Подготовка к операции заняла десять часов. Пилоты, засев с биноклями и стереотрубами на наблюдательных постах, изучали и анализировали возможности конфедератов, в то время как люди Роджера занимались подготовкой финальной сцены. То, что им предстояло проделать, конечно, не могло сравниться с наглостью предыдущего налета, но даже по обычным меркам тянуло на откровенное нахальство.
Больше всех, как обычно, радовался Игорь. Вникнув подробно в план начальства, он пришел в неописуемый восторг. Дмитрию пришлось даже сдерживать своего зама, который, по его мнению, был готов пуститься в пляс. Оставалось только удивляться, как при подобной эмоциональности ему удавалось быть столь серьезным в воздухе.
Взлет прошел без затруднений. На этот раз майор не стал разбивать строй, ведя машины единой группой. В данной ситуации ему требовалась вся доступная ему мощь, собранная в единый кулак. Уровень ответственности сильно трепал нервы, заставляя держать все чувства в стальной узде. А вот Макса данная ситуация откровенно забавляла. Стрелок обрадовался возможности наконец проявить себя в серьезном деле, от чего был неоправданно весел и постоянно острил. Временами Витгефту казалось, что Игорь точно приходился его напарнику как минимум старшим братом.
– Вот они, – пробормотал майор, изучая возникший на горизонте рой кораблей. Как и в прошлых случаях, они заходили на цель с севера, для чего пришлось опять дать солидный крюк. Но на этот раз курс был проложен не столько в целях дезинформации, сколько для удобства.
– Будем искать паршивую овцу, отбившуюся от стада? – радостным тоном поинтересовался стрелок. – Или подобно дьявольским кошкам, гоняющимся за солнечниками, постараемся кого-нибудь вырвать из строя? Ну а уж после демонстративно покусать?
– Роджер сказал обойтись демонстрацией, – проворчал Витгефт, недовольный легкомысленностью своего напарника. – Но, зная его, могу быть уверен в том, что в данной демонстрации сил все-таки придется кого-то сбить.
Какое-то время им удавалось скрывать свое присутствие, но на этот раз служба у конфедератов была поставлена как надо. Разведка засекла их, когда до цели оставалось еще около пятнадцати километров, после чего флот разом пришел в движение. Корабли, и без того плотным строем окружавшие авианосец, сдвинулись еще сильнее. С некоторых прозвучали пробные залпы, по большей степени беспокоящие, чем прицельные. С палуб взлетело с десяток ганботов, которые, впрочем, пока не спешили переходить в атаку, помня, чем все закончилось в прошлый раз. В общем тактика конфедератов была проста и понятна: продержаться несколько минут, до тех пор пока в воздух не поднимется группа перехватчиков, которые уже и решат вопрос своими методами.
Ввязываться в бессмысленный бой Витгефт не видел никакого резона. Благо он уже сумел выбрать так необходимую ему жертву. Короткого приказа хватило, чтобы группа ганботов немного изменила свой курс, направляясь в хвост вражеской колонны. При этом майор мысленно усмехнулся. До этого рейда он практически никогда не использовал «Последний шанс», но за последние дни ему довелось пересмотреть свое мнение в отношении этой торпеды. В некоторых случаях от нее мог быть толк, причем даже немалый.
Попытка защитить свой авианосец от вражеской атаки привела к тому, что несколько кораблей внезапно оказались вне строя, и среди них высмотренный Дмитрием конфедератский броненосец. Даже отсюда майор видел, что перед ним одна из устаревших моделей, давным-давно предназначенная на слом. Возможно, что именно он и прошел мимо убежища в ту самую, первую ночь их прибытия.
Перед глазами командира сама собой промелькнула возможная биография этого броненосца. Славное прошлое, наверняка отмеченное множеством подвигов. Именно за такие корабли флот и держится, словно опасаясь потерять ту часть славы и удачи, которая овевала путь боевой машины. Так что лишь благодаря прошлым заслугам он и продолжал нести службу, несмотря на то что его машины уже давно выработали весь срок.
И понимая, что с каждым днем боевая эффективность корабля падает все ниже и ниже, адмиралы перенаправляли его на все более легкие участки работы. Соответственно, менялось и качество экипажа. И вот вместо элитных, первостатейных матросов в обслугу ставились самые заурядные тыловые крысы, всевозможные хитрецы, стремящиеся избежать тяжелой работы, а также неумехи, не способные нести нормальную службу и поставленные туда, где от них будет как можно меньше вреда. На командирские посты – сплошь назначенцы, имеющие родню в штабе. Для таких старый, но легендарный броненосец, больше не предназначенный для участия в боях, был просто идеальным местом службы.
И то, что Витгефт со товарищи намеревался проделать, можно было назвать последней данью уважения вчерашнему исполину. Дать ему шанс если не погибнуть в бою, то хотя бы еще раз пройти через горнило сражения, дабы с почестью уйти на покой. По крайней мере, пообщавшись с Роджером, майор начал отчасти понимать отношение матросов к своим кораблям.
Судя по панической пальбе, Дмитрий был не так далек от истины. Орудия броненосца открыли огонь еще задолго до того, как отряд ганботов начал заходить на цель. Меткость также оставляла желать лучшего. Видимо, до этого артиллеристы лишь пару раз участвовали в учебных стрельбах. По крайней мере, иных причин стрелять по маневренным целям тяжелыми фугасными болванками майор не видел. Чуть позже в ход пошли и автоматы, но судя по беспрерывным очередям, орудия должно было заклинить от перегрева еще задолго до выхода ганботов на цель.
Слабость зенитного огня позволила отряду подойти практически в упор и выпустить весь свой груз, особо не целясь. По четыре легкие торпеды на каждую машину составляли в совокупности четыре десятка несущих смерть сигар. Даже для такого корабля это было сложнейшим испытанием.
Палубу и борта броненосца моментально украсили огненные цветки. Торпеды, вгрызаясь в корпус, оставляли рваные раны, разрушая надстройки, сметая с палуб немногочисленные зенитные установки, раня и калеча обслугу. Дмитрий с каким-то потаенным злорадством успел отметить, что две торпеды, прошедшие мимо, умудрились поразить стоящий за броненосцем фрегат. Впрочем, в данный момент его больше занимала основная цель.
Корабль горел. Пожары возникли разом в нескольких местах, что было неудивительно. Системы автоматического пожаротушения не смогли сработать как надо, а необученная команда просто не знала, что делать. Несколько оторвавшихся шлюпок свидетельствовали о том, что среди экипажа нашлось немало тех, кого не интересовала живучесть родного судна.
К сожалению, наблюдать за агонией раненого броненосца не было времени. В воздухе уже появились первые перехватчики, и, судя по всему, они не собирались ждать момента полного сбора всей ударной группы. И почти три десятка машин ринулись в атаку, стремясь отомстить за подбитые корабли.
Пока что все шло строго по плану, и Витгефт вновь поморщился. Предчувствие беды не оставляло его, особенно с учетом очередной, столь удачной атаки. Но времени на размышления не оставалось, и десятка ганботов, совершив резкий разворот, на полной скорости легла на обратный курс. Сброшенный груз придал легкости небесным машинам, и отныне они снова могли сражаться на пределе возможностей, но для подобного время еще не пришло.
Судя по разношерстному составу преследователей, Роджер опять оказался прав в том, что корабль собирали, что называется, на скорую руку. Смешивать в одной группе новых, скоростных «Хаундов» и устаревших медлительных «Страйкеров» казалось безумием. Ну или последствием решения, принятого на ходу. Видимо, командующий соединением просто взял все, что было под рукой, не разбираясь в том, насколько эффективно эта разношерстная команда может сражаться. В любом случае единого строя не было, что опять-таки играло на руку отряду Витгефта. Сам майор, прикинув дистанцию и скорость преследователей, даже немного сбавил ходу. Чем быстрее их нагонят, тем лучше.
Как это всегда бывает, бой начался внезапно. Десятка «Десмодов» сбавила ход, преследователи, наоборот, прибавили оборотов, когда вдруг небеса озарила мощная вспышка света. Похоже, очаги пожара на подбитом броненосце наконец добрались до погребов. Взрыв оказался настолько мощным, что ветерана разорвало на несколько частей, и это словно прибавило конфедератам ярости. Находясь на предельной дистанции, они открыли огонь, стремясь задавить противника плотностью залпа.
Каждый из «Хаундов» нес по шесть тяжелых пулеметов, и в иных условиях это могло создать немалую проблему даже для бронированных штурмовиков. Но в данном случае бой проходил под дудку капитана Роджера, да и за штурвалами «Десмодов» сидели отнюдь не новички. Так что первый залп конфедератов ушел в никуда, поскольку десятка преследуемых с легкостью ушла с линии огня, умудрившись при этом развернуться и в свою очередь атаковать преследователей.
Пусть ганботы альянса не могли продемонстрировать подобной плотности залпа, но их скорострельные пушки в ближнем бою творили чудеса. Первый же залп выбил из строя с пяток машин, заставив конфедератов моментально осознать свою полную беспомощность. Возникшая общая свалка еще больше усугубила дело. Каждый пилот моментально стал сам за себя, но в данном случае подчиненные Витгефта имели куда больше необходимого опыта.
Сам майор, сжав зубы, демонстрировал все, что мог. Его больше беспокоило вероятное столкновение с чужой машиной, нежели шальная очередь, выпущенная неведомым стрелком. Его собственный стрелок, в свою очередь, демонстрировал чудеса хладнокровия и меткости. Отлично понимая сложившееся положение, Макс предпочитал не тратить патроны, ограничиваясь короткими очередями, которых вполне хватало, чтобы сбить спесь с тех, кто вздумал сесть им на хвост.
Хаос усилился с подходом «Страйкеров». Эти медлительные, но довольно маневренные машины с неплохой живучестью попытались было навязать правильный бой, но не преуспели. Четверка «Десмодов», ведомая Игорем, резко вырвалась из общей сумятицы и, повторно атаковав в лоб, заставила конфедератов смешать ряды.
А затем все стихло. Повинуясь общему сигналу, десятка машин резко вырвалась из общей сутолоки и, набрав ход, продолжила свой путь на север. Несколько «Хаундов» попытались было организовать преследование, но пара очередей из хвостовых пулеметов охладила их пыл. Да и осознание факта, что в течение минуты они потеряли почти половину группы, заставило их признать, что для дальнейшего продолжения боя им нужно подкрепление. Сбитых, правда, было всего семь машин, но большая часть умудрилась получить различные повреждения, не позволявшие участвовать в дальнейшей погоне.
Витгефта больше беспокоили те, кто в данный момент оставался на авианосце. Если Роджер ошибся с предполагаемым числом, то вся операция оказывалась на грани срыва. Трехкратное и десятикратное превосходство, даже в случае асов, – слишком разные вещи. А старые машины, как показал последний бой, могли доставить немало неприятностей.
Прошло еще не менее двух минут, прежде чем от группы кораблей отделился крупный отряд ганботов, на соединение с которым уже неслись уцелевшие преследователи из первой группы. В целом, оценивая количество, Дмитрий был вынужден признать, что Роджер оказался прав. В общей сумме за ними гналось около сорока машин. Но учитывая, что теперь противник будет настороже, рассчитывать на повторный трюк с внезапной атакой особо не стоило.
На этот раз преждевременный бой не входил в их планы. Требовалось довести врага до Шлосс Адлера, дабы хоть на время, но еще больше закрепить легенду о тайной базе. Конечно, имелся риск наткнуться на очередной поисковый отряд, но ночное время суток давало немало шансов на то, чтобы оторваться от противника.
Погоня сразу развила активный темп, оставив позади все медленные машины. Последних насчитывалось около трети от общего числа. Майор даже обеспокоенно начал прикидывать время. Им требовалось продержаться примерно с четверть часа, но имелся немалый риск, что их догонят куда раньше. Пилотам приходилось выжимать из своих машин все, на что они были способны, и несмотря на это, их догоняли.
Положение спас Игорь. Резко развернув свой ганбот, он бросился навстречу врагу, на ходу выпуская пару ракет. Попасть с такого расстояния он мог лишь при крайнем везении, но в данном случае о нанесении урона речи не шло. Конфедераты моментально сбавили скорость, видимо, пытаясь оценить степень угрозы. Их опыта не хватило, чтобы понять, что в данном случае речь идет лишь о запугивании. Да и прошлая атака, когда враг с легкостью разнес отряд, втрое превосходивший его по силам, явно оказала свое воздействие.
В любом случае темп погони был сбит, и прежде чем пилоты успели сообразить, Игорь вновь ринулся вслед за основной командой. Его поступок позволил отыграть пару километров, и конфедератам пришлось потратить несколько минут, прежде чем вновь сесть на хвост. Но к этому времени на горизонте уже показался Шлосс Адлер.
С виду легендарный остров не выглядел чем-то особенным. Обычный парящий кусок скалы в виде трех состыкованных гор. По сведениям Витгефта, центральная как раз и являлась тайной базой для войск альянса, но в данном случае их цель находилась немного в стороне. По сведениям разведки, противник основал свою базу на остатках наблюдательной станции, располагавшейся в западной части острова. В восточной же части находились развалины форта, разрушенного еще в первые дни войны. И именно в его сторону майор и вел свой отряд. Но для начала следовало еще больше раздразнить противника.
Десятка «Десмодов» резко сбавила ход, одновременно давая залп из всех стволов. Разъяренные конфедераты, чьи нервы и без того были вымотаны погоней, поспешили ответить, безрассудно тратя боекомплект. По оценкам Витгефта, некоторые умудрились выпустить зараз половину патронов, что не могло не радовать. А следующий маневр окончательно поставил погоню в тупик. Все десять машин, действуя как одно целое, разлетелись в разные стороны.
Будь экипажи ганботов более слетанными или на худой конец имели в своем распоряжении радио, они бы с легкостью смогли распределить цели между собой. Но отсутствие нормальной связи сыграло дурную шутку, в результате чего за Игорем разом погнались десять машин, в то время как Куроки мог похвастаться единственным «Хаундом» на хвосте, от которого он тут же поспешил избавиться.
Численное преимущество было моментально сведено к нулю. Пилоты, заполучившие себе малое число противников, с легкостью сбрасывали их с хвоста, чтобы тут же атаковать массу машин, пытающихся сбить одного из соратников. Сумеречное время еще более усугубляло ситуацию. Пилоты конфедератов начинали путать силуэты машин, умудряясь ввязываться в стычки между собой.
Макс не подвел, одной короткой очередью он сумел подбить преследующий их «Хаунд». Еще два оторвались как-то сами собой, и Витгефт наконец смог выйти из боя, дабы осмотреться. Пока что выглядело все неплохо. Конфедераты, сами того не подозревая, все глубже и глубже увязали в расставленной ловушке. Оставался лишь завершающий штришок, чтобы окончательно сбить с них спесь и перевести из разряда охотников в дичь.
– Ведите их к форту! – отдал он короткий приказ и тут же ринулся в общую свалку. Пока что все шло как надо и основная часть машин противника упорно пыталась сбить тройку «Десмодов», возглавляемых Игорем. Те упорно отбивались, заставляя конфедератов нервничать и еще больше усиливать натиск. Свой вклад в общее дело внес Куроки: зайдя снизу, он одной очередью сумел расстрелять сразу два ганбота, а через секунду в дело вступил его личный стрелок. Руперт недаром поставил для себя роторную пушку. При стрельбе по плотной массе не требовалось особой точности, зато шквал снарядов доставил конфедератам несколько крайне неприятных мгновений. По крайней мере, сразу три машины оторвались от общего строя и поспешили выйти из боя.
К этому моменту основная группа противника уже успела прижать Игоря к развалинам форта. Тот, усиленно маневрируя, пытался найти убежище среди полуразрушенных строений, но почуявшие кровь охотники плотно сидели у него на хвосте. По крайней мере, так это выглядело с их стороны. Что касается Витгефта, то для него ситуация выглядела иначе. Его заместитель, умело изображая панику, выводил всю толпу к единственной нужной точке, где…
Считалось, что фотографий, предоставленных разведчиками Роджера, должно было хватить для нужного расчета. На деле майор едва не пропустил момент и едва успел нажать кнопку на спецпередатчике, установленном в кабине. Дистанционно управляемые мины в последнее время начинали набирать популярность, хотя и не оказывали нужного эффекта. Но в данном случае Роджер решил сработать иначе, приказав установить с три десятка зенитных ракет, запуск которых осуществлялся посредством подобного устройства. Взрыватель, установленный на минимальное время, заставлял срабатывать их боеголовки практически сразу после старта, сметая осколками все на своем пути. По крайней мере, так выходило в теории. На практике же…
Ракеты взорвались удачно, прямо в середине строя, но едва развеялся дым, как стало ясно, что особого эффекта это не дало. Большая часть ганботов получили повреждения, некоторые резко изменили курс, но ни один из них не выказывал тенденции к снижению высоты. Ни один, кроме «Десмода» Игоря. Пламя, охватившее подбитую машину, разгоралось на глазах, и пилот был вынужден направить ее к земле. Судя по всему, он рассчитывал совершить посадку на остатках плаца.
– Извини, командир, – голос заместителя по-прежнему был полон иронии, – я тут погуляю пару деньков, развеюсь.
– Выдержишь?! – только и смог переспросить Дмитрий, видя, как пылающий ганбот, царапая шасси рассохшееся бетонное покрытие, скользит вдоль строений.