-- Пока не стоит. - остановил друга Харвей. - Я попробую сам.
-- Как знаешь. - кивнул д' Орсини. - Но не тяни с этим делом, иначе Дерлок тебя совсем затрет. Его власть сейчас неколебима как никогда.
Силу Босуорта Харвей сознавал и без Симона. Он несколько раз пытался переговорить с Хельви, но для этого сначала следовало обратить на себя ее внимание. А она все время была занята с Дерлоком. И, как понял Деми, гораздо больше в кабинете, чем в спальне. Этих двоих дело связывало крепче любого, самого горячего чувства. Стоило Босуорту родить какую-нибудь идею, королева очень быстро обращивала его поначалу бесформенный план деталями, все продумывала до мелочей и предавала самым, на первый взгляд, диким мыслям блеск и государственную ценность. Они были нужны друг другу, как вол крестьянской сохе или ветер парусу. В их союзе третьему не нашлось бы места.
Отчаяние, охватившее лорда Деми, неожиданно приняло самую скандальную и удивившую его самого форму. Чтоб заставить Хельви вспомнить о своем существовании, Харвей решил задеть ее самолюбие и выбрал для этого неотразимый, как ему казалось, аргумент. Чего проще? Завести любовницу и позаметнее. Чтоб об этом говорили все. Рано или поздно королева будет вынуждена снизойти до объяснений с мужем.
Блестящий план имел одно неудобство. Самой заметной, самой красивой и самой скандальной дамой гранарского двора была Сорча Босуорт, сестра Дерлока, фрейлина королевы, а связываться с семейством фаворита Деми не хотел. Однако если он собирался разозлить Хельви, более подходящей кандидатуры не возможно было и представить. Тем более что Сорча уже давно делала "бедняжке-консорту" откровенные знаки. Устоять против ее вызывающей красоты мог только слепой, глухой и лишенный осязания кастрат, к которому Сорча при этом еще и повернулась спиной.
На счету у сестры фаворита было столько мужчин, сколько во дворце служило молодых здоровых придворных, рыцарей и охраны. Неуемная страстность Сорчи доставляла хлопоты даже ее не особенно щепетильному в отношении семейной репутации брату. Они с Дерлоком были красивы одной и той же, животной, красотой, не замутненной поколениями корпевших над книгами предков. Харвей не любил таких лиц. Но и не мог не чувствовать сильнейшего призыва плоти, когда Сорча буквально выпрыгивала из дорогих нарядов, пронося себя мимо него.
На одном из балов он увлек ее в соседнюю комнату, опрокинул на диван и без дальних объяснений овладел ею. Быстро, решительно и бесцеремонно.
Зеленые глаза Сорчи расширились от удовольствия и победно заблестели. Ей нравилось, когда мужчина поступает так.
-- Какой ты голодный! - сказала она, оправляя серебристо-серые колокола своих юбок. - Королева тебя совсем не кормит?
Ее тон не понравился лорду. Харвей взял женщину за запястье и рывком поднял на ноги.
-- Ты очень соблазнительна, Сорча. Но если хочешь иметь дело со мной, то я требую сохранения полного уважения к ее величеству.
Его последние слова заглушил дразнящий смех.
-- Почему? Иначе она не будет пускать тебя на вечерние прогулки?
Деми понял, что влип в очень опасную ситуацию, потому что Сорча была крайне несдержанна на язык и, помимо внешней стороны, которая его собственно и интересовала, могла, пожалуй, натворить дел...
Так и вышло. Неделю они демонстрировали всему двору свой новый роман, и хотя Хельви, как мог заметить Харвей, это было крайне неприятно, королева держалась по отношению к ним с безупречной вежливостью. Что делать? Она сама еще в Плаймаре обещала жениху полную свободу и должна была держать слово. Тем более что сам Харвей ни разу не упрекнул ее Дерлоком, видимо, тоже памятуя о договоре.
Скандал разразился в пятницу, во время охоты на цапель. Охотничьему азарту Сорчи могла позавидовать камышовая кошка. Вид камнем бросающихся на беззащитную добычу соколов приводил ее в такое возбуждение, что она еле удерживала себя в седле.
Сделав лорду знак, Сорча отъехала от основной группы охотников и затерялась за деревьями.
-- Я тебя хочу. - потребовала она, спрыгивая с коня. - Здесь и сейчас. Меня всю трясет!
Вид разгоряченной, очень красивой в этот момент женщины не оставил Харвея равнодушным, хотя причины ее восторгов были ему лично глубоко чужды. Они сошлись под кустом красного боярышника, и на этот раз Сорча была еще более неотразима, чем всегда. Деми с трудом оторвался от нее.
-- Дорогая, нам пора ехать. - с сожалением сказал он, вставая и подбирая с земли плащ. - А то мы опоздаем к обеду, и наше отсутствие станет вызывающим.
-- Я голодна, как зверь. - засмеялась она. - Но тебе не кажется, что наше присутствие может быть еще более вызывающим?
В тот момент Деми не обратил внимание на ее слова, сочтя их удачным каламбуром. О чем впоследствии сильно пожалел.
Охотники расположились на траве, устроив трапезу под открытым небом. За "столом королевы" - белой скатертью, аккуратно разложенной в тени большого серого валуна - собрались обычные спутники ее величества: Дерлок, д' Орсини и отец Робер. Последний, не смотря на свой возраст, страстно любил верховые прогулки и не пропускал ни одной. К ним по знаку королевы присоединились Сорча и Харвей, слегка смущенный своим опозданием.
-- Я вижу вы, дитя мое, заняли прочное место за королевским столом. с мягкой укоризной в голосе обратился епископ к прекрасной спутнице принца-консорта.
Сорча только откинула голову и вызывающе тряхнула медно-рыжими кудрями.
-- Что делать, отец мой, если королевская семья не может обойтись без помощи Босуортов? - она подмигнула брату.
Дерлок ей не ответил. Его лицо казалось мрачнее тучи. В этот момент Харвей заметил, что фаворит не так уж и похож с сестрой. То ли за годы жизни при дворе он обтесался, то ли, наоборот, Сорча не поддавалась дрессировке.
На ее нахальную реплику епископ только сокрушенно покачал головой.
-- Устал? - с улыбкой обратилась к Деми королева, глядя на его слегка взмокшие взъерошенные волосы. - Наскакался верхом?
Лорд едва открыл рот, чтоб ответить, но Сорча так громко заржала, что ни у кого из сидевших за "столом" не осталось сомнения, какое именно значение она предает слову "наскакался".
-- Вот уж не думала, что Ваше Величество хоть сколько-нибудь заботят скачки вашего мужа. - чуть не подавившись спелым песиком, заявила фрейлина.
Видимо, она так привыкла к благожелательному равнодушию, с каким Хельви относилась к их роману, что посчитала себя в праве дерзить королеве. Задохнувшийся от возмущения Харвей не успел ничего сказать, когда Дерлок, перегнувшись с противоположной стороны через скатерть, отвесил сестре тяжелую пощечину, больше походившую на удар.
-- Ты, шлюха! Молчи! - рявкнул он.
Оглохшая от удара Сорча откинулась на траву, держась обеими руками за голову.
Повинуясь скорее воспитанию, чем желанию защищать Сорчу, Харвей встал. Лорд сам с удовольствием влепил бы любовнице оплеуху, но чувство долга по отношению к женщине, которая была с ним близка, требовало, чтоб он заступился за ее честь. Хотя какая там к черту честь?
-- Сударь, -- холодно сказал Деми, кладя руку на эфес шпаги, - Вы оскорбили и ударили даму. Вам не кажется, что за свои действия надо отвечать?
Дерлок лениво сплюнул на землю.
-- Дама... - он присовокупил бранный эпитет. - Да я помню, как эта дама босиком гусей посла! Хотя, что ж, я не прочь. - Босуорт тоже достал шпагу.
Они отошли на некоторое расстояние и обнажили оружие.
-- Их надо разнять. - сухо сказала королева.
Отец Робер уже поднялся с места и направлялся к противникам.
-- Молодые люди, -- властно обратился он к ним. - Я как духовное лицо не могу допустить здесь убийства. К тому же вам не приходит в голову, что вы собираетесь драться не из-за той дамы?
Противники молчали. Нелепость положения была очевидна им обоим. Дерлок первым опустил шпагу и расхохотался.
-- Ты прав, старик. - кивнул он и повернулся к Деми. - Я с наслаждением продырявил бы тебе голову, но, клянусь Богом, не из-за моей развеселой сестрицы! - и, не дожидаясь ответа, вернулся к столу.
Королева сидела на траве, лениво ела вишни и с интересом смотрела на них. Сорча в стороне у дерева унимала мокрым платком кровь, текшую из носа.
-- Ты немедленно, прямо отсюда, не заезжая в город, отправишься в Босуорт. - бросил ей, проходя мимо, брат. - Больше ты не служишь при дворе.
Деми покоробило, как свободно фаворит распоряжается фрейлинами королевы. Но Хельви, видимо, сочла его действия правильными, потому что не сказала ни слова. Она вообще посчитала ниже своего достоинства вмешиваться в склоку.
Оставшийся день при дворе только и говорили о произошедшем скандале и с любопытством пялились на Харвея. Все ожидали, что принц-консорт должен как-то отреагировать на высылку своей любовницы. Поступить иначе значило бы окончательно уронить свое достоинство.
Поздно вечером Деми отправился к королеве, очень надеясь не встретить в ее покоях Дерлока.
Поздно вечером Деми отправился к королеве, очень надеясь не встретить в ее покоях Дерлока.
Хельви была одна. Она читала.
-- Добрый вечер, друг мой. - мило улыбнулась молодая женщина. Садитесь. - ее рука указала Харвею на стул.
Но лорд предпочел остаться на ногах и заходил по комнате.
-- Я хотел бы переговорить с вами, мадам, о сегодняшнем инциденте, -нервно заявил он, -- и о судьбе Сорчи Босуорт...
-- Вам так дорога эта скандалистка? - благожелательное спокойствие королевы вывело Харвея из себя.
-- Вовсе она мне не дорога! - вспылил он.
-- Тогда что же? - с неподражаемой мягкостью отозвалась Хельви. - Что вас волнует?
-- А то, что вы без дальних разговоров отослали от двора первую же даму, которую я выбрал, не смотря на наш договор...
-- Но согласитесь, выбор был неудачным!
-- Ваш тоже. - Деми все-таки удалось пробить панцирь ее благодушия, и теперь он с удовольствием наблюдал, как краска гнева заливает королевские щеки.
-- Это не ваше дело. - с расстановкой сказала Хельви.
-- Тогда и не ваше!
-- Черт бы вас побрал! - рассердилась женщина. - Чего вы добиваетесь?
-- Чтобы Сорча вернулась ко двору.
-- Еще говорите, что она вам не дорога!
-- Совсем не дорога. - покачал головой Харвей. - Хотя вас, согласно нашему договору, это не должно занимать.
-- Меня и не занимает. - бросила Хельви. - Я не посягаю на вашу свободу. Исполнили свой долг и ладно.
-- Где? Когда?
-- В горах.
-- Ах, значит мы все-таки были в горах? - еще больше разозлился Харвей.
Королева закусила губу, поняв, что проговорилась.
-- Так зачем она вам? - Хельви попыталась вернуть разговор к прежней теме.
-- Да вообще ни за чем. - хмуро отозвался лорд. - Меня от нее уже тошнит! Но вы, решая этот вопрос, даже не подумали обо мне. О моей репутации, если таковая еще есть!
Хельви молчала.
-- Хорошо, я никто... - продолжал герцог.
-- Пока. - вставила королева.
Деми только болезненно поморщился.
-- У меня нет власти...
-- Пока. - методично повторила женщина.
-- Но дело-то происходит сейчас! - взвыл Харвей. - Как на меня будут смотреть люди, если я не сумел даже заступиться за женщину, которая мне отдалась?
-- С таким же успехом за Сорчу мог заступиться весь столичный гарнизон. - рассмеялась Хельви.
-- Но я-то не латник из столичного гарнизона. - оборвал ее Деми. - Я ношу титул, правда пустой, принца-консорта, и кто станет мне доверять, если я не могу отстоять даже собственную любовницу! Простите, мадам.
Он почувствовал, что сказал слишком много. Но именно в этот вечер Харвей понял, что, если на Хельви и можно чем-то подействовать, то только таким откровенным разговором.
Королева встала и тоже заходила по комнате. Казалось она что-то обдумывает.
-- Простите. -- наконец, сказала женщина. В ее голосе не было насмешки. - Я действительно не подумала о вашем положении. Вы правы.
Харвей опешил. Настолько изменились ее тон и направление мыслей.
-- Вы правы. - повторила она. - Я совершенно выпустила из поля зрения ваше реноме. Тем более теперь, когда вам пора войти в Совет.
Деми был потрясен еще больше.
-- С вами говорили д' Орсини или отец Робер? - без удивления осведомился он. -- "Я же их просил..."
-- При чем тут д' Орсини? - не поняла королева. - Вы полагали, что всю жизнь будете шататься по Гранару в кампании приятелей? Хватит. Я дала вам время привыкнуть и осмотреться.
"Это так называется!" - про себя зло отметил Харвей.
-- А теперь вы мне нужны. - продолжала она. - Сорчу вернут. Не сразу. Недели через две. Если она вам дорога, извольте научить ее держаться. Если нет - искренняя просьба - подберите себе кого-нибудь потише. А эту скандалистку я пристрою замуж. - Хельви вздохнула. - И поторопитесь с чертежами будущих укреплений на Заячьей Губе. На следующем Совете вы будете их представлять.
Харвей схватился за голову.
-- Я не знал, что они вам нужны так скоро!
-- Они мне нужны, как зайцу ботинки. - огрызнулась Хельви. - Они нужны в первую очередь Гранару. Нужны вам, потому что это ваш шанс. А мне, -- королева снова села, -- вообще в жизни ничего не нужно, кроме кружки горячего молока с джином и теплого пледа на ночь. Спокойных сновидений.
Возвращаясь к себе после разговора с женой, Деми впервые осознал, каким усталым человеком она себя чувствует. Как ей надоели и он, и Дерлок, и Совет, и, наверное, весь Гранар.
Глава 2
Сорчу действительно вскоре вернули и, благодаря умелому поведению Хельви, все при дворе знали, что своим освобождением из опалы сестра фаворита обязана влиянию Деми. Но больше Харвей с ней не встречался ни как любовник, ни как покровитель, хотя леди Босуорт и рвалась изо всех сил отблагодарить консорта. Вскоре ее выдали замуж за престарелого, но очень богатого герцога Ферратского, так что можно было сказать: фрейлина сделала прекрасную партию.
-- Это единственный осмысленный поступок в ее жизни. - бросил как-то за королевским столом Дерлок. - Наконец-то будет кому, кроме меня, оплачивать в лавках счета Сорчи!
Сам Харвей выбрал среди придворных дам молодую покладистую вдову Феону Финчли. От ее прекрасного пышного тела веяло негой и покоем, а круглое румяное лицо лучилось добротой и заботой, которая могла свести с ума и более требовательного человека, чем Деми.
Между консортом и королевой установились странные отношения, похожие на дружбу, если б, конечно, дружба могла приносить такую боль. Внешне супруги держались по-приятельски, шутили, поддразнивали друг друга, но в глубине души у каждого жило смутное чувство досады, словно встречаясь, они не могли ответить себе на вопрос: почему до сих пор не вместе?
Не в силах переносить этого, Харвей решил исповедоваться. У него сложились добрые отношения с епископом Сальвским, и Деми почему-то чувствовал, что этот пожилой грузный человек с лицом воина, а не священника, не употребит во зло тайну его исповеди. Лорд нашел отца Робера в монастыре св. Гервасия и, отстояв службу, преклонил колени. Надо было рассказать о многом, но Харвея сейчас волновало только одно.
-- Мне показалось, что Хельви меня любит. - виновато признался он. Там, в горах мы были вместе. И я не думал, что после этого... здесь все так изменится.
Отец Робер осенил его крестным знамением и улыбнулся.
-- А кто тебе сказал, сынок, что все изменилось? - мягко спросил он.
-- Но Дерлок... - развел руками лорд. - Она открыто предпочитает его.
Епископ покачал головой.
-- Ревность не улучшает зрения. - промолвил старик. - Хельви очень скрытная девочка. И поверьте мне, сир, если она что-то делает у всех на глазах, то это только затеняет ее истинные намерения.
-- Разве мне от этого легче? - пожал плечами Деми. - Я стою напротив нее и мне хочется ее обнять, но между нами стена. - он махнул рукой. Порой мне кажется, что между нами даже воздух плавится от напряжения.
-- Так и есть. - кивнул отец Робер. - Прости меня, сын мой, я священник и не должен обращать внимания на такие вещи, но даже мне приходится замечать, как королева едва сдерживает себя.
-- Но зачем? - удивленно протянул Харвей. - Если я ей тоже мил...
-- Видимо, слишком. - покачал головой епископ. - Хельви боится переступить черту и сорваться. Чувствует, что, если сделает шаг тебе навстречу, немедленно потеряет голову. А она - королева и не может нарушать равновесия власти. За тобой еще нет силы. На кого она обопрется, если потеряет поддержку Босуорта? На нас? На сторонников Фомариона в лице лорда-адмирала? Все это хорошо, но этого мало.
Харвей молчал.
-- В том-то и дело, мальчик, -- мягко ободрил его отец Робер, -- что тебе надо противопоставить влиянию Босуорта реальное дело, реальную власть, которую ты сможешь получить, только если превратишь Северную Сальву в настоящий Бастион Гранара на Северном море. В сильную и богатую провинцию. Тогда с тобой будут считаться.
Деми понимал правоту старика. Он начал торопиться с отправкой в Даллин и все ночи проводил в библиотеке со своими картами и планами.
Наконец, на ближайшем заседании Хельви представила консорта как нового члена королевского Совета и дала ему слово по поводу строительства укреплений на Заячьей Губе.
Харвей заметно нервничал, но овладев собой, развернул перед собравшимися чертежи, над которыми, как сумасшедший, работал с ночи памятного разговора о Сорче.
-- Здесь и здесь, -- он указал на два противоположных берега залива, глубоко вдававшихся в море, -- надо возвести форты с мощными передними башнями, между которыми по дну под водой натянуть цепи, препятствующие чужим кораблям без нашего разрешения заплывать вглубь. Кстати, дно придется расчистить от камней и топляка. Сейчас оно не вполне судоходно...
-- Бред какой-то! - не выдержал Дерлок, до сих пор слушавший рассуждения Деми с едва скрываемым раздражением. - Сначала чистить дно, чтоб оно стало судоходным, а потом тянуть по нему цепи, чтоб не давать кораблям вплывать в залив? Курам на смех!