Витгефту было не привыкать к перегрузкам, но вот экипажу корабля было не позавидовать. Большинство из них явно не имело привычки работать в условиях почти свободного падения. Но иного выхода не оставалось. Уйти по-тихому оказалось возможно, лишь устроив за своей спиной такой беспорядок, к которому были бы прикованы глаза всего вражеского флота. Но для этого требовалось развить максимальную скорость, дабы никто не успел заметить беглеца, почему и пришлось провернуть трюк с падением.
Майор, впрочем, успел подметить ряд деталей. Так, большая часть торпед, выпущенных по «Титану», была уничтожена еще на полпути. Зенитчики, несмотря на уполовиненный состав и ослепляющие заряды, сработали просто отменно. Линкор моментально окутала смертоносная сеть трассеров, ликвидируя возникшую угрозу. Лишь одной из смертоносных сигар удалось добраться до цели.
Залп главным калибром последовал практически в тот же момент, когда «Давыдов» выпустил торпеды, но благодаря маневру Роджера тяжелые снаряды прошли поверх корабля. Один поразил булыжник и вспышкой взрыва высветил контуры броненосца, находившегося в опасной близости. Видимо, глаза комендоров не успели прийти в себя после осветительных приветов со стороны альянса, поскольку через пару секунд был нанесен новый удар, но уже по своему кораблю.
Дальнейшего развития ситуации Витгефт уже не видел, поскольку скорость падения позволила им крайне быстро покинуть место разгорающейся битвы. Лишь отдаленный и все нарастающий грохот канонады давал понять, что конфедераты еще не успели осознать глубины своей ошибки.
– Выкрутились, – наконец облегченно пробормотал Роджер, выравнивая корабль. К этому моменту прошло уже почти десять минут, но никаких признаков преследования или погони не наблюдалось. Впрочем, учитывая, что лишь чокнутые рейдеры со своим сумасбродным капитаном могли на полной скорости лететь через Мясорубку, это было неудивительно.
– Зато они скорей всего поняли истинный масштаб вторжения, – с легкой грустью пробормотал приводивший в порядок свой мундир Кнут. Артиллериста изрядно приложило об стену во время падения, но данное событие ничуть не вывело его из состояния душевного равновесия.
– И это грустно, я бы еще поиграл. – Дрейк вновь уставился в ночную тьму. Луна к этому моменту успела скрыться, и корабль продолжал свой путь сквозь мрак.
– Я тоже, – присоединился к капитану Игорь. Видимо, свой предел имелся и у веселого пилота. – Но, похоже, пора возвращаться домой.
– Значит, поворачиваем? – Витгефт удивленно уставился на Роджера. Его лицо было неприятно напряжено, и было видно, что капитан пытается решить какую-то сложную задачу.
– Нет, – после минутного раздумья Пират наконец принял решение. – Позади довольно разозленный Фишер, с которым мы больше не можем бороться. Остается только одно. Летим дальше в глубь страны…
Глава 23
Конфедерацию трясло, словно нерадивого студента накануне ответственного экзамена. По крайней мере, именно так казалось со стороны. Вся последняя неделя оказалась настолько сильным потрясением для ее граждан, что жизнь в столице и иных крупных городах моментально превратилась в полный хаос.
Отчасти вина заключалась в удаленности метрополии от боевых действий. Да в порты то и дело заносило разбитые в боях корабли. Госпитали были заполнены ранеными, отправленными в тыл. Стены домов украшали всевозможные плакаты, начиная с призыва на военную службу и заканчивая предупреждениями о возможных вражеских шпионах. А по улицам разгуливали бравые солдаты и офицеры, увешанные орденами и медалями, а также многочисленные инвалиды. Но все это мало касалось обыденной жизни. Война была лишь темой для разговоров в обществе, ну и бизнесом для некоторых торговцев.
Усугубляло проблему и то, что в пехоту, несшую несравненно большие потери, набирали в основном из деревень, в то время как крупные поселения поставляли людской «материал» для флота. Вследствие этого вдовы и стенающие в основном являлись уделом провинции, практически не затрагивая центральные города.
За семь лет конфликта граждане конфедерации привыкли к хорошим новостям, в которых сообщалось об очередной победе. Редкие неудачи обычно подавались как временные затруднения. Даже недавний прорыв группы рейдеров, уничтоживших несколько боевых кораблей, не вызвал особого шока. Общество, конечно, поворчало, газеты разразились серией карикатур на тему слепых адмиралов, но в целом шока не было. Пропагандистский механизм моментально среагировал, сделав упор на коварство врагов и мужество национальных героев, а также сместил акценты, выставив на передний план ряд второстепенных побед. И казалось, что так будет тянуться еще довольно длительное время, но тут внезапно грянула «Эдемская резня».
Именно под таким названием она и вошла в анналы истории. Несмотря на то что по военным меркам потери в этом городке не отличались особой исключительностью, газеты сумели раздуть из этого изрядный скандал. С самого начала получения известий о происшедшем командование приняло решение сохранить все в тайне, отлично понимая, какой резонанс оно может вызвать. В отличие от военных потерь, впервые за все время течения войны пострадало гражданское население. Подобное следовало держать в секрете. Но вот то, что журналисты за долгие годы сумеют найти немало лазеек даже в самом генеральном штабе, они не учли.
Уже через четыре часа вышел экстренный выпуск, в подробностях осветивший происшедшее в Эдеме. И прежде чем народ успел переварить эту шокирующую новость, следом пришло известие из Каспера, после которого и началась всеобщая паника. Известие о том, что крупный флот альянса, сумев обмануть разведку, начал вторжение в Биглэнд, вызвало эффект почище разорвавшейся бомбы.
Вначале была растерянность. Толпы людей ходили по улицам, обсуждая происходящее, раз за разом перечитывая в газетах колонки новостей. Мало кто мог сказать, что следует делать в таком случае. Большинство бросились по магазинам, скупая продукты и товары первой необходимости, что моментально привело к взлету цен. Попутно изо всех щелей полезли многочисленные знатоки, доказывавшие, что такими темпами в конце недели противник будет держать под контролем весь континент. Цифры и факты, высказываемые ими, выглядели абсурдно, но народ, и без того поддавшийся панике, верил им.
Обратной стороной подобного явилось массовое обострение патриотизма. Тысячи людей ломились на призывные пункты, умоляя отправить их воевать с врагом, осмелившимся посягнуть на родную землю. Учитывая, что до этого большинство призывников являлись на пункты исключительно из-под палки, данное явление изрядно шокировало многих ответственных за призыв.
Как и полагается в таких случаях, биржу начало лихорадить. В первый день, несмотря на явную внезапность, особых скачков не было, но когда на следующий день пришло известие об уничтожении крупного сталелитейного комплекса, моментально случился обвал валют, а акции ряда контор изрядно потеряли в цене. Несколько бизнесменов в панике застрелились или выбросились из окна своих офисов. Впрочем, на фоне остального бедлама это выглядело не так уж заметно.
Масла в огонь подлила и желтая пресса. Не имея возможности своевременно поставлять качественные новости, она решила пойти иным путем. Уже на следующий день вышли газеты, в которых рассказывалось про то, что солдаты альянса, захватив Эдем, изнасиловали там всех женщин, причем некоторых забрали на свои корабли и сбрасывали оттуда на головы родных. В Каспере вражеские матросы превратили всех жителей в мишени и практиковались в стрельбе из автоматических пушек. А захватив завод, они загнали всех рабочих в ямы и лили на их головы расплавленный металл.
Попутно под раздачу попало еще несколько поселений, которые не видели ни одного солдата альянса, но тем не менее оказались достаточно близки к месту событий, чтобы также угодить в сводки новостей. Количество жертв при этом вырастало в геометрической прогрессии, еще больше пугая и будоража читателей.
Все это привело к массовым выступлениям у стен адмиралтейства. Люди, потрясая газетами, требовали наказать виновных и возмущались, почему ничего не сделано для того, чтобы их защитить. Страх был настолько силен, что последовали даже заявления о смене правительства и призывы к проведению мирных переговоров. Учитывая, что еще несколько дней назад патриотический дух расценивался как крайне высокий, такой резкий спад вызывал лишь недоумение.
Лишь заверения в том, что для этого специально с линии фронта был переброшен адмирал Фишер со своей эскадрой, смогли успокоить буйные головы. Фишера народ любил. Его талант флотоводца признавался по всему миру, и даже его личные недоброжелатели, несмотря на ворчание, соглашались с тем, что этому сукиному сыну крайне везет.
Обсуждение зверств альянса моментально сменили истории о подвигах славного адмирала. Особый упор делался на хитрость и коварство, проявленные им при штурме Восточной марки. В том случае Фишер смог выманить большую часть флота альянса, но вместо того чтобы вступить с ним в сражение, смог незаметно оторваться и, одним рывком прорвавшись к островам, высадил десант, попутно снеся большую часть укреплений. Вернувшемуся флоту в итоге пришлось штурмовать собственные позиции, что, учитывая разницу в силах, являлось гиблым делом. В итоге альянс был вынужден отступить, потеряв при этом один из самых важных узлов в линии обороны.
Подобная весть изрядно успокоила народ. Пропагандистская машина опять поработала на славу, восстанавливая утраченное равновесие. Для укрепления духа командование даже дало доступ журналистам в свои стены, давая им возможность оперативно получать сводки с поля боя. В его итоге никто не сомневался. «Триумвират» считался сильнейшей эскадрой, и какие бы силы противник ни выставил, ему было не тягаться со сверхтяжелыми кораблями. По предварительным подсчетам, «Титан» мог выдержать бой с тремя линкорами альянса.
Знатоков, заверявших, что поражение неминуемо, сменили специалисты, с легкостью доказывающие неоспоримое преимущество флота конфедерации. Повсюду велись рассуждения о стратегии и тактике, а также гадали, сколько залпов потребуется «Титану», чтобы уничтожить вражеский флагман. Подобная тема вызвала даже своеобразный тотализатор, на который порой ставились немалые суммы.
Поначалу все шло как по маслу. Первые известия говорили о том, что удалось локализовать вражеский флот и даже обменяться с ним выстрелами. Правда, чуть позже выяснилось, что из всего флота они видели лишь ганботы противника, но даже этого хватило, чтобы держать большую часть страны в напряжении. Затем пришла довольно радостная новость о том, что флот противника заперт в Дьявольской Мясорубке и что остались считаные часы до прямого столкновения. Попутно сообщалось о том, что альянс, огрызаясь, смог повредить флагман, но ущерб оказался настолько мизерный, что больше раззадорил Фишера, чем смог вывести его из себя.
Страна затаила дух, с напряжением следя за развитием событий. Городские радиостанции каждые двадцать минут передавали самые свежие сводки с поля боя. Информация о каждой стычке, перестрелке и даже одиночном столкновении со случайной глыбой моментально распространялись по всем крупным городам.
То, что случилось дальше, заставило встрепенуться всю страну. Дредноут «Дракон», пытавшийся выманить врага, был уничтожен особо жестоким образом. Единственный из ганботов прикрытия, вырвавшийся из лабиринтов архипелага, смог передать, что корабль сдавили скалами, после чего расстреляли в упор торпедами. Вся команда, почти полторы тысячи человек, при этом сгорела заживо. Подобное было трудно представить, но судя по всему, противник делал все, дабы добиться легкой победы.
Народ требовал мести и скандировал, умоляя Фишера разнести архипелаг торпедами, дабы выманить флот альянса, но, как оказалось, последний не собирался отсиживаться в убежище. Прорыв был настолько наглым, что адмирал оказался даже не в силах его предотвратить. Мало того, спровоцированная перестрелка между своими причинила тяжелый ущерб броненосцу «Валькирия». Последнего от гибели спасла лишь скала, которую противники использовали в качестве маскировки. Спрятавшись за ней, он смог пережить обстрел главным калибром, прежде чем на «Титане» разобрались, что ведут огонь по своим.
Авторитет Фишера, зарабатываемый долгими годами, рухнул разом. Каждый норовил пнуть провалившего свою миссию адмирала, и лишь многочисленные связи позволили ему удержаться на посту. Особое возмущение вызывал тот факт, что, как оказалось, вместо крупной эскадры силам конфедерации противостоял один-единственный легкий крейсер. Последнее вызвало очередные перестановки в адмиралтействе и генштабе. Многие подавали в отставку, не выдерживая подобного позора. Одна лишь мысль, что один-единственный не самый сильный корабль смог нанести урон, сравнимый с эскадренным сражением, доводила некоторых флотоводцев до самоубийства. За сутки с собой покончили сразу три высокопоставленных офицера.
Но это был еще не конец. Фишеру позволили продолжить преследование, благо ему удалось установить примерное направление и квадрат поисков. Казалось, что народ может наконец вздохнуть спокойно, когда неожиданно объявилась новая напасть. Многочисленные газеты и репортажи о зверствах и бесчинствах альянса, пусть и с небольшим опозданием, наконец дошли до провинции. Тамошние обитатели недолго думали. Вера в прессу у них была абсолютной и безукоризненной. Осознав, что целый регион был вырезан почти под корень, а власти даже не почесались, они массами хлынули в города, в надежде хотя бы там обрести защиту.
Дороги моментально оказались забиты толпами беженцев, спасавшихся от предполагаемой угрозы. Крупные города элементарно не справлялись с таким наплывом. Гостиницы были переполнены, и селянам приходилось разбивать лагеря на пустырях. Учитывая взаимную нелюбовь обитателей городов и деревень друг к другу, не стоило удивляться тому, что сразу последовали конфликты. Уровень криминала возрос в десятки раз. Большая часть приходилась на драки, но хватало изнасилований, краж и даже убийств. Попутно активизировались всевозможные мошенники, рассчитывавшие сделать на беженцах неплохой доход.
К подобному власти оказались совершенно не готовы. Конечно, поступали распоряжения о постройке временных жилищ, снабжении едой и лекарствами и даже выделении части беженцев для проведения работ по укреплению обороноспособности страны. Но из всего этого была реализована лишь малая часть. Большинство руководителей предпочитали пускать все на самотек, отказываясь понимать, что этим самым они лишь ухудшают ситуацию.
Полиция не справлялась с наведением порядка, и в дело вступали армейские части. Некоторые предпочитали действовать радикально, выгоняя пришельцев, что приводило к стычкам и локальным бунтам. Ситуацию усугубляло то, что магазины не справлялись с возросшим спросом. Возник дефицит на продукты, лекарства и товары первой необходимости. А учитывая царившую в местах таких скоплений антисанитарию, не следовало удивляться вспышкам болезней.
Некоторые аналитики сумели сделать подсчет, что если бы альянс продолжил налеты на дальние поселения, то уже меньше чем через месяц в столице могла бы разразиться самая натуральная гражданская война. Конечно, сложно сказать, был ли возможен такой исход или нет, но в любом случае противник мог быть доволен. Один-единственный корабль за две недели расшатал целую страну так, как до этого не могли сделать объединенные усилия армии и флота.
Глава 24
– Ну и какого хрена ты не проследил за этим уродом? – недовольно ворчал Пауль Шварц в адрес своего стрелка. Тот мрачно огрызался в ответ, не желая признавать своей вины.
– А когда бы я успел? Двадцать часов в воздухе, после которых хочется забыть обо всем. Кроме того, он сам предлагал, мол, все переберу и сделаю в лучшем виде. Работать будет как часы.
– Мне не нужны часы, мне нужно боеспособное орудие, а не эта смесь металла и масла. Наверное, стоит сказать спасибо, что этот любитель бутербродов туда колбасу не положил.
Положение складывалось отчаянное, и вина в этом в равной степени возлагалась на стрелка, корабельных механиков и самого Пауля Шварца, который просто обязан был следить за боеспособностью своей машины, но умудрился упустить из виду самое главное.
Очередной вылет входил в план Роджера по отвлечению внимания. Ганботы разделились на две группы, чтобы создать достаточно шума и паники сразу на нескольких участках. Команда Игоря, в которую входил и Шварц, получила в качестве цели одну из перевалочных баз. Задание не представляло собой ничего серьезного. Внезапный налет в сумерках, расстрел пары-тройки кораблей с безопасной дистанции и столь же внезапный уход. Пусть конфедераты думают, что наглый рейдер продолжает свою миссию, в то время как Дрейк будет уводить его куда подальше.
Первая часть прошла без сучка без задоринки. Пятерка «Десмодов», на малом ходу, следуя по низинам, стремясь тем самым скрыться от постов наблюдения, в последний момент резко ускорилась и атаковала базу. Первый же залп поджег часть складов, Шварц на пару с Игорем и Ольгой расстреляли вылетевший навстречу сторожевик, после чего всадили оставшиеся торпеды в стоящие у причала транспорты.
На этом их удача оказалась исчерпана, поскольку со всех сторон внезапно полезли ганботы конфедератов, и штурмовой группе пришлось срочно покинуть поле боя. Чисто уйти так и не удалось, пришлось ввязываться в бой. Сумеречное небо было испещрено снарядными трассерами. Группа Игоря дралась отчаянно, сумев сбить три «Хаунда» и один «Страйкер», прежде чем ситуация позволила им выйти из боя.