— Равняйсь! — необычайно грозно рыкнул он на обоих драчунов. — Сми-и-ирно!
То ли от испуга, то ли по какой-то другой причине, но Игорь с Эдиком застыли на месте. Мать Игоря не растерялась и тут же вклинилась между сыном и племянником. Леся тоже подошла поближе и заблокировала своим телом возможные проявления дальнейшей агрессии с чьей-либо стороны.
И лишь после этого тихо, но внятно спросила:
— Теперь кто-нибудь мне объяснит, что тут случилось?
— Надежда Сергеевна… — ответила ей Кира сдавленным голосом, — она… умерла.
— Не ври! — тут же встрепенулся Игорь. — Не умерла она, ее убили!
— Ну да, — со вздохом призналась Кира. — Убили. Похоже, что она сопротивлялась, но ее все равно задушили.
— Где это произошло?
— Там… в ее каюте.
— И когда?
— Судя по тому, как остыло тело, уже давно. Часа два-три назад, никак не меньше.
В первое мгновение Леся испытала огромное облегчение. Она даже воскликнула:
— Но мы-то с вами были в Мандрогах. Кто угодно это подтвердит!
Она имела в виду, что обвинения Игоря звучат несправедливо. Но сам Игорь так не считал.
— Ну и что с того? — воскликнул он в ответ. — Алиби-то у вас фиговое! Теплоход пришвартовался к берегу, в любой момент можно было как выйти c него, так и войти обратно!
— Значит, ты тоже мог убить старушку!
— Я?! — задохнулся от возмущения Игорь.
— И вообще, любой желающий мог! Почему ты обвиняешь именно нас?
— Да потому что именно вы ненавидели бабушку! Вся ваша компания. И особенно она!
И он снова ткнул пальцем в Лесю. Эдик в ответ набычился. Назревала новая стычка, и капитан поспешил вмешаться:
— Значит, так, дорогие граждане, — произнес он. — Сейчас мы с вами все переместимся в более спокойное место, а я сообщу о случившемся в соответствующие инстанции.
И взглянув на Лесю, он велел ей:
— Оденьтесь, мы вас ждем.
Спокойное место оказалось каютой капитана. А соответствующие инстанции, должно быть, полицией.
— Сидите тут.
И капитан вышел, как заметили друзья, не забыв запереть снаружи дверь.
— Он нас запер! — прокомментировала Кира.
— Подозревает.
— Но почему нас? — произнесла Леся, которая даже еще не успела высушить волосы, поэтому теперь сидела с полотенцем, то и дело промокая их концы. — И вообще, кто нашел тело?
— Мы, — произнесла тетя Лариса. — Мы с Игорьком. Открыли дверь каюты, а там…
— Что?
— Мама, — всхлипнула женщина. — Все вокруг перевернуто. Видимо, она пыталась защищаться. Милая моя мамочка!..
— Но при сопротивлении всегда бывает много шума. Почему же никто и ничего не слышал?
— А кому слышать? Все были на берегу.
— Члены экипажа должны были услышать шум.
— Наверное, они тоже воспользовались моментом и вышли на берег. Но это ужасно… ужасно то, что произошло.
И Лариса заплакала. Подруги с сочувствием смотрели на женщину. Она же не виновата, что у нее была такая деспотичная мать и имеется такой противный сын. В конце концов, родственников не выбирают, они появляются в нашей жизни, совершенно не считаясь с нашими желаниями.
— А она… она точно умерла?
Лариса подавленно кивнула головой.
— Капитан тоже видел тело. Он и сказал, что мамочка уже совсем холодная. И что убийство произошло не меньше двух часов назад.
Убийство! Во время свадебного путешествия! По идее, Леся должна была бы чувствовать себя огорченной, но почему-то этого не произошло. Совсем даже напротив, она чувствовала невиданный подъем сил и боевой настрой.
— Мы должны поймать убийцу! — неожиданно для самой себя воскликнула она.
— Мы?
— Да, мы с вами!
— Наверное, лучше будет доверить это дело полиции, — робким голосом пробормотала тетя Лариса.
— Полиция будет действовать сама по себе, а мы — сами по себе.
Мигом перейдя от слов к делу, она поинтересовалась у матери Игоря:
— Лариса, у вас есть ключ от каюты вашей мамы?
— У меня нет. У Игоря должен быть.
Игорь, на которого Леся посмотрела в свою очередь, тут же принялся шарить по карманам.
— Кажется, он был у меня, — бормотал он. — Не помню точно. Бабушка, бледная, руки скрючены… Все это перед глазами стоит. Я до сих пор в шоке и, наверное, сегодня не усну.
— Ты лучше ключ ищи, а не жалуйся.
— А-а-а… — окончательно разнылся Игорь. — Вам-то легко говорить. А мне каково? Это же первое убийство в моей жизни! Мне еще никогда не доводилось видеть трупы. Я — это не то что вы! Это вы постоянно что-то расследуете.
— Нам тоже нелегко приниматься за такое дело, — возразил ему Эдик. — Хоть мы и распутывали раньше преступления, но чтобы убийство близкого человека… Это у нас тоже впервые.
Игорь наконец извлек из кармана своих брюк ключ от каюты и торжественно показал его друзьям.
— Вот! Только зачем он вам? Мы ведь тут и сами заперты.
— Не будут же нас держать под замком вечно. Сейчас капитан вернется, побеседует с нами и отпустит.
Все замолчали. Ключ лежал на столе. Кира задумчиво смотрела на него и думала про себя: «Вот ключ, он от каюты Надежды Сергеевны и Игоря, они плыли в ней вместе».
Вроде бы ничего особенного в этой ситуации и не было, бабушка и ее любимый внук поселились в одной каюте. Но ведь при этом на корабле плывет еще и Лариса. Почему же бабушка предпочла поселиться не с дочерью, а с внуком? Ведь с молодым мужчиной, наверное, ей было не совсем комфортно проводить много времени бок о бок в тесном помещении. Готовиться ко сну. Вставать с утра. Это все вещи довольно-таки интимного характера, куда комфортнее делать их либо с мужем, либо с существом одного с тобой пола, например, с дочерью. Но все же Надежда Сергеевна предпочла поселиться с внуком. Почему?
Но задать этот вопрос вслух Кира не успела. Вернулся капитан, лицо которого было немного просветлевшим.
— Я сообщил о случившемся в полицию. И хотя дело серьезное, возвращаться в Мандроги мы не будем.
— Почему?
— Во-первых, тамошние обитатели нам все равно ничем не помогут. А во-вторых, тело с места преступления нельзя перемещать. Я говорил сначала с дежурным по части, потом с кем-то из его начальников. И меня заверили, что менять маршрут придется минимально. Полиция прибудет к нам на теплоход сама.
— Как же полиция к нам доберется? Мы же на воде.
— Они приплывут с берега на катере.
— И… и как скоро?
— Думаю, что часа через полтора-два они уже будут тут.
А может быть, и быстрее! Сыщики почувствовали подступающий азарт. Кира даже сглотнула комок, который образовался у нее в горле от волнения. Нельзя терять ни минуты. До прибытия полиции нужно успеть осмотреть каюту Надежды Сергеевны, ее тело и вообще все, что удастся. Потому что потом полиция не даст им такой возможности.
Поэтому Кира нетерпеливо спросила у капитана:
— У вас есть к нам какие-нибудь вопросы?
— Лично у меня нет. Но думаю, полиция захочет вас допросить.
— Именно нас?
— Всю вашу группу родственников.
— Тогда мы пойдем и предупредим их о случившемся. Среди них есть несколько гипертоников, при малейшем волнении у них может случиться приступ болезни. Пусть примут лекарство. Вы ведь не хотите, чтобы на борту появился еще один пострадавший?
Нет, этого капитан точно не хотел. И вообще, после известия о том, что полиция прибудет на корабль в самое ближайшее время и возьмет на себя решение проблемы, капитан заметно расслабился и подобрел.
— Конечно, идите и предупредите, — произнес он. — Пусть ваши больные родственники выпьют валерьянки.
Кира лишь хмыкнула. Видимо, капитан очень здоровый человек, если он думает, что человека, больного гипертонической болезнью, может спасти валерьянка.
Но вслух она заверила капитана:
— Они примут все необходимые им лекарства. Я лично прослежу за этим.
— Только пусть не переусердствуют, — пробормотал в ответ капитан. — А то один уже тут был такой… усердный.
Он явно имел в виду Николо. И Леся тут же заступилась за приятеля.
— Николо — не наркоман. А тот белый порошок — это была сода.
— Сода?!
Капитан ничего больше не прибавил. Похоже, он не поверил Лесе.
Уже выходя из каюты капитана, Кира не удержалась и спросила:
— Скажите, а почему вы нас заперли?
— Когда?
— Только что, когда уходили, чтобы связаться с полицией.
— Простите, — смутился капитан. — Это я машинально.
Ну, хорошо, что так. А то чувствовать себя преступниками, которых запирают, чтобы они чего-нибудь еще не натворили, было не слишком приятно.
Попрощавшись с капитаном, друзья первым делом отправились к каюте Надежды Сергеевны. Но когда впереди показалась дверь, Лариса неожиданно остановилась.
— Не могу.
— Что?
— Не могу это снова видеть! Можно я не пойду с вами?
— Не могу.
— Что?
— Не могу это снова видеть! Можно я не пойду с вами?
— Конечно, — разрешил ей Эдик. — Тогда окажи услугу, сообщи всем нашим о случившемся.
— Только деликатно! — прибавила Леся.
Лариса кивнула головой и, прижимая к глазам платок, побрела прочь. Плечи ее судорожно вздрагивали, женщина шла покачиваясь.
— Игорь, может, ты пойдешь с мамой?
— Еще чего!
Игорь враждебно уставился на четверку друзей.
— Чтобы вы тут все следы подчистили? Не дождетесь!
— Какие следы?
— Будто бы вы не понимаете! Нет, даже не надейтесь, что вам удастся смухлевать!
— Ты что, по-прежнему считаешь кого-то из нас виновным в убийстве бабушки?
Эдик нахмурился. Леся, предчувствуя новый виток ссоры между кузенами, поспешила вмешаться.
— Откроет кто-нибудь дверь, в конце концов? — произнесла она достаточно громко, чтобы оба мужчины ее услышали.
Они обменялись еще парочкой враждебных взглядов, но на этом все и закончилось. Кира достала ключ, который успела схватить со стола при первых же звуках, оповещающих о возвращении капитана, и вставила его в замочную скважину.
— Отпечатки пальцев, — прошептала Леся. — На ключе теперь есть твои отпечатки.
Слишком поздно Кира поняла свою ошибку. Надо было срочно ее исправлять. Если полиция захочет получить в свое распоряжение второй ключ от каюты, то не иначе, чтобы снять с него все отпечатки. И если там обнаружатся отпечатки Киры, то будет трудненько объяснить, как они на ключе оказались.
— Я протру ключ салфеткой, — успокоила Кира подругу.
Услышав это, Игорь громко фыркнул:
— Улики уничтожаете!
— Какие улики? Этот ключ все время был у тебя?
— Ну… да.
— И ты никому его не давал?
— Нет.
— Тогда какие улики?
Игорь заткнулся. А друзья наконец вошли в каюту, где находилось тело покойной Надежды Сергеевны. Им было сильно не по себе, но они сознавали свой долг и понимали, что иначе поступить просто не могут.
Глава 8
Первое, что они почувствовали, войдя в каюту, был отчаянно спертый воздух. Тут давно не проветривали, поэтому в каюте витал тот особый старческий запах, который невозможно было спутать ни с одним другим. Наверное, Игорю было тоже не очень-то комфортно обитать в одном тесном помещении с пожилой женщиной. Но между тем он не роптал, когда их поселили вместе. Или он сам этого захотел?
Этот вопрос никак не давал Кире покоя.
— Фу! — сморщилась Леся. — Как тут душно. Пожалуй, я останусь в коридоре.
Никто ей не возразил. В каюте, куда набилось четверо взрослых людей, да еще плюс пятый труп на постели, и впрямь было слишком тесно. Но Кира не захотела остаться в коридоре, она вошла вместе с мужчинами и внимательно огляделась по сторонам. Так, все вещи раскиданы. Тело старухи находится в таком положении, что ясно: она отчаянно боролась за свою жизнь.
Однако два дорогих с многочисленными бриллиантами кольца, украшавших иссохшие пальцы рук Надежды Сергеевны, были на своем обычном месте. Точно так же в дряблых мочках ушей красовались серьги. И даже старинный тяжелый золотой кулон в форме цветка тоже был по-прежнему на своей владелице.
— Драгоценности на месте, — заметила Кира.
Лисица в ответ произнес:
— Что у нее с прической?
На голове у Надежды Сергеевны и впрямь творилось нечто непонятное. Ее шикарные волосы растрепались, а череп с одной стороны был совершенно голый.
— С нее сняли скальп! — прошептал Игорь, бледнея, закатывая глаза и явно готовясь рухнуть в обморок.
— Чушь!
Эдик осторожно поправил каштановые волосы, которые оказались париком. Во время борьбы он сдвинулся набекрень, так что его локоны почти совсем закрыли грудь и плечи старухи.
— Твоя бабушка легко преступнику не далась!
Но кем бы ни был убийца, он оказался сильнее Надежды Сергеевны и успел прикончить старуху до того, как кто-то успел прийти ей на помощь, услышав шум.
— Ран на теле не видно, — произнес Эдик. — И крови тоже не видно. Даже не похоже, что ее убили.
— Но одежда в беспорядке. Надежда Сергеевна яростно боролась за свою жизнь.
— Почему же она не кричала?
Эдик наклонился над телом совсем низко и осторожно потянул парик за длинную густую прядь.
— А вот почему, — произнес он сдавленно.
Кира с Лисицей тоже придвинулись ближе и увидели четкий след, проходящий по горлу старухи.
— Ее задушили!
— Удавкой!
— Она просто не успела закричать!
Уродливая багровая полоса была достаточно широкой. И сыщики невольно завертели головами по сторонам, пытаясь найти орудие убийства. Взгляды их упали на брюки, валяющиеся на койке Игоря. Вроде бы эти брюки были на Игоре вчера днем и на банкете. Но какой-то детали в них сейчас не хватало.
— Игорь, это твои брюки?
— Да, мои.
— Разве ты их носил без ремня?
— Почему? С ремнем.
— Но сейчас ремня нет.
Игорь внимательно посмотрел на свои брюки и вынужденно признал:
— Действительно, ремня почему-то нет. А куда же он делся?
— Ты его не снимал?
— Я? Нет.
— Точно?
— Зачем он мне? Сегодня на мне джинсы, я их без ремня ношу.
Действительно, сегодня пухлые ягодицы Игоря обтягивали тугие светло-синие джинсы. К ним ремень был попросту не нужен, потому что джинсы были Игорю маловаты и без всякого ремня плотно сидели на его упитанных бедрах.
— Значит, ремень пропал, — многозначительно произнесла Кира, поглядев на друзей.
Все промолчали, но в головы им пришла одна и та же мысль. Ремень исчез не сам по себе, кто-то его забрал. А кто? Не исключено, что преступник. И сделал это потому, что ремень был не просто деталью одежды, а еще и орудием убийства.
Сыщики сделали вывод о такой возможности очень быстро. Но вот Игорь соображал куда медленнее. Только через пару минут он произнес:
— Неужели вы хотите сказать, что бабушку задушили… моим ремнем от брюк?
— Вполне возможно.
Игорь побледнел и задрожал, закрыв лицо руками.
— Это ужасно, — пробормотал он сквозь стиснутые пальцы. — Мой ремень… Бабушка…
И выскочил из каюты. Вместо него в каюте появилась Леся, которая объяснила:
— Он там плачет, но я все равно не хочу находиться с ним рядом.
В отсутствие Игоря друзья почувствовали себя значительно свободнее и принялись осматриваться по сторонам куда активнее. Впрочем, они помнили о том, что находятся на месте преступления. Поэтому старались ничего не трогать, не передвигать и даже сами старались не перемещаться особо по каюте. Каждый осматривал тот пятачок, на котором стоял.
Кира поискала взглядом фотокамеру Игоря и нашла ее лежащей на койке. Камера была в чехле с декоративной отделкой из заклепок. Однако несколько металлических кругляшек отсутствовало. Кира не бралась утверждать, что деталька, найденная ею в дамской комнате Дворца бракосочетаний, и деталька, которая отвалилась вчера в ресторане во время стычки между Игорем и Лесей, были детальками от одного и того же чехла. Но то, что они были похожи между собой как две капли воды — это было совершенно точно.
Убедившись, что на поверхности больше нет ничего интересного, Кира опустилась на четвереньки и заглянула под койку. Там было довольно пыльно, видимо, горничная небрежно отнеслась к своим обязанностям. Она пошаркала мокрой тряпкой, оставив грязные разводы, нитки и какой-то мелкий сор. Под койкой Игоря ничего, кроме мусора и грязи, не было. А вот под койкой Надежды Сергеевны сыщица увидела кое-что, привлекшее к себе ее внимание.
Протянув руку, она уже хотела взять эту вещь пальцами, но вовремя спохватилась и попросила:
— Леся, дай мне что-нибудь.
— Что-нибудь — это что?
— Ну, салфетку или тряпочку.
— Сухую салфетку?
— Да.
— А у меня нет.
— Зачем тогда спрашивала? — обозлилась Кира.
— Влажные есть.
— Нет, влажные тут не подойдут. Дай тогда полотенце.
Леся осторожно шагнула в сторону ванной, но тут же, ойкнув, вернулась назад.
— Что там?
— Оба полотенца валяются на полу.
— Тогда не трогай их. Дай мне свой носовой платок.
Платок нашелся у Эдика, он был чистый, и Кира сочла его подходящим для своих целей. Она осторожно просунула руку подальше под кровать и вытащила оттуда небольшую пуговку.
— Вот, — произнесла она, выпрямляясь. — Под кроватью валялась.
Все принялись рассматривать пуговку. Это была очень красивая пуговица от женского платья или какой-то другой женской одежды. В середине ее находился перламутровый цветочек, по краям шел изящный орнамент. Вся пуговица была не больше пятидесятикопеечной монетки, но сделана так аккуратно и добротно, что сразу же становилось ясно: вещь отнюдь не дешевая. Скорее всего, носящая ее дама тоже не из бедных.