Иногда бывает так – но это случается редко – что проблеск, полученный при помощи ЛСД, когда у вас нет зависимости, может породить в вас стремление продолжить поиски. Так что попробовать один раз хорошо – но только трудно узнать, когда остановиться и как остановиться. Первая попытка может помочь, попробовать один раз полезно: вы узнаете о существовании другого мира, и тогда появится стремление, вы начнете поиск. Но только остановиться будет трудно. Вот в чем проблема. Если вы можете остановиться, тогда один раз попробовать ЛСД хорошо. Но это «если» очень важно.
Мулла Насреддин всегда говорил, что он никогда не выпивает больше одного стакана вина. Многие друзья оспаривали его слова, потому что они сами видели, как он пил один стакан за другим. Но он говорил:
– Я выпиваю только первый стакан. Второй стакан выпиваю не я. «Я» выпиваю только один стакан. А потом первый стакан выпивает второй, и второй выпивает третий. Тогда я уже не хозяин, я уже не владею ситуацией. В моей власти только один стакан, как же я могу сказать, что выпиваю больше? «Я» выпиваю только один стакан – всегда только один!
Что касается первой попытки, вы хозяин, а дальше – нет. Первая попытка захочет сделать вторую, и так будет продолжаться и продолжаться – тогда это уже не в вашей власти. Начать что-то легко, потому что вы владеете собой, но закончить трудно, потому что к тому времени вы уже потеряли власть.
Так что я не против ЛСД, но при определенных условиях. Если вы можете сохранять контроль, тогда хорошо.
Используйте что угодно, но оставайтесь хозяином. А если вы не можете оставаться хозяином, тогда лучше не вставайте на скользкую дорогу. Не пробуйте совсем – так будет лучше.
Глава 13. Интуиция: за пределами объяснения
Первый вопрос:
Можно ли интуицию объяснить с научной точки зрения? Это явление относится к сфере ума?
Интуицию нельзя объяснить с научной точки зрения, потому что само это явление ненаучно и нелогично. Само явление интуиции иррационально. На словах кажется нормальным спросить: «Можно ли объяснить интуицию?» По сути, это означает: можно ли свести интуицию до уровня рассудка? Но интуиция – это нечто за пределами рассудка, она не относится к рассудку, она приходит из такой сферы, о которой рассудок совершенно ничего не знает. Поэтому рассудок может знать о ней, но не может объяснить.
Прыжок возможен, когда есть провал. Рассудок может воспринять интуицию – он может заметить, что нечто произошло, – но не может ее объяснить, потому что объяснение подразумевает причинные связи. Объяснить – значит сказать, откуда она пришла, почему она пришла, по какой причине. А интуиция приходит из другой сферы, не из самого рассудка, поэтому никакой рассудочной причины нет: в самом рассудке нет основания, нет причинной связи.
Мохаммед был неграмотным человеком. Никто его не знал, никто не мог подумать, чтобы он мог написать такую великую книгу, как Коран. За всю свою жизнь он не сделал ничего особенного, не сказал ничего особенного – он был самым обычным человеком, совершенно обычным. Никто бы никогда не подумал, что от него можно ждать чего-то необычного, выдающегося. И затем, вдруг, как говорится в притче:
Мохаммеду явился ангел и сказал:
– Читай!
Мохаммед ответил:
– Как я могу читать? Я не умею читать – я неграмотный.
Но ангел повторил опять:
– Читай!
И Мохаммед опять сказал:
– Но как же я буду читать? Я совсем не умею…
Тогда ангел сказал:
– Читай! Милостью Бога ты сможешь читать.
И Мохаммед начал читать. Это интуиция.
Он вернулся домой, весь дрожа, потому что он не мог понять, что произошло. Он читал – и читал что-то непостижимое. Ему был дан первый айат Корана. Он не мог его понять, потому что он не соотносился ни с чем из его прошлого. Мохаммед не мог понять смысл, он стал просто средством передачи того, что не имело никакого отношения к его прошлому, абсолютно никакого. К нему пришло что-то неведомое. Оно могло иметь отношение к чему-то другому, к кому-то другому, но не к Мохаммеду. Оно просто внедрилось в него.
Мохаммед вернулся домой, дрожа, как в лихорадке. Он не переставал думать: «Что произошло?» Он не мог понять, что случилось, и три дня его трясло, потому что он не находил никакого объяснения произошедшему. Он не мог даже набраться храбрости, чтобы рассказать об этом кому-то еще. Он был неграмотным: кто ему поверит? Он сам не мог поверить в то, что случилось, – это было что-то невероятное.
После трех дней такого лихорадочного, бессознательного состояния он наконец-то набрался храбрости и рассказал все жене с условием, что она никому не разболтает.
– Мне кажется, что я сошел с ума, – сказал он.
Но его жена была старше его, и она была образованней. Ей было сорок лет, а Мохаммеду двадцать шесть. Она была богатой женщиной, богатой вдовой. Она почувствовала, что случилось что-то настоящее, и она стала первой обращенной Мохаммеда.
Только после этого Мохаммед решился поговорить с некоторыми из своих друзей и родственников. И каждый раз, когда он говорил, он дрожал и покрывался потом, потому что случившееся казалось непостижимым. Вот почему Мохаммед настаивал – и это стало догматом, основополагающим принципом Ислама – что «я не бог, во мне нет ничего особенного, я самый обычный человек – я просто служу средством передачи».
Вот что подразумевается под чистым служением, сдачей:
Почтальон просто передает послание, он сам даже не способен его понять.
Это и есть интуиция. Это другая сфера опыта, которая совсем не связана с рассудком – хотя она и может проникать в него. Нужно понимать, что высшая реальность может проникнуть в низшую реальность, но низшая реальность не может проникнуть в высшую. Таким образом, интуиция может проникнуть в рассудок, потому что она выше, но рассудок не способен постичь интуицию, потому что он ниже. Это подобно тому, как ум может проникнуть в тело, но тело не может войти в ум. Ваша сущность может войти в ум, но ум не может войти в вашу сущность. Вот почему, если вы хотите прийти к своей сущности, вы должны отделиться от тела и ума – то, что выше их, им недоступно.
Когда вы входите в высшую реальность, низший мир со всеми его категориями должен быть отброшен. Низшее не может дать объяснение высшему, потому что там нет разъясняющих понятий, они там ничего не значат. Но рассудок может почувствовать провал, он может узнать о провале – он может понять, что «произошло нечто такое, что выходит за мои пределы». Если рассудок сделает хотя бы это, это уже немало для него.
Но рассудок может также и отвергнуть. Именно это подразумевается под верующим умом и неверующим умом. Если вы считаете, что, когда что-то нельзя объяснить с помощью рассудка, оно не существует, тогда вы неверующий. Тогда вы будете оставаться в этом низшем существовании – вы будете привязаны к нему. Вы не допускаете тайну, не позволяете интуиции говорить с вами – вот что значит рационалистический ум. Рационалист даже не увидит, что пришло нечто из запредельного.
Мохаммед был избран. Вокруг были ученые люди, много ученых людей, но Мохаммед, совершенно неграмотный человек, был избран, потому что он был верующим. Высшее могло проникнуть: он мог позволить высшему войти в него. Если вы воспитаны в рационалистических традициях, вы не допустите высшее, вы будете отрицать его. Вы скажете: «Этого не может быть. Наверное, это мое воображение. Должно быть, мне это приснилось. Если я не найду логического объяснения, я не признаю этого».
Рациональный ум закрыт, он ограничен рамками логических рассуждений, и интуиция не может в него войти. Но вы можете использовать рассудок, не закрываясь, – тогда вы сможете использовать его как инструмент, но будете оставаться открытыми, восприимчивыми к высшему. Если что-то придет, вы впустите. Тогда вы сможете использовать рассудок как помощь: он может отметить, что «случилось нечто такое, что превосходит мои пределы». Он может помочь вам заметить этот провал.
Кроме того, рассудок можно использовать для разъяснения – не для объяснения, а для разъяснения. Будда ничего не объясняет – он разъясняет, но не объясняет. Все Упанишады только разъясняют и не дают никаких объяснений. В них говорится: «Это так, а это так, и вот что происходит. Если вы хотите, войдите внутрь, не оставайтесь снаружи. Изнутри невозможно ничего объяснить тому, кто стоит снаружи, так что войдите внутрь. Посмотрите сами». И даже если вы войдете внутрь, вы не получите никаких объяснений – вы войдете туда, чтобы узнать и пережить это. Рассудок может попытаться понять, но у него ничего не получится. Высшее невозможно свести до низшего.
Второй вопрос:
Как приходит интуиция – в виде мыслеволн, подобно радиоволнам?
Опять же, это очень трудно объяснить. Если бы интуиция приходила в виде каких-либо волн, то рано или поздно рассудок смог бы объяснить ее.
Она приходит без какого-либо средства передачи, вот в чем суть. Она приходит без проводника! Она переносится без какого-либо носителя, вот почему она воспринимается как скачок, прыжок. Если были бы какие-то волны, и интуиция приходила к вам в виде этих волн, тогда скачка не было бы. Но это скачок из одной точки в другую, без какой-либо связи между ними – вот почему интуиция воспринимается как скачок. Если я буду подходить к вам шаг за шагом, это не будет скачком – только если я приду к вам без шагов, будет скачок. А настоящий скачок еще глубже: это значит, что нечто существует в точке А, а затем оно существует в точке Б, и между этими двумя точками оно не существует. Вот что такое настоящий скачок.
Интуиция – это скачок. Она не приходит к вам, это неправильное выражение. Она не приходит к вам: она случается с вами, а не приходит – что-то случается с вами без всякой причинной связи, у нее нет источника.
Такое внезапное явление называется интуицией. Если явление не внезапно, если нет полного разрыва с тем, что было до этого, тогда рассудок обнаружит путь. Это может занять некоторое время, но это возможно. Если интуицию приносят к вам какие-то рентгеновские лучи, какие-то волны, рассудок сможет обнаружить и понять их и сможет управлять ими. Тогда когда-нибудь будет создан прибор, подобно радио и телевидению, который сможет воспринимать интуицию.
Если бы интуиция приходила в виде лучей или волн, мы могли бы создать прибор, аппарат для ее восприятия. Тогда Мохаммед не был бы нужен. Но я знаю, что Мохаммед нужен. Никакой инструмент не может уловить интуицию, потому что это не волновое явление. Это вообще не явление – это просто скачок из ничего к бытию.
Вот что такое интуиция. И вот почему рассудок ее отрицает. Рассудок отрицает ее, потому что он не может ничего с ней поделать, рассудок может иметь дело только с явлениями, которые можно разделить на причину и следствие.
Согласно рассудку есть только две сферы существования – известное и неизвестное. И неизвестное означает то, что пока неизвестно, но когда-нибудь станет известным. Религия же говорит, что существуют три сферы: известное, неизвестное и непознаваемое. И под непознаваемым религия подразумевает то, что никогда не станет известным.
Рассудок имеет дело с известным и неизвестным, с непознаваемым он не имеет дела. А интуиция связана с непознаваемым, с тем, что не может быть познано. И это не просто вопрос времени – что пока оно не познано, но когда-нибудь будет познано, – «непознаваемость» его неотъемлемое качество. Дело не в том, что наши приборы недостаточно точны и совершенны, или наша логика недостаточно развита, или математические формулы примитивны – дело не в этом. Собственное качество непознаваемого – непознаваемость. Оно всегда будет непознаваемым. И это сфера интуиции.
Когда нечто непознаваемое приходит в сферу известного, это скачок. Это скачок! Нет никакой взаимосвязи, нет никакого перехода, нет движения из одной точки в другую. Но это кажется непостижимым, поэтому, когда я говорю: «Вы можете это почувствовать, но не можете понять», когда я это говорю, я прекрасно понимаю, что это абсурд. Абсурд – это «то, что не может быть понято на уровне чувственного восприятия». А ум – это орган чувственного восприятия, наиболее тонкий, и разумность – это тоже чувство.
Интуиция возможна, потому что существует непознаваемое. Наука отрицает существование божественного, непознаваемого, она говорит: «Есть только одно разделение – на известное и неизвестное, познанное и непознанное. Если есть Бог, мы его обнаружим с помощью наших лабораторных методов. Если он существует, наука его обнаружит».
А религия в свою очередь говорит: «Что бы мы ни делали, нечто в самой основе существования будет оставаться непознаваемым – некая тайна». И если религия вдруг окажется неправа, я думаю, что наука просто разрушит весь смысл жизни. Если не будет тайны, весь смысл жизни будет утрачен, вся красота будет утрачена. В непознаваемом красота, смысл, побуждение, цель. Благодаря непознаваемому жизнь имеет какой-то смысл. Если все будет известно, все станет скучным и безжизненным. Вам все надоест, наскучит. Весь секрет – в непознаваемом, в нем сама жизнь.
Я скажу так: рассудок – это усилие познать неизвестное, а интуиция – явление из непознаваемого.
Войти в непознаваемое можно, но объяснить его нельзя. Его можно почувствовать, но не объяснить.
И чем больше вы будете пытаться его объяснить, тем более закрытыми вы будете становиться, так что и не пытайтесь даже. Пусть рассудок занимается своим делом, в своей сфере, но всегда помните о том, что существуют более глубокие сферы. Есть более глубокие основания, которые рассудок не способен понять, есть более высокие основания, которые для рассудка непостижимы.
Глава 14. Сознательность, свидетельствование и осознанность
Вопрос:
В чем разница между осознанностью и свидетельствованием?
Между осознанностью и свидетельствованием большая разница. Свидетельствование – это все еще действие: вы делаете это, ваше эго делает это. Поэтому в свидетельствовании существует разделение на субъект и объект.
Свидетельствование подразумевает отношения между субъектом и объектом. Осознанность же совершенно лишена всякой субъективности или объективности. В осознанности нет того, кто свидетельствует, и нет того, кто является объектом свидетельствования.
Осознанность – это целостный, единый акт: субъект и объект не вступают ни в какие отношения, они просто растворяются. Так что осознанность не означает, что кто-то осознает, и не означает, что что-то осознается.
Осознанность целостна – это полная субъективность и полная объективность как единое явление, тогда как в свидетельствовании всегда существует двойственность, разделение на субъект и объект. Осознанность – не действие, а свидетельствование подразумевает действующее лицо. Но через свидетельствование можно прийти к осознанности, потому что свидетельствование есть сознательное действие. Действие, но сознательное. Вы можете что-то делать бессознательно – обычно мы все делаем бессознательно – но если вы начнете то же самое делать сознательно, это станет свидетельствованием. Так что между обычной бессознательной деятельностью и осознанностью существует промежуток, который можно заполнить свидетельствованием.
Свидетельствование – это техника, метод для достижения осознанности. Это не осознанность, но по сравнению с обычной деятельностью, бессознательной деятельностью, это большой шаг вперед.
Что-то изменилось: действия стали сознательными, бессознательность заменена сознательностью. Но нужно изменить еще кое-что, а именно: деятельность нужно заменить бездеятельностью. Это будет второй шаг.
Трудно сразу перепрыгнуть от обычной бессознательной деятельности к осознанности. Возможно, но очень трудно, поэтому промежуточный шаг помогает. Если начать со свидетельствования сознательной деятельности, тогда прыжок становится легче – прыжок в осознанность без осознаваемого объекта, без сознательного субъекта, вообще без какой-либо сознательной деятельности. Это не значит, что осознанность не есть сознательность, это чистая сознательность, но никто ее не осознает.
Между сознательностью и осознанностью также есть разница. Сознательность – это качество ума, но это не весь ум. Ваш ум может быть как сознательным, так и бессознательным. Но когда вы выходите за пределы ума, тогда нет ни бессознательности, ни противоположной ей сознательности. Тогда есть осознанность.
Осознанность означает, что весь ум стал сознательным. Старого ума больше нет, есть только качество сознательности. Все стало осознанностью, и сам ум теперь составляет часть осознанности. Мы не можем сказать, что ум осознан, это просто не имеет смысла – мы можем сказать только, что ум сознателен. Осознанность означает выход за пределы ума, поэтому ум не может быть осознанным. И осознанность становится возможной только в том случае, если мы превосходим ум, выходим за его пределы.
Сознательность – это качество ума, а осознанность запредельна – это выход за пределы ума. Ум сам по себе является проводником двойственности, поэтому сознательность не может преодолеть двойственность. Всегда есть то, что осознается, и всегда есть тот, кто осознает. Так что сознательность является неотъемлемой частью ума, а ум как таковой – источник всей двойственности, всех разделений, будь то разделение на субъект и объект, или на деятельность и бездеятельность, или на сознательность и бессознательность. Всякая двойственность имеет ментальную, умственную природу. Но осознанность недвойственна, поэтому осознанность означает состояние не-ума.
Теперь, каково соотношение между сознательностью и свидетельствованием? Свидетельствование – это определенное состояние, а сознательность – средство достижения свидетельствования. Если вы начинаете быть сознательным, вы достигаете свидетельствования. Если вы начинаете сознавать свои действия, начинаете сознавать события своей повседневной жизни, все, что вас окружает, тогда вы начинаете свидетельствовать. Свидетельствование приходит как следствие сознательности. Вы не можете практиковать свидетельствование – практиковать можно только сознательность. Свидетельствование приходит как следствие, как тень, как результат, как побочный продукт. Чем более сознательным вы становитесь, тем больше вы входите в свидетельствование, тем в большей степени вы становитесь свидетелем. Так что сознательность является методом достижения свидетельствования. И второй шаг состоит в том, что свидетельствование становится методом достижения осознанности.