– Так точно! – хором отозвались ученики. Ныть никто и не думал. До сих пор не проронивший ни слова капитан пожевал самокрутку и выпустил облачко едкого дыма.
– Строевую, строевую бы орлам еще прописать, – проскрипел старый вояка, скребя ногтями щетину на щеке. – Чтоб все толково, чтобы как у нас было. По старинке.
– Егорыч, твоя строевая им нужна, как хрен дедушке, – ухмыльнулся Богус, разминая шею. – Они и без нее знатно бегают. Погоди еще – домаршируем скоро победным шагом до Парка культуры. Эти орлы еще принесут нам победу в клюве. Дадим жару заводчанам, дай только время.
Старик одобрительно закивал. Богус, наконец, разрешил парням подняться с пола, и, глядя на стоящую перед ним шеренгу, скомандовал:
– Отбой! Бегом до станции и обратно, потом в казарму, готовиться к ужину. Шевелите колготками!
Проводив учеников взглядом, Богус скинул китель и размял руки и шею. Затем повис на турнике в углу комнаты и принялся бросать тело вверх-вниз. Аркадий услышал позади шаги и обернулся. Наконец-то явились и остальные бойцы их будущего отряда.
– Аркаша, привет, – протянул охотнику руку высокий сутулый мужчина со шрамом на щеке и усталыми глазами. – Как здоровье? Давно тебя не было видно.
– Здравствуй, Егор, – ответил Аркадий на рукопожатие. – Спасибо, вроде жив пока. Этого человека охотник знал давно. С Егором Лукичевым, известным больше как Лукич, Аркан ходил раньше в походы, и тот давно зарекомендовал себя, как отличный сталкер и боевой товарищ. Он никогда не перечил и всегда чувствовал, когда кому-то требуется помощь. Не терпящий споров и разногласий, он всегда первым брался за любое поручение или сложное задание, которое исполнял качественно и молча. Еще Лукич был очень начитанным, и с ним можно было поговорить о многом.
А вот парня, прибывшего вместе с Лукичом, Аркан раньше видел только мельком. Зато много слышал о нем. Гриша, больше известный на станции под прозвищем Айс, небрежно сдавил ладонь охотника, удостоив его коротким равнодушным взглядом. Про него Техник рассказывал, что Гриша был одним из лучших учеников Богуса. Несмотря на скверный характер и своеволие, Богусу тот подчинялся беспрекословно. Они давно нашли с командиром общий язык, тот брал его в походы, натаскивая, как охотник натаскивает легавую. И ни разу Гриша не подводил командира. Крепко сбитый, Айс говорил чуть надменно, растягивая слова и постоянно хмуря одну бровь.
– Как дела? – осведомился Техник у Гриши.
– Айс! – отозвался тот, улыбаясь и обнажая желтые зубы. – Полон сил, готов хоть сейчас наверх.
– Как «молодые», Денис? – осведомился Лукич, здороваясь с Богусом. Командир натянул китель, хрустнул пальцами.
– Крепчает молодняк. Волчата быстро растут, скоро заматереют, – отозвался «вожак». – Знатная стая выйдет, боевая. Глотки заводским перегрызем. Ну да ладно, это все лирика, давай по делу. Значит, так, выступаем в пять утра. Думаю, учить ничему не надо, не мальчики. Егор, ты за сборы отвечаешь. По старой схеме – сейчас на склад, потом к начпроду. Потом снова сюда.
Через час, когда сталкеры получили консервы, сухари, запасную «химзу» с фонариками и прочее снаряжение, они вновь собрались в «тренировочной». Богус придирчиво оглядывал команду, поинтересовался, у всех ли исправна личная «химза». Затем сталкеры поровну распределили груз и разложили его по рюкзакам.
– Снарягу смотрите внимательно – завтра еще раз перед выходом проверю, – строго сказал Богус. – Ну, вроде все, пора отдыхать.
День, казавшийся охотнику таким долгим, наконец-то закончился. Сегодня не расходились по своим углам – ночевали в «отправочной», как ее любили называть столичные сталкеры. Обычная небольшая комнатушка с двухъярусными нарами и тумбочками возле них – так выглядела «отправочная». Ничего лишнего – есть где бросить вещи и отдохнуть перед походом самому, а большего от нее и не требовалось. Обычно сталкеры перед очередной вылазкой ночевали вместе, приготовив все с вечера, а утром уходили наверх. Спать в своей квартире или заходить домой перед вылазкой считалось плохой приметой. «Отправочные» приучали к дисциплине и собранности. Часто перед вылазками сталкеры подолгу не спали – травили байки, болтали за жизнь, обсуждали предстоящий поход, но сегодня Богус строго приказал отдыхать.
– Потом будем лясы точить, – бросил командир, снимая китель и оставаясь в одной тельняшке. – А сейчас – спать! Путь долгий, нужно отдохнуть как следует.
Гриша давно забрался на второй ярус над Лукичом, и оттуда уже тянулось ровное сопение. Егор лежал молча, глядя на доски нар, нависавшие над ним. Затем подтянул одеяло, и, пожелав всем спокойной ночи, отвернулся к стенке. Богус залез на свое место, посмотрел на Аркана.
– Отбой, мужики. До утра. Отдыхайте.
Пришедший из уборной Техник щелкнул выключателем, и «отправочная» погрузилась в темноту. Парень похлопал охотника по плечу и забрался на второй ярус. Аркан еще какое-то время полулежал, подперев голову рукой, и слушал тишину. Шумно дышал Богус, над его головой возился, устраиваясь поудобнее, Техник. Аркадий вдруг понял, что этот день ужасно вымотал его. Он осторожно уронил голову на подушку, смежил веки – и мгновенно отбыл на станцию отдыха. Аркану отчего-то казалось, что он едет на дрезине. Железную повозку покачивало, стучали под колесами рельсы, отсчитывая последние минуты уходящего дня. А измученный дневной суетой охотник проваливался все глубже и глубже в дрему.
…Ему снился странный сон. Охотник шел по лесу. Он чувствовал запах прелой листвы и хвои, различал голоса каких-то птиц. И во всем этом ощущалось веяние некой тайны. Аркадию снова показалось, словно кто-то невидимый внимательно следит за ним. Охотник ощутил спиной пристальный взгляд, обращенный на него, подобрался.
– Антон? – тихо обратился к невидимому наблюдателю Аркадий. Нет ответа. Только ветер шумит в деревьях да бегут в вышине по своим делам вечные странники-тучи.
– Антон! – повторил свой зов Аркан. И снова тишина в ответ. Охотнику лишь почудилось, что лес прошептал еле слышно:
– Иди вперед! Иди к нему.
И тогда Аркан побежал. Он несся, не разбирая дороги. Ветви цеплялись за «химзу», стегали по резине противогаза. Вперед, вперед. Ему показалось, что там, за поворотом тропинки, что-то есть – нечто очень важное, то, к чему он так стремился. Откуда-то издалека донесся знакомый зычный голос, видение смазалось и поплыло.
– ПОДЪЕМ!
Глава 6 «Горький» город
Утро вторглось в сны внезапно и преждевременно. Богус выглядел свеженьким и бодрым, точно и не ложился. Командир разбрасывал приказы, задавая нужный темп сборов, поторапливал и не давал расслабиться. Когда все экипировались, Денис придирчиво осмотрел всех и погнал отряд в оружейку. Столица еще спала, и в утренней тишине было слышно, как тарахтят дизели в подсобках и вздыхают сквозняками туннели. Полусонный дежурный лениво отпер оружейную пирамиду, принялся выдавать оружие. Богус внимательно осмотрел свой «АК-74», вогнал в кобуру «АПС», растолкал запасные магазины в карманы разгрузки. Аркадий забрал неизменного «Вепря» и обрез. Лукич с Техником проверяли свои «калаши», Айс закинул за спину «ксюху», прицепил к поясу миниатюрный «Кедр». Наконец, когда окованная железом дверь оружейки шумно затворилась за их спинами, командир взглянул на сталкеров.
– Дежурному по станции доложу – и выдвигаемся, – бросил Богус и сгинул. Доклад занял не более двух минут, и вскоре небольшой отряд бодро шагал к станции. На платформе не задерживались, – проскочили в туннель, ведущий к тупикам, и потопали к крайнему рубежу. Старший дозора быстро черканул что-то в своей книжке, пожелал утренним гостям удачи. За блокпостом отряд нырнул в сбойку и, протопав мимо огромных вентиляторов, подошел к герме.
– Надеть противогазы! – скомандовал командир и первым натянул резиновый намордник. Остальные последовали его примеру. Заскрипели засовы гермодвери, выпуская сталкеров за пределы станции. Караульный, сопровождающий их, прикрыл за ними тяжелую створку. Второй дозорный провожал их до выхода наружу.
– Бойцы, стройсь! – голос командира в противогазе звучал глухо и непривычно. Богус еще раз осмотрел каждого, не найдя к чему придраться, одобрительно кивнул и ухмыльнулся. Аркан задрал голову. Через щели в решетке просачивался скупой утренний свет. Поверхность.
– Отчаливаем! – Богус махнул рукой провожавшему их парню и первым полез вверх по наклонной лесенке. Немного повозился с железной дверью, и путь в «мир иной» был открыт.
– Ну, двинули, – подал голос Лукич, глядя в приоткрытую дверь. – Даст бог, не последний поход.
– Все тихо, – отозвался командир. – Выходим по одному. Лукич, пошел!
Через полминуты крепкая фигура Егора исчезла в проеме двери. Снаружи что-то щелкнуло и зашуршало.
– Прикрытие – на выход! Живее.
– Прикрытие – на выход! Живее.
Вторым по стальной лесенке вскарабкался Гриша. Следом отправился Техник, Аркан замыкал процессию. Наконец, весь отряд оказался наверху. Провожающий махнул на прощание рукой и запер стальную дверь. Их путешествие началось.
На сонный мир наваливалось пасмурное утро. Низкое небо, затянутое пепельными тучами, сочилось редкими каплями дождя. Несколько дождинок упало на маску противогаза Аркана. Охотник торопливо смахнул их, огляделся: иссеченный пулями забор из профнастила, кусты и дикий бурьян. Сколько жители Столицы ни чистили пустырь, летом он снова зарастал. Слабый свет просачивался через плотный облачный покров, и охотнику отчего-то казалось, что на всем лежит тень.
У дальнего конца пустыря заросли вплотную подступали к забору, норовя поглотить хилую ограду. За горой ржавых труб в кустах прятались вагончики строителей. Богус махнул рукой, и двинулся к проходу в изгороди. Следом тронулись с места Лукич и Гриша, Техник с Арканом прикрывали тыл. Командир обернулся к Аркадию, постучал пальцем по фильтру противогаза. Охотник покачал головой, успокаивая Богуса. Все тихо, опасности он пока не чувствовал.
Бесшумно, стараясь не задевать ветки и стальные листы, нырнули в прореху в стене. Миновали короткий рукав проулка и вышли на улицу Советскую. В отличие от других улиц, тут было довольно чисто – лишь справа у крыльца с кованой оградой прижался к бордюру побитый временем автобус, да кое-где попадались ржавые коробки машин. В ветвях растущего прямо на тротуаре корявого деревца запуталась огромная растяжка. Ветер противно хлопал ее свободным концом, да где-то поскрипывал кровельный лист – вот и все звуки, которыми встретила их поверхность. И нигде – ни малейшего движения.
На углу дома Богус замер, обводя стволом автомата утопающую в зелени подворотню, затем осторожно зашагал дальше. Перед путешественниками внезапно открылся широкий простор, и из зыбкого тумана, плывущего над Гребневским каналом, выступили холмы нагорной части с башнями высоток. Аркадий глянул в темные окна многоэтажки, жавшейся к дороге, прислушался. Пока он не чувствовал опасности – слишком рано для дневных хищников. Проскочили «Дом книги» и разбитый стеклянный фасад ресторана. Справа блеснула водная гладь, из тумана показались пышные макушки деревьев острова, разделяющего длинным червем Оку и канал. Сталкеры старались держаться ближе к линии мини-маркетов. Видимо, командир тоже не доверял зарослям, заполонившим левый берег канала. Черт знает, какая дрянь может там притаиться.
Замаячила впереди статуя Ильича – бронзовый истукан молчаливо взирал на горстку смельчаков, рискнувших прогуляться по дикому городу. Площадь Ленина была пустынна, лишь ветер волочил пластиковый пакет, да тоскливо лязгала старая вывеска на столбе. Слева от дороги потянулся ряд высоких шпилей. Ветра давно содрали с них полотнища флагов, и теперь они почему-то напоминали Аркану копья древнерусских богатырей. За оградой виднелись павильоны с разбитыми и просевшими крышами – от былого величия Нижегородской ярмарки мало что осталось. Пожалуй, только главный корпус кое-как старался сохранить остатки красоты, но и его здорово потрепали время и стихии.
Улица упиралась в величественный храм Александра Невского. Словно гора, он возвышался над городом, и один только его вид завораживал. Иногда Аркадию казалась странной избирательность разрушающей силы Армагеддона. Где-то ядерный ураган пронесся над Нижним Новгородом, слизывая целые небольшие кварталы, а в этой части города здания стояли почти нетронутыми, постепенно рассыпаясь лишь от дождей и ветра. Иногда попадались истерзанные ударной волной высотки, а совсем рядом стояли дома, где почти все стекла остались целыми. Еще более удивительным казалось то, что атомный вихрь практически не тронул ни Кремль, ни храмы Нижнего. Собор, как и много лет назад, величаво возвышался на слиянии двух рек, он словно ничуть ни пострадал ни в день ядерного удара, ни за прошедшие двадцать с лишним лет. Аркан залюбовался храмом и даже слегка сбавил шаг. Строгие и в то же время изящные архитектурные формы, черненая крыша и золотые купола, длинные окна-арки. В новом мире оставалось не так много вещей, на которые можно было смотреть не с жалостью, а восхищением.
Дорога ползла в гору. Вскоре небольшой отряд миновал развязку перед Канавинским мостом и свернул направо. За все время пути никто не проронил ни слова – все берегли силы. Богус как заведенный неумолимо шагал вперед – его не трогали ни красоты собора, ни открывавшиеся виды на город. Командира не отвлекало ничего, и он, словно полководец воинов, вел сталкеров к намеченной цели.
С моста открывалась величественная панорама. Отсюда был виден и собор во всей красе, и холмы нагорной части города, и закованная в равнодушный бетон набережная с притопленными у берега ржавыми кораблями. Огромный водный простор, лежащий перед ними, притягивал взор. Здесь, в месте слияния Оки и Волги, именуемом Стрелкой, у охотника на миг защемило сердце от тоски по былому. Аркан попытался вдохнуть поглубже, медленно огляделся. Над ними висело все то же хмурое, с редкими прорехами небо, на другой стороне выглядывали из зелени купола Благовещенского монастыря, и вдалеке тянулась по хребту холма красная стена Кремля с башнями.
– Красиво, – Лукич первым нарушил молчание. – Сколько раз ходил тут, а все равно впечатляет. – Аркадий в ответ только кивнул. Осмотревшись, неторопливо двинулись вперед. Далеко внизу плескались мутные воды Оки, длинный остров выползал из-под моста подобно хвосту огромного чудовища. Тут и там в дорожном полотне зияли большие дыры, и их приходилось осторожно обходить, петляя между трещинами и ямами в асфальте. Преодолев почти половину моста, путники остановились. Перед ними разверзлись большие провалы, и идти дальше по верху было опасно, но у всех путешественников, ходящих этим маршрутом, имелся запасной путь. Богус свернул к ограждению, откуда вниз тянулась шаткая стремянка, перегнулся через перила, и первым полез вниз.
Спускались строго по одному – большей нагрузки, чем вес взрослого человека, ветхая лесенка вряд ли выдержала. Аркадий двигался третьим, следом за Лукичом. Налетающие порывы встряхивали стремянку, и ладони непроизвольно крепче стискивали стальные прутья. Через несколько минут, стоя на пятачке огромной бетонной опоры, охотник разглядывал поверхность реки и ждал, пока слезут Гриша с Техником. Ветер здесь, казалось, пронизывал насквозь.
Теперь им предстоял сложный участок маршрута. Торец несущей конструкции моста не был закрыт, и командир первым шагнул в нутро металлической арки. Здесь, внутри узкого коридора, получалось двигаться только по одному. Тесный лаз, перегороженный словно переборками, стальными диафрагмами и ребрами, действовал на нервы. Сразу же навалилась темнота, и пришлось включить фонари. На металлических стенах, простроченных заклепками, местами осел налет ржавчины, в одном месте Аркан заметил кружева паутины с болтавшимся в ней иссохшим трупом крупного паука. Каждый шаг отдавался гулким эхом, которое долго металось в стальной кишке, прежде чем умереть. Клаустрофоб, наверное, сошел бы тут с ума.
– Ненавижу этот мост, – пробурчал Айс, запинаясь об очередную преграду на пути. – Скорее бы выбраться.
Впереди тихо сопел Лукич, перешагивая бесконечные металлические пороги. Богус шагал легко, словно привык ходить тут по несколько раз на дню, и остальные еле поспевали за ним. Наконец, миновали середину арки, дальше путь шел под уклон. Впереди забрезжил свет, и вскоре путники стояли около выхода из стального туннеля. Внизу все так же лениво ползла Ока, и подвывал ветер в решетке раскосов. Богус первый уцепился за металлическую лесенку и пополз наверх. Следом отправились остальные.
Дорога выровнялась, ямы и провалы остались позади. Мост закончился, и отряд вышел на дорожную развязку. Здесь же, у подножия холма, торчала высокая стела с потускневшим от времени гербом города, рядом на постаменте пристроились буквы, складывающиеся в слова «Нижний Новгород». Проход дальше был закрыт – на месте бывшего Похвалинского съезда сейчас разрослись настоящие джунгли. Дикие заросли заполонили весь овраг – мощные стволы, обвитые толстыми лианами, густые кустарники и молодая поросль, растущие так близко друг к другу, что через эту зеленую стену невозможно было продраться. Это место давно обозвали Диким оврагом, сталкеры и караванщики старались обходить его стороной. Сейчас оставался единственный короткий путь наверх – по лесенке, берущей начало за автобусной остановкой. Заросли Дикого оврага подбирались к ней вплотную, но иного пути не существовало.
Богус замер, осматриваясь и ловя утренние звуки. Аркадий тоже попытался сосредоточиться, прислушаться к ощущениям. Вроде все тихо. Из глубин непролазной чащи, покрывающей овраг, доносились какие-то вздохи и шорохи, скрежеты и скрипы. Сталкеры, ходившие здесь, уже привыкли к этим странностям оврага, но все равно всегда были начеку. Быть может, эти причудливые звуки издавал живший своей жизнью дикий лес, деревья которого смогли пробиться даже через асфальт, не сумевший стать им преградой. Днем это место считалось относительно спокойным, ночью же сюда старались не соваться.