— Зачем ей знать, где мой кабинет? — Анрэ изумленно посмотрел на приятеля. — А кому я передам то, что строил десятилетиями?
— Постой, ты хочешь сказать, что Анжела должна занять твое место? Но ведь она совсем не создана для этого, никогда не училась банковскому делу…
— А я на что?! Я, со своим опытом, знаниями, связями? Чем я не учитель для своей дочери?
Макс пожал плечами:
— Возможно, ты и прав… В нашем возрасте уже пора думать о том, какое наследство достанется нашим детям после нашей смерти. Разумеется, ты передашь банк и свой нефтяной бизнес дочке. Но ведь сама Анжела не сможет вести дела, ей все равно понадобится управляющий. Думаю, лучший вариант — это твой зять. Я слышал о нем как о хорошем специалисте…
Реакция Анрэ удивила и даже испугала адвоката. Он весь побелел и вдруг закричал, срываясь на высокие ноты:
— Не говори мне о зяте! Этого русского я просто ненавижу, ненавижу! — и с такой яростью сжал бокал, что тот треснул. По ладони Анрэ полились струйки крови, перемешанные с вином.
— О господи! — вскричал Макс, бросаясь другу на помощь.
— Не надо, оставь, — махнул рукой Анрэ и замотал рану носовым платком.
— Я даже не предполагал, что все так серьезно… — ошарашено сказал Макс, глядя на набухающий кровью платок.
— Более чем серьезно! — ответил Анрэ. — Он забрал не только дочь, он забрал всю мою жизнь! Вернее, ее остатки. Теперь вокруг меня пустота, полный вакуум. Мне вообще незачем жить.
— По-моему, ты несколько преувеличиваешь, — осторожно заметил Макс. — Что, собственно, такого произошло? Ну, вышла твоя дочь замуж за парня, который тебе не нравится. Но это ведь обычное дело.
— Обычное дело? Я на склоне лет потерял все, чем дорожил, а ты говоришь — обычное дело! — возмущенно парировал банкир.
На минуту в комнате воцарилось молчание. Макс мучительно вникал в то, что услышал от Анрэ, но по-прежнему ничего не понимал.
— А что ты, собственно, хочешь? — спросил он наконец.
— Я еще не решил, — глухо ответил Анрэ. — Но если ты мне друг, ты должен помочь.
— Я готов. Только скажи, в чем я должен тебе помочь? В том, чтобы убедиться самому и убедить тебя, что у дочки твоей все в порядке, что у нее хороший муж и любимые отец и мать? В этом я готов тебе помочь, — по выражению на лице друга Лиса-Макс догадался, что тот хотел услышать нечто совершенно другое. — Что-то не так?
— Я хочу его уничтожить, — холодно и как-то отстранение сказал Анрэ. — Хочу оставить от него мокрое место. И сделать так, чтобы Анжела больше никогда не вспоминала о нем!
— Да что ты такое говоришь! — ахнул юрист. — Ты — любитель искусства, ценитель живописи, музыки и прекрасных женщин — и вдруг такие слова! Даже слушать странно. Понимаю еще, если бы речь шла о врагах, конкурентах… Но муж любимой дочери! Которого она, к слову сказать, обожает, и об этом знает весь город. Послушай, а какие у тебя есть конкретные претензии к зятю?
Анрэ уже собирался ответить, но Лиса жестом остановил его:
— Подожди. Я имею в виду: помимо того, что он тебе неприятен. Какие у тебя есть факты?
— Да какие тут нужны факты? Он подлец, обманщик, женился на ней только из-за денег…
— Погоди-погоди, не торопись. Позволю себе усомниться в твоих словах. Насколько я знаю, ты ничем ему не помогаешь. Не забывай, что я в курсе всех их дел, поскольку сам составлял им брачный контракт. Никаких денег зять от тебя не получил и не получает Они живут в его доме, на его заработок. Да, зарплату ему платишь ты, поскольку он служит в твоем банке. Но это ничего не значит. Во-первых, будь на месте Владимира любой другой специалист такого уровня, ты платил бы ему столько же, если не больше. Во-вторых, если бы парень работал в каком-то другом банке, у него была бы такая же зарплата…
— Да кто бы его взял в другой банк! Кому он нужен, русский, без образования, без опыта! Это я, сентиментальный старый дурак, пожалел его, принял к себе. И вот, как выяснилось, пригрел змею на груди…
— Возможно, раньше все так и было, я не в курсе всех ваших дел и спорить не буду. Но теперь все изменилось. У него репутация настоящего профессионала. И реши он сменить место службы, его возьмут куда угодно. Ты же знаешь — специалисты, прошедшие твою школу, очень ценятся, и не только в Лугано, но и за его пределами.
— Ты не о том говоришь!..
— А о чем? О том, что Владимир рассчитывает на наследство? Но он же умен и не может не понимать, что ты еще полон сил, энергичен и не собираешься покидать этот — мир еще как минимум пару десятков лет? Или ты предполагаешь, что он замышляет убить тебя и сделать свою супругу богатой наследницей?
— От него всего можно ожидать!
— Опять голые эмоции, дружище, опять эмоции! Знаешь, я за свою долгую жизнь научился худо-бедно разбираться в людях… Поверь мне, Владимир — совсем не тот человек, не интриган и не альфонс. Тем более что Анжела…
— Он не может любить ее! Я ему не верю!
— Постой, дай мне закончить мысль. Ты утверждаешь, что интерес Владимира к твоей дочери носит исключительно корыстный характер. Но разве ты не противоречишь сам себе? Разве Анжела не очаровательная молодая женщина, не умница, не красавица с чудесным характером? Разве она не может привлечь мужчину ничем, кроме денег своего отца?
— Да именно ее характером, ее доверчивостью этот подлец и воспользовался! Он обманывает ее!
— В чем именно? — поднял брови юрист.
— Да во всем!
— Дружище, повторяю еще раз, это все одни эмоции, а не факты. Какие у тебя есть доказательства? Или хотя бы подозрения? Он что — изменяет Анжеле или проворачивает какие-то незаконные махинации? У него есть какие-то тайные грехи или пороки? Он азартный игрок, сексуальный извращенец, бешеный ревнивец и домашний тиран, в конце концов? В чем конкретно ты его обвиняешь?
— Пока ни в чем… — пробормотал Анрэ. — Ничего конкретного у меня против него пока нет. Но появится, уверяю тебя!
— Ну что же, — заключил Макс. — Если вдруг действительно появится — можешь рассчитывать на мою помощь. И как юриста, и как старого друга. Ты знаешь, как мне дорога Анжела. Она выросла на моих руках, и мне совсем не безразлична ее судьба.
Через несколько дней Анрэ позвонил Максу:
— Ты сейчас где?
— В офисе. Если ты еще не забыл, то он в двух минутах ходьбы от твоего. Хотя твой банк так разросся, что скоро поглотит и мою фирму, — пошутил Макс. — Я за стеной своего кабинета уже слышу, как щелкают в твоей конторе костяшки счетов.
— У меня в конторе компьютеры, — огрызнулся Анрэ. — Никуда не уходи. Через полчаса я буду у тебя.
Тон, которым разговаривал старый друг, очень не понравился Максу. Не оставалось никаких сомнений — банкир что-то затеял, и это «что-то» вряд ли было благотворительной акцией. Однако юрист не подал виду, что встревожен, и встретил Анрэ очень приветливо.
— Удивляюсь, как ты сумел отыскать дверь моего кабинета, — сказал он с улыбкой. — Ты ведь был здесь лет десять назад. Или больше?
— А ты все выставляешься, все пускаешь посетителям пыль в глаза, — усмехнулся Анрэ, усаживаясь. — И лепнина под старину, и люстра антикварная! А уж секретарша! Где ты ее нашел, на каком конкурсе красоты?
— Узнаю донжуана Орелли! — захохотал Макс. — Помнится, было время, ты ни одной смазливой девчонки не пропускал… А что до пыли в глаза, то и лепнина, и люстра здесь были всегда, и при отце, а до него — при деде. Ты что же, не помнишь этого? Ты же раньше часто бывал у меня.
— Ну извини, погорячился. — Анрэ поудобней устроился в кожаном кресле. — Я пришел насчет… Короче, ты помнишь, о чем мы говорили на днях?…
— В общих чертах, — насторожился юрист. Выражение лица Анрэ стало совсем официальным.
— У меня возникло подозрение, что Владимир не только плохой муж, но и негодный работник! Думаю, что он, пользуясь своим положением, либо помогает отмывать грязные деньги, либо финансирует контрабандные потоки. Недавно я устроил проверку отдела кредитования…
— И что же ты обнаружил?
— Пока ничего. Ровным счетом ничего. Хотя вроде бы проверял все тщательно. Но, очевидно, этот типчик весьма хитер, если так ловко маскирует свои делишки.
— Прости меня, дружище, но, по-моему, у тебя просто… — Макс хотел было сказать «паранойя», но вовремя осекся: это слово, будь оно произнесено, могло стоить ему старой дружбы. А так — просто гвоздем засело у него в голове.
Банкир тем временем продолжал:
— Я найду способ вывести его на чистую воду, уверяю тебя! Но это будет чуть позже. Сначала я должен обсудить с тобой план наших действий.
— Наших действий? Я не ослышался?
— Я должен оградить свою дочь от черных дел этого русского бандита, — продолжал Анрэ, не обращая внимания на вопрос Макса.
— Вот для твоей дочки я сделаю все, — кивнул Макс. — Я правильно понял — ты хочешь, чтобы, если все-таки что-то всплывет, я как юрист помог бы тебе разобраться с этой историей?
— Вот для твоей дочки я сделаю все, — кивнул Макс. — Я правильно понял — ты хочешь, чтобы, если все-таки что-то всплывет, я как юрист помог бы тебе разобраться с этой историей?
— Да, возможно, но через некоторое время. Сначала мы сделаем другое, более важное дело. Нужно оформить развод.
— Минутку, я что-то не понимаю тебя… О каком разводе ты говоришь?
— То есть как — о каком? Разумеется, о разводе моей Анжелы с этим типом.
— Час от часу не легче! Они что — поссорились?
— Меня это мало интересует.
— Тогда я совсем запутался… Разве кто-то из них хочет развода — Анжела или Владимир?
— Достаточно того, что их развода желаю я! — отрезал Анрэ. — Моя дочь мне потом спасибо скажет.
— Гм… Ты в этом уверен?
— Уверен. Я еще раз перепроверю все контракты. И если они окажутся «чистыми» — в чем я очень сомневаюсь, — то я сам сделаю так, что они станут «грязными»! Эти бумаги заинтересуют соответствующие органы, уж тут я постараюсь! Банк возьмут на заметку, нагрянут с инспекцией… И не сомневайся, Макс, они быстро выйдут на человека, который за всем этим стоит, — на Владимира. Тогда ему несдобровать! Но есть одно препятствие…
— Неужели? Я думал, тебя уже ничего не остановит.
— Скандал с этим русским обязательно отразится на его жене, — банкир не обращал никакого внимания на иронию друга. — Поэтому к тому моменту они уже не должны быть мужем и женой. Что бы ни случилось с Владимиром, это не должно бросить даже тени на фамилию Орелли.
Повисло тягостное молчание. Больше всего на свете Максу хотелось встать, выйти на свежий воздух и не слушать больше того бреда, который нес его друг. Неужели у него помутился рассудок?
— Ну как тебе мой план? — Анрэ, похоже, был очень доволен собой.
— Мне не совсем ясно, как именно ты собираешься их развести, — деликатно проговорил Макс — Сделать это без их согласия невозможно. Или ты собираешься под документом о разводе поставить свою подпись? Но это юридически неправомерно, ты ведь не муж своей дочери и не жена своему зятю.
— Вот как раз в этом, — Анрэ посмотрел Максу прямо в глаза, — ты мне и поможешь. Кстати, у меня есть идея. Ты подготовишь два разных документа, оба на нескольких листах. Первый договор будет о расторжении брачного контракта, а второй о чем-нибудь постороннем, ну мало ли… Скажем, я сделаю вид, что хочу оформить на Анжелу и ее мужа долевое участие в делах банка или моего нефтяного бизнеса. Но вместо последнего листа в этот мнимый договор мы подсунем последний лист из документа о разводе. Ты понимаешь меня? Подписав его, они тем самым подпишут документ о расторжении брака! Останется только выбросить ненужные страницы и скрепить те, которые нам необходимы. Скажи, ведь это возможно? Макс шумно вздохнул:
— Анрэ, я прошу тебя, одумайся! Зачем ты вмешиваешься в жизнь дочери?
Банкир поморщился.
— Ну вот, ты опять за свои нотации! Можешь не усердствовать, я уже все решил. И от тебя мне нужно только одно слово — «да» или «нет»
— Знаешь, — осторожно проговорил юрист, — мне кажется, у меня есть идея получше…
— Вот как? И что же это за идея?
— Что, если вам с Владимиром просто расстаться? Мне кажется, если зять не будет все время у тебя на глазах, твоя ненависть несколько поостынет Ему надо лишь найти работу в другом банке, быть может, даже в другом городе…
— Нет, этот вариант меня не устраивает! — решительно возразил Анрэ. — Мне нужно их развести. Говори, ты поможешь мне? Если нет, то я найду другого юриста.
Макс ненадолго задумался, по его лицу пробежала тень. Он закусил губу, покачал головой в такт своим мыслям и проговорил:
— Хорошо. Ты сумел убедить меня. Если Владимир действительно нарушает законы, то ты прав — он неподходящий муж для Анжелы. Я помогу тебе составить договор.
Анрэ вскочил и обнял его.
— Всегда знал, что на тебя можно положиться — воскликнул он. — Я уверен, что старая Лиса-Макс никогда меня не подведет!
* * *
Анжела пришла в родительский дом под вечер, открыла двери своими ключами. Отца еще не было. В холле, на самом видном месте — у зеркала, — висела записка: «Уехала. Буду в пятницу. Софи».
Легко ступая, словно боясь нарушить тишину большого дома, Анжела прошлась по комнатам. Давненько она здесь не была! С тех пор, как стала жить отдельно, у мужа. То есть она, конечно, бывала на воскресных обедах, практически в качестве гостьи. Но не так, запросто, когда никого нет, чтобы в одиночку побродить по комнатам, вспомнить детство, юность… А здесь ничего не изменилось. Те же вещи, тот же порядок. Кругом ни пылинки. Чувствовалось, горничная работала с утра до позднего вечера.
Последние годы отец буквально помешался на чистоте и вечно был недоволен прислугой. Он часто вспоминал своих «добрых фей», трех сестер, которые умерли, когда Анжела была маленькой. Только они, по его мнению, умели вести хозяйство так, как нужно, ни у кого другого это не получалось. «Скоро во всей Швейцарии не найдется ни одной женщины, которая смогла бы работать у господина Орелли! — заявила как-то Марта, одна из горничных. — Никто не может ему угодить!» Эта самая Марта продержалась у них дольше всех — целых восемь месяцев. И ушла сама, не вынеся попреков и придирок, хотя Анрэ платил ей очень хорошее жалованье. «Никакие деньги не стоят того, чтобы об меня вытирали ноги!» — это были последние слова Марты, хлопнувшей одним прекрасным утром дверью банкирского дома.
Анжела заглянула в свою комнату и даже удивилась. Здесь, казалось, было еще чище, чем во всем остальном доме. Но при этом присутствовал легкий беспорядок, точно в комнате до сих пор кто-то жил. Книга, которую Анжела читала перед тем, как убежать из дома, так и осталась лежать раскрытой на тумбочке. Со спинки кресла свисало парео. Уголок покрывала на кровати был чуть отогнут и демонстрировал свежее накрахмаленное белье. Во всех вазах — цветы, буквально только что срезанные. Словом, комната выглядела так, будто всем своим видом приглашала хозяйку поскорее вернуться…
За окнами послышался шум автомобиля, и молодая женщина поспешила навстречу отцу.
— Хорошо выглядишь, — сказала она, подставляя щеку для поцелуя.
— Ты находишь? — просиял Анрэ. Похоже, он принял, эти дежурные слова всерьез.
Взволнованный и необычайно обрадованный ее неожиданным визитом, Анрэ засуетился. Усадил дочь в удобное, кресло в каминной, приготовил кофе, достал конфеты, шоколад, бисквиты, ликер «Бейлис» — Анжела любила сладкое, и он, конечно, об этом помнил.
Однако от ликера она отказалась.
— Спасибо, но я не буду.
— Почему?
— Что-то не хочется…
На самом деле Анжела перестала употреблять спиртное тотчас же, как только узнала, что беременна. Но так сразу, без подготовки, сообщить отцу эту новость она не решилась.
— Ну, как твои дела? — спросила она. — Что нового на работе? Я слышала, Владимир заключил контракт с крупной итальянской фирмой, кажется, по производству мебели? Он говорит, что это очень выгодная сделка, которая принесет банку большую прибыль.
— Давай поговорим о чем-нибудь другом, — поморщился Анрэ. — Неужели у нас нет других тем, кроме твоего муженька?
— Но я сейчас говорю не о Владимире, а о твоем банке, — Анжела сделала невинное лицо.
— Вот как? И что же, касающееся нашего банка, тебя интересует?
— Ну, например, для чего ты устроил проверку в отделе кредитования. Что ты хочешь там найти?
— Понятно… Любезный зятек уже успел нажаловаться.
— Папа, ну ты же знаешь, что мы друг с другом делимся всем. Ни у меня от Владимира, ни у него от меня секретов нет.
— Это обычная плановая проверка, мы их ежегодно устраиваем, — нехотя отвечал Анрэ. — На этот раз — очередь кредитного отдела.
— Вот как? Хотелось бы верить… — Анжела выразительно посмотрела на отца. — Надеюсь, ты ни в чем не подозреваешь Владимира?
— Анжела, ангелочек мой, мне так не хочется возвращаться к этому разговору… Но ты же знаешь, что я не доверяю этому русскому. Я уверен, что он просто притворяется таким уж хорошим… А на самом деле обманывает нас всех. И тебя — свою жену, и меня — его работодателя. Но ничего, ему недолго осталось! Я обязательно выведу его на чистую воду!
— Знаешь, папа, — покачала головой Анжела. — По-моему, у тебя просто паранойя. Навязчивая идея, как это называется в психологии. У нас совсем недавно была лекция на такую тему… Но давай и правда поговорим о другом, а то опять сейчас поссоримся. По телефону ты сказал, что у тебя есть ко мне какое-то важное дело?
— Подожди! — перебил ее отец. — Я же не показал тебе новую картину! В моей коллекции пополнение. Я купил у русского художника Терехова его последнюю работу. Хочешь взглянуть?
— Конечно.
Анрэ повел ее в большую светлую комнату, которая с некоторых пор была специально выделена в доме для хранения и демонстрации коллекции живописи, которой так гордился банкир.