– То есть вы считаете богинь не способными на убийство? – уточнила у нее я.
– Да. Они слишком справедливы.
Я вспомнила, что Эвр пронизан эманациями Дара вызывать любовь. Немудрено, что, прожив здесь много лет, собеседница не может думать о ведьмах плохо.
– А если кто-то решил, что убить Деллу – это справедливо?
Ригнар содрогнулась и, казалось, чуть было не выпалила мне в лицо грубость, однако, чуть помолчав, ответила довольно спокойно:
– Семьсот лет богини совместно обустраивали жизнь на Фабре. Их было сто на фоне многомиллионного местного населения, поэтому каждая нужна и важна, у каждой – своя задача, свой, неповторимый набор волн. Когда умерла Миррана, весь Фабр надел траур, а богини… страшно было смотреть, как они переживали. Они друг другу как родные… куда больше, чем родные. Они – часть единого целого.
– Тем не менее сейчас между ними серьезный конфликт, – возразила я. – Кто-то готов вернуться на Эллию, кто-то не хочет. Останься Делла в живых, она быстро набрала бы себе сторонниц, вот противники ее и убили. Разве не похоже?
– Если кто-то не хочет уезжать, она не уедет, а останется здесь. – Ригнар, не сдержавшись, все же повысила голос. – А если решит убедить остальных, выступит перед ними на совещании. Ну или обратится к Тай. А убить – невозможно, понимаете, невозможно! Из-за дурацких политических разногласий даже ссориться-то смешно!
– Да-да, конечно, – закивала Лиза, ласково погладив Ригнар по руке. – Вы не переживайте, Вик шутит. – Если Деллу убила не богиня – значит, это сделал человек? – предположила Женька.
Управительница метнула на нее такой взгляд, словно моя подруга, тыча в ее новорожденного любимого внука, вслух обвинила невинного младенца в зоофилии, некрофилии и, для комплекта, каннибализме. Впрочем, судя по всему, человек и вправду не мог причинить ведьмам зло – по крайней мере на Эвре. Это вроде бы замечательно, однако наведенная любовь нагоняет на меня жгучую тоску. Только что была разумная, искренняя, неповторимая Ригнар – и вот вместо нее запрограммированный автомат.
Мы как раз добрались до Дворца совещаний. Тай еще не появилась – и хорошо, лучше подождать нам, чем ей. Правда, Управительница обиженно молчала. Я судорожно раздумывала, как разрядить атмосферу, когда из дверей Дворца вышел мужчина.
Его серый хитон, вероятно, свидетельствовал о нищете, но мой утомленный яркими красками взгляд был рад возможности отдохнуть. Да и сам человек, хоть и бирюзоволицый, в целом напоминал землянина. Не юный Давид, а обычный мужичонка средних лет – оказывается, здесь держат и таких.
– Добрый день! – почтительно поздоровался он.
– Здравствуй, Иньярт, – небрежно кивнула Ригнар. – Ну как?
– Там труба забилась, – отчитался он. – Я прочистил, и теперь все нормально работает.
Управительница еще раз кивнула – мол, теперь иди, – однако Иньярт не сдвинулся с места.
– Ну, что тебе? – недовольно спросила она.
– Можно не только в ванной, но и в самом зале трубы проложить, а по ним пустить горячую воду, – заметно волнуясь, предложил сантехник (полагаю, профессию незнакомца следовало обозначить именно так). – Я сумею, только разрешите! Я уже все посмотрел – где лучше сделать и как…
– Где, как… а вот зачем – ты головой-то подумал? Не плечистый, чай, – значит, мозги должен иметь! Кто будет в Зале совещаний под душем плескаться, а? Там совещаются, пируют. Я понимаю, ты новенький и многого не знаешь. Так узнай, прежде чем людей беспокоить. Ох, за вами, мужиками, глаз да глаз. Не уследишь – напридумывают невесть чего, а мне потом разбираться…
– Не для душа трубы, нет. Совсем другие – для тепла. Зимой по новым трубам пойдет горячая вода, и во Дворце совещаний будет тепло.
– А теплоежики на что? К зиме проснутся – начнут греть.
Иньярт смутился:
– Теплоежики… да, они хорошо греют. Но дорогие очень, и кормить их надо. Еще убегают иногда, если обидятся. Хлопотно с ними! А пустишь горячую воду по трубам, и она сама, без хлопот…
– Нет, вы поглядите! – всплеснула руками Ригнар. – Тебя для чего сюда взяли? За сантехникой следить или чушь городить?
– Почему чушь? – вмешалась Женька. – Перспективная идея.
– Да уж, дождешься от мужика перспективной! Теплоежики ему дороги! Как они могут быть дешевыми, если это животные-артефакты? Их запросто не разведешь, нужен пригляд богини. Но ведь без тепла никто пока зимой не оставался, правда? Или иди в приютный дом, грейся там вместе со всеми. Или получай бесплатно личного теплоежика – пусть маленький да неказистый, но все равно греет. А твои трубы… во-первых, красоту нарушат. Одно дело – в туалете, другое – в парадном зале. Трубы на самом виду… ужас просто! Настроение богиням испортишь. Они любят, когда все красиво. Делать-то трубы из чего собираешься?
– Как и остальные – из керамики.
– Думаешь, дешевле ежиков обойдется? А воду как будешь греть?
– В больших котлах.
– Ага, дым, гарь, копоть – и все ради чего? Ради грошовой экономии? Вот был бы женат, я б тебе велела спросить жену, что ей милее – горячие трубы или живые теплоежики? А теплоежикам из-за дурацких труб перестать размножаться – мол, не нужны теперь? Они тоже жить хотят…
Иньярт огорченно вжал голову в плечи.
– Эх ты, мыслитель! – беззлобно съехидничала Ригнар. – Делай, что умеешь, – продувай трубы, а в женские дела не лезь. Уж мы без вас знаем, как лучше все устроить.
Я задумалась. Меня еще в Гостевом доме удивило следующее. Ана уверяла, что семьсот лет назад Земля с Фабром были на одинаковом уровне развития, почему же теперь они так отличаются? По уровню техники на Фабре сейчас, наверное, девятнадцатый век… это еще в лучшем случае. Теперь все стало ясно. Частично, конечно, виновата нехватка металлов, но в основном сам факт правления ведьм. И дело не только в том, что, имея возможность обустроить жизнь с помощью магии, лишаешься стимула изобретать. Как ни крути, мужчина больше склонен выдумывать новое, женщина – довольствоваться привычным (гмм… разумеется, речь идет не об одежде). Ригнар не хочет даже задуматься о плюсах предложения Иньярта, считая его дураком, а ведь он – не просто сантехник, а замечательный инженер! Обидно, что его (и наверняка не только его) открытия остаются невостребованными.
Так-то так, но где приятнее жить – на Земле или на Фабре? Хоть меня и обвинили недавно в сходстве с мужчиной, не скрою – живые теплоежики мне милее горячих труб. И экологически они безвредней. Технический минимум, необходимый для комфорта, на Фабре есть – например, водопровод (не выводить же ведьмам моющих каракатиц и подъедающих фекалии червей – брр!). А остальные технические средства… чего в них больше – минусов или плюсов? Пытаясь на пропахшей бензином улице увернуться от мчащихся автомобилей и таща в сумке сосиски из соевого белка да генно-модифицированные помидоры, вижу скорее минусы. И все равно есть у меня глубокое убеждение, что пытаться остановить прогресс – неправильно и в конечном итоге бесполезно.
Я не успела прийти к определенному выводу, поскольку появилась Тай. Ригнар отпустили, и мы вчетвером чуть было не ввалились по-простому во Дворец совещаний, однако тяжкий долг сыщика заставил меня притормозить в дверях.
– Вспомните, пожалуйста, день убийства, – обратилась к Тай я. – Во сколько вы сюда пришли?
– Совещание было назначено на двенадцать, – объяснила Наставница, – но я обычно прихожу за час. Мало ли какие возникнут проблемы… Значит, в одиннадцать утра.
– У вас свой ключ?
– Ключ? А, поняла. Ведьмам ключ не нужен, только людям. Мы способны войти сюда в любой момент.
– И ходите? – заинтересовалась я.
– Некоторые любят этот зал, говорят, он помогает сосредоточиться. Иногда его выбирают местом встреч. Но обычно во второй половине дня, не утром.
– Итак, вы пришли в одиннадцать, зашли через эту дверь… рядом никого не было? – Нет. Раз так, я позволила нашей компании проникнуть в помещение. Это называется поэтапной реконструкцией преступления, вот! Хотя нет… реконструкцией обнаружения тела, что ли? Увы мне, забыла терминологию…
Короче, мы переместились в зал. Высокий, просторный, обильно украшенный фервалом (и не только им), он казался подходящим скорее для балов, чем для важных заседаний. Впрочем, в середине стоял большой резной стол, а при нем десятка два стульев.
– Повторите, пожалуйста, в точности ваш путь, – зачем-то попросила я.
Удивленная Тай медленно двинулась к противоположной стене, мы за ней.
– Вот тут она лежала, – тихо произнесла Наставница. – На правом боку, а в виске – игла бабутты.
Я молча пялилась на пустой пол. И ради этого я заставила всех сюда притащиться? Усталых Лизу с Женькой, занятую Тай… Хочешь не хочешь, надо хоть что-то предпринять.
Я поискала глазами трон, который упоминала Тай. Да, он совсем рядом – сверкающее кресло из фервала, к которому ведут три ступеньки.
Я поискала глазами трон, который упоминала Тай. Да, он совсем рядом – сверкающее кресло из фервала, к которому ведут три ступеньки.
– Интересно, откуда могла быть пущена игла? – вопросила я неизвестно кого, озираясь. – Бок правый, висок, полагаю, левый… Делла, вероятно, стояла вот тут, потом упала…
Я пристроилась на нужное место, скосив глаза налево. Там ничего, кроме стенки. Тогда я повернулась на сто восемьдесят градусов. Теперь слева от меня располагался стол. На всякий случай я ощупала и то и другое. Стена в декоративных завитушках, которые не мешало бы тщательней промыть – на пальцах осталась липкая грязь, которую пришлось стереть носовым платком. Зато стол сияет чистотой. Ну и что?
Тай смотрела на меня с восторгом неофита, наблюдающего, как опытный жрец прилаживает механизм, заставляющий идола вещать. Устыдившись, я напрягла мозги и прокомментировала:
– Странное оружие для ведьмы – игла бабутты. Почему не магия?
– Как раз понятно, – махнула рукой Наставница. – Магию Делла сразу почувствовала бы и сумела защититься. А притаившуюся в темноте убийцу с трубочкой заметить куда трудней.
Кому как, разумеется, однако в данном случае Тай права. Я, снова дав мозгам пинка, продолжила:
– Вы говорите, Дворец совещаний используют в основном вечером. А что делала здесь Делла утром, раньше вас? Как вы считаете? Ну или ночью. Кстати… – меня в очередной раз озарило очевидным, – тело было остывшим или теплым? Вы к нему прикасались?
Собеседница озадаченно нахмурилась:
– Да, прикасалась. Я сразу поняла, что Делла мертва… подобное чувствует любая ведьма… вытащила иголку…
Я, воспитанная на детективах, чуть было не возмутилась: «Зачем?» Всякому известно, что на месте преступления ничего нельзя трогать, особенно труп! Но осеклась. Честное слово, я бы и сама эту иголку вытащила – отвратительно видеть ее в чьем-то виске.
Тай продолжила:
– Вряд ли тело было холодным… я бы, наверное, запомнила. А что делала Делла здесь рано утром… Вы меня озадачили. Это действительно странно.
– А на втором этаже что? – вмешалась Лиза. – Может, она ходила туда?
Наставница аж поперхнулась от удивления. Я, впрочем, тоже – учитывая тот факт, что здание было хоть и довольно высоким, однако одноэтажным.
– Ты что? – засмеялась Женька. – Этаж-то всего один!
– Шутите? – изумилась Лиза. – А эта лестница куда ведет? И она ткнула рукой прямо в глухую стену. Я растерянно в нее постукала – стена себе и стена. Да и снаружи Дворца было видно – второго этажа в помине нет! Что же с Лизой-то, а? Переборщила с магией? Между прочим, это не безобидно – можно даже умереть. Я с ужасом смотрела на подругу, которая, не подозревая о своих проблемах, весело прощебетала:
– Я еще на улице заметила, что этажей два. Какая у вас здесь лестница красивая! Я поднимусь, да?
– Нет! – закричала Тай, силой останавливая рванувшуюся Лизу. – Туда нельзя… там опасно… там ловушка.
Огромные глаза подруги стали еще больше.
– На кого?
Хороший вопрос. Мне очень захотелось ляпнуть: «На медведя!» – но я сдержалась, требовательно глядя на Тай. Ай да Лиза! Наставница-то, похоже, мухлюет…
Тай вздохнула:
– Я и помыслить не могла, что человек способен увидеть Скрытый этаж. Его и ведьмы не замечают… видим только я и…
– Делла? – догадалась я.
А вот шиш тебе, Шерлок Холмс!
– Нет, Герина.
– Кто такая Герина?
– Моя заместительница. Сами понимаете, я не могу заниматься всем сама, особенно если речь идет о вещах не слишком важных, поэтому…
– Что хранится на Скрытом этаже? – без обиняков прервала Женька.
Наставница, помолчав, неохотно сообщила:
– Там хранилище артефактов. Это не секрет, все ведьмы о нем знают. Но зайти можем лишь мы с Гериной. Сильные артефакты не стоит применять без нужды. Если требуется какой-то из них, ведьма сообщает Герине, и та решает, выдать артефакт или нет. В спорных случаях обращаются ко мне.
– Легче самой создать артефакт, чем выпрашивать, – скривилась Женька.
Тай усмехнулась:
– Это не так. Ведьмы былых времен сильнее нас. Старинные артефакты, привезенные с Эллии, уникальны, повторить их никто не может.
– А что они делают, ваши старинные артефакты?
– Ну… неважно. Есть разные. Кому надо, знает.
Я уточнила:
– То есть Делла приходила за артефактом?
– Я же говорила, – не без раздражения пояснила Наставница, – Скрытый этаж видим лишь мы с Гериной, и мы одни способны вынести артефакты. Другие ведьмы даже не подозревают, где находится лестница.
– Но, может, все-таки подняться и проверить, не пропало ли что? – предложила я. – Если нас с Жэн не провести, сходите вы с Лиз.
Недовольство Тай заметно усилилось.
– Надеюсь, Лиз, вы не полезете на лестницу. Хоть вы ее и видите, для вас она смертельно опасна, поверьте. Лишь знающий определенные секреты может вернуться из Хранилища живым.
– Зачем такие ужасы? – удивилась я. – Шанс зайти в Хранилище есть только у вас с Гериной. Странно делать ловушку на себя самого…
– Потому что артефакты должны быть максимально защищены, – отрезала Наставница. – И они защищены, можете не сомневаться. Делле в голову бы не пришло проникать в Хранилище, а вам советую о нем не думать.
Вот и видно, что на Фабре отсутствует не только детективная литература, но и психологическая! Ибо я как нормальная женщина тотчас поняла, что думать о Хранилище, а также как можно скорее туда проникнуть – один из моих первейших жизненных приоритетов. И, судя по лицам подруг, они были со мной солидарны.
Тем временем неначитанная Тай поспешно заявила: – Надеюсь, вы завершили здесь свои дела? В этом зале вечером прием в вашу честь, и его срочно необходимо подготовить. Да и я очень спешу.
И она почти силой вытолкала нас наружу, тщательно закрыв дверь.
Очередное озарение заставило меня спросить:
– А дом Деллы мы осмотреть можем? На него нет запрета?
Обыск в квартире убитого – святая обязанность следователя, правильно? И неважно, что прошла неделя. Лучше поздно, чем никогда.
– Конечно! – обрадовалась Наставница. Ей явно хотелось сгладить ссору. – Вон тот дом, видите? Входите спокойно, со смертью Деллы охранное заклятие исчезло. А мне, извините, пора.
Она удалилась. Я замахала руками, пытаясь ее остановить, но было поздно.
– Да ладно, – успокоила меня Женька. – Если она избегает каких-то тем, все равно извернется и не ответит. – Я – склеротик, – честно констатировала я. – Ведь собиралась узнать про Виллену из Ниссы. Может, та приезжала встретиться с Наставницей? Почему в момент убийства она оказалась единственной гостьей Эвра?
– Ерунда, узнаешь вечером. Зато Лиза у нас гений! Хотя мои собственные глаза до сих пор уверяют – Дворец одноэтажный.
Я, внимательно всмотревшись, подтвердила:
– Без тебя, Лиза, вовек бы ни о чем не догадалась! Возможно, дело в Даре видеть насквозь? Наверное, он у тебя сильнее, чем у большинства ведьм.
– Мне кажется, – смутившись от похвал, предположила подруга, – Делла либо была в Хранилище, либо пыталась туда проникнуть, и Тай лишь сейчас это поняла. А там прячется нечто настолько секретное, что она не хочет никому говорить. Может, Деллу и убили из-за этого, а не из-за возвращения на Эллию? Я кивнула. Если верить детективам, одинединственный мотив преступления – позор для сыщика, всегда надо иметь версию про запас. Вот мы ею и разжились – хотя не пойму, радоваться этому или огорчаться. – Давайте сперва осмотрим дом Деллы – вдруг там что-нибудь наведет нас на мысль. А про Хранилище подумаем потом. – Ну хоть раз ты разрешаешь подумать потом, а не прямо сейчас, бросив все дела, – ехидно прокомментировала Женька, и мы двинулись вперед.
Глава 9
Дом убитой на фоне остальных отличался пусть не аскетизмом, но хотя бы намеком на умеренность – как снаружи, так и внутри. Мы, чувствуя себя кем-то вроде мародеров, обшаривающих карманы убитого, медленно оглядывали одну комнату за другой (их было шесть, не считая подсобных помещений, что, подозреваю, по меркам Эвра, равносильно суровому изнурению плоти). Сама не знаю, что я рассчитывала найти. Злобную преступницу, роющуюся в вещах жертвы (ага, она специально неделю мешкала, ожидая нашего появления)? Записку: «В моей смерти прошу винить такую-то»? Лучше, наверное, подробный дневник с указанием мотивов плюс набор отпечатков пальцев убийцы и пару-тройку ее носильных вещей со следами крови в качестве завершающих улик. Впрочем, мы не умеем снимать отпечатки и анализировать кровь. Всей-то лаборатории у трех великих сыщиц – театральный бинокль. Негусто!