«Почему ты такой грустный? Ты не глуп. Ты мой блестящий, красивый мальчик. Всегда найдется выход из этого».
Я мог слышать голос тети Татьяны так же хорошо, как если бы она стояла рядом со мной. Я взял свое лицо в руки:
– Уходи, тетя Татьяна. Я не хочу добавлять галлюцинации к моему и без этого растущему списку проблем.
«С каких пор я стала проблемой?"
– Так как ты умерла, и я начинаю представлять, что я могу слышать тебя.
«Ты хочешь сказать, что ты не можешь, милый?»
– Да! Я имею в виду, нет. Это трюк. Это все в моей голове. – Это был еще один секрет, который я хранил от Сидни, как мои темные моменты в последнее время. Я представлял разговоры с моей мертвой тетей. Это была одна из самых ужасных вещей, которая когда-либо случалась со мной, потому что некоторые вещи можно в шутку назвать сумасшедшими, но без сомнений, на самом деле видения о призраках были сумасшедшими. – Я не хочу говорить с тобой.
«Почему? Разве я не всегда была здесь для тебя? Разве не всегда заботилась о тебе?»
– Да, – сказал я сквозь зубы. – Но ты мертва, и у меня есть возможность помочь моей...
Я внезапно вскинул голову, поскольку идея поразила меня. Я вскочил на ноги и поспешил к моему шкафу, где блестели запонки тети Татьяны. Сидни сказала, что мне повезло бы, если бы я продал их... но я не должен был продавать их. Не технически. Я мог заложить их в ломбарде и получить ссуду. Через две недели я пошел бы и выкупил их. Взволнованный своим открытием, я достал их и начал отворачиваться... но вдруг остановился. Некий внутренний голос мудрости заставил меня пересмотреть логику моих действий. После момента размышления я взял одну из них... После небольшого маневрирования я щипнул один из рубинов и подержал его на свету. Нет никакой надобности рисковать другими. Это было всем, в чем я нуждался. Более чем достаточно, чтобы я мог выкупить их в течение двух следующих недель... Смех тети Татьяны эхом отозвался в моей голове.
«Видишь? Я всегда забочусь о тебе».
– Ты не настоящая, – сказал я, шагая к передней двери. – Ты просто дух в моей голове. Все это – просто психическая плата за то, что я сделал с Олив.
«Если я не настоящая, то каким образом ты отвечаешь мне вслух?»
Я знал, что это случится, что я не смогу уйти невредимым от всех этих духов. Я просто не ждал, что это перерастет в длинную беседу с моей мертвой тетей. Я должен исправить это прямо сейчас. Я не хотел, чтобы тетя Татьяна говорила со мной, пока я вел переговоры с работником ломбарда, и, конечно, я не хотел, чтобы она была рядом, когда я с Сидни. Посмотрев на часы, я понял, что осталось немного времени перед тем, как она появится, давая мне широкие возможности исправить мое финансовое положение и изгнать мою тетю.
Я еще не пил мою ежедневную порцию выпивки и решил, что нужно сделать это раньше, чтобы взять себя в руки. Условия соглашения включают только «выпивку». Так что, когда я нашел старую бутылку Бакарди 151 – сильнейшее, что у меня было – я не думал, что я обманываю, даже не смотря на то, что этого было достаточно сильно для двух выпивок. После глотка этого, я вышел за дверь. И опять немного мудрости поразило меня. Глоток алкоголя еще не поразил меня, но я предусмотрительно выбрал прогулку, а не вождение. Прошло меньше 50 минут, и к тому времени, как я достиг ломбарда, я уже десять раз пожалел о выпитом, моя голова гудела от рома. Оценка хозяина магазина все равно обескураживала.
– Двести, – сказал он.
– Это бред, – сказал я, взяв рубин обратно. – Он стоит минимум в два раза дороже. – Мне пришло в голову, что если бы я не выпил ром, то с помощью духа попытался бы выторговать более высокую цену. Я сразу же пожалел об этой мысли. Есть причины, по которым мороям запрещено использовать принуждение.
Парень пожал плечами:
– Для этого запустите объявление. Продайте его в Интернете. Вы хотите быстро получить наличные деньги? Вот что вы получите.
Я почти вышел за дверь, но отчаяние заставило меня остановиться. Двести – это мало, чтобы заплатить, и действительно ли я должен что-то сделать, чтобы получить работу в ближайшие две недели?
– Вы не можете продать это? – спросил я.
– Нет, если вы продолжите платить проценты или погасите кредит. – Его глаза говорили мне, что большинство людей никогда не возвращаются, чтобы выкупить вещи. В некоторые темные моменты, я бы барахтался в жалости к себе оттого, что моя жизнь была такой сложной. Но сейчас я не мог помочь, но думаю, что это довольно угнетающе – видеть, как отчаявшиеся отбросы общества приходят продать их ценности.
– Я возмещу, – сказал я ему. – Я вернусь через две недели, так что заботьтесь о нем.
– Как скажешь, – сказал он.
Я отдал ему рубин и заполнилл некоторые документы. Он вручил мне наличные деньги. И так я вышел за дверь, внезапно почувствовав груз в моей груди. У меня были проблемы. Я контролирую свою жизнь снова. Размышление о рубине тети Татьяны в руках того неряшливого человека действительно давало мне минутную паузу, и я наполовину ожидал, что она выступит. Но ром сохранял ее тихой, и я сказал себе снова, что не было никакого причиненного вреда.
Я не сделал никакой попытки повторить эксперимент с крем-брюле, но я действительно заболевал некоторой болью au chocolat[10] по дороге домой. Чтобы у меня было что-то хорошее для Сидни, когда она вернется. Мы могли бы съесть все это при свечах и наверстать то, что случилось за последние два дня. Это стоило мне только семи долларов, таким образом, никто не мог подвергнуть сомнению мою финансовую ответственность.
Телефон зазвонил, когда я был на пороге, и, к моему удивлению, на дисплее высветилось имя Ровены.
– Эй, мистер Очарование! Мы собираемся в «Спичечном коробке» сегодня вечером. От 18–ти и старше, так что можешь пригласить свою воображаемую подружку.
– Я пригласил ее сегодня к себе, чтобы заняться далеко не вымышленными вещами, – ответил я. – Мы не виделись почти два дня.
– Бууу. Это чудо, что ты еще не развалился на кусочки. Ты знаешь, где мы, если передумаешь.
Моя энергия быстро прибывала, и я начал делать некоторые скоропалительные рисунки. Через некоторое время я потерял интерес и решил провести остаток дня за уборкой квартиры сверху донизу. Я почувствовал жгучую потребность доказать самому себе, не только Сидни, но себе. Я не хочу чувствовать, что я живу бездумно. Я хочу быть ответственным и контролирующим. Я хочу быть достойным партнером ей, и бросился в свою очистку больше, чем было нужно... ну, я действительно не мог припомнить, когда в последний раз я так ненавидел грязь. Но сегодня вечером я загорелся. Я был неудержим, даже зашел так далеко, что чуть не вычистил кухню зубной щеткой. Я был пьян и взволнован, и раннее мрачное настроение было развеяно ветром, по крайней мере до того момента, когда я вытирал пыль с моего комода, и увидел запонки с пропавшими рубинами. Тряпка для пыли выпала из рук и я уткнулся в стену взглядом. Я внезапно чувствовал, что у меня была соответствующая дыра в моей душе.
– Нет, – сказал я Прыгуну, который сидел на кровати, несомненно, его встревожила моя сомнительная деятельность. – Они не исчезли. Я получу их обратно.
Я мог бы поклясться, что слышал, как тетя Татьяна снова смеется, и я помчался к бару, намереваясь взять еще один шот. Несомненно, это нарушало соглашение, но сейчас были необычные обстоятельства. Я имел право на некоторую свободу действий для борьбы с этим духом... не так ли?
Нет. Это был просто предлог, и я должен быть справедлив с Сидни. Я не могу потерять контроль. Я не могу. Все хорошо. Я сказал ей, что буду сильным, что я не впаду снова. На самом деле, чтобы доказать это себе, я ухватился за импульсивную и сомнительно благородную идею: я начал освобождать свою коллекцию ликера коту под хвост. Часть меня вздрогнула от потери, но остальная часть меня была горда. Теперь нет никого искушения.
Сидни позвонила, когда я почти закончил.
– Хорошее время, Сейдж. Я просто забочусь об уборке.
Она вздохнула:
– Я не смогу приехать. Зоя вбила себе в голову, что хочет мне помочь с этой Алхимической базой данных и она подслушала упоминание мисс Тервиллигер отметить дату с Вульфом, если ты веришь ему. Я не могу использовать ее в качестве оправдания. Извини.
Я обрадовался, что она не могла видеть моего лица.
– Нет необходимости. Ты должна делать то, что должна. И эй, это просто дает мне дополнительное время, чтобы придумать новые способы празднования.
Ее смех звучал с оттенком облегчения:
– О каком количестве путей ты уже думал?
– Кто может подсчитать количество звезд в небе или песок на пляже? Это бесполезно.
– Ох, Адриан. – Тепло в ее голосе переворачивают мою кровь и мое сердце, и боль ее отсутствия, что намного хуже. – Завтра я приеду. Я обещаю.
– Я сказал бы, что буду считать секунды, но это довольно большое число для меня.
– Ох, Адриан. – Тепло в ее голосе переворачивают мою кровь и мое сердце, и боль ее отсутствия, что намного хуже. – Завтра я приеду. Я обещаю.
– Я сказал бы, что буду считать секунды, но это довольно большое число для меня.
– Я буду считать для нас обоих. Я люблю тебя.
Слова были как кинжал в мое сердце, сладкий и жестокий одновременно. Мы разъединились, и я осмотрел мою идеальную квартиру с последними вольными картинами. На кухонном столе Прыгун, казалось, наблюдал за мной своими золотыми глазами. Что я собираюсь делать с собой сейчас? Это было неловко, что я даже должен был задать этот вопрос, как будто я был какой-то ребенок, которому требуются другие, чтобы развлекать его. Но холст стал теперь неинтересен для меня, и я вдруг почувствовал, что проснулся и собран. У меня еще будет бессонная ночь впереди.
Я поместил Supertramp[11] в проигрыватель и упал на свою кровать читать «Великого Гэтсби». И все же я не мог сосредоточиться. Я был слишком беспокоен, а также взволнован о Сидни и о том, куда идет моя жизнь. Она и я оказывались в этой опасной игре, у которой не было видно конца. Не было и четкого направления. Что будет после того, как Джилл оставит Палм Спрингс? Поеду ли я за ней? Или я остановлюсь, чтобы закончить колледж? И что тогда? Ровена всегда шутила об ограниченных вариантах карьеры, но она была не так уж далека от истины. Отбросив в сторону книгу, я положил руку на глаза и покатал глазной белок. Тетя Татьяна вернулась.
«Почему ты беспокоишься об этом? Это не для тебя. Просто живи моментом».
– Уйди, – сказал я громко. – Ты не здесь, и я не взаимодействую с плодом моего воображения. Я не так далеко ушел. Кроме того... У меня есть будущее, о котором я думаю вместе с Сидни. У меня есть своё будущее, о котором я думаю.
«Ты справишься, – сказал этот проклятый голос. – Ты всегда справляешься. Твои улыбка и шарм помогут тебе выйти из любой ситуации. Забудь все эти размышления».
Разумная часть напомнила мне, что этот разговор был воображением, вызванным большим количеством Духа. И еще я понял, что утверждаю обратное.
– Нет, я не собираюсь продолжать идти от момента к моменту, не обращая внимания на последствия. Не будет больше импульсивных решений. Я закончил с этим этапом моей жизни.
«Тогда почему ты продал мой рубин?»
Я открыл глаза. Неопределимые эмоции сбивали меня, и я не знал, что я собираюсь делать, только то, что я должен был что-то сделать, или иначе я взорвусь. Я должен был выбраться отсюда.
– Это не может так продолжаться. Я покончу с этим. Я сделаю это.
Выбравшись из постели, я вернулся в гостиную, чтобы найти телефон, который выкинул. Он лежал рядом с моими раскрытыми масляными красками. Я схватил его и набрал Ровену.
– Эй, – сказал я. – Вы, ребята, все еще там?
ГЛАВА 10 СИДНИ
Только я легла в постель, как кто-то возник перед входной дверью, стуча так неистово, что возникал вопрос, как только можно решиться на такое посреди ночи, когда все общежитие спит. Зоя, которой только что удалось уснуть, резко выпрямилась и издала негромкий вскрик, без сомнений, ожидая нападения целого роя крылатых кровососов. Вздрагивая, я прошествовал через комнату, ожидая встречи с кем угодно.
Это оказалась Джилл.
– Эй, – сказала она, проходя внутрь, словно сейчас не была почти полночь. – Мне нужна помощь.
Самонадеянность в ее голосе была так похожа на Ангелинину, что я несколько раз моргнула, чтобы убедиться, что передо мной тот человек.
– Ты знаешь, который час?
– Еще не поздно. Для нас, по крайней мере. Все только начинается, – хитрые интонации в ее голосе и слабая усмешка заставили Зою покрепче сжать покрывало. Я недоверчиво подняла бровь.
– В том-то и проблема, – продолжила она с недовольной гримасой. – Мы только вчера были у Кларенса... но ты даже представить себе не можешь, как сильно я снова хочу крови. Не перестаю думать об этом. Ты должна сейчас же доставить меня к нему, иначе я не знаю, как долго смогу держаться!
Я изучала ее какое-то время, перебирая кучу сценариев в своей голове, каждый из которых был все более и более безумным. Прежде, чем я успела ответить, заговорила Зоя:
– Сейчас очень поздно. Ты не можешь покидать общежитие.
– Сидни может вытащить меня отсюда, – ответила Джилл. – Просто позвони своей учительнице и скажи ей, что ты хочешь провести кое-какие поздние изучения вне кампуса. Она сделает что угодно для тебя. Ну, давай. Пожалуйста?
Зоя сглотнула, борясь со страхом и возмущением:
– Мы не можем выполнять все твои прихоти. И мисс Тервиллигер занята сегодня. Она говорила это раньше.
– Это не прихоть, а необходимость! Я бы не стала вас беспокоить, не будь это настолько серьезно, – для большей выразительности Джилл уперлась руками в бедра. – Все становится только хуже, потому что я очутилась в здании, полном людей. Надеюсь, вы понимаете, какое это искушение? – она выразительно посмотрела на нас.
– Она права, Зоя, – невозмутимо ответила я. – Оставлять ее в таком состоянии опасно для других людей. Это часть нашей работы, предотвращать подобное. К тому же, мисс Тервиллигер могла уже вернуться.
Если только она не осталась на ночь у Вульфа. Фу.
– Даже если и нет, она все равно позвонит мне на ресепшн.
– Она сделает это? – спросила Зоя, на мгновение забыв об угрозе, исходящей от вампиров.
Джилл улыбнулась, полностью показывая свои клыки:
– Видите? Это не проблема. Давайте сделаем это. – Она повернулась к двери. – Вы, ребята, должны получить разрешение на свободное перемещение.
Я придала своему облику строгость:
– Только я одна поеду с тобой. Даже не принимая во внимание тот факт, что мисс Тервиллигер не может уследить за всеми вне школы, я не думаю... – я выдержала долгую драматичную паузу, насколько хватило духа. – Просто мне кажется, что будет лучше, если Зоя останется здесь. Я это к тому, что нам все еще нужен алхимик в кампусе, верно? – Я постарался произнести это приподнятым тоном, так же, как и «Это для твоего же блага». Она сглотнула.
– Сидни, ты окажешься у Кларенса посреди ночи...
– Все будет хорошо, – заверила ее я, надеясь, что выгляжу одинаково устрашающе и отважно. Это было не сложно, учитывая мое стремительно возрастающее беспокойство. Что происходит? Неважно, каких успехов добился Эдди, убеждая Зою в необходимости уроков вождения, но все пошло прахом, как только Джилл стала вести себя, словно невеста Дракулы. Я потянулся за пальто и кошельком. – Я напишу тебе, когда доберусь туда.
Джилл прочистила горло и кивнула на мою одежду:
– Возможно, ты захочешь что-то поменять. Я имею ввиду, ты знаешь, Кларенс формальный парень.
Я была одета не в полноценную пижаму, но я полагала, что безразмерная рубашка и фланелевые брюки сойдут для любого тайного плана Джилл, потому что я знала, что должна быть одна.
– Что именно ты предлагаешь мне надеть? – осторожно спросила я.
Она пожала плечами:
– Джинсы и футболка должны подойти.
Я быстро переоделась, дала пару указаний Зое, а потом последовала за Джилл в конец коридора, к лестничной клетке. Я понизила голос, как только стала уверенна, что нас никто не услышит:
– Ладно. Что за комедию ты разыграла? У меня есть два предположения: первое – сработала ваша связь и заставила тебя выполнять сумасшедшие желания Адриана. Второе – ты помогаешь ему: крадешь меня, чтобы устроить романтичный побег. Но я полагаю, что ты предложила бы мне надеть платье в случае последнего варианта.
Джил даже не пыталась изобразить улыбку:
– Если бы это было так. Извини, если это было слишком. Я полагала, что кровь будет серьезной причиной для Зои, так что ты сможешь уйти без лишних вопросов, и она не захочет пойти с тобой. Я чувствую, что так будет лучше
– Это сработало. Но серьезно... что случилось? – в груди у меня все сжалось. – Адриан в порядке?
– Не могу сказать, – ответила она мрачно. – Но скорее всего нет, так как связь ослабла, когда они принялись распивать «Джаггер» полчаса назад.
– Когда они... стой. Что?
– Адриан в одном из баров рядом с Карлтоном. Он направился туда сразу же, как вы разорвали сделку... но не стоит так убиваться, – поспешно добавила она. – Я знаю, у тебя не было выбора.
– Я и не убиваюсь, я просто... – разве можно одним словом описать ситуацию такого рода? Мысли смешались. Адриан. В баре, и настолько пьян, что заглушил в себе дух. Мне захотелось упасть на пол и закрыть лицо руками – столько эмоций бушевало во мне. Печаль. Гнев. Разочарование. И это была лишь малость чувств, разрывающих мое сердце. Я придала лицу мужественное выражение. – Не имеет значения, что я чувствую. Это его выбор, и мне нет нужды вмешиваться. Он справится с последствиями завтра.
Я разворачивалась, когда Джилл схватила меня за руку: