Двумя часами позже подъехало такси, и из него вышла Еула. Она вразвалку подошла к скамейке и села с чувством собственницы. Я выехала со стоянки и остановилась перед ней у бордюра. Я улыбалась.
Она улыбалась в ответ.
Я вышла из машины и прогулялась до нее.
– Помнишь меня?
- Да, - ответила она. - Ты смылась с моими пожитками.
- Я положила их в ячейку для тебя.
- Подержи их подольше.
Я родилась на месяц раньше срока и никогда не могла усвоить такое понятие, как терпение.
– Видишь эти два ключа? Твои пожитки лежат в ячейках, которые открывают только эти два ключа. Либо ты садишься в мою машину, либо я выкидываю эти ключи.
- Нехорошо так поступать с бедной старой леди.
Все, что я могла сделать – это сдержаться и не зарычать
- Ладно, - решила она, поднимаясь. - Полагаю, я могла бы съездить. Как-то уже не очень солнечно.
Полицейский департамент Трентона располагался в трехэтажном кирпичном здании блочного типа. Двойной блок, примыкающий к улице, служил пристанищем для суда и связанных с ним контор. С каждой стороны муниципального комплекса находилось гетто. Очень удобное расположение, чтобы полицейским не гулять далеко в поисках преступлений.
Я припарковалась на стоянке, примыкающей к участку, и сопроводила Еулу через вестибюль к копу, сидевшему за конторкой. Если бы это были нерабочие часы, или у меня на руках был буйно помешанный беглец от залога, я бы отправилась к задней двери, предварительно позвонив, прямо к полицейскому регистратору. Ничего этого в случае с Еулой не наблюдалось, посему я усадила ее, пока старалась определить, ведет ли дела судья, установивший ей залог. Когда его не оказалось, мне ничего не оставалось делать, как сдать ее регистратору, чтобы ее подержали в полиции.
Я отдала ей ключи от ячеек, забрала квитанцию о сдаче тела и покинула это место через заднюю дверь.
На стоянке меня ждал Морелли, прислонившись к моей машине, засунув руки в карманы, подражая образу уличного бандита, что, вероятно, вовсе и не было подражанием.
- Какие новости? – поинтересовался Морелли.
- Никаких. А какие у тебя?
Он пожал плечами.
– Скучный день.
- Ну да.
- Есть вести о Кенни? - спросил он.
- Ничего такого, чем я бы поделилась с тобой. Ты стянул телефонный счет прошлым вечером.
- Я не стянул. Просто забыл, что держу его в руках.
- Ну да, как же. Тогда почему бы тебе не рассказать мне о мексиканских номерах?
- Нечего рассказывать.
- Не поверю ни на секунду. И я не верю, что ты прилагаешь все эти усилия найти Кенни, потому что такой примерный член семьи.
- Есть причины сомневаться?
- У меня тошнотворное чувство на дне желудка.
Морелли усмехнулся.
– Ты не можешь поставить это на кон.
Ладно. Применим другой подход.
– Я думала, мы – команда.
- Бывают разные команды. Некоторые команды работают независимо друг от друга.
Я закатила глаза к небу.
– Давай уточним, - настаивала я. - Это так надо понимать, что я делюсь всей информацией, а ты нет. Потом, когда мы найдем Кенни, ты втихомолку умыкнешь его по причинам, еще мне неизвестным, и вычеркнешь меня из возврата.
- Это не так. Я не вычеркну тебя из возврата.
- Не придирайся. В точности так и будет, и мы оба это знаем.
Глава 3
Мы с Морелли воевали, имея по одной временной победе с каждой стороны. И я подозревала, что намечается в некотором роде еще одна война. И, полагаю, мне как-то придется смириться с этим. Если я столкнусь в лобовую с Морелли, он может сделать мою жизнь в качестве охотницы за головами трудной до невозможности.
Не говоря уже о том, что придется стать всеобщим ковриком для вытирания ног. Что было важно, так это то, что в соответствующие моменты я выглядела как коврик для вытирания. И решила, что это не один из тех моментов, и мне следует разгневаться и оскорбиться. Чего было легко добиться, поскольку это была правда. Я вылетела с полицейской стоянки с таким видом, будто знаю, куда направляюсь, что на деле, конечно же, не соответствовало истине. Приближалось к четырем, а у меня в наличии уже не было булыжников, чтобы попереворачивать их с целью поохотиться на Манкузо, поэтому я направилась домой, летела на автопилоте, пересматривая свои достижения.
Я понимала, что мне следует повидаться со Спиро, но была не в восторге от этой перспективы. Энтузиазма бабули Мазур по поводу моргов я не разделяла. Фактически, мысли о смерти вызывали только дрожь, а Спиро, по-моему, был явным обитателем подземного мира. Так как у меня душа не лежала ко всему этому, отсрочка показалась подходящим способом действия.
Я припарковалась за домом и пропустила лифт в угоду лестнице, так как утренние блинчики с черникой все еще давили на мои «Левайзы». Я получила собственное позволение войти в квартиру и почти наступила на конверт, подсунутый под дверь. Это был плоский белый деловой конверт с моим именем, составленным из серебряных наклеенных букв. Открыла конверт, вытащила единственный лист бумаги и прочитала два предложения, которые также были составлены из наклеек.
«Возьми отпуск. Сохранишь здоровье».
Никакой брошюры туристического агентства я не увидела, поэтому предположила, что это отнюдь не реклама кругосветного путешествия.
Тогда я рассмотрела другую версию. Угроза. И, конечно, угроза исходила от Кенни, что означало – он еще в Трентоне. Даже лучше, это значило, что я сделала нечто, обеспокоившее его. Помимо Кенни я не могла представить, кто еще мог мне угрожать. Может, один из дружков Кенни. Может быть, Морелли. А, возможно, моя матушка.
Я сказала «привет» Рексу, водрузила сумку и конверт на кухонную стойку и включила свои телефонные сообщения.
Моя кузина Китти, которая работала в банке, позвонила и сообщила, что присматривает за счетом Манкузо, как я и просила, но активности в этом направлении не наблюдается.
Мэри Лу Мольнар, моя лучшая подруга с того дня, как я появилась на свет, и которую сейчас величали Мэри Лу Станковиц, поинтересовалась, не исчезла ли я еще с лица земли, поскольку она не слышала меня, Бог знает, сколько времени.
Последнее сообщение было от бабули Мазур.
- Ненавижу эти дурацкие машины, - заявила она. – Всегда чувствую себя чертовой дурой, разговаривая с пустым местом. Увидела тут в газетах, что будут смотрины этого парня с бензозаправки, и я могла бы туда прогуляться. Элси Фарнсуорт пообещала, что возьмет меня, но я ненавижу с ней ездить, потому как у нее артрит в коленках, и временами у нее ногу заклинивает на педали газа.
Смотрины Муги Бьюза. Кажется, стоящее событие. Я пересекла холл, чтобы одолжить газету у мистера Уолески. Поскольку мистер Уолески держал свой телевизор включенным день и ночь на полную громкость, нужно было колотить в дверь со всей силы. Тогда он открывал ее и предупреждал, что не надо пинать его дверь. Когда у него четыре года назад случился сердечный приступ, он вызвал «скорую», но отказался прокатиться, пока не закончилась Jeopardy! (популярная теле-викторина – Прим.пер.)
Мистер Уолески открыл дверь и гневно уставился на меня.
– Нечего пинать дверь. Я не глухой, знаешь ли.
- Мне интересно, могу ли я позаимствовать вашу газету.
- Только принеси назад, мне нужна телепрограмма.
- Я только хотела проверить объявления о панихидах.
Я открыла страницу с некрологами и прочитала от начала до конца. Муги Бьюз выставлялся у Стивы. В семь часов.
Я поблагодарила мистера Уолески и вернула газету.
Потом позвонила Бабуле и сообщила, что заберу ее в семь. Я отклонила матушкино приглашение на обед, пообещав ей, что не надену джинсы на смотрины, положила трубку, и, произведя блинчиковый контроль на вредоносность, поискала в холодильнике низкокалорийную обезжиренную пищу.
Я уже паслась на салате, когда зазвонил телефон.
- Йо, - поприветствовал меня Рейнжер. - Спорим, ты ешь на ужин салат.
Я высунула язык и скосила глаза на телефонную трубку.
– У тебя есть, что сообщить мне о Манкузо?
- Манкузо здесь не живет. Он не наносит визиты. Он не ведет здесь дела.
- Чисто из нездорового любопытства, если бы ты собрался искать двадцать четыре пропавших гроба, с чего бы начал?
- Эти гробы пустые или полные?
О, черт, забыла спросить. Я зажмурила глаза. Пожалуйста, Господи, пусть они будут пустыми.
Я повесила трубку и перезвонила Эдди Газарре.
- Попытай счастья! – откликнулся Газарра.
- Хочу знать, над чем работает Морелли.
- Удачи. В половине случаев даже его начальник не знает, над чем работает Морелли.
- Знаю, но, может, слухи какие.
Тяжелый вздох.
– Нужно покопаться.
Морелли числился в отделе нравов, а это значило, что он находился в другом здании, в другой части Трентона, не там, где Эдди. Отдел нравов много работал с Администрацией по контролю за применением законов о наркотиках, с Таможней и проводил много секретных совещаний, вынашивая общие планы действия. Но помимо этого, есть еще болтовня за стойкой в баре, конторские сплетни и разговоры между супругами.
- Знаю, но, может, слухи какие.
Тяжелый вздох.
– Нужно покопаться.
Морелли числился в отделе нравов, а это значило, что он находился в другом здании, в другой части Трентона, не там, где Эдди. Отдел нравов много работал с Администрацией по контролю за применением законов о наркотиках, с Таможней и проводил много секретных совещаний, вынашивая общие планы действия. Но помимо этого, есть еще болтовня за стойкой в баре, конторские сплетни и разговоры между супругами.
Я сбросила свои «левайзы» и надела набор колготки-деловой-костюм. Сунула ноги в туфли на каблуках, взбила прическу с помощью некоторого количества геля и лака для волос, прошлась тушью по ресницам. Потом отступила назад и окинула себя взглядом. Неплохо. Хотя не думаю, что Шарон Стоун бросится на машине с моста в ревнивом гневе.
- Только посмотри на эту юбку, - воскликнула матушка, открыв мне дверь. – Ничего удивительного, что у нас нынче столько преступлений из-за этих коротких юбок. Как ты можешь сидеть в такой юбке? Все всё увидят.
- Два дюйма выше колена (приблизительно 5 см – Прим.пер.). Это не так коротко.
- Не собираюсь тут весь день торчать и болтать о юбках, - вмешалась бабуля Мазур. – Я должна добраться до похоронного бюро. Собираюсь посмотреть, как они выложат этого парня. Надеюсь, они не замазали эти дырки от пуль слишком хорошо.
- Не надейся, - возразила я бабуле Мазур. - Думаю, это будет закрытый гроб.
Муги не только застрелили, но и подвергли вскрытию. И теперь, полагаю, вся королевская конница, вся королевская рать не сможет Муги обратно собрать.
- Закрытый гроб! Ну, так это же будет ужасное разочарование. Пойдут разговоры, что у Стивы закрытые гробы, и его рейтинг посещаемости упадет вниз подобно камню. - Она застегнула шерстяную кофту, надетую поверх платья, и сунула свою кошелку под мышку. – В газете ничего не говорилось про закрытые гробы.
- Возвращайтесь скорей, - предупредила матушка. – Я сделала шоколадный пудинг.
- Уверена, что не хочешь поехать? – спросила матушку бабуля Мазур.
- Я не знала Муги Бьюза, - ответила матушка. – У меня есть дела поинтереснее, чем глазеть на похороны каких-то незнакомцев.
- Я тоже не хочу ехать, - призналась бабуля Мазур, - но я помогаю Стефани с этими погонями. Может, появится Кенни Манкузо, и Стефани понадобятся дополнительные мускулы. Я смотрела телевизор, и видела, как нужно втыкать пальцы в глаза типам, чтобы их остановить.
- Она под твою ответственность, - обратилась ко мне матушка. – Имей в виду, она ведь точно воткнет кому-нибудь палец в глаз.
Открытые двойные двери похоронного бюро были подперты, чтобы лучше вместить плотную толпу людей, пришедших посмотреть на Муги Бьюза. Бабуля Мазур немедленно начала расталкивать всех локтями, пробираясь вперед со мной на буксире.
- Ладно, сравнивать не с чем, - сообщила она, когда мы достигли конца рядов стульев. – Ты была права. Они опустили крышку. - Глаза ее сузились. – Как они полагают, мы узнаем, что там действительно Муги?
- Я уверена, кто-нибудь проверил.
- Но мы-то точно не знаем.
Я молча уставилась на нее.
- Может, нам следует украдкой заглянуть внутрь и проверить самим, - предложила она.
- НЕТ!
Разговоры смолкли, и все повернули головы в нашу сторону. Я улыбнулась, извиняясь, и придержала рукой бабулю Мазур, чтобы обуздать ее.
Пришлось понизить голос и добавить некоторую строгость в шепот.
– Невежливо заглядывать в закрытый гроб. И, кроме того, это не наше дело, и нам по сути наплевать, есть там Муги Бьюз или нет. Если Муги пропадет, это дело полиции.
- Для расследования все важно, - возразила Бабуля. - Это может быть связано с Кенни Манкузо.
- Только шуму наделаешь. Дались тебе эти дырки от выстрелов.
- Именно, - подтвердила она.
Я заметила, что Рейнжер тоже пришел на смотрины. Насколько я была осведомлена, Рейнжер носил одежду только двух цветов: зеленый армейский да дерьмовый черный. Сегодня вечером он был как раз в дерьмовом черном, однообразие нарушала только двойная серьга, мерцающая в свете ламп. Как всегда, волосы его были завязаны сзади в конский хвост. И, как всегда, на нем была куртка. В этот раз из черной кожи. Можно было только догадываться, что спрятано под курткой. Вероятно, достаточно огневой мощи, чтобы стереть с лица земли небольшую европейскую державу. Он примостился у задней стенки, стоя там со скрещенными на груди руками, расслабленный и рыскающий взглядом по сторонам.
Напротив него в той же позе стоял Джо Моррели.
Я засекла мужчину, проскользнувшего мимо кучки людей, скопившейся у двери. Мужчина быстро осмотрел комнату, затем, узнав Рейнжера, кивнул ему.
Только если вы знаете, что Рейнжер знает вас, он ответит.
Я взглянула на Рейнжера, и тот сказал одними губами «Сэндмен». Это имя ничего мне не говорило.
Сэндмен прошел к гробу и молча изучил полированную древесину. На лице его ничего не отразилось. Похоже, он все это уже видел и сильно о том не задумывался. Глаза его были темные, глубоко посаженные и покрытые вокруг сеткой морщин. Я полагала, что эти морщины скорее следствие беспутной жизни, чем влияние солнца и смеха. У него были темные масляные волосы, прилизанные со лба к затылку.
Он на мгновение поймал мой взгляд, прежде чем отвернуться.
- Мне нужно поговорить с Рейнжером, - обратилась я к бабуле Мазур. – Если я оставлю тебя одну, обещай, что не вляпаешься в неприятности.
Бабуля фыркнула.
– Ну, это просто оскорбительно. Полагаю после всех этих лет, я знаю, как себя вести.
- Не будешь дурака валять, пытаясь открыть гроб?
- Ха.
- Кто этот парень, что только что отдал покойнику дань уважения? - Спросила я Рейнжера. – Сэндмен?
- Его имя Перри Сэндимен. Можешь употреблять имя Сэндмен (Песочный человек – персонаж из фильмов ужасов – Прим.пер.) , но учти, если рассердишь его, он тебя отправит спать вечным сном.
- Как ты с ним познакомился?
- Он шатался то тут, то там. Промышлял помаленьку наркотой у братков.
- Что он тут делает?
- Работает в гараже.
- В гараже Муги?
- Да. Слышал, он там был, когда Муги прострелили колено.
Кто-то завизжал в передней части зала, и раздался звук, будто с грохотом обрушился тяжелый предмет. Тяжелый предмет наподобие крышки гроба. Я почувствовала, как мои глаза невольно закатились к небу.
Недалеко от меня в дверном проеме возник Спиро. Две маленькие хмурые морщинки пролегли между его бровями. Он устремился вперед, прорезая толпу, как газонокосилка. У меня имелась очевидная версия насчет того, кто его разбудил, имя этой версии - бабуля Мазур.
- Это все мой рукав, - оправдывалась бабуля Мазур перед Спиро. – Он нечаянно зацепился за крышку, и эта дурацкая штука открылась. Со всяким может случиться.
Бабуля взглянула снова на меня в поисках поддержки.
- Это твоя бабуся? – осведомился Рейнжер.
- Да уж. Она пыталась убедиться, здесь ли Муги.
- У тебя адский генофонд, милашка.
Спиро удостоверился, что крышка надежно заперта, и возвратил на место цветочный распылитель, который валялся на полу.
Я пропихивалась вперед, готовясь подтвердить версию рукав-зацепился, но поддержка не понадобилась. Спиро явно желал свести происшествие к минимуму. Он издал несколько возгласов, чтобы успокоить ближайших присутствующих на похоронах, и заботливо стер отпечатки пальцев бабули Мазур с лакированного дерева.
- Не могла удержаться, чтобы не отметить, пока не было крышки, что ты проделал прекрасную работу, - заявила бабуля Мазур, нависнув над Спиро. – Даже нельзя разглядеть дырки, если бы похоронная шпаклевка немного не вдавилась внутрь.
Спиро важно кивнул и, деликатно касаясь кончиком пальца спины Бабули, ловко повернул ее в сторону от гроба.
– У нас есть чай в фойе, - предложил он. – Возможно, вам захочется выпить чашечку чая после этого несчастного происшествия?
- Полагаю, чашка чая не повредит, - согласилась бабуля Мазур. – Как-то мне здесь уже надоело.
Я проводила Бабулю в фойе, чтобы удостовериться, что она действительно собралась пить чай. Когда она устроилась в кресле с чаем и печеньем, я отправилась на поиски Спиро. И обнаружила его, праздно шатающимся по ту сторону двери в сиянии искусственного освещения и украдкой курившего.
В воздухе похолодало, но Спиро, казалось, не обращал внимания на холод. Он глубоко затягивался и медленно выдыхал. Полагаю, он хотел адсорбировать как можно больше никотина в легких, чтобы поскорее покончить со своей жалкой жизнью.
Я легко постучала в стеклянную дверь, чтобы привлечь его внимание.
– Хочешь обсудить э, ну, ты знаешь, что… сейчас?
Он кивнул мне, сделав напоследок еще одну затяжку, и выкинул сигарету на дорожку.
– Я собирался позвонить тебе сегодня днем, но понял, что вечером ты придешь посмотреть на Бьюза. Те вещи мне нужно было найти еще вчера.