешь по шавкам, капрал? – спросил я у него.
– Не-е-е, – с ухмылкой ответил Томми. – Я стреляю рядом с шавками, чтобы посмотреть, как они подпрыгивают.
Я прикрыл глаза и почувствовал, как сон наваливается на меня, словно волна тяжелого тумана.
Стрелять рядом и смотреть, как они подпрыгивают. Почти то же самое, что ничего не делать. Агрессивная пассивность.
Саймон был бы горд.
* * *Я встретился с Зебом во второй раз, когда работал вышибалой в Бруклине, в клубе под названием «Квирс», который рассчитывал привлечь внимание голубых, но в склонном к иронии Нью-Йорке полюбился разным артистичным придуркам. Не самые лучшие времена в моей жизни – босс заставлял вышибал носить жилеты с блестками и красить брови и ресницы. Если бы у меня был свой веб-сайт, то фотографиям из этого периода моей жизни там не нашлось бы места. К счастью, период оказался коротким, я продержался всего неделю, потом у меня на веках появилось раздражение. Пришлось выбирать: купить на свои деньги гипоаллергенную косметику или уволиться. Я выбрал второе.
Так вот, я стоял у входа в «Квирс» в свой последний рабочий вечер, размышляя о том, что коэффициент дерьма поднялся примерно до двухсот процентов, если вышибала должен красить ресницы, когда появился парень с лицом, размалеванным до предела. Я положил ему ладонь на грудь, чтобы он увидел, какая большая у меня рука.
– Сэр, ничего не говорите. Вы сюда не войдете.
Но что-то в его лице показалось мне знакомым. Он был похож на одного из парней группы «Би Джиз» после нескольких трудных лет.
– Да брось, приятель, – заныл он. – У меня полно наличных. Хочешь посмотреть?
Я не хотел смотреть. Достаточно помахать наличными больше пяти секунд перед ночным клубом, как кто-нибудь непременно затеет драку.
– Нет, сэр. Пусть они останутся в вашем кармане.
Он продолжал меня игнорировать, что начинало входить у него в привычку, и вытащил свернутые в рулончик полтинники, которыми легко можно было заткнуть лаз в крысиную нору.
– Знаешь, что это такое?
Я слегка надавил на него кончиками пальцев, чтобы заставить отступить на пару шагов.
– Да, знаю, сэр.
– Нет, сэр. Вы не знаете. Вы только так думаете. – Пьянчуга постучал себя по носу, словно там прятался большой секрет. – Это вот я получил за пару силиконовых сисек и подтяжку живота. Отличная работа. Если ты меня впустишь, я дам тебе штуку. Ну, так как? Тысяча долларов за один шаг в сторону.