Задумываться о том, как меня изменили, я начал после того, как два раза за день сломал тренажер по рукопашному бою. Работая с ним в предельном для него режиме. Так, как никогда бы не решился в Академии – 'Гризли' отличался очень нестандартной логикой поведения и частенько калечил слишком заигравшихся противников. Задумчиво посмотрев на изуродованный моими руками каркас, я вдруг понял, что давно не замечаю его 'подлостей'. Так как просто его перерос…
Третий тренажер, установленный в зале за время моей отлучки на ужин, стал в несколько раз массивнее. И сразу преподал мне урок: работать с ним так же, как и с двумя предыдущими, – в предельном режиме – явно не стоило. В общем, это чуть не закончилось для меня фатально. Андроид, легко уйдя от первой же атаки, размазался в воздухе и нанес мне страшный удар в грудь. Летя спиной вперед к ближайшей стене, я успел порадоваться чудовищной выносливости моих ребер, и потерял сознание от добивающей серии оказавшегося рядом тренажера.
Как ни странно, приведя меня в сознание, Мери первым делом выругала не меня. Ее звонок 'криворуким уродцам, не способным без подсказки выставить базовые блокировки на экспериментальное оборудование', я слышал от начала до конца. И, постепенно приходя в себя, умудрялся восхищаться способностью моего персонального тренера находить удивительно культурные аналоги для самых изысканных оскорблений. Высказав своим собеседникам все, что собиралась, девушка отключила комм, слегка прошлась по порокам моего умственного развития, а в финале экзекуции вспомнила и о себе:
– Да если я еще хоть раз отведу от тебя взгляд, можешь меня выпороть!!!
Желания ее пороть у меня не возникло, так как я не смог отвести взгляда от полированной боковой поверхности столика с медикаментами – там, у отражения моего лица прямо на глазах затягивалось рассечение брови!!!
Ошалело потрогав кожу лица, я вдруг задумался о том, что по ощущениям она стала еще плотнее. А потом сообразил, что зрелище, которое я вижу перед собой – самая настоящая регенерация!
Однако желание посмотреть на себя в зеркало, промелькнувшее в голове, мигом пропало, стоило мне услышать следующую фразу Мери:
– Ну, и что ты валяешься? Получил царапину и скис? Тоже мне, Оборотень…
Вспышка агрессии, бросившая меня в атаку на тренажер, была вызвана ею искусственно, но тогда я этого не понял. И забыл о желании разобраться с собой еще на неделю…
Следующими раздражителями, заставившими меня задуматься о своем изменении, стали способность к ночному видению и голоса, периодически звучащие у меня в сознании. Если первое меня беспокоило не особо – в полной темноте я практически не оставался, – то ощущение легкого помешательства, возникающее все чаще, начало меня нервировать. И даже любимое лекарство Мери – увеличение нагрузок – не помогло…
На прямой вопрос о том, что со мной происходит, девушка потребовала перечислить все симптомы того, что меня беспокоит, потом ехидно ухмыльнулась и заявила:
– С тобой все в порядке. Потерпи немного – и узнаешь… А пока, извини, не положено…
Поразмышлять на тему армейского 'не положено' мне, конечно же, не удалось – меня ждали тренажеры и задачи повышенной сложности. А на следующее утро после разговора ко всему вышеперечисленному добавили еще и стрелковую подготовку. В тире, расположенном на два уровня ниже того, на котором располагались мои 'покои'…
Вталкивая меня в дверь с надписью 'Тир', Мери сияла, как солнце в шлемофоне скафандра во время тренировочного выхода из космического корабля:
– Ну, что встал, как неродной? Давай, шевели костями! Сегодня тебе дадут немного пострелять. Подведешь меня – домой не приходи!
Я попытался сказать что-то в ответ, но тут дверь распахнулась сама собой, и передо мной возник мрачный, бритый наголо негр шириной метра в полтора и ростом мне по пояс. Критически оглядев меня с головы до ног, он фыркнул, но все-таки протянул мне руку:
– Капитан Джексон, малыш! Твой инструктор по стрельбе! – он подмигнул Мери и, послав ей воздушный поцелуй, добавил: – А ты, крошка, можешь пока идти. Я за ним присмотрю!
Проводив девушку плотоядной улыбкой, он показал мне на дверь с цифрой один и подтолкнул меня в спину:
– Войдешь внутрь, возьмешь на столике пистолеты, встанешь на красный круг, и будешь выполнять мои команды! Вопросы?
– Вопросов нет, сэр! – в унисон ему рявкнул я и повернулся направо.
Комната, в которой я оказался, изнутри смотрелась своеобразно: серые стены, покрытые мелкими черными точками-пупырышками, белый пол с небольшим алым пятном посередине и абсолютно черный потолок. Ни мишеней, ни стационарного монитора стрелкового тренажера, ни гипноизлучателей. Пока я пытался сообразить, во что я должен стрелять из подобранных рядом с входной дверью пистолетов, как свет в комнате погас, потом по глазам больно резануло вспышкой света, и вокруг меня возникли самые настоящие тропические джунгли. То есть, конечно, не настоящие, а имитация, но имитация самого высокого качества, какое мне приходилось видеть: вокруг пели птицы, где-то справа от меня сквозь непроходимые заросли ломился какой-то зверь. А еще одуряюще пахло цветами и мокрой травой…
Вглядываться в мелкие детали картины я не стал – по опыту тренировок в Академии знал, что невнимательность в тренажере ничем хорошим не заканчивается. И приготовился к сюрпризам.
– Первое упражнение. Сектор в тридцать градусов. Мишени в человеческий рост. Скорость появления – по нарастающей. Световой пистолет не требует перезарядки. Начали! – рявкнуло голосом Джексона, и тут же справа от меня показался из-за куста показался контур вооруженного импульсной винтовкой человека. Я выстрелил, попал ему в голову, и он упал. Тут же слева шевельнулся второй, и я выстрелил в него из другого пистолета. Мишени начали мелькать чаще, и я перестал контролировать их падение, обходясь одним выстрелом в каждый силуэт. Минут через пять у меня зарябило в глазах: они практически сменяли один другого, причем в таком темпе, что у меня указательные пальцы не успевали давить на спусковые крючки. Попытка подключить БК не удалась – видимо, в тире его специально заблокировали. Однако и без него я вдруг почувствовал свое оружие продолжением глаз. И следующие десять минут стрелял, как автомат. Не только успевая увидеть каждую мишень, но и заранее оценивая точность попадания…
Постепенно сектор атаки начал расширяться, мишени стали появляться даже сзади, причем шорохи, свидетельствующие об их появлении, еле пробивались сквозь какофонию джунглей и грохот звуковой имитации моих выстрелов. Пришлось рассеять внимание. И стрелять почти на одной интуиции. Как ни странно, получалось неплохо. Но относительно недолго – вскоре мои глаза начал заливать пот, пальцы перестали нормально удерживать оружие, и через какое-то время я понял, что не успеваю…
Получив десяток попаданий в разные части тела от виртуальных оппонентов, я сдался – опустил оружие и прислонился к стене. Окружающий пейзаж тут же пропал, и в комнате возник недовольный инструктор:
– Что такое? Не скажи, устал?
– Руки не держат, сэр! – честно сказал я. – В плечи будто свинец залили!
– Это хорошо! Значит, они у тебя еще есть… – хохотнул он, потом посмотрел на дисплей коммуникатора и сказал: – Для первого раза неплохо. Три часа сорок семь минут. Завтра жду к девяти. Вопросы?
– Разрешите идти, сэр? – стараясь, чтобы голос звучал по уставному бодро, спросил я, пытаясь сообразить, каким образом умудрился настолько потерять ощущение времени. Мне показалось, что стрелял я от силы час.
– Подожди у дверей. Сейчас за тобой прибежит твоя краля. Я с ней уже связался…
– Есть, сэр! – я козырнул Джексону, повернулся кругом и поплелся к двери, по дороге разминая затекшие плечи.
– Викки! Что-то ты рановато… – щебет врача я услышал издалека. – Впрочем, это даже хорошо – успеешь принять душ перед собранием!
– Каким собранием? – поинтересовался я.
– Да так, слет тружеников панели и подворотен! – съязвила она. – Ты приглашен, как эксперт по экстерьеру.
– Я серьезно! – обиделся я. – Вечно ты издеваешься!
– А по-другому жить скучно! Что я тут вижу? – Одни пациенты и начальство! Ни тех, ни других воспринимать, как мужчин, не положено… – вздохнула она. – Вот и развлекаюсь, как могу. А про собрание сама ничего не знаю. Приказано доставить, и все…
– Понятно! Сколько у меня времени?
– Минут сорок.
– Тогда я успею что-нибудь поесть. А то что-то желудок ноет.
– Я тебе не завидую! Ты и так уже со стороны выглядишь, как танк. А еще не вошел в расчетную форму…
– Так! Тут подробнее, пожалуйста! – остановился я. – А поконкретнее о нынешней и расчетной можно? Желательно в цифрах?
Немного подумав, Мери подошла ко мне вплотную, посмотрела на меня снизу вверх и ехидно усмехнулась:
Немного подумав, Мери подошла ко мне вплотную, посмотрела на меня снизу вверх и ехидно усмехнулась:
– Если ты не сильно изменился со вчерашнего дня, то должен быть два ноль семь в прыжке с вытянутыми руками и весить около ста сорока килограммов. В идеале потяжелеешь еще на десять-пятнадцать и подрастешь сантиметров на пять-семь…
– Интересно, кому я такой буду нужен? – представив себе описанные габариты, буркнул я, не вписался в поворот и неожиданно для себя вывернул плечом солидный кусок стены. – Черт, извини, я случайно!
– Не расстраивайся! – рассмеялась она. – Это мелочи! Кстати, если возникнут проблемы с женщинами, то обращайся: я тебя всегда приголублю!
– Нет уж, спасибо! Мне твоих тренировок хватило за глаза. Если ты такая же дотошная во всем остальном, то я повешусь…
– Не надейся, тебя сейчас ни одна веревка не выдержит!
– Какая досада! – я открыл дверь в свою комнату и, заглянув внутрь, удивленно повернулся к Мери: – А где все мои вещи? Где кровать и терминал? Или я перепутал дверь?
– Ты сегодня переезжаешь. Первичные тесты закончены, и тебя можно допускать к полноценным тренировкам. Поэтому тебе выделили нормальную комнату в жилом блоке, куда ты отправишься сразу после совещания.
Странно, но в ее голосе мне вдруг послышалась затаенная грусть.
– Кстати, мы, скорее всего, больше не увидимся. В лабораторном блоке тебе теперь делать нечего. А мне, увы, в жилых… Поэтому удачи тебе, парень! Мне было приятно с тобой поработать…
– Спасибо! – автоматически ответил я, и, немного подумав, добавил: – Знаешь, а ты отличный психолог. За все время, пока ты мной занималась, я ни разу не смог задуматься о том, что именно вы со мной сделали. И не чувствовал себя одиноким. А теперь, кажется, начинаю привыкать к своему уродству…
– Что ты понимаешь в уродстве? Если спросить меня, то ты смотришься просто замечательно… – она смахнула со щеки непрошеную слезинку, и, внезапно покраснев, втолкнула меня в комнату. – Что встал? Давай бегом мыться, жрать и все такое! Вечно тебя ждать приходится!
Глава 5. Ирина Орлова.
Кресло оказалось гражданского образца. С широчайшими возможностями настроек положений спинки, поясничного упора, сидения и подставки для ног. А так же с сотней режимов релаксирующих и тонизирующих программ, мультимедийным центром, терминалом компьютера, блоком внешнего управления и тому подобной дребеденью. Подключив к креслу свой комм, Ирина скинула на него свои любимые настройки. Потом подтвердила необходимость изменения формы, и… поняла, что ей жутко неудобно! Конфигурация, казавшаяся оптимальной еще недавно, при нынешних габаритах создавала ощущение прокрустова ложа. Закусив губу, она отменила выполнение заданной программы, и, вернув настройки к базовому варианту, просто откинула спинку назад. И… уставилась на человека, возникшего в дверном проеме.
Мужчина выглядел, как тяжелый танк. И двигался так же. Только вот ощущения неудержимости от него не чувствовалось: затравленно осмотрев практически пустой конференц-зал, он как-то отстраненно кивнул Ирине, и, слегка сгорбившись, сел поближе к дверям.
'Видимо, такая же, как и я, жертва Проекта… – подумала девушка, стараясь не смотреть на здоровяка. – Сразу видно по росту, мышечному корсету и по отсутствию радости в глазах…'
После здоровяка в помещение ввалилась группа необычайно деловитых офицеров обычного роста, сразу же занявших места на возвышении. Потом заявился майор Родригес, а вслед за ним начали заходить остальные товарищи по несчастью.
Большинство ребят, на мгновение замерев у входа, старалось как можно быстрее усесться. Желательно подальше от подчиненных Родригеса. И при этом двигалось так, как будто старалось скрыть свои габариты – вжимая голову в плечи и слегка сутулясь. Впрочем, это помогало мало: каждый из парней, прошедших эти самые 'мутации', выглядел в полтора раза выше и шире тех, кто в данный момент с пеной у рта обсуждал какие-то животрепещущие вопросы.
То, что один из громил – девушка, Ира сообразила не сразу. А только тогда, когда непонятно с чего улыбающийся ей 'парень' рухнул в соседнее кресло. А под его кителем заходила ходуном довольно крупная женская грудь…
– Элен… – не успев сесть, представилась соседка. И снова улыбнулась.
– Ирина… – Орлова кинула взгляд в сторону входной двери и замерла: на пороге конференц-зала стоял ОН. Мужчина ее мечты…
На первый взгляд, парень мало чем отличался от тех ребят, которые уже заняли свои места по эту сторону невидимого барьера между учеными и теми, кто пришел в проект 'Демон' не по своей воле. Такой же высокий, мощный, резкий. С широченными плечами, бычьей шеей и развитыми грудными мышцами. Белобрысый. Коротко стриженный. Отличия крылись в мелочах – в пластике и нереальной текучести его движений. В чертах лица. В выражении глаз. Во взгляде, которым он окинул зал…
Несколько секунд, потребовавшиеся ему для того, чтобы добраться до выбранного кресла и сесть, показались Орловой вечностью. У нее пересохло во рту, перехватило дыхание и потеплело в животе. Прислушавшись к своим ощущениям, девушка чуть не выругалась вслух – за все восемь лет учебы она ни разу не ловила себя на таком откровенном желании…
– Господа курсанты! – прервал ее раздумья голос майора Родригеса. – Вторая часть нашего эксперимента завершена. Все вы прошли начальную адаптацию к новым возможностям ваших организмов, и теперь способны приступить к следующей фазе проекта 'Демон'. Вдаваться в подробности стоящих перед вами задач я не буду – этим займутся ваши инструктора. Я хочу озвучить несколько важных нюансов. Итак, с сегодняшнего дня вы должны забыть о том, что вы – Личность. И обязаны начать работать в команде. У каждого из вас появится напарник, которому вы будете доверять, как самому себе. Я мог бы вам сказать, что мне плевать на ваши желания, эмоции и комплексы, и по-армейски тупо заставить выполнять приказы. Но я не буду кривить душой – мне НЕ наплевать. Все время, которое прошло с того дня, как вы начали заниматься со своими личными тренерами, наши психологи работали над идеальным с их точки зрения составом боевых двоек. В итоге пришли к тому, который я вам скоро озвучу. Увы, в процессе компоновки пар возникли некоторые трудности. И преодолеть их без вашей помощи у нас не получится. Трудность первая: каждый из вас – лидер. Привыкший принимать решения и вести за собой других. По определению, лидеры не очень хорошо чувствуют себя 'вторыми' номерами. А в проекте половине из вас придется стать ведомыми. То есть добровольно отказаться от привычной модели поведения. Я понимаю, что это будет нелегко, но… других вариантов у нас нет. Рассказывать вам о просчитанной нами модели взаимодействия внутри и между парами я пока не буду – на занятиях по тактико-специальной подготовке вы сможете вникнуть во все эти вопросы самостоятельно. А пока просто поверьте мне на слово. И приложите все силы для того, чтобы каждая из пар максимально быстро стала единым организмом. Кстати, каждый из вас периодически слышит некие голоса. Это результат мелких пробоев одной из пока не активированных функций ваших БК. Если говорить на доступном языке, то после ее включения вы сможете общаться между собой без использования штатных средств связи. Дальность общения пока невелика – что-то около пяти километров, – но зато она не экранируется и не глушится ни одним из известных способов… Трудность вторая, которая меня беспокоит…
…Новость о том, что у нее будет напарник, вызвала у Иры легкий приступ паники: вероятность оказаться в паре с Ним составляла всего одиннадцать процентов, а перспектива круглые сутки видеть рядом с собой кого-то радовала не особенно. Поэтому, услышав, что майор закончил перечисление всех тех проблем, которые, на его взгляд, станут серьезными препятствиями в будущих тренировках, и готов озвучить состав боевых двоек, она зажмурилась и перестала дышать.
– Итак, составы двоек… – еще раз повторил Родригес, сделал небольшую паузу, сверился со списком в голограмме монитора, и почему-то тяжело вздохнул: – Первая: Игорь Семенов – Гельмут Шварц. Вторая: Элен Вильямс – Гарри Форд. Третья: Вольф Краузе – Рикки Конти. Четвертая: Яков Гашек – Марк Гомес. Пятая: Виктор Волков – Ирина Орлова. Каждой выделен жилой блок, в котором вы ни на минуту не сможете оказаться предоставленными сами себе. Все, что вы будете делать на протяжении всего времени проживания в Комплексе, вы должны делать вместе. Мало того, каждый из вас обязан стать для напарника личным преподавателем. Программы учебных заведений, в которых вы обучались до Проекта, во многом отличаются друг от друга. А кондиции, которых вы должны добиться к окончанию курса подготовки, не подразумевают деления на штурмовиков, истребителей, Оборотней или планетарный десант. Если ваш напарник лучше вас пилотирует истребитель, но хуже стреляет, умрите, но подтяните его к своему уровню в стрельбе. И помогите ему научить вас чувствовать боевую машину…