Захария кивнул:
— Мне дали въездную визу, чтобы я навестил дядю. Он работал на фабрике «Эрикссон» в Кисте.
Эти сведения можно было проверить потом, но на этот раз Эден почему-то поверила Захарии.
— Как долго вы здесь пробыли?
— Около восьми недель. В тот год мои родители решили устроить мне особенные каникулы.
Захария вернул снимок Эден с таким лицом, как будто больше не хотел его видеть.
— И кто он? — повторила она, кивая на фотографию.
Захария снова взялся за книгу, которую читал перед тем, как Эден вошла:
— Его зовут Карим.
— А фамилия?
— Сасси, если я правильно помню.
— Как вы познакомились?
— Его мать тоже работала на той фабрике.
Эден почувствовала, что пришло время взять стул.
— А вы с ним общались после того, как получили вид на жительство в Швеции?
Захария уже понял, что Эден так просто не уйдет, и снова захлопнул книгу.
— Нет, после две тысячи второго года я его не видел.
— Вы уверены?
Захария сердито сдвинул брови и снова сделал вид, что ему не терпится углубиться в чтение.
— Разумеется, я в этом уверен.
— А вам известно, чем этот Карим Сасси занимается сейчас?
— Понятия не имею. Тем летом он говорил мне, что обязательно выучится на летчика. Но кто из нас в юности не мечтал водить самолеты?
«Почему же? — мысленно возразила ему Эден. — Я, к примеру, хотела стать директором цирка. Правда, тогда мне было не двадцать, а десять».
Эден вспомнила, как представляла себя гастролирующей по всему миру с большой цирковой труппой, и вздохнула.
Она снова положила перед заключенным фотографию Карима:
— Это очень для нас важно, Захария. Вспомните, пожалуйста, когда вы последний раз видели этого человека?
Она все еще надеялась услышать от него что-то другое, что позволит расследованию сдвинуться с мертвой точки. Но Захария уставился в свою книгу, не удостоив больше Эден ни единым взглядом.
— Я прекрасно помню, с кем встречался, а с кем нет. С головой у меня пока все в порядке.
Итак, как-то летом в молодости Захария приезжал в Швецию к дяде, который работал вместе с матерью Карима. Вероятно, при других обстоятельствах в этом стоило бы покопаться. Но сейчас времени не оставалось ни на что другое, кроме как действовать.
Поэтому Эден оставила Захарию и вернулась в свой отдел. Да, Захария знаком с Каримом, но из этого не следует, что он в курсе его связей с террористами.
События развивались по наихудшему из возможных сценариев.
Но самое страшное впереди.
В коридоре ее догнал руководитель следственной группы Деннис.
— На том телефоне отпечатки пальцев Карима Сасси, — сообщил он.
Так. Последние сомнения относительно Карима развеялись как дым. Помимо всего прочего, он и есть вчерашний лжеинформатор. Находись он сейчас где-нибудь на земле, был бы немедленно схвачен и препровожден на допрос.
— Позвони в ЦРУ, — распорядилась Эден. — Я хочу знать, как далеко они продвинулись на своем фронте.
29
Вашингтон, округ Колумбия, США, 08:45
Над столицей одного из самых влиятельных государств мира ярко светило солнце.
Брюс Джонсон в сопровождении мистера Грина из ЦРУ поднялся в кабинет своего шефа, наконец соизволившего показаться на работе.
Брюс не обращал внимания на сердитый вид начальника. Они явились сюда обсудить информацию, которую Брюсу сообщили всего несколько часов назад и которая грозила поставить с ног на голову еще толком не начавшееся расследование. Есть основания полагать, что командир экипажа рейса 573 Карим Сасси сотрудничает с террористами. Худшей новости невозможно себе представить.
Глядя на Грина, Джонсон багровел от гнева. Как долго этот идиот тянул с известием, камня на камне не оставившим от всех их теорий! Подозрения относительно Карима Сасси — вот первое, что он должен был выложить, едва переступив порог конференц-зала.
— Карим Сасси выходил на связь с террористами? — рассеянно переспросил шеф.
Грин кивнул:
— Все факты свидетельствуют об этом. По данным нашей разведки, Карим Сасси входит в террористическую группу, осуществляющую план захвата самолета, и не кто иной, как он, проследил за тем, чтобы записка вовремя попала в руки стюардессы. — Грин пристально посмотрел на шефа. — Более того, Кариму Сасси даны указания, о которых в сообщении не сказано ни слова…
— Какие? — прохрипел начальник Брюса.
— В случае если шведское и американское правительства не выполнят требований террористов, он должен уничтожить самолет, направив его в здание конгресса. Здесь, в Вашингтоне.
У Брюса пересохло во рту. Взглянув в помутневшие глаза шефа, он испугался, что тот теряет рассудок.
— Таким образом, сценарий, предложенный шведами, теряет всякий смысл, — продолжал Грин. — Кто за всем этим стоит, теперь уже не важно. Главный террорист сидит за штурвалом самолета, и он посадит машину не раньше, чем изложенные в записке условия будут выполнены. Но об этом, как всем нам известно, не может быть и речи.
«Откуда такая информация?» — мысленно спросил его Брюс.
— А почему вы не поделились этими сведениями с ФБР? — поинтересовался шеф.
— Именно этим мы сейчас и занимаемся, — ответил Грин. — Ведь это многое меняет, не так ли?
— Очевидно, — задумчиво согласился шеф. — И все-таки почему вы не сообщили нам всего этого раньше?
Глаза Грина сердито засверкали.
— Потому что не видели в этом необходимости.
Не обращая внимания на грубость, начальник Брюса продолжал задавать вопросы. Брюс понял, что шеф взволнован не на шутку. Отныне речь шла о вооруженном нападении на США, а значит, дело находилось в равной компетенции и ЦРУ, и Агентства национальной безопасности.
«В любом случае они будут держать нас на коротком поводке», — подумал Брюс.
— Все просто, — продолжал Грин. — Этот самолет не должен приземлиться на территории США. Когда он приблизится к нашей воздушной границе, летчику будет рекомендовано изменить курс. В случае отказа дело будет передано в ведение главнокомандующего.
Главнокомандующий — это президент.
— То есть вы хотите переадресовать вопрос Белому дому? Зачем?
— Охотно отвечу на ваш вопрос, но это между нами. Шведов мы проинформируем в свое время.
Грин сделал паузу, наблюдая за реакцией Брюса. Тот кивнул, соглашаясь с тем, что шведов пока лучше держать на расстоянии.
— Мы перенаправим вопрос в Белый дом, чтобы предотвратить новую атаку на государственные интересы США, возможно самую крупную после одиннадцатого сентября.
Начальник Брюса выглядел озадаченным:
— И каким образом вы собираетесь ее предотвратить?
В его голосе слышалась усталость. Грин ответил не сразу.
Собственно, у него не было никакой необходимости это делать. Повисшая в комнате тишина была красноречивее любых слов.
— Они не должны достичь цели, вы не согласны?
На лице Грина появилось самоуверенно-туповатое выражение, какое Брюс наблюдал у коллег, мнящих себя вершителями судеб мира.
— Только так, — повторил Грин. — Этот самолет не должен сесть ни в Вашингтоне, ни в Нью-Йорке, даже если президента не устроит наш план. А он с ним согласится, будьте уверены.
30
Рейс 573
Они миновали Исландию и Гренландию и сейчас пролетали над Канадой. Эрик Рехт давно хотел побывать именно в Исландии. Искупаться в теплых источниках и покататься на мохнатых лошаденках. Клаудии понравилось бы такое путешествие, она любила экзотику.
Как мало они успели увидеть в жизни!
История с захватом самолета уже просочилась в СМИ. Об этом их известила полиция. Ситуация изменилась в корне, вариант с вынужденной посадкой отпадает. Теперь Эрик попытается уговорить Карима на другое: изменить курс и держаться как можно дальше от воздушного пространства США. Слишком велик риск, что самолет, представляющий опасность для американского правительства, будет уничтожен.
Эрик решил выйти в туалет. Он не мог собраться с мыслями, находясь в одной комнате с Каримом. Кроме того, он собирался позвонить отцу, так чтобы Карим не слышал их разговора.
Эрик извинился и вышел из кабины пилотов. На пороге он нос к носу столкнулся с бортпроводницей Фатимой.
— У нас проблема, — сказала она, нажимая на дверную ручку.
— И не одна, — заметил Эрик, мягко увлекая ее в сторону туалета. — Пойдемте.
В этой части салона никого не было. Эрик помедлил, прежде чем открыть одну из дверей и шагнуть в кабинку. Фатима, которую он тащил за собой за руку, попробовала было возразить, но потом передумала и послушно вошла следом.
— Что такое? — спросила она, когда Эрик щелкнул замком.
Чертовы каморки! Как-то раз Эрик пробовал заниматься в одной из таких сексом. Они с Клаудией возвращались в Швецию после своего первого совместного путешествия. Хихикая, она предложила ему вступить в клуб «Десять тысяч метров над землей». Вместо ответа, Эрик встал и потащил ее за собой в начало салона.
Кабина оказалась тесной и душной. Не сразу удалось им найти более-менее удобное положение. Потом постучалась бортпроводница — ей тоже зачем-то понадобился туалет. Секс получился неважный, но настроение поднялось.
Но Фатима не Клаудия. Эрик хотел было вскочить на унитаз, чтобы не стоять к ней слишком близко, но в конце концов приткнулся в углу возле раковины, чувствуя на лице ее дыхание.
— Сначала вы, — предложил он, вместо ответа на ее вопрос.
— Пассажиры слишком много занимаются своими мобильниками, — прошептала она. — Мы предупреждали, что на борту Интернет и мобильная связь запрещены, но они уверяют, что слушают музыку. В общем, это правило нарушается часто, сегодняшний рейс не исключение.
— Вы боитесь, что таким образом они все узнают?
— Да.
— Но вы ведь и сами понимаете, что опасаться нечего. На высоте десять тысяч метров сигнал улавливается одновременно сотнями базовых станций, связь не работает.
Он старался, чтобы это прозвучало как можно убедительнее. Страшно подумать, какой на борту поднимется переполох, если кто-нибудь из пассажиров дозвонится на землю. С другой стороны, Эрик не сомневался, что, если рейс затянется, придется так или иначе объяснить людям причину задержки, а заодно сообщить, что, по всей вероятности, им не суждено приземлиться вообще.
— Ходите по салону и наблюдайте за пассажирами, — велел Фатиме Эрик. — Напоминайте им правила, повторяйте, что опасно держать телефоны включенными.
Фатима смотрела на него испуганно.
— Будем решать проблемы по мере появления, — заключил Эрик.
— Хорошо, — кивнула Фатима. — А о чем вы хотели со мной поговорить?
«О том, что наш капитан сошел с ума», — захотелось ответить Эрику. Но вместо этого он спросил, тщательно подбирая слова:
— А вам не кажется, что в последнее время Карим ведет себя странно?
Фатима задумчиво покачала головой:
— Нет, пожалуй, ничего такого не замечала. Хотя до взлета мы с ним почти не разговаривали. Я столкнулась с ним возле туалета, прямо перед тем, как начала впускать пассажиров. Он как будто немного волновался, но был приветлив, как всегда.
Эрик поднял брови:
— Вы столкнулись с ним возле туалета перед тем, как начали впускать пассажиров?
— Да, — растерянно кивнула Фатима. — Что в этом странного? Карим такой же человек, как и другие, и время от времени ходит в туалет.
— И это был тот туалет, в котором вы нашли записку? — Эрик с трудом сдерживался, чтобы не встряхнуть Фатиму как следует.
— На что вы намекаете? — Фатима в ужасе отшатнулась от Эрика и схватилась за дверную ручку.
— Ни на что, просто ответьте на мой вопрос.
Эрик ее напугал, и это ему не нравилось. Но он должен выудить из нее все, что она знает. Ибо с каждой минутой Эрик все больше убеждался в том, что во всей этой истории не обошлось без Карима.
— Я ничего не знаю, — устало проговорил Эрик, прислонившись к стене. — Но Карим сам на себя не похож. Он ведет себя неразумно, принимает глупые решения…
Фатима как будто несколько успокоилась и снова обратилась к нему.
— Ради бога, — прошептала она, — разве же это делает его сообщником террористов? У него неприятности дома или что-нибудь еще. Мало ли других причин для беспокойства.
Взгляд Эрика стал рассеянным.
— Мы с Каримом почти друзья, — сказал он, обращаясь скорее к самому себе. — Бывали друг у друга дома. Не представляю, что могло его вынудить пойти на такое.
Фатима осторожно протянула руку и похлопала Эрика по плечу:
— Вам следует поговорить с ним. Объясните, что сейчас нужно забыть о личных проблемах, если он сам этого не понимает. Откройтесь ему, поделитесь нашими опасениями.
«Поделиться своими опасениями, — мысленно повторил Эрик. — Как она себе это представляет? Если Карим замешан в захвате самолета, он не станет со мной дискутировать».
А оснований его подозревать было более чем достаточно.
— Он взял на борт большой запас топлива. Как вы думаете — зачем? — Эрик пристально глядел в глаза Фатиме.
— А вы полагаете, он выдумал весь этот шторм над Нью-Йорком?
Он начинал злиться:
— Разумеется, шторм ожидался на самом деле; в конце концов, мы получаем сводки. Но не настораживает ли вас количество запасного топлива? На пять дополнительных часов! Обычно мы берем меньше.
Фатима покачала головой:
— Вы охотитесь за призраками. Вот вам мое мнение.
— Я хочу позвонить отцу, — сказал Эрик. — Из первого класса, ведь там остались незанятые места? — В салоне первого класса на подлокотниках кресел имелись телефоны. — Мой отец полицейский. Не сомневаюсь, что сейчас он работает с делом о захвате нашего самолета.
Фатима схватила Эрика за рукав:
— Вы скажете ему, что подозреваете Карима в сообщничестве с террористами? Эрик, вы понимаете, что собираетесь сделать? В какое положение вы поставите Карима и всех нас? Вы представляете, насколько это опасно?
Возможно, она была права и спешить с выводами не следовало. Эрику стало душно и захотелось наружу.
— Поговорите сначала с Каримом, — шепотом повторила Фатима. — А потом решите, стоит ли обращаться к отцу.
Подумав, Эрик нашел это предложение вполне разумным. Он решил сделать так, как хочет Фатима.
31
Стокгольм, 15:45
Время истекало быстро, а они до сих пор не имели представления, как предотвратить неуклонно надвигающуюся катастрофу. Никто уже не верил, что проблему удастся разрешить раньше, чем самолет достигнет Нью-Йорка. Оставалось благодарить синоптиков и силы небесные за обещанную бурю, заставившую Карима Сасси взять хороший запас топлива. Фредрика Бергман спрашивала себя, что бы делал Карим, если бы не плохая гидрометеосводка? Сколько взял бы он в этом случае на борт бензина?
Сейчас она, в компании Алекса и Эден, направлялась в конференц-зал, где планировалась встреча с сотрудниками ЦРУ. Фредрика знала многих коллег мужского пола, которые не задумываясь отдали бы правую руку за возможность побеседовать с кем-нибудь из американских разведчиков, но сама не питала к ним никакого пиетета. Слишком многим они себя запятнали в этой войне с терроризмом.
Американцы уже ждали. На первый взгляд они производили впечатление ничем не примечательных людей, на которых Фредрика не обратила бы внимания на улице. При ближайшем рассмотрении она удивилась их сходству: все имели примерно один и тот же рост и цвет волос и носили одну и ту же прическу. Их рукопожатия оказались крепкими, но неприятными.
Поначалу Эден не была в восторге от участия Фредрики и Алекса в совещании. Будут подниматься щекотливые вопросы, американцев смутит присутствие незнакомых людей, говорила она. В результате Фредрику и Алекса допустили лишь к первой части встречи, которую планировалось посвятить Кариму Сасси. Потом они должны будут уйти, сказала Эден, не вдаваясь в подробности.
— Рад вас видеть, Эден! — приветливо воскликнул один из американцев, едва они успели рассесться. — До сих пор мы общались только по телефону.
Эден улыбнулась и ответила, что ей тоже очень приятно.
— Вы ведь раньше работали в Великобритании?
Фредрика заметила, как при этом застыло лицо Эден, отчего улыбка не стала менее очаровательной.
— Да, это так, — подтвердила та.
— И тогда мы тоже как будто созванивались с вами?
— Вполне возможно.
— Мы вас помним, знайте об этом.
Вероятно, это должно было прозвучать как комплимент, но получилось иначе. Эден смутилась: медленно отложила в сторону блокнот, который только что держала в руке, и скосила глаза на своего собеседника.
«Только не сейчас», — читалось во взгляде Эден.
На ее счастье, слово взял другой американец, который поблагодарил СЭПО за организацию совещания.
— Всем нам будет интересно узнать, как далеко продвинулись в расследовании наши шведские коллеги, — сказал он.
— Мы охотно поделимся с вами тем, что имеем, однако рассчитываем, что обмен информацией будет взаимным, — отозвалась Эден.
— Of course,[6] — кивнул американец.
Фредрика видела, что он лукавил. Разведка — особый мир, где знание не только сила в буквальном смысле этого слова, но и товар, за который стоит поторговаться.
Эден не была настроена играть в кошки-мышки, поэтому разговор вышел жесткий. Капля за каплей вытягивала она информацию из американского коллеги, выдавая в ответ свою строго дозированными порциями. ЦРУ проявляло повышенный интерес к Кариму Сасси.