Фермер щелкнул включателем, под потолком зажглась подсиненная лампочка.
— Алина, ты как? — спросил он, стоя на пороге. — Дукрите![15]. . Видишь, Стас… Не хочет с отцом разговаривать! Утром сбежать попыталась!.. Миску вон с едой перевернула… Тут тебе не город, поняла! Будешь сидеть взаперти, пока не поумнеешь!..
Произнеся эту тираду, он щелкнул выключателем и запер дверь чулана.
— Не слишком ли жестко, Кястас? — спросил Нестеров. — Я знаю, что у вас, у деревенских, тут свои законы… Но как-то ты круто заворачиваешь. Все же она не преступница, а дочь… Хотя бы освещение ты можешь ей оставить?
— Сама попросила выключить, — вздохнув, сказал фермер. — Говорит, глаза режет… Думаешь, мне легко это делать? Но только так вот и можно ее вытащить, посадив под замок, на хлеб и воду!.. Завтра хотим повезти ее в наш районный город, показать наркологу. А то и в Каунас отвезем, там клиника есть…
— Вот это разумный ход. — Они так и остались стоять возле чулана в коридоре; Стас закурил сам и угостил хозяина. — Теперь что касается суда и прочего, что с этим связано… У нас при себе в тот вечер видеокамеры не было, так что доказать что-то будет очень трудно. Для Ричи твой иск серьезной угрозы не представляет. Зато для Алины, если начнется досудебное расследование… да, для девочки это будет очень сильный шок. При том, что она сейчас, мягко говоря, не в порядке… Поверь мне, я знаю, как работают в таких случаях дознаватели… Ну вот: шансы выиграть такое дело, учитывая все известные обстоятельства… где-то один к ста. Я терпеть не могу таких подонков, как Ричи, но я человек прямой и не хочу врать тебе, Кястас, а говорю все так, как есть…
— Знаешь, Стас… Иногда хочется взять ружье и застрелить мерзавца!
— Не вздумай! — предостерег его Нестеров. — Не стоит подвергать риску свою жизнь ради такой погани, как Ричи!.. А вот Алину нужно действительно показать спецам. Я сначала думал, что ее на «колесах» держат, но потом увидел на руке у нее следы от уколов… наверное, герыч кололи, сволочи. Гм… Если сам не найдешь хорошего нарколога, дай нам знать, мы что-нибудь у нас, в Вильнюсе, подыщем…
Хозяин, словно вспомнив что-то, с усилием потер лоб.
— Кстати, Стас… У соседнего хутора, мимо которого вы всегда раньше ездили, поменялись хозяева. Прошел слух по округе, что они собираются открыть не то «коммуну», где будут жить и работать бывшие наркоши, не то частную клинику, где за деньги будут лечить наркоманов. Там какие-то чучмеки что-то строят… как будто местных рабочих рук не хватает!.. Но я не о том. «Ага! — думаю. — Может, они и моей Алине как-то помогут?!» Пошел, значит, напрямки, как раньше к соседям ходил: дорогу-то новые хозяева перекопали! Чтоб наркоманы, что ли, не разбежались? Короче, не пойму…
— И что?
— Сначала меня какой-то темненький мужик перевстрел… из строителей, наверное… по-нашему ни бум-бум… а потом хозяин пришел… «Не ходи тут больше, — говорит, — потому что это — не твоя земля. И вообще, сосед, сиди тихо и не суй нос в чужие дела…» Ну вот… Что-то я заболтался! Совсем забыл, что у меня сегодня гости!
Они прошли в залу и присоединились к остальным. У Стаса как-то неожиданно пропал аппетит, из-за того, наверное, что он увидел в запертом на амбарный замок чулане. Он понемногу пробовал то одно, то другое — просто, чтобы не обидеть гостеприимных хозяев. Семенова тоже съела немного, но все похвалила. Выпили по стаканчику сидра, к крепенькому никто даже не прикоснулся. Зато Мажонас оттянулся по полной программе, ел, как говорится, за троих, и единственное, пожалуй, что его немного расстраивало, так это то, что он не может под такую вот хорошую закусь опрокинуть пару-тройку рюмок чего-нибудь горячительного…
Стас, делая знаки, пытался поторопить его: мол, закругляйся, Слон, пора уже ехать. Где-то час с небольшим они просидели за столом и уже собирались откланиваться, как вдруг во дворе остервенело забухал пес.
Кястас, выйдя на крыльцо, привычно гаркнул на псину — одновременно пытаясь разглядеть, кто это еще пожаловал к нему в гости, — но пес продолжал рваться на цепи и все никак не хотел утихомириться.
— Ну сейчас ты у меня получишь дрючком! — выругался фермер, выходя во двор. — Пулей в конуру залетишь!
Он уже взял в руки дрын, чтобы поучить собаку, но увидел человеческий силуэт… и тут же лопнули выстрелы: раз и другой…
Глава 13 АРТЕЛЬЮ ХОРОШО И НЕДРУГА БИТЬ
После первого выстрела на высокой ноте взвизгнула собака, но следом грохнуло еще раз, и собачий скулеж как обрезало.
Несколько коротких мгновений в помещении, где, кроме гостей, находились также хозяйка и двенадцатилетний фермерский сын, царила полная тишина.
Слон чисто механически сунул руку под мышку, но ни кобуры, ни пистолета на привычном месте не оказалось. Стас успел поймать за руку очнувшуюся после секундного столбняка хозяйку и рывком усадил ее обратно на стул… Подросток, растерянно мигая глазами, уставился в окно, за которыми давно уже сгустились сумерки… И только Семенова оставалась на своем месте и казалась — по крайней мере, внешне — совершенно невозмутимой.
«Выстрелы на улице… как минимум, пара выстрелов прозвучала, — промелькнуло в голове у Стаса. — Определенно, стрелял не Кястас… Похоже, что кто-то приговорил собаку…»
— Слон, запри изнутри входную дверь! — быстро скомандовал Нестеров. — Женщины, держитесь подальше от окон! Мажюк[16], где все ружья?!
— В кладовке, — сметливый пацан, кажется, уже все сообразил. — Мамите[17], дайте связку с ключами!!
Схватив ключи, он шустро вымелся из помещения.
— Оставайтесь пока на месте! — скомандовал Стас женщинам. — Я мигом…
А что еще ему оставалось сказать?
Когда Нестеров выскочил в коридор, пацан уже успел вскрыть комнатушку, где его отец обычно хранит охотничьи принадлежности и самое ценное из рыболовной снасти.
Стас выдернул из ячейки старенькую, но добротную тулку, из соседней выщелкнул помповое ружье хозяина, достал и дробовик, передав его подростку.
— Снаряди… потом бегом в залу… и следи за окнами!
Повесив на шею увесистый патронташ, он выскочил в коридор и метнулся к входной двери, которую Слон к этому времени успел запереть на все запоры и защелки.
— Ну что? — спросил он свистящим шепотом. — Что там?..
— Какая-то тачка подъехала, — прошептал Слон. — Проехала внутрь усадьбы и остановилась, кажись, у хозпостройки с гаражными боксами…
— Где Кястас? — передавая партнеру помпу, спросил Стас. — Что вообще происходит?
— А хрен его знает. — Пока Стас передавал ему патроны, Слон быстро и ловко снарядил для стрельбы хозяйскую помпу. — Я позвал его пару раз через дверь, но он не отзывается…
Стас переломил тулку, загнул в оба ствола по патрону с картечью и, не снимая с шеи патронташ, метнулся в залу.
Кто-то догадался погасить свет: Стас задним числом припомнил, что фазу обрубил Слон. Он щелкнул выключателем в коридоре, решив про себя, что лишняя иллюминация им сейчас ни к чему…
— Мажюк, ты где? — позвал он негромко.
— Тут я… за окнами смотрю, — прошелестело в темноте. — Я только один патрон нашел к дробовику!
— Зарядил?.. Молоток! Если что не так… лупи в окно, чтобы отпугнуть! Семенова, вы в порядке? Оставайтесь все тут, в зале… А мы с Римасом… через мастерские… сейчас посмотрим, кто это к нам пожаловал!..
Входная дверь у фермера Кястаса двойная, комбинированная, металл и дерево — чтобы вышибить такую, надо ставить пушку на прямую наводку… Дверь надежно заперта.
«Соколы» бывали здесь уже не раз и знали усадьбу как свои пять пальцев.
Дверь мастерской, через которую можно было попасть в ту часть двора, где находились баня и теплицы, оказалась запертой лишь изнутри.
Первым наружу выбрался Слон, а за ним и старший напарник с тулкой наперевес.
Они на короткое время застыли, потому что с противоположной стороны дома до их слуха явственно донеслась какая-то возня…
— Ты обходишь дом справа, а я пойду с той стороны, где зала, — скомандовал шепотом Стас. — Вперед!
Слон, выглянув из-за угла, обнаружил следующую картинку: два каких-то мужика, бросив третьего на землю, вязали ему руки сзади не то веревкой, не то проволокой (он видел все довольно четко, потому что шагах в двадцати от этой возюкающейся во дворе троицы, возле хозпостройки горел ночной светильник).
Покрутив головой по сторонам в поисках других недругов, Мажонас быстренько прощелкал в уме ситуацию и счел ее благоприятной для действий.
Несмотря на свой внушительный вес и немалые габариты, он умудрился подобраться к противнику на расстояние трех или четырех шагов… И только в этот момент один из них обернулся и попытался резко встать на ноги.
Слон свалил его ударом ноги в бок обратно на землю.
— А теперь ша, суки!! — прошипел он, направляя помпу на другого неприятеля. — На землю! Лечь!! Руки держать на затылке!! А не то грохну!!!
С третьим из этой компании Стас столкнулся буквально нос к носу, когда обходил дом с другой стороны.
Наверное, этот тип, одетый в темную куртку, искал запасной ход, чтобы через него проникнуть в дом. Или просто шел на разведку… короче, хрен его знает.
Он выскочил из-за угла и точно вмазался бы в Стаса, если бы тот не отшатнулся в последний момент и не саданул этого субчика прикладом в плечо.
Что-то звякнуло, упав на дорожку, под ноги…
— Стоять! — рявкнул Стас. — Куда?! Стой… мать твою!!
Но недруг, сам напуганный, очевидно, до полусмерти, то ли застонал, то ли промычал что-то нечленораздельное… и тут же рванул, пригибаясь, в сторону, надеясь проскочить между двумя застекленными теплицами.
Гулко бабахнул выстрел: Стас, в качестве предупреждения, пальнул в темное небо.
Тут же опустил ствол, целясь в спину, но палец нервно замер на спусковом крючке… Не так-то просто стрелять в живого человека, да еще в спину…
«Ших-х-х!!» — раздался в воздухе уже знакомый ему звук… и тот тип, который пытался убежать от него — и в которого он не смог выстрелить, — как подкошенный, рухнул на землю.
Стас, чертыхнувшись, переломил тулку, извлек из патронташа патрон и загнал его в остро пахнущий порохом ствол.
— Семенова, ну зачем вы здесь? — пробормотал он. — Сидели бы пока в доме… я ведь за вас отвечаю!
По правде говоря, он по договору отвечал за целостность и сохранность некоторых вещей этой девушки, а не за жизнь самой Семеновой, но это уже, как говорится, детали.
— Не обращайте на меня внимания, — обдав его легким запахом кожи и парфюма, шепнула командированная. — Занимайтесь своими делами.
Троих задержанных, со связанными сзади руками, уложили лицом вниз на освещенную площадку возле гаражного бокса.
— Допроси их, дружище! — распорядился Нестеров. — Но в темпе!
Кястас стоял рядышком, потирая кисти рук. У него были разбиты нос и губа, но в целом, кажется, фермер пострадал несильно.
Стас не знал, успели ли разглядеть их эти трое. Но в любом случае, он избегал называть напарника или ту же Семенову, которая, отойдя чуть в сторонку, наблюдала за происходящим, по именам…
— Пойдем, друг. — Он подтолкнул хозяина к дому, откуда к ним уже шли хозяйка и сын. — Маленько разбили тебе нос… но ничего, им это боком выйдет!
— Даю десять минут, брат! — обернувшись, крикнул он напарнику. — Если не захотят колоться… ну что ж… пустим их в расход!
Они вошли в дом, где Нестеров вкратце обсудил ситуацию с хозяином, которому по ходу их беседы супруга, вооружившись аптечкой, принялась оказывать первую медицинскую помощь.
— Я понял, Стас, — морщась от того, что ватка с йодом соприкоснулась с пораненным местом, сказал фермер. — Я тоже так думаю, что вас ни к чему впутывать в это дело… Сейчас я прозвоню швогеру[18], он служит в полиции и живет здесь неподалеку, в Шилуте. Попрошу его и еще одного своего знакомого приехать… Они тут будут меньше, чем через час! Про вас я им ничего не скажу и своим накажу, чтобы помалкивали!.. Попытаемся расспросить их, кто такие, а потом… потом, наверное, сдадим в нашу местную полицию.
Стас на короткое время задумался. У нападавших они изъяли три ствола: «тэтэху» с тремя патронами, «макар» с полной обоймой и обрез, который выбил из рук одного из них Нестеров. Что это за троица, пока было не ясно. Документов при них не обнаружено, а машиной, на которой они подъехали к хутору — довольно преклонного возраста джип «Чероки», — они пока не занимались.
Похоже на то, что нападавшие не ожидали застать здесь кого-либо, кроме фермера и его близких.
Иначе они не действовали бы столь нагло и бесцеремонно, притом что их собственный арсенал желает оставлять лучшего… Но все равно эта история, в которой они вынуждены были принять посильное участие, очень и очень некстати. Особенно если учесть, что все произошло на глазах у клиентки. Которая, кстати говоря, хотя и оказалась девушкой с характером, но в их артели смотрелась на удивление органично…
— Все трое твердят, что они — люди Черного, — доложил Слон, вытирая руки после допроса чистой ветошкой. — А я ствол одному в рот сунул…
— И что?
— Да то же самое! Может, не врут?
— Бригада Черного работает в Вильнюсе, — задумчиво сказал Стас. — Согласен? Ну так какого хрена они здесь делают?!
— Говорят, что ошиблись адресом, не на тот хутор приехали, — прикурив сигарету, сказал Мажонас. — Командир, можно я еще чуток с ними поработаю?
Стас отрицательно покачал головой. Некогда возиться с этой шушерой. «Селяне» сами с ними разберутся. Чем скорее «соколы» и москвичка загрузятся в «Круизер» и уберутся с хутора, тем будет лучше для всех, включая самих хозяев.
— Приезжайте к нам еще, — сказал на прощание фермер. Затем, как бы оправдываясь за случившееся, сказал. — А вообще-то у нас здесь тихо.
На обратном пути машину вел Мажонас. Стас, пребывая в состоянии мрачной задумчивости, сидел рядом с ним, в кресле пассажира. Семенова, которая так и не выказала своего отношения к случившемуся, почти всю дорогу мирно дремала на широком заднем сиденье джипа.
Уже когда они подъезжали к Вильнюсу, в салоне запиликал чей-то сотовый. Нестеров и его партнер полезли в карманы за своими мобилами, но звонили Семеновой.
— Да, я все поняла, — сказала Семенова, внимательно и молча выслушав говорившего. — Сейчас я нахожусь где-то на окраине Вильнюса. Перезвоните мне через полчаса…
«Итак, это все же похищение, — подумала она, пряча сотовый в карман куртки. — Очень, очень плохо… но теперь появилась хоть какая-то ясность…»
Глава 14 ЕСТЬ ОТ ЧЕГО В ОТЧАЯНЬЕ ПРИЙТИ…
Михаил Гуревич и его правая рука Найман засиделись в своем московском офисе до позднего времени — стрелки часов показывали уже без четверти девять вечера, — что для двух этих деятельных личностей было нормальным.
Всю вторую половину дня они обсуждали итоги своей поездки в Вильнюс. Сначала работали в кабинете у Аркадия Львовича, но ближе к вечеру у главы компании несколько поднялось давление. Его удалось быстро стабилизировать при помощи самых обычных лекарственных препаратов. Один из двух штатных медиков компании, наблюдающий заодно за здоровьем Гуревича-старшего, настоятельно не рекомендовал Аркадию Львовичу, которому шел уже седьмой десяток, так сильно загружать себя работой в компании. Воспользовавшись ситуацией, Михаил тут же вызвал к подъезду машину с шофером и отправил отца за город, в Жуковку, где Аркадий Львович проживает со своей новой семьей последние лет пять или шесть, взяв с него слово, что в ближайшие два дня он пробудет там, в загородной резиденции, выполняя все предписания супруги и лечащего врача.
После отъезда основателя и главы компании «Росфармаком», входящей нынче в тройку крупнейших российских компаний подобного профиля, дальнейшая работа по доводке «литовского проекта» продолжилась в кабинете исполнительного директора Михаила Гуревича.
— В принципе, их цены почти по всем позициям нас устраивают, — сказал Гуревич, не поднимая головы от проекта документа, один из разделов которого они на пару с Найманом сейчас тщательно изучали. — По остальным пунктам, думаю, тоже договоримся. Если нет, то исключим эти виды продукции и заменим чем-нибудь более выгодным для нас… В ноябре, когда окончательно согласуем все позиции, еще раз встретимся с представителями «Летувос фармация». «Блокирующий» пакет этой фирмы они готовы продать уже сейчас, но просят дороговато… надо сбить цену! Но договариваться с ними надо обязательно, потому что через эту компанию нам удобнее всего выходить со своей продукцией…
— И не только со своей, — вставил Найман. — У них там работает куча посредников, так мы и эту поляну постепенно займем!
— Будем активно работать на прибалтийском рынке, — кивнул Гуревич. — Надо брать пример с тех же «ЮКОСа» и «Газпрома», у которых сейчас в Прибалтике дела обстоят очень неплохо. Да, будет непросто… Да, чиновники там более осторожны и берут не так явно и нагло, как у нас… Да и в целом к русским отношение пока довольно настороженное…
— Ай, Миша, тебя умоляю!.. — негромко рассмеявшись, сказал Найман. — Это мы-то с тобой — русские?
— Во всяком случае, так нас называют в литовской прессе, — скупо улыбнувшись, сказал Гуревич. — А компанию нашу, соответственно, называют то «русской», то «российской»… Оно, может, и неплохо для нашего бизнеса. Потому что к евреям в Прибалтике относятся, кажется, с еще большей настороженностью, чем к русским «оккупантам»…