Попытка переключиться на занятия ни к чему не привела. Целый день Кларис не покидало чувство, что все происходит где-то рядом. Словно эхо с далекого стадиона, до нее то и дело доносились звуки происходящих событий. В шагах по коридору все время мерещился посланный за ней дежурный, в гуле мотора за окном слышался прилетевший за ней самолет.
После занятий Кларис до изнеможения бегала по стадиону, а потом отправилась в бассейн, где плавала до тех пор, пока перед глазами не замелькали утопленники и она, наконец, решила, что воды на сегодня с нее, пожалуй, достаточно.
Вместе с Арделией Мапп и десятком других курсантов Старлинг спустилась в комнату отдыха, чтобы посмотреть семичасовые новости. Сообщение о похищении дочери сенатора Мартин передали не в самом начале, но все же сразу после обзора женевских переговоров о разоружении.
Показали репортаж из Мемфиса, начавшийся со знака «Стоунхиндж-Виллас», ярко освещенного фарами патрульной машины. Не располагая никакой новой информацией, репортеры брали интервью у всех и каждого, включая друг друга. Представители властей Мемфиса и округа Шелби, завидев направленный на них лес микрофонов, в страхе прятали головы в плечи и под градом ярких вспышек несли совершеннейшую ересь. Фотокорреспонденты гурьбой неслись запечатлеть каждого, кто входил или выходил из квартиры Кэтрин Бейкер Мартин.
Когда в окне квартиры промелькнула тень Кроуфорда, собравшиеся у телевизора курсанты радостно загудели. Кларис лишь криво улыбнулась.
Интересно, подумала она, смотрит ли сейчас телевизор Буйвол-Билл? Что бы он мог сказать о выражении лица Кроуфорда? И знает ли он вообще, кто такой Кроуфорд?
Судя по разговорам, все остальные курсанты склонялись к мысли, что Билл, скорее всего, сейчас смотрит этот репортаж.
Диктор объявил о прямом включении — и на экране появилась сенатор Мартин, стоящая в спальне дочери на фоне висящего над кроватью вымпела Юго-Западного Университета.
Высокая женщина с волевым, хотя и немного простоватым лицом.
— Я обращаюсь к человеку, у которого спрятана сейчас моя дочь, — начала она, и подойдя ближе к камере, заговорила таким голосом, каким никогда нельзя разговаривать с преступником: — В вашей власти отпустить мою дочь и не причинить ей вреда. Ее зовут Кэтрин. Она очень спокойная и понятливая девочка. Прошу вас, отпустите ее, пожалуйста, не делайте с ней ничего. Все сейчас в ваших руках. Вся сила и власть. Я знаю, вы тоже способны любить и страдать. Только вы сумеете защитить ее от всего, что может причинить ей зло. Сейчас у вас есть прекрасная возможность доказать всем, что вы тоже способны на доброту, способны относиться к другим лучше, чем этот жестокий мир относится к вам. Ее имя Кэтрин.
Глаза сенатора Мартин пропали, и на экране появились кадры любительского фильма, где начинающий ходить ребенок пытается передвигаться, держась руками за гриву большого колли.
Голос сенатора за кадром продолжал:
— Здесь Кэтрин совсем маленькая. Отпустите Кэтрин. Где бы вы ни были, отпустите ее и вы будете располагать моей помощью и моей дружбой.
На экране замелькали фотографии: восьмилетняя Кэтрин Мартин держится руками за румпель яхты. Яхта стоит на берегу, а отец красит борта. Две недавние фотографии молодой девушки — одна в полный рост, другая крупным планом.
И снова на экране глаза сенатора:
— Перед лицом всей страны я обещаю вам, что вы можете всегда рассчитывать на мою помощь. А моя помощь может быть безгранична. Я сенатор Соединенных Штатов. Под моим контролем находится программа Стратегической оборонной инициативы, системы космического вооружения, которые все называют «звездными войнами». Если у вас есть враги, я могу уничтожить их. Если кто-то попытается навредить вам, я остановлю его. Вы можете позвонить мне в любое время, днем или ночью. Имя моей дочери — Кэтрин. Прошу вас, покажите нам всем свою силу, отпустите мою дочь, не сделайте ей ничего плохого.
Передача закончилась.
— Вот это лихо, — воскликнула Кларис. — Ну просто класс.
— Что она там сказала, «звездные войны»? — вскинула брови Арделия. — То есть если инопланетяне попытаются управлять мыслями Буйвола-Билла с другой планеты, сенатор Мартин сможет защитить его — кажется, это она имела в виду?
— Ну да, — кивнула Кларис. — Многим шизофреникам кажется, что ими управляют из космоса. Если у Билла тоже есть этот пунктик, может, такой подход заставит его раскрыться. Отличный выстрел, и она тоже молодец, даже глазом не моргнула, да? Во всяком случае, это даст Кэтрин хотя бы несколько лишних дней, пока будут вести поиски. А может и нет. Кроуфорд считает, что время его забавы с жертвой, похоже, начинает сокращаться. Но все равно стоило попробовать.
— Если бы он украл мою дочь, я вообще бы ничего не смогла пробовать. Слушай, а почему она постоянно повторяла ее имя?
— Пыталась заставить Буйвола-Билла взглянуть на Кэтрин, как на человека. Они считают, для того, чтобы так поступить с ней, он должен относиться к ней, как к вещи, а не как к человеку. Некоторые из маньяков говорили об этом во время допросов. Что в этом случае у них такое чувство, как будто они режут куклу.
— Как я понимаю, за всей ее речью ты видишь руку Кроуфорда?
— Может, Кроуфорда, а может и доктора Блума. А вот, кстати, и он.
По телевизору показывали записанное несколько недель назад интервью с доктором Аланом Блумом из чикагского университета.
Доктор Блум отказался сравнивать Буйвола-Билла с Фрэнсисом Долархайдом, Гарретом Хоббсом или кем-либо еще из известных ему маньяков. Отказался он и от того, чтобы называть убийцу «Буйволом-Биллом». По правде говоря, он вообще не сказал ничего определенного. Просто он считается крупным экспертом, может даже самым крупным, и средства массовой информации считали своим долгом показать его телезрителям.
— Мы не сможем напугать его ничем, что было бы страшнее тех вещей, которые он видит каждый день, — закончил свое выступление доктор Блум. — Но что мы можем — так это попросить его прийти к нам. Можем пообещать ему хорошее обращение, помощь и облегчение от страданий, и дать слово, что сдержим обещания.
— Помощь, облегчение… — проворчала Мапп. — Я бы тоже не отказалась сейчас от помощи, чтобы испытать облегчение. Да, этот доктор Блум не много им рассказал, но, по-моему, Билла он тоже не особенно тронул своей пламенной речью.
— Знаешь, а у меня все время не выходит из головы этот труп в Западной Вирджинии, — вздохнула Кларис. — Иногда забудусь на какой-нибудь час — и снова. Этот яркий лак у нее на ногтях… бррр…
Возвращаясь к себе в комнату, Старлинг обнаружила в почтовом ящике короткую записку: Пожалуйста, позвоните Альберту Родену. Ниже стоял номер телефона.
— Ну вот, опять подтверждается моя теория, — бросила она Арделии, когда обе с учебниками в руках улеглись на кровати.
— Какая теория?
— Когда знакомишься с двумя сразу, тот, кто тебе не понравился, постоянно звонит и шлет записки.
— Да, мне это тоже знакомо.
Зазвонил телефон. Кларис потянулась к трубке.
— Если это Бобби Лорэнс, скажи ему, что я в библиотеке. Скажи, что завтра сама ему перезвоню.
Но это оказался Кроуфорд. Он звонил из самолета. Голос слабо прорывался сквозь густой гул и треск помех.
— Старлинг, соберите вещи на двое суток. Встречаемся через час…
Она уже было подумала, что он положил трубку — до слуха доносился лишь шум. Но вдруг голос прорезался снова:
— …не нужно брать никакого оборудования, только вещи.
— Но где мы встретимся?
— В музее «Смитсониан», — бросил Кроуфорд, и тут же заговорив с кем-то сидящим рядом, положил трубку.
— Это Джек Кроуфорд, — радостно выдохнула Кларис, бросив на кровать дорожную сумку.
Арделия Мапп оторвалась от учебника, и прищурившись, молча наблюдала, как подруга молнией мечется по комнате, собираясь в дорогу.
— Я, конечно, не хочу ничем забивать тебе голову… — наконец проговорила она.
— Да хочешь, хочешь, — улыбнулась Кларис. Она уже знала, что последует за этими словами.
Работая по ночам, Мапп прекрасно окончила университет штата Мэриленд. В Академии она постоянно была второй в группе по успеваемости, поражая всех своим прямо-таки фанатичным отношением к учебе.
— Завтра у тебя экзамен по уголовному кодексу, а через два дня — зачет по физподготовке. Так что хотя бы намекни ему, что если он не замолвит словечко, тебя могут отчислить из Академии. Поэтому, когда он похлопает тебя по плечу и скажет: «Хорошая работа, курсант Старлинг», не бормочи: «Всегда рада помочь», а посмотри ему прямо в его бесстыжие глаза и скажи: «Я надеюсь, что вы лично проследите, чтобы меня не отчислили за пропуски занятий». Поняла, что я говорю?
— Ну, если я пойду на экзамен накрашенная… — подмигнула Кларис, открывая зубами заколку.
— Во-во, и провалишься, потому что ничего не выучила. Думаешь, они тебя не отчислят? Девочка моя, да никто не вспомнит про все твои заслуги. Вышвырнут, как мокрую курицу. Так что заставь его замолвить словечко. Должна же с его стороны быть хоть какая-то благодарность. А то потом я вряд ли найду себе в комнату кого-то другого, кто сможет за одну минуту до занятий так быстро погладить нам форму.
Старенький «Пинто» несся по четырехполосной автостраде в сторону Вашингтона. Кларис прекрасно знала, на какой скорости машина начинает вибрировать, и несмотря на всю спешку, старалась, чтобы стрелка спидометра не заходила за критическую отметку. Запах горячего масла, грохот изношенного двигателя, жалобный скрип коробки передач — все это возрождало в голове смутные воспоминания о том, как в детстве она вместе с братьями и сестрой катались с отцом на его прошедшем огонь и воду «пикапе». Она всегда сидела впереди, малыши же забирались на заднее сидение, всю дорогу хохоча и визжа от восторга.
Сейчас Кларис сама сидела за рулем, ведя машину сквозь черную пелену ночи, навстречу мелькающим огням встречных автомобилей. У нее было время подумать, но на фоне мыслей тотчас возникали воспоминания о недавних событиях, порождая в душе предательский холодок страха и странную тревогу.
Кларис очень боялась, что тело Кэтрин Бейкер Мартин уже нашли. Если Буйвол-Билл узнал, кто она такая, он вполне мог запаниковать. А запаниковав, постараться побыстрее убить ее и выбросить в реку, не забыв засунуть в горло куколку насекомого.
Скорее всего, так оно и есть, и сейчас Кроуфорд везет эту куколку для опознания. Иначе зачем бы он вдруг назначал ей встречу в музее «Смитсониан»? Хотя вообще-то, любой агент мог бы привезти в музей эту куколку, даже простой фэбээровский курьер. Плюс ко всему Кроуфорд сказал, чтобы она собрала вещи на двое суток.
Конечно, по открытой телефонной линии он не мог ей ничего объяснить, но от этой неизвестности теперь с ума можно сойти.
Кларис покрутила радио, нашла новости, и вся обратилась в слух. Напрасно. Диктор только повторила информацию, которая уже была передана в семичасовом выпуске. Дочь сенатора Мартин бесследно исчезла. Полиция обнаружила ее блузку, разрезанную на спине в стиле Буйвола-Билла. Ни единого свидетеля. Жертва, найденная в Западной Вирджинии, остается неопознанной.
Западная Вирджиния. Среди воспоминаний о похоронном бюро Поттера было и что-то весьма ценное. Что-то хорошее, тускло мерцающее среди всего этого мрака и ужаса. Что-то, что нужно обязательно сохранить в памяти. Кларис напряглась и постаралась сообразить, что же именно. В похоронном бюро Поттера, стоя у раковины, она смогла почерпнуть силы из источника, который одновременно и удивил, и обрадовал ее — из воспоминания о маме.
Она остановила «Пинто» у Управления ФБР на углу Десятой и Пенсильвания. На тротуаре расположились две телевизионные бригады, снимая свои репортажи на фоне главного здания Бюро. Кларис погасила фары и пешком прошла два квартала к музею «Смитсониан».
Несколько окон старинного здания были освещены. Неподалеку стоял фургон окружной полиции Балтимора. Водитель Кроуфорда, Джефф, скучал за рулем другого фургона. Увидев Старлинг, он что-то тихо сказал в переговорное устройство.
Глава 18
Охранник проводил Кларис на этаж, расположенный двумя уровнями выше огромного чучела слона. Двери лифта открылись. Джек Кроуфорд ждал ее в тускло освещенном коридоре, засунув руки в карманы плаща.
— Добрый вечер, Старлинг.
— Здравствуйте.
— Отсюда мы доберемся сами, спасибо, — бросил он через плечо охраннику.
Вдвоем с Кларис они двинулись по коридору, уставленному витринами с антропологическими экспонатами. На потолке были включены лишь несколько ламп. Войдя в ритм его быстрых, уверенных шагов, Кларис вдруг почувствовала, что ему хочется обнять ее или хотя бы положить руку на плечо, и что он обязательно сделал бы это, если бы не разница в возрасте и положении.
Она ждала, что Кроуфорд заговорит, но в конце концов не выдержала, остановилась и тоже засунула руки в карманы. На несколько секунд они замерли, глядя друг на друга в безмолвном молчании древних костей.
Наконец, Кроуфорд прислонился затылком к стеклянной витрине, глубоко вздохнул и сказал:
— Возможно, Кэтрин Мартин еще жива.
Кларис кивнула и опустила голову. Может, ему будет легче говорить, если она не будет смотреть на него? Кроуфорд выглядел спокойным и сдержанным, но было заметно, что в нем сорвалась какая-то пружина. На секунду Кларис подумала, что у него умерла жена. А может, все это просто результат долгого общения с обезумевшей от горя матерью Кэтрин?
— В Мемфисе почти никаких следов, — продолжал Кроуфорд. — По всей вероятности, он напал на нее на автостоянке. Никто ничего не видел. Она вошла в квартиру, а потом по какой-то непонятной для нас причине вышла наружу. На улице долго задерживаться не собиралась — дверь оставила приоткрытой, а замок поставила на предохранитель, чтобы не защелкнулся. Ключи оставила на телевизоре. Внутри полный порядок. По-моему, она пробыла в квартире совсем недолго. Не дошла даже до автоответчика в спальне. Когда ее дружок вызвал полицию, он все еще мигал, показывая, что она не прослушала, кто ей звонил. — Кроуфорд механически опустил ладонь на витрину, наткнулся на какую-то кость и быстро отдернул руку. — Итак, Старлинг, значит сейчас она у него. Пресса согласилась не делать никаких заключений в вечерних новостях — доктор Блум считает, это может подтолкнуть его к нежелательным действиям. Но все равно какие-нибудь бульварные газетенки обязательно растрезвонят слухи по всей стране.
Во время одного из прошлых похищений разрезанная на спине одежда жертвы была найдена достаточно быстро, чтобы можно было установить, что девушка находится в руках Буйвола-Билла, когда она еще была жива. Кларис вспомнила обведенные черной рамкой статьи в бульварных газетках. После этого тело жертвы было брошено в реку только на восемнадцатый день.
— Итак, Старлинг, Кэтрин Бейлер Мартин в лапах у Буйвола-Билла, и у нас есть максимум неделя. Максимум, потому что Блум полагает, что время на «обработку» жертвы у него постепенно сокращается.
Кроуфорд замолчал. Кларис с нетерпением ждала, когда шеф перейдет к делу. После небольшой паузы тот продолжал:
— Но на этот раз, Старлинг, на этот раз у нас может появиться немного больше шансов на успех.
Кларис подняла голову и взглянула на него взглядом, полным надежды и внимания.
— У нас появилось еще одно насекомое. Ваши знакомые, Пилчер и этот второй, как его?
— Роден.
— Да. Они как раз сейчас занимаются им.
— Где вы его нашли? В Цинциннати, у той неопознанной девушки?
— Нет. Пойдемте, я покажу. Интересно, что вы скажете.
— Энтомологический отдел в другую сторону, мистер Кроуфорд.
— Знаю.
Они завернули за угол и оказались перед дверью антропологической лаборатории. Сквозь матовое стекло пробивался свет, изнутри доносились голоса. Кларис вошла внутрь.
При свете ярких ламп три человека в белых халатах склонились над столом в центре комнаты.
Что они делали, видно не было. Джерри Барроуз из отдела Кроуфорда заглядывал через головы и делал какие-то пометки в блокноте. В комнате витал уже знакомый запах гнили и химикатов.
Один из мужчин отошел в сторону, чтобы положить что-то в ванночку — и она все увидела.
На столе, на большом подносе из нержавеющей стали лежал «Клаус» — голова, которую она нашла в «Мини-хранилище Сплит-Сити».
— У Клауса в горле тоже оказалась куколка, — сказал Кроуфорд. Одну минуту, Старлинг, прошу прощенья. Джерри, ты говоришь с диспетчерской?
Барроуз, передающий по телефону информацию из своего блокнота, прикрыл трубку ладонью:
— Да, Джек, они там пытаются составить портрет.
Кроуфорд взял трубку:
— Бобби, не жди, пока начнет работать Интерпол. Бери изображение и медицинское заключение и передавай сам. В Скандинавские страны, Западную Германию, Нидерланды. Не забудь сказать, что Клаус мог быть моряком торгового флота. Возможно, сбежал с судна. Пусть потрясут больницы — он мог обращаться по поводу перелома челюсти, или как там она называется, Джерри? Да, скуловой дуги. Не забудь отправить дентальные снимки. Давай. — Он отдал трубку Барроузу и повернулся к Кларис.
— Где ваша машина, Старлинг?
— Внизу.
Они вышли в коридор и вызвали лифт.
— Насекомое обнаружил Джонс Хопкинс, — рассказал Кроуфорд. — Они исследовали голову для окружной полиции Балтимора. Куколка была в горле, как и у той девушки в Западной Вирджинии.
— Лучше просто «как в Западной Вирджинии».
— Не перебивайте. Джонс Хопкинс нашел ее сегодня около семи часов вечера. Прокурор округа позвонил мне, когда я летел в самолете. Они прислали все целиком, и насекомое, и самого Клауса, чтобы мы смогли увидеть все in sita. Они еще хотят, чтобы доктор Энджел определил возраст Клауса и установил год, когда он повредил скулу. Они тоже часто прибегают к помощи «Смитсониана», как и мы.