Я «угостил» существо гардой — ему не понравилось, и, затрепетав всем телом, оно с камня кинулось мне прямо в лицо. Мига мне хватило, чтоб развернуть оружие клинком и полоснуть два раза — снизу и, увернувшись в сторону, сверху. Боец, бросившийся меня спасать, благоразумно увернулся от моего меча.
— Все назад!
— Мага! — гаркнул Аканш, уже успевший вскочить и выдернуть своё оружие. Но не полез. Понимает, что сможет только помешать.
Я закрутил мечом финт «ромашка» — уходя от удара, скат неосторожно развернулся, потерял равновесие и шлёпнулся на камень. Мигом подобрался, но меч был быстрее — одно из крыльев агонически свернулось, отсечённое вдоль. Скат зашипел, как скороварка, кинулся мне в лицо без какой-либо подготовки. Тонкие, словно частокол булавок, зубы появились, как мне показалось, у самых глаз.
Я опрокинулся раньше, чем сообразил, что это необходимо. Увернулся от падающей на меня пасти лишь за мгновение до нашей встречи, ударил назад локтем — какой в этом смысл, не понял и сам. Мне потребовалось меньше секунды, чтоб вновь оказаться на ногах. Скат уже никуда не пытался прыгнуть — он слабо дёргался, придавленный камнем. Боец, уронивший этот камень, — здоровенный широкоплечий десятник с буйной шевелюрой, неряшливо торчащей из-под шлема, но зато без намёка на бороду или усы — тяжело дышал, стоя в шаге от меня. У него до сих пор ещё нервно подрагивали плечи.
— Спасибо.
— Рад стараться, командир!
— Продолжаем движение!
— Слушаю, командир!
— Вот видишь, Аканш, — я заговорил лишь тогда, когда убедился, что сказанное моему заму будет в основном услышано только им. — А ты хотел ребят наказать. Видишь, никто не виноват. Как и в том случае.
— Вижу, командир, — зам втягивал воздух сквозь плотно стиснутые зубы. Поэтому можно было подумать — он в крайней степени ярости. Но выговаривал слова спокойно. — Второй раз подряд.
— На этот раз сильно сомневаюсь, что тварь была разумная. Я такие знаю. Просто животные.
— В этом мире?
— Нет, в другом. Нижний мир, пятая или шестая ступень, мы так и не разобрались тогда.
— Это ни о чём не говорит, командир. В другом мире это может быть другая разновидность, иначе развитая. К тому же твари достаточно быть лишь отчасти разумной. Цель — командующий, отличительные знаки оттиснуты в памяти магическим способом. И большего не надо.
— Ты — цель. Оба раза. Совпадение или нет?
— Только маг-аналитик смог бы ответить. Если существа разумны или же специально натасканы, то в нашем случае их могли ввести в заблуждение мои знаки и отсутствие их у командира. Если уж тварей готовят для атаки, то именно для атаки на командира. В этом случае демоны просто не могут определить, кто из нас кто. И хорошо, что так.
— Кхм… Я бы сказал, что ты намного опытнее меня в командовании, так что ты важнее, чем я.
— Командира надо доставить в целости и сохранности к замку. Для выполнения основной задачи. Вот что по-настоящему важно.
— Мы можем повесить опознавательный знак на кого-нибудь из солдат и проверить.
— Едва ли дозорные ориентируются только на знаки. Но и на то, кто распоряжается.
— Они на это способны?
— Если твари натасканы должным образом, то тут нет ничего невозможного. Не так уж и сложно определить того, кто отдаёт приказы, по эмпатическому оттенку, окружающему его. Такое отличие определяет простейший маго-эмпатический анализатор, в виде артефакта, либо же долгодействующего заклинания. В случае, если мы имеем дело с магически обработанными дозорными, которые так или иначе следят за нами, это вероятнее. Если же имеет место быть совпадение, значит, совпадение, и гадать бессмысленно.
— Но ты всё же считаешь, что следят…
— Либо следят, либо отдельные дозоры, патрулирующие катакомбы просто на всякий случай или по каким-то иным причинам, определяют нас как возможную угрозу. Либо совпадение. Но для нас тут нет разницы.
— Нет разницы?
— Да, командир. Нам разумнее исходить из наихудшего варианта и предпринять максимальные меры предосторожности. Они таковы, что не могут нам подпортить дело и в случае, если нападение на командира было простой случайностью.
— Если исходить из того, что о нашем местонахождении здесь знают и целенаправленно выслеживают, то что нам следует делать?
Аканш задумался.
— В такой ситуации нам первоначально надлежит изменить направление движения, пойти там, где нас ждать не будут. Но в этом случае придётся отказаться от обоза.
— Хм… Даже не знаю. Насколько, ты считаешь, ситуация того требует?
— Мне кажется, пока оснований для этого нет. Если случится ещё одно подобное «совпадение» — что ж, вот тогда придётся поступить именно так.
— В третий раз может оказаться поздно.
— Для подобных опасений, с моей точки зрения, пока нет оснований. Отряд сохранён почти в полном составе, места пустынные, уйти мы сможем. Вражеское подразделение близко не подпустим, врасплох себя застать не дадим. Пока же разумно, как я считаю, продолжать путь в ускоренном темпе. Эрмах выбрал хороший маршрут. Но решать, конечно, командиру.
— Ладно. Ты убедил меня. Так и сделаем. У воды же, как понимаю, наш след могут потерять.
— Могут, верно, командир.
— А знак сейчас передадим кому-нибудь другому, и это тоже проверим.
— Кому передать? — Аканш стащил с плеча бронзовую накладку, нашитую на лоскут красной ткани.
Стащил с таким видом, с каким, наверное, можно разве что самого себя холостить ржавым серпом. Теперь, пожив в Империи, я немного понимал его. Трудным был такой вот жест как бы добровольного отказа от своего положения.
Но в то же время не подчиниться приказу было для местного обитателя столь же немыслимо, как добыть себе звезду с небес.
— Так, значит, отдадим Химеру, пусть он поносит?
— Химер не распоряжается. Так уж можно и на рядового вешать, — Аканша слегка передёрнуло, но я сделал вид, что не видел.
— Ладно, тогда на Миргула. А Миргул свой пусть снимет.
— Да, командир!
Ящеров нельзя было останавливать, их привели в место пошире и повыше, и бойцы не могли задерживаться возле нас. Поэтому все офицеры со мной во главе как-то в одночасье оказались в арьергарде. Штука, допустимая разве что перед началом боя, когда войска уже развернулись фронтом друг к другу, и тыл — самое безопасное место. Временно, конечно.
А здесь такое даже на несколько минут — недопустимо. На лице Аканша отражалось не просто беспокойство — мука. Это тоже можно было понять. Если долгое обучение и вся последующая жизнь говорят, что можно лишь так, и не иначе, то в ситуации, когда правильное поведение практически невозможно, напряжение духа оборачивается чисто физическим дискомфортом. Переносить его с достоинством ещё надо уметь. А зачем подобное умение имперцу? Его жизнь, как набор фишек для игры, всегда занимает определённую позицию и имеет конечное, хоть и большое, число комбинаций.
Впрочем, мои соотечественники тут едва ли сильно отличаются от имперцев. Само собой, строить жизнь по шаблону намного проще, чем протаптывать новую тропку по целине. И — самое главное — велико ли число тех, кому новаторство вообще нужно? Большинство хочет упорядоченности, предсказуемости и покоя.
Потянув за локоть, Аканш буквально вынудил меня перейти с шага на бег. Казалось, ему видится за спиной целая рота демонов, вознамерившихся вынудить сотника провалить задание. Я, восприняв его напряжение, тоже оглянулся пару раз. Пустота за спиной пугала чуть ли не больше, чем рёв, цокот копыт и шорох щупалец по камню. Мало ли на что эти пустота и тишина могут намекать?
Однако и тогда, когда мы всей нашей офицерской группой влились в отряд и сумели быстро, без малого бегом добраться до его центра, до обоза, всё вокруг осталось мирным, словно бы безмятежным.
Только воды и гальки под ногами прибавилось. Ящеры начали пофыркивать, перебирая громоздкими лапами, а один, наступив в сравнительно неглубокий ручей, вообще отказался куда-либо двигаться с места. Его погонщику пришлось сползать вниз и вытаскивать животное насильно, за узду.
— Эй, может, моего к твоему привяжем? — крикнул следующий погонщик. — Чтоб мне в воду не слезать? — И поболтал в воздухе пятками в одних обмотках.
— Эй, будешь так голосить, я тебе болтало заткну твоим же средством передвижения!
— Аканш, сам-то чего орёшь?
— Виноват, командир. Послежу за собой.
— Двигались пусть и с остановками, порождающими напряжение (а ну как ящер взбесится и перетопчет всех на хрен?!), но двигались. Я снова старался держаться поближе к Эрмаху, тот же явственно начинал нервничать. Видимо, местность обещала больше проблем, чем он ожидал, но утверждать это пока не решался. Хватало того, что мы видели собственными глазами.
Потом пол резко перестал быть ровным. Оно и понятно — чай не квартира и не дом, бального паркета никто не обещал. Но излом поверхностей здесь, где уже вовсю текла, а кое-где и стояла вода, становился неприятной проблемой. Ящеры шли неохотно, да и бойцами не особо улыбалось время от времени оступаться и бухаться в воду. Иногда они тревожно оглядывались на Эрмаха, но тот с холодным, безупречно замкнутым выражением смотрел поверх голов.
Потом пол резко перестал быть ровным. Оно и понятно — чай не квартира и не дом, бального паркета никто не обещал. Но излом поверхностей здесь, где уже вовсю текла, а кое-где и стояла вода, становился неприятной проблемой. Ящеры шли неохотно, да и бойцами не особо улыбалось время от времени оступаться и бухаться в воду. Иногда они тревожно оглядывались на Эрмаха, но тот с холодным, безупречно замкнутым выражением смотрел поверх голов.
А ещё через некоторое время вся наша компания выкатилась в залу, которую уже никак иначе чем пещерой нельзя было назвать. Причём весьма себе обширной пещерой, где и свод теряется на высоте, недоступной походным светильникам, и по сторонам есть где развернуться, и до противоположной стены пилить и пилить. Примерно пополам пещеру делило русло реки, и хотя мы и так шагали по щиколотку в воду, догадались по виду потока, что здесь всё будет намного сложнее.
— Навоз тебе ковырять! — с досадой выдал Аканш. Ругательство, как я понял, вполне себе крепкое, солдатское. Но — безадресное. — И что теперь?
— Таков расклад, значит, — невозмутимо ответил Эрмах. — Можно пойти налево. Очевидный вариант, там места будут весьма… густо населённые и патрулируемые, я б так сказал. Но передвигаться будет удобно, всё везде проходимо. Можно идти вперёд. Командир видит, там подъём и узкий такой проход? Видно?
— С трудом, — я постарался присмотреться повнимательнее.
— Если туда идти, то придётся бросать обоз, — отметил Химер.
— Это да, придётся. Первый же вариант предполагает путешествие в полном составе.
— Если нас выслеживают, то именно налево и захотят заманить.
— В подобной попытке есть смысл, — подтвердил Эрмах и, махнув левой рукой, добавил: — Там имеются очень удобные места для засад или обхода с флангов.
— Я, конечно, не так уж долго изучал военное искусство, — вырвалось у меня. — Но истину, что следует делать только то, чего противник от тебя не ожидает, знаю. Так что не пойдёт.
— Тогда придётся бросать обоз.
— Давай представим, Аканш, что нас действительно выслеживают. Уж местные-то знают, что отсюда только два пути.
— Как они узнают, где мы выбирали дальнейшую дорогу, если наши бойцы всех убили?
— А всех ли? Это нам неизвестно. Короче, представим, что нас выслеживают. Тогда, увидев здесь оставленных грузовых ящеров, сразу поймут, которую из двух дорог мы выбрали. Даже если мы их перебьём — поди спрячь такие туши!
— Это верно.
— Что командир хочет предложить? — деловито осведомился Эрмах.
— Как ни крути, придётся затаскивать туда, — я кивнул на усыпанный галькой подъём, — ящеров.
— Но каким образом?
— А вот это надо обдумать. Думаем и высказываем идеи.
— Химер, Аканш, Миргул и Эрмах переглянулись, потом дружно уставились на меня.
— Командир, но это невозможно, — решился высказаться сотник.
— История учит нас, что нет ничего невозможного, есть только маловероятное. В любом случае нам придётся осуществить как минимум одно невозможное деяние. Либо взгромоздить ящеров вот туда и ещё пропихнуть их в тот узкий проход, либо перебить и куда-то спрятать. Если будем прятать по кускам, провозимся куда дольше, чем оставшееся нам время.
— Можно предположить, что за нами никто не следит, и просто бросить, — вставил Эрмах.
— Можно, конечно. Но мы же договорились сейчас рассмотреть вариант «нас выслеживают». Вот и давайте рассматривать.
Офицеры снова переглянулись. Химер с сомнением пожевал губами, оглянулся на одного из возчиков, успокаивающего своего подопечного, который нервно потряхивал башкой. Миргул одной рукой чесал затылок, второй — задумчиво оглаживал бронзовую накладку на красном лоскуте. Аканш легко ударил его по локтю.
— Хватит щупать. Тут любой поймёт, что ты не свой знак отличия носишь.
— Для этого демонский шпиён должен быть тонким знатоком человеческой психологии. Такого от местной демонской мелочи трудно ожидать.
— Оно конечно. Но щупать нечего.
— Виноват, командир, — прогудел массивный мрачный Миргул. И руку отдёрнул.
— Так что решаем-то?
— Если считать, что нас выслеживают, то соваться туда, — Аканш махнул влево, — просто абсурд. Надо передвигаться там, где нас никто не увидит и не сможет вычислить направление движения. Если противник будет предварять нас на шаг, рейд потеряет смысл.
— Туда опасно соваться даже в том случае, если у нас на хвосте никто не висит. Любая неудача — и сразу повиснет.
— Короче, туда в любом случае не хочется. И с обозом туда соваться не стоит.
— Тогда есть смысл оставить обоз тут. Если за нами следят, то подумают, будто мы пошли туда, — Эрмах кивнул на подъём и скудный проход, похожий на кое-как вырубленную в скале щель. — И будут именно там искать.
— Может, так. А может, и иначе. Но вообще ты дело говоришь. Всегда прикидывать, что от тебя могут ожидать, и поступать наоборот — хороший принцип для военного. Если не придумаем, куда деть ящеров, так и поступим. Но даже без обоза почти сто бойцов — это много и заметно. Потому не особо хочется туда соваться. Лучше как-нибудь скрытно, стороной.
— Какие есть идеи по части того, как можно перетащить этих тварей через поток? — задумчиво произнёс Аканш.
— Сложное дело, — Химер демонстративно почесал затылок. — Это большой риск для возчиков и тех, кто им будет помогать. А потом надо ещё затащить их на откос. Протиснуть в лаз. В общем, задача из таких, что малейшая ошибка может стоить жизни всем нам.
— Понял. Если ящерки взбесятся, перетопчут нас в лучшем виде, избавят демонов от лишних трудов. Но война — рискованное дело. Надо попробовать. Химер?
— Понял.
Начальник хозчасти с сомнением посмотрел на меня, потом на Аканша — чувствовалось, что последнему куда больше веры, чем мне, и это неизбежно. Конечно, спорить со мной не решился бы никто, максимум, чего ждал Химер — что сотник попытается ещё раз меня переубедить. Однако мой первый зам молчал, и Химеру не оставалось ничего другого, как отправиться беседовать с возчиками и «радовать» их новым заданием.
— На этом деле может лечь половина ребят, — тихо произнёс Аканш.
— Само собой. В любой момент могут лечь вообще все. Но мы постараемся, чтоб этого не произошло. Думаю, если наш маг применит немного самой скромной магии, это пройдёт незамеченным. Он же должен уметь их усмирять, а?
— Надо уточнить. У мага есть его индивидуальные приказы, он сам будет соотноситься с ними.
Мага приволокли так оперативно, будто держали где-то поблизости, в солдатской сумке. Он сперва сделал оскорбленно-недоумевающие глаза и всем собой показал, что не понимает, какого фига от него требуют невозможного. Потом задумался, вытащил из пояса крохотную записную книжку в кожаном переплёте и принялся яростно её листать, словно мстил страницам за все неудобства путешествия и придурь командующих.
— Я, конечно, могу попытаться…
— Ну что, — заявил подошедший Химер. — Ребята готовы попробовать. Но нужна будет помощь. Рискованная.
— Готов.
— Командиру, как мне кажется, не следует излишне рисковать, — корректно вмешался Аканш.
— У командира неплохая подготовка, — огрызнулся я. — И он как-нибудь получше справится, чем парни с худшей школой.
— Командиру решать.
— Тут ведь что требуется, — зам по хозчасти говорил размеренно, негромко и потому утихомиривающе. — Привязать ящеров цепочкой, по сути нос к хвосту. Тогда позади идущие не будут видеть, куда ступают, и беспокоиться придётся только о переднем.
— Как будет лучше — разгрузить его побольше или наоборот, посильнее нагрузить?
— Придётся разгружать. И сразу пару из них десятком ребят отяжелить. Нет, не сверху посадить, а чтоб они за верёвки тянули. Маг-то что решил?
— Я сейчас попробую. Но ничего не обещаю.
— Слушай, чародей, я ведь тебя под ящерку поставлю — посмотрим тогда, как ты откажешься гарантировать.
— Ну, и останетесь без мага, — совершенно спокойно отреагировал тот. — И кому придётся хуже?
— Посмеялись немного — разве только чтоб немного разрядить обстановку Возчики и бойцы, отряжённые им помогать, бойко принялись сводить ящеров плотно-плотно друг к другу, заворачивать им морды так, чтоб могли только дышать, но ничего не видели и по возможности не обоняли. Переднего разгрузили и взялись обматывать целой паутиной верёвок. Ящер иногда нервно встряхивал головой, но его немедленно успокаивали; возчик совал своему подопечному в пасть какие-то куски, и тот надолго успокаивался.
Поколебавшись, я всё-таки не стал пристраиваться к команде, повисшей на ящере. Но держался поблизости. Мне пришло в голову, что если животное действительно взбесится, правильнее будет его прирезать, чтоб, по крайней мере, в пещере не бушевала, вытаптывая всё живое, плотно связанная цепочка грузовых монстров. И даже прикинул, куда буду бить мечом в первую очередь. Для такого удара нужен хороший и сильный прыжок, ну что ж, спасибо семье Одей, теперь я на подобные подвиги способен.