В наушнике рации сплошная какофония из которой невозможно вычленить что-то дельное. Ни хрена себе подарочки! И это мы еще даже не вступили в боевое соприкосновение! Со стороны уже угадываемого в рассеивающемся тумане вражеского блокпоста в нашем направлении понеслась светло-серая еле заметная струя, следом за ней потянулись еще две. К счастью, оба заряда, не долетев, упали на землю, озарившись взрывами сработавших самоликвидаторов. Первый же рванул вообще в стороне. По «бэхе» застучали пули заработавшего впереди пулемета. Пришлось почти распластаться на броне.
— Пристреливаются, суки! — прокричал Димка.
Головной танк громыхнул, выплюнув снаряд в направлении блокпоста и выпустив из ствола длинный шлейф белого дыма. С хлопком, сорвав резиновые заглушки, выпустили в направлении блока две более чем двухкилограммовые шашки гранатометы унифицированной системы постановки дымовой завесы «Туча» нашей «бэхи». В том же направлении запустил пару дымовух и подорвавшийся БТР. Через несколько секунд метрах в трехстах впереди, между нами и «духами» начало разрастаться бело-серое облако, плавно сползающее в сторону «чехов» и закрывающее колонну от врага.
Кто-то, вероятно из нашей колонны, сквозь помехи начал вызывать по рации «Амур двадцать шесть». Насколько удалось разобрать, артиллеристов просили обработать «чеховский» блокпост. Буквально через полминуты, хотя на часы, естественно, не смотрел, над нами прошелестели «подарки». В районе блока сквозь рассеивающуюся дымовую завесу удалось разглядеть клубы мощных разрывов.
— «Амур двадцать шесть»! Дальше сто! — прокричал корректировщик…
Вновь шелест снарядов — и четыре черных столба взрывов закрыли от нас боевиков…
— Двадцать шестой! Вилка! Дели пополам!..
Очередной залп точно прилетел в цель! В воздух взлетели крупные куски конструкций. Досаждавший нам пулемет, наконец, заткнулся. И тут же колонна вновь пришла в движение, оставив экипаж и десант подорвавшегося бронетранспортера самостоятельно выбираться к своим. Для них этот бой, можно сказать, благополучно завершился. Водилу, конечно, контузило, но передвигается он, как я видел, без посторонней помощи.
Не повезло и двигавшейся следом за нами БМП, «разувшейся» при резком повороте. Гусеница слетела с катков, распластавшись на земле. «Бэху» резко развернуло, и она застыла, вывернув башню в сторону города. К ней тут же подлетела одна из БРЭМок. Мы же, не останавливаясь, пошли вдоль улицы Богдана Хмельницкого, приближаясь на большой скорости к застывшим справа от дороги девятиэтажным домам, зияющим круглыми дырами в торцевой части и черными оконными проемами.
Чем хороша наша машина, так это тем, что, следуя с постоянной скоростью, она не трясется, как тот же самый «Урал», а только слегка покачивается. Сергей почти прилип к башне, на ходу пытаясь разглядеть строение в оптический прицел. Как ни пытался Гном увидеть опасность, но все-таки пропустил… Дыра на восьмом этаже озарилась пламенем, и в направлении колонны полетел дымный жгут.
— Ближняя высотка, торец, восьмой этаж — гранатометчик! — прокричал я в рацию, не обращаясь ни к кому конкретно.
Выпустив из руки манипулятор, замолотил короткими очередями по замеченной цели, показывая ее остальным. Благо по привычке снарядил магазин через два патрона на третий трассерами. Последние пять тоже трассирующие, чтобы не высчитывать, сколько до конца осталось. Одна из «Шилок», не сбавляя хода, развернула башню в указанном мной направлении. Стволы всех ее четырех пушек расцвели огнями. От стены дома только ошметки полетели. Если «душара» не успел еще смыться, там и должен остаться.
Видать, сильно поторопился боевик, не подрассчитал! Выстрел только скользнул по броне танка и, отрикошетив от башни, унесся в сторону рембазы, никого больше не зацепив. И тут слева, из пятиэтажек к колонне, светясь огоньками маршевых двигателей, понеслись несколько кумулятивных гранат. Даже по теории вероятности хоть одна из них да должна была найти свою цель. Так и случилось…
Одна вонзилась в борт в районе десантного отсека идущей следом за нами «бэхи», вторая поразила башню «Шилки». Тем не менее, «ниточка» ход не сбавила, а наоборот, ускорилась, стремясь быстрее миновать опасную зону. Поврежденные машины из боя не вышли, продолжив движение. Нам повезло: предназначенный нам выстрел пролетел перед самой мордой машины и унесся прочь.
Разглядывать некогда! Тут свою бы сторону успеть проконтролировать! Перебросил переводчик огня на одиночную стрельбу. Неизвестно, сколько еще придется палить, а магазинов-то у меня всего пять, из них один трофейный, подобранный ночью в одной из воронок. Тот, что в автомате, уже полупустой. На ходу же снаряжать вряд ли получится.
Стреляя на ходу во все, что шевелится, или хотя бы теоретически может шевелиться, несемся вдоль по Богдашке. Вот уже высотки остались позади. С обеих сторон потянулся малоэтажный сектор. Периодически дорогу пересекают трассеры. Взрывы регулярно расцветают впереди и с боков. Сзади наверняка тоже взрывается, но разглядывать некогда. Тут бы не свалиться при очередном повороте! Успеваю только заметить, что на домах нет ни единого указателя. Специально «духи» что ли поснимали?.. А что? Вполне вероятно. Они-то сами город знают, как свои пять пальцев. Им таблички с названиями улиц без надобности.
Пролетев несколько перекрестков, с ходу пересекли Маяковского. Других широких улиц, насколько помню карту, поперек нашего движения нет. Из-за сложенного в стороне укрытия из бетонных блоков по броне сыпанули пули. Врезали со всех стволов, чтобы «чехи» особо не расслаблялись. Попали или нет — другой вопрос. Даже «бэха», развернув башню, лупанула из ПКТ и пушки. Мгновенно оглядел своих. От души сразу отлегло — вроде бы никого не зацепило. А вот после короткого взгляда назад стало как-то нехорошо. Колонна стала заметно короче. Причем, непонятно: то ли подбиты машины, то ли отстали и заблудились…
За перекрестком Богдана Хмельницкого плавно перетекла в широченную Первомайскую. Стрелять сзади перестали. Только перевел дух, как справа, с Наурской наперерез БМП выскочила «Нива»-трехдверка. Похоже, наша встреча стала неожиданностью и для ее пассажиров. Затормозить машина не успела, вылетев прямо под наши гусеницы. Удар практически не ощутили, только услышали. Белый, наглухо тонированный ВАЗовский внедорожник отбросило в сторону, развернуло вокруг вертикальной оси и опрокинуло набок. Стекла мелкими фрагментами повисли на тонировочной пленке.
Не сговариваясь, из всех стволов замолотили по машине. Все верно! Кто еще, кроме боевиков, может в это время мотаться по городу? Не знаю, завалили кого-то или нет, но из «Нивы» так никто и не вылез, пока она не скрылась из вида после очередного поворота. Сзади идущая броня, судя по прозвучавшим очередям, тоже отработала по этой мишени.
Так вам, суки, и надо! Права купили, машину купили, а ездить им не продали! Мы правы в любом случае! Нехрен со второстепенной на главную вылетать, не убедившись в безопасности проезда!.. Черт! Каким бредом голова забита!.. Проскочили — уже замечательно! Какие еще, нафиг, оправдания требуются? Вон кому после нужно будет оправдываться — обратил я внимание на надпись, выполненную краской разных цветов на стене двухэтажного здания «РУСКИЕ НЕ УЕЖАЙТЕ — НАМ НУЖНЫ РАБЫ И ПРАСТИТУТКИ!». На следующем доме очередной «шедевр» извращенной мысли — «НИ ПАКУПАЙТЕ КВОРТИРЫ У МАШИ АНИ ВСЕРОВНО БУДУТ НАШИ!». Грамотеи хреновы, …мать их! На что-то толковое этих уродов не хватает!
Мысли мыслями, а глаза с руками работают в отдельном режиме, на автомате. Заметив в черном оконном проеме, лишенном рам, чью-то морду, тут же всадил туда несколько пуль, машинально отметив: два трассера подряд пошли! Моментально сменил магазин. Вот же черт! Всего лишь два полных осталось! Такими темпами может и не хватить! Как бы ухитриться снарядить?
Уже никак… Машину сотряс мощный удар. В борт БМП, в районе башни с левой стороны впилась кумулятивная граната.
— Б…! — вскрикнул Димка, схватившись левой рукой за лоб.
Ну, раз орет — значит живой! Второй могучий толчок в многострадальный левый борт, и тут же — третий, от которого «бэха» рысканула и, выправившись, резко свернула вправо. Пробив кирпичный забор, раненая машина влетела во двор двухэтажного здания без крыши и с полуобвалившимися стенами. Свернув еще раз направо, прикрывшись домом, броня замерла. Двигатель как-то странно заскрежетал и заглох…
Соскочив на землю, метнулся к углу строения. Встав на колено, осторожно выглянул на улицу. Сзади подбежал кто-то еще: ощущаю прижавшуюся ко мне ногу. Выходит, тоже наблюдает, стоя надо мной… Короткий хвост колонны проскочил мимо. Рев моторов постепенно затихает. Вдали, метрах в двухстах, неподалеку от разрушенного забора больничного комплекса «душара» с гранатометом выцеливает очередную жертву.
— Вон он, падла! — невольно вырвалось у меня.
— Щас сниму! — успокаивающе произнес Серега. — Твой — второй номер!
— Принял! — подтвердил я.
Над головой грохотнул выстрел. Черепушка гранатометчика как будто взорвалась. Тело отбросило назад. С моим клиентом вышло намного прозаичнее: схлопотав две пули, тот как бы сник и медленно, мордой вперед, завалился на землю. Больше желающих отправиться к гуриям в секторе обстрела пока не наблюдается… Валить, однако, отсюда надо! Не думаю, что наш маневр остался незамеченным.
Формально, Гном у нас старший, но в тактике уличных боев я, однозначно, разбираюсь лучше него. Придется принимать командование на себя. Не думаю, что друг станет возражать.
— Прикроешь? — обратился я к Сергею.
— Базара нет! — ответил тот.
Бросившись к «бэхе», обратил внимание на залитое кровью лицо Димки.
— Живой? — спросил его.
— Хрен его знает! — пожал плечами друг, проведя рукой по лбу.
— Не лапай — инфекцию занесешь!
— Это щас очень актуально! — расхохотался тот. — Башка, блин, только болит. Посмотришь?
— Снимай шапку!.. Кошмар, на тебе та сторона! — указал на проход вглубь двора.
Олег, кивнув, пристроился за БМП. Сбросив на землю эрдэшку, я извлек из нее пластиковую бутылку со спиртом, плеснул себе на руки. Разорвав оболочку бинта, отчекрыжил кусок. Этой салфеткой промокнул Димкин лоб: ничего страшного — просто каким-то осколком сбрило полоску кожи, которая задралась и прилипла. Кровь практически не идет — уже почти запеклась. Осторожно, стараясь не причинить боль, приладил кожу на место. Наскоро перевязав голову, толкнул друга в плечо:
— Жить будешь! И даже, возможно, счастливо. Шляпу надень, а то ум застудишь! Как тебя угораздило?
— Нельзя застудить то, чего нет! — поморщившись, прикололся Пуля. — Были бы мозги — хрен бы в милицию пошел! А как угораздило? Фиг его знает… Когда «бэху» подбили, что-то прилетело, — произнес Димон.
— Ладно, пойдем, посмотрим, что с парнями? До сих пор ни один не вылез. Не бросишь… Я к водиле, а ты — наверх.
Люк слева от башни сдвинут в сторону. Водитель сидит, навалившись головой на штурвал… С трудом нащупал сонную артерию. Есть слабый пульс!
— Пуля! Помоги вытащить!
Вдвоем кое-как извлекли бойца из-под брони, аккуратно опустили на землю, стащив с него шлемофон и подложив под голову. Потерев щеки, попытались привести в чувство — эффект, увы, ноль. Трясти, не зная причину потери сознания, не стоит — можно сделать только хуже… Ничего, возможно на воздухе оклемается. Больше мы все равно пока ничего для него сделать не можем — не медики. Нужно заняться остальными…
— Пуля — на контроль с Кошмаром! Я внутри посмотрю.
Кивнув, Димка занял позицию. Прихватив из эрдэшки фонарик, через водительский люк полез в чрево БМП… Ну и вонища! Физиология, однако! Теснотища… АКСУ водилы через люк выбросил на броню… Капитану помощь уже не требуется. Бушлат сбоку разорван, весь залит кровью. Сквозь дыру торчат обломки ребер. Пульса нет, кожный покров холодный. Не повезло мужику…
В десантном отсеке по левому борту все трое лежат вповалку. С большим трудом переворачиваю тела, пытаясь нащупать хоть какие-то признаки жизни… Безрезультатно. Сквозь четыре отверстия в корпусе пробивается слабый свет. Почему четыре-то? Попаданий было три…
Перебираюсь в правую часть десантного отсека… И здесь та же самая картина — братская могила. Извините парни, но вам я ничем помочь уже не смогу. На глаза наворачиваются слезы. Погибли ребята… Хоть мне лично они и не знакомы, но это — мои боевые товарищи. Магазины выставленных в бойницы автоматов почти пусты. Ни один просто так не отсиживался. Извините, хлопцы. Вам это уже не понадобится, а нам может пригодиться.
Собираю магазины, вытряхиваю из карманов патронные пачки, перекладывая их к себе. Отстегнув «бабочки», извлекаю из бойниц два автомата — для Сереги и Олега. С винтовкой много не навоюешь… С двух солдатиков стаскиваю разгрузочные «лифчики». Все добытое, регулярно ударяясь о выступы, чертыхаясь и матерясь при этом, через люк водителя выкладываю на броню.
Внутри БМП все сильнее пахнет паленой изоляцией. Пламени пока не видать, но, судя по всему, скоро здесь станет жарко… Черт! Осел пустоголовый! Документы! Не удивлюсь, если никто даже не знает поименно экипаж этой машины. Бросаюсь обратно в десантный отсек. Расстегивать одежду нет времени. Пуговицы вырываю с мясом… Ну вот! Военные билеты перекочевали в карман бушлата. С шеи капитана сорвал жетон с личным номером, удостоверение личности так и не нашел. Не брал он его с собой, что ли?
Кажется, все… Напоследок еще раз оглядел нутро боевой машины. Кое-где, потрескивая, уже начинают пробиваться языки пламени. Прощайте, парни… Мы обязательно отомстим за вас!
Выбравшись наружу, в ответ на Димкин взгляд отрицательно качаю головой.
— Кошмар, Гном! Разбирайте! — подтолкнул к краю брони добытое имущество. — Давайте быстрее! И валим отсюда — сейчас заполыхает.
Друзья не заставили себя долго ждать. Моментально набросили на себя разгрузки, распихав по их карманам магазины, и вставив полные в АКСы. Я прихватил пять рожков к своим имеющимся. Изолента где-то есть, так что потом, в более благоприятной обстановке, соединю попарно. Автомат водителя тоже не забыли. Очухается — понадобится.
— Кошмар, тебе первому бойца тащить. Устанешь — сменим. Двинулись!
Взвалив все еще пребывающего в забытьи солдатика Олегу на плечи, направились вглубь двора. Мы с Димкой в авангарде, Серега замыкающим…
Ага! Впереди узкий проход между зданием и сараями. Втискиваемся в него, уйдя из просматриваемой со двора зоны. В конце прохода — добротный деревянный забор, за которым послышались чьи-то голоса. Поднял руку, сжатую в кулак. Все остановились, прижавшись к стене. Сзади что-то рвануло, затем, через несколько секунд — еще дважды. Видимо, кто-то из «духов» обрабатывает часть строения, выходящую на улицу. Неконкретные какие-то взрывы. На артиллерию не похоже… Скорее, из подствольников обстреливают.
Возможно, зря мы с Серегой тех «чехов» завалили. Сейчас гады точно знают, что кто-то из экипажа или десанта уцелел. Хотя кто его знает? Возможно, тем самым спасли чьи-то жизни. А это немало значит! Обернулся к Гному, слегка хлопнув его по плечу, и вопросительно качнул головой, указав на направление, с которого пришли. Тот в ответ показал поднятый вверх большой палец… Стало быть, боевики соваться во двор пока не решаются. И правильно делают, уроды — целее будут! Хотя позиция у нас в данный момент совершенно неподходящая. Но за неимением гербовой…
Жестом определив парням сектора наблюдения, чуть не на цыпочках подкрадываюсь к забору. Качественное сооружение! Ни единой щелочки нет — только несколько пулевых отверстий. Причем, судя по торчащим щепкам, стреляли с той стороны. Глянув в одну из дырочек, никого не увидел. Как говорится, не верь глазам своим! Голосов уже нет, но кто-то за забором явно ходит — слышен размеренный хруст медленно шагающего человека. Судя по тому, что не таится — точно кто-то из «духов».
Ну что же, придется искать другой путь. Вступать в бой с раненым на руках — не самый лучший выход. Можно, конечно, гранату туда зашвырнуть, но где гарантия, что «эргэдэшка» их там всех положит? А от «эфки» нам самим достанется по самое не хочу… На Первомайку же сейчас даже и соваться не стоит.
Определив Димку на контроль забора, осторожно выглядываю обратно, в сторону БМП… Никого… Из открытого водительского люка валит черный дым. Пока еще не особо густой, но постепенно его становится все больше. Похоже, погибшие парни еще окажут нам неплохую услугу, укутав двор пеленой. Благо он закрытый: хоть и есть ветерок, но это явно не сквозняк. Держа автомат левой рукой за цевье и прижимая его к плечу, постепенно смещаюсь вдоль сараев, правой рукой за своей спиной пробуя запоры дверей на прочность. В любую секунду готов прервать это занятие и вступить в последний бой, отвлекая внимание от своих товарищей. Наконец, на пятой или шестой двери почувствовал, что гвозди подались из подгнившего бруска, высвобождая петлю с висящим на ней изрядно поржавевшим замком, что определяется даже на ощупь. Это не может не радовать — выходит, что сюда давным-давно никто не заглядывал.
Чуть слышно скрипнув, дверь отворилась. Внутри сарая полумрак. Хлама, конечно, дофига, но места нам всем должно хватить. У дальней стены стоит прислоненный к ней дощаной щит. Если положить его на землю, туда можно будет определить бойца, предварительно распихав по сторонам валяющийся на полу хлам. Сами же и «пешком постоим». Тесновато, конечно, но поместимся. Не до комфорта…
Вернувшись к парням, поманил их за собой. Развернулся, заметив при этом, что из люков «бэхи», помимо дыма, показались языки все сильнее разгорающегося пламени. Чему там гореть-то? Ну пусть даже из-за повреждений замкнула проводка, но теоретически внутри все сделано из негорючих материалов. Солярку тоже просто так не подожжешь. И такое не только с нашей машиной. Вся подбитая техника обычно выгорает дотла. Загадка какая-то…