В Ванкувере канадские болельщики стали впервые освистывать своих любимцев. Сразу после игры Фил Эспозито давал интервью телевидению. Честное слово, мне было его жаль. Весь мокрый, растерянный, с запавшими глазами, он обиженно говорил в протянутые ему микрофоны:
- Я работал на двести процентов, а вы недовольны. Я еще никогда не слышал упреков в свой адрес. Кто же знал, что русские так сильны? Нам всю жизнь вдалбливали в голову, что они сосунки, а на деле с каждым из этих парней может подписать контракт любой клуб НХЛ…
Зато мы были счастливы. Пожалуй, мы радовались даже чересчур. Ведь еще предстояли четыре встречи в Москве, а кое-кто в команде уже уверовал, что мы сильнее канадцев. Рассуждали примерно так: «Ну, если за океаном наша сборная выиграла два матча, то дома она должна победить во всех четырех». А ведь известно, что любая, даже самая маленькая самоуверенность в спорте наказывается немедленно.
В Москве первый матч был за нами - 5:4. В двух других, отличавшихся необыкновенно упорной, я бы даже сказал, ожесточенной борьбой, побеждали канадцы-3:2, 4:3. Причем эти встречи дали возможность московскому зрителю увидеть «изнанку» профессионального хоккея: грязные приемы, удары, запугивание судей, оскорбительные выкрики в адрес соперников - все это канадцы демонстрировали, не стесняясь. Наши болельщики, привыкшие к другой манере спортивного соперничества, были попросту шокированы. Многие требовали раз и навсегда прекратить контакты с профессионалами. Словом, финал серии был безнадежно испорчен.
Драматично сложился для нас последний поединок в Москве. После второго периода мы были впереди - 5:3, и исход встречи уж почти не вызывал сомнений. Но Эспозито и Курнуайе сумели сравнять счет. Ничья? Остается всего семь минут до финальной сирены. Да, скорее всего, будет ничья, и тогда по разнице забитых и пропущенных шайб (она у нас лучше) мы сможем считать себя победителями всей серии. Наверное, так подумали наши игроки, подумали и… изменили своему обычному стилю игры, перешли к обороне. «Вместо постоянного наступления, которое их никогда не подводило, русские стали откатываться назад,- пишет в своей книге «Хоккейное откровение» Г. Синден.- Это предоставило нам лучшие возможности… Теперь, более чем когда-либо раньше, мои парни были настроены победить. Наши соперники стремились сохранить ничью. Мы - нет…»
И за 34 секунды до конца матча (за 34!) Хендерсон вывел профессионалов вперед. 6:5. Этот гол я всегда буду считать самым обидным из всех пропущенных.
Вот что еще пишет Ж. Людвиг: «Русские в ходе этих матчей убедили нас в том, что и у них можно многому научиться. Мы можем позаимствовать у них систему общефизической подготовки, элементы проведения тренировок, разминки, кое-что из работы тренеров, а также нам следует поучиться у соперников самокритичному отношению к себе».
А мы? Чему могла поучиться у канадских профессионалов наша команда? Надо сказать и об этом. К примеру, у меня из головы не выходили сильные броски профессионалов. Очень сильные! Канадцы виртуозно обращались с шайбой, бросали с любых позиций и особенно опасны были при добивании: Эспозито много шайб забрасывал в мои ворота именно с добивания, он был при этом неудержим. Затем вбрасывание- здесь тоже канадцы почти всегда превосходили нас. И еще мне особенно понравилось, что наши соперники всегда сражались до конца - это верный признак отличной команды.
А вот как Ж. Терру рассуждает об уроках первой серии матчей СССР-Канада: «Русские были готовы к играм гораздо лучше, чем канадцы, которым потребовалось три недели, чтобы прийти к хорошей форме… Теперь мы знаем, что и другие страны - такие, как СССР, Швеция, Чехословакия,- имеют игроков, которые могут соперничать с кем угодно. Так что в будущем давайте не будем недооценивать своих противников. Нам надо учиться на ошибках. Идеальной командой будет та, которая сумеет сочетать комбинационный стиль советских хоккеистов с яркой индивидуальной игрой профессиональных «звезд».
Как же усвоили уроки той серии тренеры и хоккеисты? Ответ на этот вопрос должны были дать встречи сборной СССР со всеми «звездами» Всемирной хоккейной ассоциации в 1974 году.
Запись из дневника: «Сейчас нам объявят посадку в самолет. И прощай, родная столица. Летим в Монреаль, на матчи со сборной командой Всемирной хоккейной ассоциации. Иными словами, на вторую серию встреч со знаменитыми канадскими профессионалами. Два слова о ВХА. Эта лига создана совсем недавно, каких-то два года назад, но ее хозяева с помощью огромных гонораров сумели переманить из НХЛ десяток-другой «звезд» первой величины. Таких, например, как Горди Хоу, Бобби Халл, Пол Хендерсон, Фрэнк Маховлич и других… Летим в Монреаль… Ребята взволнованы. Это заметно по слишком громкому смеху, слишком возбужденным голосам». Согласитесь, волнение можно было понять. Нас опять ждали грозные соперники, борьба самого высокого накала.
Еще первые матчи с заокеанскими хоккеистами убедительно показали: нет непобедимого профессионального суперхоккея. Нет хоккея-мифа. Есть просто хоккей. Хоккей, который любят и в который одинаково хорошо играют и в Америке, и в Европе. Миф развеян. И хоккею это только на пользу. Думаю, наши соперники и впредь будут искать возможности для восстановления своего престижа. Уверен также, что наши предстоящие встречи с канадцами будут проходить еще более упорно. Значит, и советским хоккеистам предстоит много работать, чтобы совершенствовать свою игру.
Встречи с профессионалами, несмотря на все их издержки, безусловно идут на пользу хоккею, такие встречи нужны. Хоккей, как и все живое, может развиваться только в борьбе, в соперничестве. Этот закон непреложен. Абсолютно убежден: совсем недалеко то время, когда наши встречи с заокеанскими хоккеистами станут явлением столь же обычным, как сегодняшние матчи чемпионата страны. И сами канадцы теперь заинтересованы в этих встречах едва ли не больше, чем мы.
Судя по всему, в большом хоккее наступает новая эра. И нам, хоккеистам 70-х годов, в этом смысле чрезвычайно повезло.
В Монреале у нас была пересадка на другой самолет - до Квебека. Между рейсами оказался час свободного времени. В аэропорт нагрянули журналисты. С трех сторон на меня посыпались вопросы:
- Готовились ли вы специально к матчам с профессионалами?
- Конечно. Так же, как и профессионалы к матчам с нами.
- Как вы оцениваете команду Билла Харриса?
- Никак. Мы абсолютно не представляем, что это за команда и в какую силу она играет.
- Будете ли вы играть так же жестко, как на мировом первенстве в Финляндии?
- Мы будем действовать в рамках правил.
- Каким, по-вашему, окажется итог этих встреч?
- Успешным для сборной СССР.
Сказав это, я внимательно смотрю на лица канадских журналистов. Два года назад мои слова вызвали бы у них саркастические ухмылки. Теперь же репортеры остаются совершенно безучастными, будто я сказал нечто само собой разумеющееся. А ведь фактически я заявил следующее: мы побьем ваших знаменитых, непобедимых «профи». Позже, в Квебеке, мы познакомились с последними канадскими газетами. Оказывается, почти все они дружно предрекали профессионалам чуть ли не разгром. Куда, мол, вам против русских, если даже сборная НХЛ не могла против них устоять…
Из отеля «Хилтон» в Квебеке, где разместили сборную СССР, едем на тренировку. Зрелище - необыкновенное! Наш автобус без остановок мчится по всему городу в окружении полицейских на мощных «харлеях». Ревут сирены, крутятся мигалки. На всех перекрестках нам дают«зеленую улицу».Никто не может нас обогнать. Люди машут нам руками с тротуаров и из машин.
Дворец спорта во время тренировки забит зрителями. Сборная ВХА в полном составе пришла взглянуть на сборную СССР. Кулагин показывает нам: вон знаменитый бомбардир Бобби Халл, а вот неувядаемый 46-летний Горди Хоу. Некоторых мы узнаем сами - Маховлича, Хендерсона, Степлтона… Встречались с ними два года назад. Канадцы невозмутимо жуют свою резинку, молча смотрят на лед.
- А ну, покажем им, что мы умеем делать,- говорит Борис Михайлов.
Покажем!
Ну и тренировка! Стараемся вовсю! Я стою в воротах так, словно идет решающий матч. Знай, мол, наших. Настроение у ребят прекрасное. Только бы не утратить раньше времени боевой запал.
17 сентября, в день первого матча, «Колизей» по самую крышу был забит публикой. Лишь так называемые места для миллионеров оставались почти пусты. Матч еще не начался, а трибуны уже бушевали. Играл электроорган, пронзительно вскрикивали трубы, гремели кастрюли и барабаны. Это напоминало настоящую психическую атаку. Но, если два года назад мы были ошарашены такой немыслимой какофонией, то теперь спокойны. Гремите себе на здоровье. Лично я люблю играть, когда болельщиков много. Когда страсти на трибунах накалены. Я чувствую при этом какую-то особую окрыленность, прилив сил, вдохновение.
Матч начался атаками хозяев. Они повели 1:0. В перерыве мы получили такую установку: «перекатать» соперников. Темп, темп, темп! Итог встречи ничья - 3:3. Работать мне пришлось так много, что если спросить, как проходила игра, то я вряд ли смогу что-либо вспомнить. Весь матч для меня слился в почти не прекращающийся обстрел. Будто на площадке была не одна, а по меньшей мере с десяток шайб, которые канадцы беспрерывно швыряли в мои ворота. Думаю, впрочем, что похожее чувство испытал и канадский вратарь Джерри Чиверс. Он играл блестяще!
Запомнились два эпизода. Бернье из выгоднейшей ситуации бросает по воротам, я отбиваю шайбу, а канадец в досаде ломает о борт свою клюшку. Будто клюшка виновата. За 34 секунды до финального свистка кто-то из соперников, кажется Ф. Маховлич, неожиданно выходит со мной один на один, но я, по своему обыкновению, стремительно выкатываюсь ему навстречу. Маховлич теряется и мажет. Два гола забил мне Бобби Халл. Не зря про него рассказывают легенды. Вот это бросок! Я почти не видел шайбы. Очень надежный защитник Трамбле. А у нас лучшим безусловно был Харламов. Его проходы надо снимать на кинопленку и как наглядное пособие показывать во всех хоккейных командах - от «Золотой шайбы» до высшей лиги.
…Хоккейная судьба Валерия Харламова складывалась примерно так же, как и у меня. В 1962 году, когда ему было 13 лет, Валера с ватагой мальчишек впервые пришел во Дворец спорта ЦСКА. Из всей компании в спортшколу приняли только его одного. Юных хоккеистов тогда отбирал Кулагин. Именно он сумел разглядеть в обычном пареньке задатки одаренного мастера. А Тарасов довершил высшее хоккейное образование Валерия Харламова.
Мы начинали с ним еще в юношеской команде - он и там был ярче всех. Его талант, Как говорят, от бога. Сколько раз я с восхищением наблюдал за тем, как легко он обводит соперников. Харламову удается буквально все: и скоростной маневр, и хитроумный пас, и меткий удар. И все это будто играючи - легко, изящно. Недаром канадцы- эти искушенные ценители хоккея - сразу, после первой же игры 2 сентября 1972 года, выделили Харламова среди всех наших игроков. Он стал их кумиром.
«Люблю сыграть красиво»,- часто повторяет Валера. Что верно, то верно: хоккей в исполнении Харламова - это подлинное искусство, которое приводит в изумление миллионы людей. Его «почерк» настолько самобытен и ярок, что спутать Валерия невозможно ни с кем. Когда он на льду, вратари трепещут, а зрители бурно выражают свой восторг.
Если уж я начал рассказывать про Харламова, то должен отметить следующее: Валерию помогли раскрыть свой талант его замечательные партнеры по тройке - Борис Михайлов и Владимир Петров. Вообще говорить об этих хоккеистах по отдельности очень трудно, да и, пожалуй, неправильно. В разные годы, по разным причинам первое звено пытались «разбавлять» другими спортсменами, но не знаю, как вам, а мне в его игре тогда уже чего-то не хватало.
Кажется, они родились для того, чтобы встретиться и стать лучшим в мире хоккейным звеном. Лично я в трудные минуты верю только в них. Сколько раз, бывало, они вносили перелом в ход неудачно сложившегося матча, брали игру на себя, забрасывали решающие шайбы… Они лучшие уже много лет. А знаете, как это тяжело - все время быть первым?
Самому старшему среди них - Борису Михайлову сегодня 34 года. В команде он всем бойцам боец. Его излюбленное место во время атаки на пятачке, где играть больнее всего, где соперники в жаркие моменты обычно не церемонятся. Канадский форвард Эспозито тоже большой любитель добивать шайбы, но он-то здоровенный детина, его с места трактором не сдвинешь, ему самой природой велено дежурить на пятачке, а Михайлов отнюдь не атлетического сложения, зато по характеру, по волевому запалу канадцу с Михайловым не тягаться. Далеко ему до нашего капитана.
Не обладая техникой Харламова, скоростью Балдериса, мощью Петрова, он тем не менее настолько полезен команде, что я просто не представляю себе наш коллектив без Бориса. Он вожак - на него равняются, за ним тянутся, ему хотят подражать.
Прямой, отчаянно смелый, он удивляет меня каждый день, хоть мы и знакомы уже больше десяти лет. Ему тридцать четыре, хоккей, должно быть, у Бориса в печенках сидит, а посмотрите, кто больше всех тренируется? Михайлов! Кто в матче отдает больше всего сил? Михайлов! И кто больше всего радуется игре? Михайлов!
Человека учат не только родители, детский сад и школа. Самый полезный университет - сама жизнь. Как жаль, что сплошь и рядом нам встречаются люди, считающие себя в двадцать лет уже вполне и навсегда сформировавшимися, знающими все и вся. По мне, так до старости надо быть вечно недовольным собой и, жадно впитывая в себя жизнь, учиться и учиться у нее.
Михайлов и здесь может быть примером для молодых хоккеистов. Надев капитанскую повязку, он заметно изменился, стал еще требовательнее, ответственнее относиться к себе, к своим словам и поступкам. Помню, когда-то, пропусти я легкую шайбу, Борис мог не сдержаться:
- Ты зачем сюда поставлен? «Пенки» давать?
Теперь же подъедет, стукнет клюшкой по моим щиткам:
- Ничего, мы им сейчас на одну двумя шайбами ответим.
Есть такие хоккеисты, которым все равно, что о них думают окружающие. Эти спортсмены не дорожат своим именем - сегодня они могут сыграть хорошо, завтра плохо - ну и что? Их это не волнует. Борису Михайлову, Владимиру Петрову и Валерию Харламову их имя очень дорого. Как всякие большие мастера, они ревниво относятся к плодам своей игры. Схалтурить, сыграть вполсилы- нет, это не для них.
На сборах и турнирах Борис всегда живет в одной комнате с Володей Петровым. Они мало похожи друг на друга. Петров, горячий, самолюбивый, любит в глаза «резать» все, что думает, «заводится» с пол-оборота. Бывает, проходишь мимо их комнаты и слышишь-опять спорят. Но эти споры гаснут так же быстро, как возникают. Друзья есть друзья. Их и на льду, и на отдыхе водой не разольешь. Если Михайлов делает дома шашлык, то будьте уверены, рядом с костерком возится Петров.
Володя - партгрупорг сборной Советского Союза. Я считаю, что он самый сильный центрфорвард в мире. Его стиль - это напор, цепкость, умение быстро принимать решения в самых сложных ситуациях, снайперская меткость. Он атлет и всегда крепко держится на коньках. Я, во всяком случае, ни разу не видел, чтобы кому-нибудь удалось свалить Петрова на лед.
Всю эту троицу отличает совершенно неутолимая жажда гола. Им неважно, кто из них забьет, на кого запишут шайбу и пас - важно забить. Они просто физически не переносят поражений, даже если играют в футбол или бильярд. Им обязательно надо побеждать и только побеждать! Вот какие это ребята. Обычно их тактика заключается в том, чтобы ошеломить, смять, закрутить соперника в бешеной карусели, посеять в его рядах панику и, воспользовавшись этим, красиво забросить шайбу. Каждый из них уверен в товарище как в самом себе, и действуют они все без оглядки. Даже на тренировках наше первое звено не любит уступать. Надо видеть эти тренировки! У вас может создаться такое впечатление, что идет решающий матч на первенство мира. Даже льду жарко. Скорость, натиск! А это всего-навсего первое звено играет против второго.
У нас в хоккее так: если есть в команде лидеры, значит, есть команда. В ЦСКА и сборной есть лидеры - Петров, Михайлов, Харламов.
Внимательнее следите за их игрой. Считайте, что вам очень повезло. Ведь когда-нибудь они уйдут со льда и кто бы ни пришел им на смену - все равно, без них хоккей станет беднее.
…Матч окончен. Мы сидим в раздевалке, расслабленные и опустошенные. Абсолютная тишина. «Ну и баня! - думаю я.- Похоже, эти матчи будут потруднее прежних. Кто говорил, что в Канаде нас ждет легкая прогулка?»
Пришли запасные игроки. Они во время игры сидели на трибунах, среди зрителей. Вид у них чрезвычайно возбужденный. Вратарь Володя Полупанов изумлен до глубины души:
- Вот это матч! Это…- Он никак не может подыскать слова, способные выразить все его чувства.- Это фантастика какая-то!
А мы сидим и молчим. Дай отдышаться, Володя.
- Я еще никогда не видел такого хоккея,- кричит с порога Юрий Сапелкин.
- Ну, Владик, сколько раз ты спасал команду! - Это мой дублер Саша Сидельников подошел.
А мы сидим и молчим. Сил нет.
Вечером Бобби Халл выступал по телевидению:
- У русских хорошая команда. Она, как взвод в армии, дисциплинированна и дружна. Каждый знает, за что он в ответе. А мы сегодня слишком нервничали. Маккензи признался мне, что перед выходом на площадку у него от волнения дрожали колени. Но уж теперь-то мы возьмем себя в руки. Наши парни выиграют эту серию.
- Посмотрим, посмотрим,- сказал Сидельников, выключая телевизор.
По обыкновению, мы снова живем с ним в одном номере. Говорим мало. Не потому, что нам не о чем поговорить. Нет, причина в другом. Я вообще перед матчами замыкаюсь в себе, становлюсь молчаливым и отрешенным. Саша знает об этом и старается не докучать мне досужими разговорами.