Именно так лечат фобии. Лицом к лицу. Регине ван Фрассен, пси-хирургу высшей квалификации, баронессе пси-медицины, это было известно не понаслышке. Сейчас ей не хотелось думать, что она согласилась на предложение Тирана из-за Артура, чужого сына. Мальчика, которого могла бы родить она сама, сложись судьба чуточку иначе. Или из-за Ника? – неважно. Эти мысли – предатели. Они размягчали, делали слабой. А сердце подсказывало, что скоро ей понадобится вся возможная сила.
– И что же представляет из себя ваша скорлупа?
– Если б мы это знали, нам бы не потребовались ваши услуги.
– Вы считаете, что скромный психир решит загадку, над которой годами бьются лучшие специалисты вашего ведомства?
– Всему свое время. Пока смотрите дальше. Впрочем, погодите.
Тиран сделал знак невидимому оператору. Изображение в голосфере замерло.
– Вы внимательно смотрели предыдущую съемку?
– Более чем. Надеюсь, это был не монтаж?
– Разумеется, нет. Теперь, когда вы в проекте, вы должны знать истинное положение вещей.
– И каково же оно?
– Как вы сами могли убедиться, планета Шадруван необитаема. В реестрах Лиги она и числится, как необитаемая – правда, под другим названием и регистрационным номером.
– Необитаема? А где же я, простите, побывала? Или жители города – тоже изощренная иллюзия? Тогда понятно, почему я не могла пробиться в их головы…
– Не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть. Вы все прекрасно поняли. Планета необитаема – за одним-единственным исключением.
– Город внутри кратера?
– Именно. Необходимо расставить точки над «i», прежде чем я продолжу вводить вас в курс дела. С обитаемостью вам все понятно?
– Вполне.
Ничего ей не было понятно. Цивилизация, исчезнувшая в результате катаклизма – и город, спасшийся в кратере? Военные Ларгитаса хотят раскрыть секрет этого супер-барьера? Или город в «цирке» – эксперимент могущественной працивилизации? Перенесли людей на необитаемую планету с другого края Галактики, окружили стеной, чтоб не разбежались – и наблюдают, как те налаживают жизнь в ограниченном пространстве? А ларгитасские спецслужбы…
– Переходите к отчетам.
– Отчет экспедиции Кауфмана номер 137/2. Съемка скрытой камерой на АГ-подвеске. Сектор 23, расстояние до барьера 232 метра, – сообщил скучающий мужской баритон. – Комментарии – отдельным файлом.
«Рутина. Как же мне все это надоело!..» – явственно читалось в голосе.
II
Пыльная дорога упиралась в стену и исчезала под ней. Складывалось впечатление, что дорога была здесь тысячу лет, а стена возникла вчера. Упала с неба, выросла из-под земли; соткалась из воздуха. Ноздреватый материал выглядел однородным. Ни изменений цвета или хотя бы оттенка, ни вкраплений иных пород, ни малейших вариаций фактуры в пределах видимости.
На странной скорлупе ничего не росло. Травинка, кустик, пятно плесени или лишайника – ничего. Наверное, потому скорлупа и казалась возникшей только что. Регина поймала себя на том, что мысленно пользуется термином Тирана: «скорлупа». И вправду – похоже. Девственная планета, и гора-яйцо с аккуратно срезанной верхушкой. Словно некий великан уже приступил к трапезе, но его отвлекли. Живите, значит, в яйце – до поры до времени.
Пока не вернется великан с ложкой…
Она встряхнулась, гоня прочь дурацкие ассоциации. Всмотрелась еще раз: ничего себе! Исчезающая под стеной дорога – накатанная, между прочим, дорога, со свежими следами колес и копыт – это ладно. А как вам дерево, наполовину ушедшее в скорлупу? Из стены явственно проступала часть ствола с ветками. Прочее же определенно находилось внутри. Видимая часть дерева не вызывала опасений: листья зеленеют, ветки тянутся к небу…
Зрелище напоминало авангардную скульптуру.
Регина вспомнила шадруванские фонтаны и статуи. Местные развлекаются? Вряд ли. Тут нужен художник, пресыщенный современной цивилизацией. Ларгитасцы постарались? Нашелся среди геологов с биологами скульптор-любитель… Дальше обнаружились торчащие из стены ветки. С розовыми цветами. А вон еще… Больно плодовит наш «авангардист». Тут работы – бригаде дизайнеров на пару месяцев.
Увлекшись разглядыванием деревьев, она не сразу заметила объявившихся на дороге людей. К скорлупе приближались двое. Загорелый ларгитасец – шорты песочного цвета, рубашка с коротким рукавом, широкополая шляпа от солнца. И абориген – голый по пояс верзила. Парочка оживленно переговаривалась, но слов было не разобрать. Подойдя к стене, ларгитасец демонстративно постучал по ней кулаком. Звук вышел неожиданно гулким, будто стучали по пустой бочке. Не удовлетворившись, ларгитасец приложился к стене плечом – словно пытался высадить заклинившую дверь. Стена, естественно, не шелохнулась. Напоследок человек пнул скорлупу ногой – с тем же результатом.
Абориген веселился от души. Хохотал, хлопая себя по ляжкам; не стесняясь, указывал на чужака пальцем. Во, мол, дает! Чистый цирк! Регина не вполне понимала, что так рассмешило шадруванца. Ну, колошматит человек в стену…
Утомившись, ларгитасец сел на придорожный валун и махнул рукой туземцу: давай, теперь ты. Тот, ухмыльнувшись, направился к скорлупе. В какой-то миг Регина уверилась: человек не остановится. Налетит на преграду, разобьет лоб… Действительно, шадруванец не остановился. Даже не замедлил шага. Миг, и он канул в стену.
Исчез в ее толще – как не бывало.
Регина шумно выдохнула. Розыгрыш? Монтаж? Визуальные спецэффекты? Заподозрить Тирана в склонности к глупым шуткам было трудно.
– Отчет подлинный, – от Тирана не укрылся ее вздох и выражение лица. – Смотрите дальше. Все объяснения – потом.
С минуту ничего не происходило. Ларгитасец сидел на валуне. Монотонно звенели цикады, навевая сонную одурь. Шелестели листья на ближайшем дереве. Мир разомлел на солнцепеке – вот-вот начнет плавиться, оплывая горячим воском и обнажая под собой…
Что?
В том месте, где дорога исчезала под скорлупой, поверхность стены вдруг вспучилась. Нет, не так. Поверхность осталась прежней. Просто из стены вышел верзила-шадруванец. Никаких заметных усилий ему для этого не потребовалось. Скорлупа за его спиной осталась прежней. Регина смотрела очень внимательно, и могла поклясться: в скорлупе не было тайного прохода. По ее поверхности не пробегала рябь, как при движении сквозь «жидкие стены». Она не искрила, подобно мощному силовому полю, не раздавалась в стороны, обволакивая идущего и смыкаясь за его спиной, как это делают мембраны дезинфекции…
Так человек мог бы выйти из хорошо стабилизированной голограммы. Но ларгитасец только что продемонстрировал: скорлупа материальна.
Следом за верзилой из стены возникла лошадиная морда. Секунда – и лошадь выбрела наружу целиком. На спине ее восседал потный и красномордый дядька. Всадник придержал лошадь – задние ноги и круп животного остались внутри стены, что не доставляло лошади особых неудобств – что-то крикнул, и из стены неспешно потянулся целый караван. Груженые тюками верблюды, пешие погонщики, вьючные лошади, пара лохматых собак с вываленными от жары языками…
Караван шел и шел. Люди приветственно махали сидящему на камне ларгитасцу, тот махал в ответ, перебрасываясь парой слов то с одним, то с другим караванщиком. Регина же, как завороженная, смотрела на эту сюрреалистическую картину.
Наконец караван скрылся в отдалении.
Подождав, пока осядет пыль, ларгитасец последовал за ним. А доктор ван Фрассен, словно в прострации, все не могла оторвать взгляд от лепешки конского навоза. Скорлупа рассекла лепешку пополам. Одна половинка покоилась на виду посреди дороги. Другая же…
Она была там, внутри пористой стены.
III
– …для шадруванцев скорлупы не существуют. Они ее не видят, не осязают… Короче, никак не воспринимают.
О да! За три часа она убедилась в этом. «Нарезка» экспедиционных видеоотчетов и случайных записей давала более чем наглядное представление о ситуации. Особенно запомнился конный бой на границе скорлупы. Кажется, отряд стражи настиг разбойничью шайку. Рубка, звон сабель, свист стрел. Гарцуя, вздымая коней на дыбы, уворачиваясь от ударов, всадники то и дело въезжали в скорлупу, вылетали обратно; сражались, частично находясь там… Вот кто-то, схватившись за голову, рухнул с коня. Верхняя половина тела оказалась внутри скорлупы – наружу торчали, судорожно подергиваясь, лишь ноги в лиловых шальварах. А из-под грязно-бежевого камня медленно натекала бурая лужа…
Режиссер Монтелье душу бы продал за такую сцену.
– Это относится не только к людям. Местные птицы, животные, растения… А также любые материальные предметы шадруванского происхождения.
Да, конечно. Она видела. Птицы, собаки. Лошади. Верблюды. Стрелы. Пыль, влекомая ветром. Деревья; ручей…
– Попытки взять образцы для анализа успеха не имели.
Да, конечно. Она видела. Птицы, собаки. Лошади. Верблюды. Стрелы. Пыль, влекомая ветром. Деревья; ручей…
– Попытки взять образцы для анализа успеха не имели.
Это ей тоже показали. Лучевые и плазменные резаки, сверхпрочные сверла и фрезы. Ультразвук, направленные взрывы… Скорлупу пытались взломать и со стороны города, и снаружи. Скучный баритон комментировал одну неудачу за другой. Некоторые фрагменты были смонтированы, что называется, «на коленке». Изображение скакало, словно монтажер был в стельку пьян. Вот ларгитасец в металлизированном комбинезоне подходит к стене снаружи. Касается ее обеими ладонями, пробует на ощупь. Картинка начинает дергаться, рябить. В голосфере метет пурга видеопомех. Затем – ослепительная вспышка. Они там ядерную бомбу взорвали, что ли?! Стена цела, возле нее – выгоревший полукруг радиусом метров десять. Наверное, применили термитный заряд…
– Сканирование стены в известных нам диапазонах результатов не дало.
– В смысле?
– Во всех смыслах. Приборы скорлупу не видят. Гамма-излучение, радио, спектрометрия… Я могу перечислять до ночи. Результат один: стены нет.
Нет, значит. А жителей Шадрувана нет на ментальном плане. Регине казалось: это не простое совпадение, не случайная аналогия. Еще чуть-чуть – и она поймет суть связи. Загадка Шадрувана будет решена… Увы, связь ускользала. Сказать об этом Тирану? Он в курсе, и его специалисты в курсе. Наверняка они провели все возможные аналогии и сделали все возможные выводы.
Ее сюда позвали не за этим.
Как и пять лет назад – в правительственный поселок «Заречье».
– Но раз приборы не видят преграды – значит, они могут фиксировать, что находится за скорлупой? По другую ее сторону?
– Не могут. Абсолютное ничто на всю глубину проникновения.
– А местные? Что они говорят?
– Местные утверждают, что живут в Шадруване. Великом и могучем. Который граничит с другими странами. Большей частью жалкими и вероломными. Надеюсь, не надо перечислять – с какими именно? Если захотите, у нас есть карты. Мы сделали копии с шадруванских.
– В другой раз. Но вы ведь говорите, что Шадруван необитаем?
– Скажу больше – рельеф реального Шадрувана вокруг «цирка» не совпадает с картами аборигенов. Реки, горы, моря, равнины – все расположено иначе.
Тиран вздохнул, как добрый отец, огорченный проделками отпрысков, и подвел итог:
– Туземцы, доктор ван Фрассен, не проходят сквозь скорлупу. Они уходят в скорлупу.
– Этому есть какие-то объяснения?
– Этому есть куча объяснений. А значит – ни одного достоверного. Прежде чем мы продолжим, предлагаю закусить. Я, признаться, проголодался. А вы?
Пока им несли бутерброды и кофе, Тиран вкратце изложил ряд «скорлупных» теорий. Переход в иное измерение пространства-времени. В параллельную Вселенную. Уникальная кольцевая «червоточина», соединяющая Шадруван с еще не открытой планетой в пределах известной нам Ойкумены. Искусственный квазиматериальный барьер с избирательной пропускной способностью. Мощное информ-поле неизвестной природы, трансформирующее пакеты информации в материальные объекты – и наоборот…
– Продолжим, – Тиран отхлебнул кофе и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. – Это запись со скрытой камеры слежения. Эпизод с Артуром Зоммерфельдом. Смотрите внимательно.
Она сразу узнала парк. Трехглавый фонтан, беседка; мостик через ручей… Скорлупа наискось пересекала ограду парка, уходя вправо и влево, насколько хватало угла обзора камеры. Посыпанная гравием дорожка вела к скорлупе, исчезая под ней. И по этой дорожке, в погоне за катящимся прочь мячом, вприпрыжку бежал Артур Зоммерфельд. За ним спешила Лейла – явно для порядка, не видя никакой опасности. Велено приглядывать за сыном посла – вот и приглядываем…
Мяч нырнул в стену. Мальчик нырнул в стену.
За ними последовала Лейла.
– Теперь вы понимаете, почему отец задействовал «поводок»?
IV
– Добрый вечер, доктор.
– Мы знакомы?
– В определенной степени, – кивнул небритый толстяк, дымя сигарой.
Его плюгавый спутник чихнул и отмолчался.
– Не хотите представиться?
– Груша, – доверительно сообщил небритый.
– Скунс, – уведомил плюгавый.
Бандиты, поняла Регина. Наемники вражеских разведок. Тиран не зря говорил о секретности. Вот, пришли по душу доктора ван Фрассен. Сейчас сделают инъекцию какой-нибудь дряни – и вывезут на тайную базу.
Допросы, пытки…
Оказывается, страх не ждал ее на Шадруване. Страх уже был здесь, на Ларгитасе.
– Что вам надо?
Фрида заперта дома. Позвать через «поводок»? Нет, химера начнет биться в окна, а стеклопакеты ей не вынести. Только поранится. Захватить психику этих двоих? Они наверняка под пси-блокадой. Ничего не выйдет. А если это обычные люди? Если ты, подруга – жертва паранойи? Хороши будут заголовки в завтрашних инфоблогах: «Безумная телепатка атакует мирных прохожих!»
Мимо проехал мобиль соседей, юристов Блау. Камилла Блау, яркая брюнетка, помахала Регине рукой. Регина ответила вялым взмахом, и укорила себя за то, что постеснялась завопить: «Караул!».
– Это хорошо, – сказал Скунс. – Как полагаешь, Груша?
– Хорошо, – согласился небритый.
Его сигара воняла, как резина на костре.
– Что тут хорошего?! – возмутилась Регина.
– Ведете себя хорошо, – разъяснил плюгавый, сморкаясь в клетчатый платок. Каким-то странным образом ему удавалось сморкаться и говорить одновременно. – Не психуете. Не проявляете агрессию. Держите себя в руках. С такими объектами проще работать.
– Ага, – согласился небритый. – Проще. Вот если бы вы пытались сбежать…
– И что бы тогда было?
– Сбежали бы. Вот еще, гнаться за вами…
– Нам надо учитывать ваши реакции, – плюгавый, вне сомнений, взял на себя роль ментора. – Схемы поведения. Иначе ничего не получится.
– Это в каком смысле?
– В смысле безопасности. Мы должны знать, кого охраняем.
Отпустило. Бросило в пот – с опозданием. Слабина в коленках. Глупая улыбка, и ничего не поделать. Охрана? Гады, сволочи, что ж вы сразу не сказали…
– Вы собираетесь у меня жить?
– Я бы не против, – подмигнул ей небритый. – Пожил бы, да.
Плюгавый погрозил коллеге кулаком.
– Жить мы будем отдельно, – вздохнул он. – До отлета на Шадруван. А там уж как получится. Доктор, ринит лечится телепатически?
Регина смотрела на плюгавого. Как он чихает. Как сморкается. Как вытирает красный нос. Грохот ржавого доспеха. В тишине, на пороге собственного дома, она ясно слышала – грохот. Темнота. Средь бела дня – темнота. Взрыв. Террафима. Храм Святого Выбора. Четверть века тому назад. Ожог психики. Тяжесть навалившегося сверху тела. Голос герцога Оливейры: «Дети живы»… И другой голос – сиплый, незнакомый. «Хорош пялиться, – сказал он из темноты. – Давай, лечи пацанок. А я найду Грушу и остальных.» Насморочный такой голос…
Она шагнула вперед и крепко-крепко обняла Скунса.
– Ну вот, – сказал Груша. – Я красивый, а любят его…
V
А Ник, прилетев, устроил ей скандал.
Семейный такой скандал, с битьем посуды. На грани пощечин и раздела имущества. Регина даже почувствовала себя польщенной. Если ты заслуживаешь такого скандала, да еще от человека, которого знаешь с детского сада – жизнь прошла не зря. К счастью, «Болеро» оказался чудесным рестораном. Цены здесь были заоблачные, так что к капризам посетителей хозяева относились с душой, поощряя и создавая условия. Выделили отдельный кабинет; прикрыли конфидент-полем. Битую посуду поставили в счет со скидкой. Простили царапины на дубовой панели. Дважды дарили живые цветы: ромашки и колокольчики. Спросили, принести ли новую бутылку «Pavillon Rouge du Sirene» взамен безвременно погибшей – или господа предпочтут сменить сорт и год урожая.
Вот на этом Ник сломался. Заказал повторить и замолчал минут на десять. Регина не перебивала размышления господина посла – ни словом, ни мыслью. Просто ела морепродукты, уцелевшие после бури. И любовалась мужчиной, отходящим после гнева. Своим мужчиной.
Стало ясно, за что Ника уважают дикари.
– Я надеялся, что ты никогда больше не попадешь на Шадруван, – наконец сказал Ник, мрачный, как туча. – Я так надеялся… Это Бреслау тебя уговорил, я знаю. Он мертвого уговорит. Умеет, сволочь. На что он тебя взял? На испуг?
– На Артура, – улыбнулась Регина.
Она впервые услышала фамилию Тирана.
– Сукин сын. Сразу чует слабое место. Знаешь, чего я испугался, когда Артур вошел в Скорлупу?
– Ты испугался за него.
– Понятно, что за него. Не за Лейлу же?!
– Ты испугался, что мальчик пропадет.
– Ошибаешься. Я с первой секунды понял, что мальчик пропал. Даже если вернется – пропал. Они теперь от него не отстанут. Живой зонд, подарок судьбы! Я испугался, что нас теперь свяжут вместе. Нас троих – тебя, меня, Артура. Понимаешь, не мы сами решим связать наши судьбы, или что там положено связывать – нас свяжут, исходя из каких-то особенных интересов. Государство, политика; безопасность… Слышала легенду про связанных влюбленных?