Археолог сдержал свое слово, и у первой же поляны приткнул корабль к берегу. Бегло осмотревшись по сторонам, путешественники вышли наружу и стали подниматься на густо поросший хрусткой разлапистой травой холм. За гребнем открывался широкий луг, с раскиданными на нем большими стогами свежего сена – во всяком случае, именно такое впечатление создавали небольшие зеленые холмики.
– Там кто-то двигался! – указал Вайт вперед рукой и торопливо помчался в этом направлении. Платон устремился следом. – Вон он!
Теперь Атлантида и сам увидел небольшую голову на гибкой шее, приподнявшуюся из высокой травы. Голова качнулась из стороны в сторону, по горлу пробежался ком, словно животное только что проглотило пук травы. Миллионер подбежал на сотню метров, остановился и принялся раскручивать пращу.
– Сейчас, морду поднимет, я его и подловлю…
И действительно – стоило перемалывающей челюстями траву голове подняться чуть выше, как Вайт со снайперской точностью влупил ей камень чуть ниже глаза. Ящер возмущенно взвыл.
– Есть!!! – восторженно заорал Вайт, а Рассольников с ужасом увидел, как один из холмиков покачнулся и стал поворачиваться к ним более широкой частью.
– Ложись! – Атлантида кинулся на напарника и сбил его с ног. В тот же миг над людьми с низким тяжелым гулом пронеслась огромная темная масса.
– Что это было, сэр?
– Ложись! – масса пронеслась в обратную сторону. Создавалось ощущение, что над поляной туда-сюда снует грузовой орбитальный челнок.
– Что это сэр Платон?
– Бронтозавр собственной персоной, сэр Теплер. Головка маленькая, а задница большая. И хвост, кстати, тоже. Сволочи…
– Что будем делать, сэр? – толстяк вжался в землю, уворачиваясь от очередного удара.
По счастью, повинуясь древнему инстинкту, динозавр пытался уничтожить врагов, размахивая своим хвостом из стороны в сторону, и не догадывался пришлепнуть людишек ударом сверху вниз.
– Поползли отсюда… Сволочи…
Напарники, утюжа брюхом траву, двинулись обратно на холм. Отступив метров на пятьдесят, археолог решился присесть, и оглянулся на луг.
– Вот сволочи! – в очередной раз выругался он.
– Кого вы все поминаете, сэр? – поинтересовался лежащий рядом Вайт.
– Художников. Иллюстраторов исторических справочников. Какого хрена они всех динозавров коричневыми рисуют?! Кто же знал, что эти зеленые тушки… Вот сволочи!
– Бронтозавры, говорите? – толстяк тоже решился сесть. – Значит, гигантских ящеров мы уже нашли?
– Да какие они гигантские, – отмахнулся историк. – Тонн тридцать-сорок, не больше. Теперь бы хорошо найти несколько костяков хороших, крупных ящеров тонн по сто, сто пятьдесят. Тогда это будет свидетельством, что появление разумных племен прямо провоцирует измельчение представителей животного мира.
– И как вы это собираетесь сделать, сэр?
– Нужно облететь планету на малой высоте, – пожал плечами Атлантида. – Осмотреть ее через оптику.
– Тогда давайте полетаем, сэр, – предложил миллионер. – Здешние охотничьи угодья пока меня не прельщают.
Напарники последний раз оглянулись на пасущиеся на лугу холмы и отступили в катер.
– Сунгари, малый импульс на маневровые двигатели левого борта.
– Выполняю.
Получив толчок, космический катер соскользнул на воду и закачался на большой глубине.
– Малую тягу на маршевые двигатели!
Корабль начал разгоняться по длинному плесу. Когда он перешел в режим глиссирования, Платон коротко приказал:
– Средняя тяга! – и катер тут же оторвался от воды. Отследив по приборам набор тысячи пятисот метров, археолог задал режим стабильного полета и прильнул к мониторам внешнего обзора.
С малой высоты стало ясно, что Глушь отнюдь не такая зеленая планета, как казалось с орбиты. Тут и там в небо выпирали коричневые, черные и серые пики, постоянно попадались красные проплешины каменистых россыпей, иногда поросшие кустиками похожей на люпины растительности, а иногда и вовсе без признаков жизни.
– О, кладбище, – показал пальцем на один из мониторов Вайт.
– В эпоху динозавров кладбищ не существовало, – огрызнулся Атлантида. – Тогда еще не существовало религиозных обрядов.
– Какие обряды?! – закричал толстяк. – Там россыпи костей!
– Сунгари, разворот! – моментально отреагировал Платон.
– Вон, видите? – ткнул миллионер пальцем в монитор.
– Сунгари, увеличение пять на двенадцатом.
– Ага, убедились? – торжествующе указал толстяк на мелькающие по экрану кости, хребты и позвонки. – Настоящий мясокомбинат! Можно подумать, туземцы сгоняли сюда ящеров со всей округи и тут разделывали.
Атлантида тихонько зарычал от ярости, но ответить ничего не мог – слишком уж точно шутка миллионера описывала концентрации костных останков, обнаруженные как на Земле, так и на некоторых других планетах с развитыми цивилизациями. Хотя любому дураку ясно, что никаких мясокомбинатов миллионы лет назад существовать не могло.
– Сунгари, посадка, – приказал Платон.
Космический корабль, коротким толчком развернувшись кормой вперед, дал среднюю тягу, затем минимальную и начал падать вниз. Вайт попятился к пилотскому креслу и торопливо пристегнулся. Метрах в ста над землей Катер выстрелил из сопла малой тягой, придержал заваливающийся нос маневровым двигателем и мягко лег на брюхо.
– Молодец, Сунгари! – не удержался Атлантида.
– Обижаешь, капитан, – с неожиданной эмоциональностью откликнулся бортпилот. – Получено сообщение для короля колонии Глушь из Центральной Регистрационной Палаты.
– О! – оживился миллионер. – Сейчас они затребуют кучу справок и сопровождающих отчетностей, а мы скажем, что ничего делать не обязаны, поскольку регистрация колоний имеет уведомительный характер.
– Сунгари, выведи текст сообщения на центральный экран, – попросил Атлантида.
«В целях внесения необходимых данных в регистрационный файл, Центральная Регистрационная Палата просит правительство планеты Глушь предоставить следующие данные:
Масса планеты…
Длительность суток…
Длительность года…
Степень среднего атмосферного давления…
Уровень кислорода в атмосфере…»
И так далее вопросник из ста восемнадцати пунктов.
– Сейчас я им отвечу… – встрепенулся миллионер.
– Да не нужно, – остановил его Атлантида, мысленно удивившись тому, что Вайт и вправду вознамерился зарегистрировать здесь колонию. – Можно вполне спокойно ответить на все вопросы.
И археолог принялся перечислять: масса планеты – ноль, девяносто три, длительность суток – двадцать один час пятьдесят три минуты… Добравшись до восемьдесят седьмого и восьмого пунктов, Платон с профессиональным удовольствием сообщил: уровень развития биосферы – мезозойский период, уровень развития местной цивилизации (если есть) – ноль, двенадцать сотых.
Следующим пунктом шла численность колонии, и Атлантида обернулся на толстяка:
– Врать будем, сэр?
– Зачем? Два человека. Уровень налогообложения по сферам жизнедеятельности… О, это уже интересно. Разрешите, сэр, я отвечу?
– Безусловно, – археолог уступил место за капитанским пультом и неторопливо направился к входному люку.
Сунгари стоял впритирку к одному из костяков. Атлантида вышел на бурую пустошь, на которой раскинулось кладбище, задумчиво потер белое – белое, а не серое от времени ребро! Скелет все еще сохранял свою форму, и длинный, изогнутый пологой дугою позвоночник возвышался над головой метров на пять.
– Солидный должен был быть зверь, – задумчиво пробормотал Рассольников, обводя глазом бескрайнее поле костяных останков. Оно ограничивалось с одной стороны остроконечными скалами, с другой – глубоким руслом пересохшего ручья, а с третьей – просто воображаемой прямой линией. Можно подумать, обреченный на забой скот подводили к некоей дороге, лишали жизни, после чего быстро разделывали, вывозя мясо по специальной транспортной линии. Если так, то вон там, за скалами, должны находиться развалины цеха, в котором мясо проходило обработку. Это, конечно, из области бреда и проверять гипотезу не стоит. А все-таки интересно, какая именно сила заставляла умирающих животных собираться сюда, в одно место, и укладываться рядом друг с другом, а то и поверх уже сгнивших и обветрившихся останков? И здесь, и на Земле, и на Шиве, и на Грине? По всей видимости, разгадка этой тайны так никогда и не будет найдена…
– Вы здесь, сэр? – выглянул из люка Вайт. – Идите сюда, я хочу вам кое-что показать.
Миллионер привел напарника в рубку и ткнул пальцем на один из экранов:
– Я тут живность искал, поохотиться, и смотрите что углядел…
На мониторе темнел склон одной из далеких гор – видимо, увеличение шло никак не меньше пятисот. Там мирно ощипывали травку уже знакомые археологу пятнистые ящерицы, причем некоторые из них показались странной, непривычной формы.
– Без хвостов, что ли? – пробормотал Атлантида.
– Вы смотрите, смотрите, – ткнул его в экран толстяк. Вот снизу появилось трое «тиранозавриков». Они все вместе вцепились в одну из ящериц. Та, естественно, отбросила хвост. Охотники подхватили добычу и ушли за край экрана. – Видели?
– Ну и что? – хмыкнул Платон. – Ну, оборвали они ящерице хвост. На Земле ящерицы тоже хвосты отбрасывают.
– Вы что, не поняли, сэр? – удивился миллионер. – Обратите внимания, ящерицы не боятся «тиранозавриков»! Те приходят, забирают хвосты и уходят, а ящерицы продолжают спокойно пастись. Наши знакомые бандиты не просто хищники, они пастухи! Как пастух каждый сезон обстригает овец, так и здесь с домашних ящериц время от времени собирают подросшие хвосты. Вы поняли? Смотрите, опять идут…
Рассольников получил возможность еще раз от начала до конца наблюдать процедуру «стрижки».
– Десять тысяч черепов, – растерянно пробормотал археолог, раскрыл экран своего браслета и принялся методично затирать созданные на планете файлы.
– Что вы делаете, сэр?! – испуганно закричал Вайт.
– Файлы тру, – тусклым голосом сообщил Атлантида. – Простите, сэр Теплер, у вас не найдется парочки бутылок текилы? Очень хочется напиться.
– Зачем, сэр?!
– Не хочу видеть и слышать ничего вокруг. Мне хватит.
– Зачем файлы затираете?! Ведь это же величайшее открытие в истории человечества!
– Что-о, сэр? – поднял на напарника глаза Атлантида. – Вы что, хотите, чтобы я под своим именем сообщил, что в мезозойскую эру могла существовать цивилизация, что ящерицы могли быть разумными, могли уметь добывать огонь и заниматься скотоводством?! Да меня в тот же день вся историческая наука вымажет до кончика носа в самом первосортном дегте, а потом остаток жизни будет вываливать в перьях! Вы что не понимаете, что ничего подобного не может быть!
– Но ведь мы же видели все это своими собственными глазами!
– Мало ли кто чего видел? Сюда что, кто-нибудь все это проверять полетит? Да любой школяр найдет сотню ссылок на самые непререкаемые авторитеты, которые не способны ошибаться! А если кто и проверит – будет вонять дегтем рядом со мной. Нет, фигушки, я на такое не пойду. Да меня с ходу со всех комитетов исключат, со всех постов попрут, и потом ни один самый занюханый университет или просто меценат мне ни единого обола на новые экспедиции не даст!
– Я дам.
– Вы? – хмыкнул Атлантида. – И я стану единственным профессором частного карманного музея? А по пятницам туда будут водить студентов и показывать: смотрите, чем начал заниматься профессор Платон Рассольников после того, как сошел с ума? Благодарю покорно! Не надо мне такой великой славы.
– А как же научная истина, сэр?
– Вы эти сказки абитуриентам истфака рассказывайте, – Атлантида закрыл экран браслета. – Они потом в это верить начинают и про всякие разные факты по углам кричать. За что их затем поганой метлой из науки и гонят. А я старый, опытный историк, и прекрасно знаю, какие открытия делать можно, а какие нельзя. Разумные ящерицы! Вы что, хотите, чтобы все здание науки рассыпалось? Очаговая разумная жизнь появилась в нашей галактике порядка миллиона лет назад и ни минутой раньше, понятно? Иначе половина теорий и гипотез прахом рассыплется.
– Вот уж не думал, что историческая наука ведет двойную бухгалтерию, – покачал головой миллионер.
– Полторы тысячи лет на этом держимся, сэр Теплер, – усмехнулся Атлантида. – Вы в запасники музеев загляните, если получится. Там на такое можно наткнуться, что волосы дыбом встают и уши в трубочку завиваются. И ничего, никто истерик не закатывает. Допустим конкретный обнаруженный факт к обнародованию, или нет – способен решить только специалист.
– Из того, что мы найдем на месте катастрофы, я не позволю скрыть ни единого клинка! – холодно и четко пообещал Вайт.
– Так бога ради, – пожал плечами Рассольников. – У вас частная коллекция, где вы можете показывать все, что угодно, и с любыми комментариями. Вы можете даже рассказать про здешних разумных ящеров, я не против. Только не обижайтесь, если вас назовут воинствующим дилетантом.
– И вы тоже, сэр? – прищурился толстяк.
– Я скажу, – признался Атлантида, – что «о данных фактах еще рано говорить в научной среде».
– А если вас прямо попросят опровергнуть или подтвердить, сэр?
– Кто? – откровенно рассмеялся Платон. – Ни один научный журнал подобной информации не опубликует. А заметки из бульварной прессы в солидных кругах обсуждать не принято. Вы не беспокойтесь, сэр Теплер, я смогу уйти от ответа. У меня есть весомый научный авторитет, и я его всяко сберегу.
– Авторитет, – толстяк задумчиво почесал себе в затылок. – Странное ощущение возникло у меня от вашей исторической науки, сэр Платон. Не хватает в ней чего-то. Справедливости, что ли?
– А где вы видели в этом мире справедливость, сэр Теплер? Вот вы, например, собираетесь охотиться на несчастных зауроподов с помощью пращи, издалека, с безопасного удаления. А разве не было бы справедливым сойтись с ними в честной схватке: глаза в глаза, клыки в клыки, когти в когти?
– Да, кстати, сэр! – торопливо обернулся к мониторам Вайт. – Вот здесь, на этом экране… Это не бронтозавры?
Объедающие листья папоротника ящерицы до странного напоминали крупных куриц, вот только не имели ни крыльев, ни передних лап. И перьев, само собой – тоже. Так, коричневые, не потрошенные, но уже ощипанные тушки, почти готовые к употреблению.
– Это может быть кто угодно, сэр Теплер, – покачал головой Платон, – но только не они.
– Так может, сделаем вылазку? – в глазах миллионера вспыхнул охотничий азарт.
– Мне кажется, сэр, – покачал головой Атлантида, – сегодняшний день оказался и так слишком длинным. Сунгари, сколько времени до заката?
– Тридцать семь минут.
– Давайте лучше укладываться спать, сэр Теплер. Поверьте моему слову, по этой планете не стоит бродить в темноте.
Утром Атлантида застал своего напарника в рубке за осмотром мониторов.
– Вы что, не спали, сэр Теплер? – удивился он.
– Поспишь тут, как же, – отмахнулся миллионер. – Из Регистрационной Палаты раза три просили повторить отправку анкеты. Я так думаю, они нас пеленговали. Проверяли, действительно мы на планете находимся, или только координатами прикрываемся. Теперь почти наверняка последуют еще какие-нибудь дурацкие вопросы, но уже на узко направленном луче.
– Завтракать будете, сэр?
Толстяк открыл рот, закрыл, снова открыл и молча покачал головой. Извлеченные Вайтом из холодильника консервы наверняка закончились еще вчера, однако миллионер твердо придерживался данного им слова: ничего не есть, пока не добудет местную дичь. Впрочем, учитывая размеры брюшка, придерживаться своего обещания он мог как минимум полгода без всякого вреда для здоровья.
Когда Рассольников вернулся из камбуза, сэр Теплер возбужденно подпрыгивал возле одного из мониторов:
– Сэр Платон, посмотрите сюда, – указал он на бродящих по экрану вчерашних куриц. – Как вы думаете, сколько до них километров?
– Сунгари, дистанция до объекта на седьмом мониторе?
– Семь километров, двести пятьдесят семь метров.
– Чуть больше семи километров, – повернулся Атлантида к толстяку.
– Это нормальные ящеры среднего размера? – на всякий случай уточнил миллионер.
– Не диплодоки, конечно, – усмехнулся археолог, – но клювики у них размером с алебарду, имейте в виду.
– Сэр, – вкрадчиво поинтересовался Вайт, – а как вы смотрите на то, чтобы подлететь к ним поближе?
– Положительно, сэр Теплер. Вот только где, по-вашему, окажутся эти цыплятки, если неподалеку от них с соответствующими размерам шумом, грохотом и голубыми молниями грохнется железная бандура размером с хороший небоскреб?
– Далеко, – признал Вайт. – Будут улепетывать долго и упорно, и раньше позднего вечера не остановятся. Что же делать?
– Хотите, я вам напомню, что в первой комплектации стандартный легкий глиссер из состава обязательного оборудования исключен? – ласково поинтересовался Рассольников.
– Не хочу, – буркнул миллионер.
– Семь километров, это два часа пешего ходу, – сжалился над напарником Атлантида. – На Ершбике мы в сто раз больше пройти собирались.
– Вы со мной, сэр? – обрадовался Вайт.
– Разумеется. Поодиночке на незнакомых планетах ходить нельзя. Это же азбука!
Про то, что при этом все члены экспедиции обязаны иметь как минимум легкие бластеры или излучатели, запитанные защитные костюмы, личные передатчики и маяки, детектор движения, аптечку, флягу с водой и сухой паек на три дня Атлантида промолчал.
– Тогда пошли, сэр?
– Пошли, – небрежно пожал плечами Платон, снял свой уже изрядно запылившийся белый пиджак и кинул его на капитанское кресло. После вчерашней зачистки браслета ему было уже все равно.