Ребята обменялись крепкими рукопожатиями.
– Я днем на похороны ходил, – нарушил молчание Родик. – Проводил Марью Ивановну, как говорится, в последний путь. Заодно узнал, где находится ее могила.
– И где же? – глухо спросил Антон.
– На старой части кладбища, что ближе к лесу. Там хоронили еще аж с начала 18 века. Многие дорожки даже травой заросли, поскольку по ним давно уже никто не ходит. Словом, лучше для оборотня места и нарочно не придумаешь!
– Ладно, не пугай, – буркнул Тёма, застегнув молнию на джинсовой куртке. – И без тебя тошно!.. Надеюсь, родичам все лапшу на уши повесили? Ну, что мы пошли праздновать день рождения к Мишке Дубову, и останемся у него ночевать?
Все молча кивнули, даже Лёнька, который родителям не стал говорить ни про какого Мишку.
– Фонарики все взяли? – продолжал допытываться Тёма. – Ну, пошли.
Ребята молча пересекли деревню. Небо темнело буквально на глазах. Окна в большинстве деревенских домов уже погасли. То там, то здесь за оградами слышался ленивая перебранка собак.
Вскоре ребята подошли к деревянному мостику, нависшему над Липкой. Перейдя его, они поднялись по крутому склону в сосновую рощу. Здесь было уже довольно темно, и потому они зажгли карманные фонарики.
Узкая тропинка вывела их из рощи. Впереди лежало бывшее колхозное поле. За ним виднелись высокие ворота с аркой. Это был вход в старую часть петровского кладбища.
Было уже совсем темно, и звезды бросали на землю слабый серебристый свет. Слоистый туман, подгоняемый прохладным ветерком, медленно плыл с поля в сторону кладбища.
– Туманище-то какой… – нервно сказал Родик и застегнул молнию доверху на своей куртке. – А ведь середина лета… Неужто ночь будет холодной?
Антон нервно хохотнул.
– Если оборотень на самом деле заявится, то нам будет жарко, да еще как… Ну, пошли, чего стоим!
Ребята пересекли неровное поле и оказались перед арочными воротами. Обменявшись тревожными взглядами, они вошли на старую часть петровского кладбища.
– Далеко до могилы Марьи Ивановны? – неровным голосом спросил Лёнька.
– Не очень, – шепотом ответил Родик. – Сначала надо пройти по центральной аллее метров двадцать, потом свернуть направо. Там между оградками идет тропинка, узкая и извилистая. Еле-еле по ней гроб со старушкой пронесли… Затем мы выйдем на соседнюю аллею, длинную и широкую. Слева за оградками там сосны растут, шесть или семь. Возле четвертой сосны и похоронили Марью Ивановну. Неподалеку я приглядел могилу с тремя здоровенными обелисками. Там еще имена выбиты с ятями… Вот там мы и спрячемся.
– Ладно, пошли, – так же шепотом вымолвил Антон. – Может, фонарики того… потушим? Не то ведь спугнем зверюгу! Гоняйся за ним потом…
А про себя подумал: ну и хорошо бы спугнуть!
Наверное, об этом же подумали и другие ребята, но никто не решился возразить.
Фонари погасли. Некоторое время мальчики стояли, давая глазам привыкнуть к темноте, рассеиваемой лишь слабым светом звезд. Вскоре они стали различать металлические ограды по обе стороны широкой дорожки. За ними смутно вырисовывались кресты и обелиски.
Ветер стих, и тогда ребята ощутили нечто странное, пугающее еще сильнее, чем старые могилы.
Тишина. Вокруг царила невероятная, густая тишина. В деревне такой нет даже поздней ночью. Там всегда можно услышать то лай собак, то шум проехавшего по шоссе запоздалого автомобиля, то далекие голоса загулявшейся далеко за полночь молодежи.
Здесь же не было слышно ни звука. Вокруг все словно бы замерло. На деревьях не колыхалась ни одна ветка.
Родик сделал один неуверенный шаг вперед, другой и застыл. Ему было жутко слышать звук своих же шагов.
Небо постепенно начало светлеть. Там, за лесом, медленно восходила крутобокая луна. Ее косые серебристые лучи проникли под своды старых деревьев и высветили то, что находится за узорчатыми оградами. Ребята вдруг увидели, что их окружает лес из крестов, похожих на худеньких маленьких гномов, широко раскинувших в стороны руки. Среди них, словно хищные звери, притаились массивные каменные обелиски.
Один из них напоминал человеческую фигуру. Казалось там, рядом с пышным кустом, кто-то стоит и молчаливо следит за непрошенными гостями.
– Иди, Лис, чего встал! – сердито прошипел Тёма и слегка подтолкнул Родика в спину.
Родик вздохнул и медленно пошел вперед, шаркая ногами по влажной траве. Он очень боялся споткнуться обо что-нибудь. Нервы у него были и так на пределе.
Наконец, справа показался знакомый проход между оградами. Родик направился к нему, а потом вдруг остановился.
– Ты чего? – возмутился Антон. Он взглянул на свои наручные часы с фосфоресцирующими стрелками. – Скоро уже полночь. Оборотень вот-вот может заявиться!
– Я… не уверен… – пробормотал Родик, растерянно оглядываясь по сторонам. – Направо уходят пять или шесть проходов. Нам надо было свернуть в третий. Но этот, вроде бы, не похож… А может, и похож. В темноте все выглядит совсем иначе, чем днем…
– Тьфу, ну и проводник у нас! – в сердцах прошипел Тёма. – Ладно, пошли, там видно будет… Если что, вернемся.
Ребята гуськом медленно пошли по узкой тропинке, едва не касаясь руками металлических оградок. Тропинка вдруг резко свернула налево, затем направо, потом еще раз налево…
Через некоторое время Родик остановился, растерянно озираясь.
– Что-то не то… – пробормотал он. – Мы, вроде бы, должны уже были выйти на ту, другую широкую аллею.
– Так чего же не вышли? – нервно спросил Лёнька.
– Наверное, свернули не туда, куда надо. Придется возвращаться.
Тёма скорчил зверскую физиономию и показал Родику кулак.
Но делать было нечего, пришлось возвращаться.
Прошла минута, другая, третья… Вокруг тянулись ряды оградок, которые казались бесконечными. Тропинка виляла из стороны в сторону самым прихотливым образом, и казалось, ей нет конца.
Наконец, ребята оказались в тупике между оградами. Расстояния между ними в этом месте были такими маленькими, что только кошка там и могла протиснуться.
– Ну все, заблудились, – упавшим голосом констатировал Антон. – Обычное дело на таких старых кладбищах! Я знаю, мы с родителями как-то ездили на могилу тетки. Она похоронена на Ваганьковском кладбище. Там даже днем и то можно кружить часами, если точно не знаешь дороги.
– Сравнил! – буркнул Тёма. – Ваганьковское кладбище здоровенное, настоящий город мертвых. А наше-то совсем небольшое…
– Ничего себе небольшое! – возразил Антон. – Может, ты скажешь, куда идти?
Тёма уверенно махнул рукой – мол все за мной! – и свернул в проход между двумя высокими оградками.
– Ты куда! – схватил его за руку Родик. – Нам же в противоположную сторону надо!
– Много ты знаешь… – ответил Тёма, уверенно шагая во тьму.
Прошла минута, другая, третья. Тропинка стала понемногу расширяться, и ребята немного повеселели. Казалось, еще немного и их скитаниям настанет конец. Да и луна довольно быстро поднималась в небо, и вокруг стало заметно светлее.
Но радость их оказалась преждевременной. Через некоторое время они уперлись… в высокую бетонную стену!
– Вот это да, – нервно хихикнул Родик. – Ну, Ватсон, ты просто у нас следопыт! Ты хоть соображаешь, куда мы вышли? К новой части кладбища. Она вон там находится, за стеной.
– Отлично! – вздохнул Антон. – Придется включать фонарики, иначе мы до утра бродить здесь будем. Не кладбище, а лабиринт какой-то!
Ребята дружно включили фонарики. Увы, легче от этого им не стало. Яркие лучи только слепили привыкшие к темноте глаза. Они вырывали из тьмы ограды, кресты, могильные холмики, стволы сосен, кусты, обелиски, скамейки – и разобраться в этом хаосе было совершенно невозможно.
Тогда ребята стали светить себе под ноги. Тропинку стало видно очень хорошо, и потому идти стало куда легче.
Но через несколько минут они оказались перед развилкой из трех тропинок, уходящих в разные части старого кладбища.
– Ну, и куда теперь пойдем? – уныло спросил Лёнька.
Родик только руками развел.
– Что-то я совсем запутался… Вроде бы, надо идти по той тропинке, что идет вправо. Но ведь она наверняка опять начнет петлять, как заяц.
– Может, нам надо разделиться? – предложил Тёма, но ребята сразу же замахали на него руками.
– Еще чего! – прошипел Антон. – Потом мы друг друга до утра искать будем. Оборотню только этого и надо…
Он вдруг замолчал на полуслове.
– Постойте… А может, это зверюга… ну, того, нас по кладбищу кружит? – тихо вымолвил он.
Он ожидал, что ребята подымут его на смех, но никто даже не улыбнулся.
– А что, очень может быть… – кивнул Лёнька. – Наверное, у оборотня дар телепата. Ведь смог же он меня выманить в сад, и заставить словно лунатика притащить кольцо аж к берегу реки!.. Антон, сколько времени?
– Недавно же говорил – скоро двенадцать, – недовольно отозвался Антон, но все же посмотрел на свои наручные часы. Глаза его округлились от изумления.
– Недавно же говорил – скоро двенадцать, – недовольно отозвался Антон, но все же посмотрел на свои наручные часы. Глаза его округлились от изумления.
– Батюшки, без пяти час! Неужто, мы столько времени здесь кружим? Мне казалось, что прошло минут пятнадцать, не больше…
Лёнька мрачно кивнул.
– Выходит, я прав. Это оборотень помог нам заблудится. Ну, чтобы мы ему не мешались под ногами. А знаете, как называется час ночи? Час оборотня!
Родик опустил голову.
– Что же делать? Может, вернемся домой, а? Ну, не судьба нам побороть эту проклятую зверюгу, что уж тут поделаешь?
Антон вдруг хватил Лёньку за руку.
– Постой, а где твое кольцо? Ты же его, вроде бы, на палец надел, когда мы встретились на шоссе.
Лёнька вздрогнул и с ужасом посмотрел на свою правую руку. Кольца не было!!
– Не может быть… Этого просто не может быть! Я же сам помню, как его надевал на указательный палец…
Лёнька лихорадочно стал ощупывать свои карманы. И радостно вскрикнул, нащупав в нагрудном кармане маленький твердый предмет.
Едва он надел кольцо на палец, как лунный камень внезапно засветился слабым розовым светом.
Антон предложил:
– Подними руку с кольцом. Может, оно укажем нам, куда идти?
Лёнька так и сделал. Он медленно стал поворачивать руку слева направо, держа ее параллельно земле. Свет камня начал меняться, то почти угасая, то вновь загораясь. Наконец, когда рука повернулась в сторону левой тропинки, камень вдруг запылал тревожным пурпурным светом.
– Волшебство… – восторженно выдохнул Тёма.
Больше не колеблясь, ребята пошли по тропинке, идущей налево. Спустя несколько минут, изрядно попетляв, они наконец-то вышли на широкую аллею, по обе стороны которой росли редкие высокие сосны.
Лёнька вздохнул с огромным облегчением.
– Ну, наконец-то… Видите, ту здоровенную раздвоенную сосну? Рядом с ней и находится могила Марьи Ива…
Он замолчал, услышав громкий шум, идущий со стороны раздвоенного дерева.
Антон почему-то вновь посмотрел на часы.
– Час ночи… – выдохнул он. – Ну, братцы, держитесь. Лёнька, может ты отдашь кольцо Тёмке или мне?
Лёнька только головой мотнул и пошел вперед.
Так страшно ему еще никогда не было. Даже там, в котловане, когда он случайно оживил оборотня, было чуть полегче. Все-таки рядом находился дом, да в оборотня он тогда не очень-то верил. А сейчас…
И тут из-за крон деревьев вышла луна и осветила все вокруг серебристым колеблющимся светом. То, что увидели ребята, заставило их оцепенеть от ужаса.
Возле ствола раздвоенной сосны виднелась высокая куча взрыхленной земли. Рядом с темной зияющей могильной ямой наискось лежал гроб. Возле него стоял здоровенный волк. Он поднял передние лапы, и ребята увидели, что они заканчиваются длинными мохнатыми пальцами с острыми когтями. Завыв, оборотень вцепился пальцами в крышку гроба и стал сдирать ее. Раздался треск, и крышка полетела в кусты.
Луна осветила тело старушки, покрытое до подбородка белым покрывалом. Оборотень протянул к нему правую лапу, но тут же отдернул. По-видимому, что-то его пугало.
Яростно зарычав, он вновь и вновь пытался прикоснуться к покойнице. Иногда он тревожно поглядывал на небо, словно набираясь сил от лунного света. На стоявших за его спиной ребят зверь не обращал никакого внимания, как будто их и не было.
Антон смотрел на жуткое зрелище, не чуя под собой ног. Ему казалось, что он пребывает в каком-то кошмарном сне.
Наконец, оборотень смог стащить с тела покойницы белое покрывало. После этого он осторожно прикоснулся когтем к ее шее. Блеснуло что-то серебряное.
– Давай! – вдруг крикнул Антон и ударил Лёньку по плечу.
Тот очнулся от жуткого оцепенения, и повернув камень кольца в оправе влево, медленно стал поднимать руку.
Оборотень вздрогнул всем телом и обернулся. Увидев четверых ребят, он вновь завыл, и в этом вое слышался уже не ярость, а предсмертная тоска.
– Ну, давай! – закричал Тёма. – Что же ты медлишь?
Лёнькино лицо покрылось потом. Ему казалось, что правая рука вдруг налилась словно бы свинцом. Надо было поднять ее еще чуть-чуть, и тогда луч света от лунного камня осветит проклятую тварь. И тогда ей настанет конец!
Но рука отказывалась слушаться. И все же она еле-еле поднималась. Камень на кольце сиял все ярче и ярче розовым светом.
Оборотень тоскливо завыл и отпрянул от могилы. Он хотел было убежать, но наткнулся на металлическую ограду.
– Все, наша взяла! – завопил Антон, победно потрясая кулаками.
Но внезапно небо потемнело. Ребята подняли глаза – и закричали от ужаса. На луну наползало большое облако.
Камень на кольце тотчас померк. Раздался громкий вой, и ребята услышали топот лап.
Лёнька со стоном отчаяния сел на землю и закрыл лицо дрожащими руками.
– Все, – горько промолвил Тёма. – Ушел… Оборотень ушел!
– Упустили… – процедил сквозь зубы Антон. – Вот не повезло-то!
Глава 11 Куда скрылся оборотень?
На следующий день все Петровское было взбудоражено страшным слухом. Будто бы четверо ребят рано утром пошли в дальний лес за грибами, и проходя мимо старого кладбища, решили туда заглянуть, чтобы проверить, у кого крепче нервы. И увидели страшное зрелище: возле разрытой могилы лежал гроб недавно похоронной старухи!
Понятное дело, что родственники Марьи Ивановны немедленно побежали на кладбище и убедились, что ребята не соврали.
Гроб был вновь опущен в землю и засыпан землей. Через некоторое время на старое кладбище приехала милиция. Осмотрев место, она обнаружила лишь следы четверых мальчишек да какой-то здоровенной собаки.
Деревенские жители терялись в догадках – кто же мог совершить акт такого варварского вандализма? Марья Ивановна, вроде бы, не имела никаких врагов, ее уважали все соседи. За всю свою долгую жизнь она не причинила никому зла. В чем же дело? Неужто, какие-то нелюди соблазнились ее серебряной цепочкой? Наверное так – ведь цепочка-то исчезла…
Четверо друзей только мрачно усмехались, слыша все эти разговоры. «Какие-то нелюди…» Никто из петровских жителей даже не подозревал, как была близка к истине эта догадка!
Несколько дней ребята провели каждый у себя дома. То, что произошло с ними ночью на кладбище, произвело на всех крайне тяжелое впечатление. Родик даже слег с высокой температурой, да и Лёньку время от времени пробирала сильная дрожь. Антон чувствовал себя не намного лучше, и даже крепыш Тёма заметно скис. Целые дни напролет он проводил у себя в комнате, жалуясь на головную боль и слабость.
Родители всех четверых ребят сбились с ног, пытаясь успокоить своих детей. Они все понимали: увидеть такое на кладбище… На их месте и многие взрослые потеряли бы надолго покой!
Прошел день, другой, третий. Постепенно волнение в Петровском стало стихать. Деревенские жители посудачили и решили: над могилой бедной старушки надругались какие-то бомжи. Кто-то из них прослышал про серебряную цепочку Марьи Ивановны и, накачавшись наркотиков, ночью забрался на кладбище. Ищи теперь их, свищи!
Наконец, четверо друзей рискнули покинуть свои комнаты. Они договорились по телефону встретиться снова в парке над Москва-рекой.
Антон пришел первым и от нечего делать стал обстреливать камешками старую липу, стараясь попасть в округлое дупло. Наконец, на аллее, идущей со стороны голицынского особняка, появился Родик.
Посмотрев на его бледное лицо, Антон даже присвистнул.
– Ну и видок у тебя! Выходит, ты по-настоящему болел?
– Заболеешь тут, – буркнул Родик и уселся на скамейку. – Поверишь, до сих пор в ногах крепости нет. Уж чем меня только родители не поили, каких только лекарств я не наглотался! Говорят, вся эта горькая гадость очень помогает от нервов. Ха-ха! Знали бы они, что я на самом деле увидел на кладбище…
Чуть позже пришли Тёма и Лёнька. Обменявшись приветствиями, они уселись рядом с Родиком и уныло посмотрели друг на друга.
Антон неожиданно расхохотался.
– Ты чего? – подозрительно спросил Тёма.
– Да так… Уж больно жалко мы все выглядим. Ну, словно щенки, которых вытащили из воды…
– Да уж, – кивнул Лёнька. – На победителей оборотня мы как-то не больно походим… Кстати, вы ничего не слышали… ну, про него?
Все покачали головами.
– Никто ни в деревне, ни в поселке ничего такого не рассказывает, – заметил Родик. – А ведь прошли выходные, в лес за грибами ходила масса народа. Неужто, он ушел?
– Отец в таких случаях говорит: мечтать не вредно, – кисло усмехнулся Антон. – Как же, уйдет он! Ведь и кольцо, и серебряная цепь теперь у нас в руках, а без них оборотню окончательно не ожить. Значит, он будет выжидать удобного случая, чтобы отобрать их у нас.
– А может, нам стоит… ну того, выбросить их куда подальше? – с надеждой предложил Лёнька. – Например, утопить в реке. Или лучше в болоте, а?