Утром меня разбудила Юлька, Багров стоял в дверях и выглядел недовольным.
— Чего вам? — проворчала я.
— Поезжай к отцу за картиной.
— А деньги? — Я презрительно улыбнулась.
— Деньги будут, — сказала Юлька и недоверчиво посмотрела на Сашку, тот кивнул.
— Я вам вреда не желаю, хоть вы и свиньи, — заметила я. — Но должна предупредить: если я привезу картину, а денег у вас не окажется, и вы ее все-таки решите забрать… в общем, я стану кровожадной. В этом случае я вам не завидую.
— Деньги будут, — сказал Сашка, глядя на меня очень сурово.
— Хорошо, если так, — кивнула я, они вышли, а я стала одеваться.
Через полчаса встретились в холле.
Я подошла к телефону и набрала номер отца. Он был дома, трубку, снял сразу.
— Пап, — позвала я. — Ты никуда не собираешься? Я хотела заехать.
— Приезжай, — весело сказал он. — Я тут тоску гоняю.
— Ну, вот, — повернувшись к Багрову, сказала я. — Отец дома, разговор с ним займет часа два, потому что, если я с порога начну выпрашивать картину, это папе вряд ли понравится. Лучше ненавязчиво коснуться этой темы в процессе душевного разговора. Встретимся через три часа. За это время вы должны раздобыть деньги.
— Где встретимся? — забеспокоилась Юлька.
— Мне все равно, куда скажете, туда и подъеду.
— Машка, поклянись, что не затеваешь гадости, — жалобно попросила она.
— Я, в отличие от некоторых, гадости не жалую. А вот когда вы на пару уберетесь из города, вздохну свободно… Куда подъехать?
— Стоянка универмага “Южный”, — сказал Сашка.
— Хорошо, — кивнула я. Решено было, что я поеду на такси, а Юлька с Сашкой воспользуются моей машиной.
Папа был дома и ждал меня. Обнял, поцеловал в нос и сказал:
— Привет, Мальвинка, как отдохнула?
— Отлично, — подавив тяжкий вздох, ответила я. — Юлька не звонила?
— Звонила, — кивнул отец. — Сегодня должна приехать.
— А как дела у тебя?
— Что ты имеешь в виду? — слегка удивился отец.
— Юлька говорила, у тебя вроде бы какие-то неприятности?
— А… ерунда. Все нормально. Пошли чай пить. Я твой любимый торт купил. И мы пошли пить чай.
— Слушай, может, ты переедешь к нам? — подозрительно робко спросил отец. — Дом большой, что мы тут, не разместимся? И мне спокойнее будет.
— Подумаю, — ответила я.
— Ага. — Отец начал шарить по моему лицу глазами, не выдержал и спросил:
— Как оно вообще? Я имею в виду… как там Багров?
Врать отцу я никогда не умела и потому просто пожала плечами.
— Уехал? — спросил отец.
— Нет еще. Но, наверное, уедет.
— У тебя глаза грустные.
— Все нормально, — заверила я.
— Машка, — помолчав немного, сказал папа. — Ты извини, что я не в свое дело вмешиваюсь, но когда я тебя с ним увидел… Ты моя дочь, и я тебя очень люблю, впрочем, чего это я, ты сама знаешь… в общем, я решил узнать, что за человек Багров…
— Ну и? — вздохнула я. Отец тоже вздохнул.
— Аферист он, Машка. — Вдруг совершенно неожиданно отец хохотнул и весело добавил:
— Хотя парень занятный.
Отец поднялся, извлек из секретера пластиковую папку и протянул мне. В папке было досье на Сашку, страниц эдак на двадцать машинописного текста. Очень поучительное чтение, кстати. Я читала, потом мы еще немного поговорили о Сашке, я взглянула на часы и поднялась.
— Уходишь? — спросил папа.
— Да, надо на работу заехать. Максим, должно быть, сердится, что мы на него все дела бросили.
Перед тем как покинуть дом отца, я поднялась в свою комнату. На столе лежал картонный футляр. Хмыкнув, я извлекла на свет Божий “Девушек, летящих по ветру”. Взглянула, хохотнула, сказала, покачав головой: “Ну, артист”, — и вновь убрала “девушек”. Попрощалась с отцом и пошла ловить такси.
Въезжать на стоянку универмага не пришлось, свою машину я заприметила сразу в тихом переулке напротив стоянки. Место Сашка выбрал удачно: проходными дворами он смог бы удрать в любом направлении.
Я расплатилась и пошла к своей машине, держа футляр под мышкой. Села сзади, рядом с Юлькой.
— Принесла, — обрадовалась она, завороженно таращась на футляр.
— Деньги, — напомнила я.
Сашка извлек из-под переднего сиденья “дипломат” и протянул мне. Щелкнув замками, я открыла крышку, а потом, не спеша, проверила пачки долларов (от Сашки можно ждать любой пакости).
— Довольна? — спросил он, я кивнула, вновь щелкнула замками и отдала футляр Юльке. Дрожащими руками она извлекла картину, вздохнула с облегчением, а потом заулыбалась.
— Все в порядке? — задал Сашка очередной вопрос, Юлька кивнула.
— Выметайтесь, — устало проронила я, а Юлька затараторила:
— Машка, довези нас до гостиницы, я схожу к интуристу, а Сашка с картиной подождет в машине.
— Не выйдет, меня ваши лица утомили. До гостиницы довезу, а ждать не буду.
Мы поменялись с Сашкой местами, и я отвезла их к нужной гостинице. Юлька выпорхнула из машины, а Сашка чуть замешкался, взглянул на меня и ухмыльнулся. Здоровенный чертяка в его зрачке скривил мерзкую рожу, а Багров, сказав мне: “Пока”, стал вслед за Юлькой подниматься по лестнице.
Я развернулась и поехала на работу. Войдя в свой кабинет, открыла сейф, убрала “дипломат” и стала ждать.
Юлька появилась через двадцать минут, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
— Как там Багров? — спросила я.
— Должно быть, все еще сидит в холле. Мы обнялись и стали смеяться. Только, если честно, мне было не так уж и весело.
Багров появился часов в восемь, я знала, что он страшно нахальный тип, потому не удивилась. Сашка стукнул в дверь моего кабинета, я сказала: “Да”, дверь открылась, и он возник на пороге с сияющей улыбкой.
— Здрасьте, Марья Павловна, — произнес он дурашливо.
— Здравствуйте, Александр Степанович, — ответила я. Сашка поднял брови, улыбка приобрела некоторую ядовитость, и он заметил;
— Проявили интерес к моей скромной особе?
— Насчет скромной — явное преувеличение, — по возможности ласковее улыбнулась я. Сашка сел на стул верхом и уставился на меня, а я на него. — Ну и что? — не выдержала я. — Так и будешь сверлить меня глазами?
— Я соскучился.
— Ты имеешь в виду деньги?
— Нет. Я имею в виду тебя. Машка, ты разбила мне сердце. Кстати, подсылать ко мне Юльку, а потом обвинять в измене было довольно подло, ты так не считаешь?
— Как тебе сказать… так сразу и не ответишь… К примеру, бросить меня, укатив с отцовскими деньгами, тоже было не совсем порядочно. Как считаешь?
Сашка развел руками, улыбаясь и глядя мне в глаза.
— Хочешь, чтобы я уехал? Я пожала плечами.
— Зная тебя, логичнее предположить, что ты останешься, чтобы вернуть свои деньги.
— А ты хочешь, чтобы я остался?
— Счет 2:2, — усмехнулась я. — Он меня вполне устраивает. А играть в эти игры мне уже надоело.
— Никаких игр. Ты можешь просто сказать: останься.
— И ты останешься? — подивилась я.
— Конечно.
— Здорово. — Я неожиданно разозлилась:
— Багров, я тебе говорила: “Останься”, говорила: “Люблю”, а также говорила: “Саша, не обманывай меня, я для тебя и так все сделаю”. Каждый раз — все было чистой правдой.
— Надеюсь, — хмыкнул Багров, весело поглядывая на меня.
Я поднялась, подошла к сейфу, достала “дипломат”, который лежал сверху, извлекла из него пачку долларов и положила ее на стол.
— Я произвела подсчеты, — пояснила деловито. — Вышло, что я оттяпала у тебя лишних десять тысяч. Лишнего мне не надо, держи. На дорогу, думаю, хватит. Ну и на то, чтобы где-то устроиться.
— Спасибо, — с улыбкой ответил Багров, но веселья в его глазах убавилось. — Можно несколько вопросов, чтобы удовлетворить любопытство.
— Можно, — кивнула я.
— Те типы, что держали меня в бочке, ребята отца?
— Нет, охрана нашего заведения. Точнее, Денис — наш охранник и два его друга, тренеры из спортшколы.
— А интурист?
— Юлькин друг, преподает в университете. Переводчик — самый настоящий, мой одноклассник. Рассерженный кредитор, мой старый знакомый, кстати, работает в театре. Он же и “Летящих по ветру” нарисовал. Талант у человека.
— Я справлялся в гостинице…
— Багров, — развела я руками. — Мы ведь знали, с кем имеем дело, и на это рассчитывали. Все почти правда. Кстати, настоящий Шагал висит у нас в гостиной. Юльке он действительно нравится. Еще вопросы есть?
— Полно, — сказал Багров, поднимаясь, и направился к двери. — У тебя еще есть время сказать мне: “Останься”.
— Да пошел ты! — рявкнула я. — И не обольщайся: если ты сможешь прожить без меня, значит, и я без тебя смогу. Он улыбнулся, сделал ручкой и исчез. А я стала смотреть в окно. Вошла Юлька, обняла меня и сказала:
— Может, ты зря его выгнала?
— Ты не знаешь Багрова. Он так просто не уедет. И сюда явился для того, чтобы выяснить, где его денежки. Я ему показала: здесь, в моем сейфе. Значит, Багров не сегодня завтра непременно объявится…
— Может, ты зря его выгнала?
— Ты не знаешь Багрова. Он так просто не уедет. И сюда явился для того, чтобы выяснить, где его денежки. Я ему показала: здесь, в моем сейфе. Значит, Багров не сегодня завтра непременно объявится…
— Ты думаешь? — спросила Юлька, а я в ответ кивнула, извлекла из сейфа “дипломат”, а потом села за компьютер сочинять письмо.
Юлька устроилась рядом, поглядывая на меня с грустью. Потом мы позвонили отцу.
— Папа, — сказала я. — Тут какие-то типы принесли “дипломат”, просили тебе передать. Типы очень вежливые, а “дипломат” тяжелый.
— Быстро все из ресторана! — крикнул отец. — Сейчас я подъеду…
Папа приехал через несколько минут и не один. “Дипломат” стоял в моем кабинете, а мы на улице, но очень скоро тоже переместились в кабинет. Деньги пересчитали, а папа стоял с отпечатанным на компьютере письмом в руках и диву давался. Письмо радовало лаконичностью:
"Уважаемый Павел Сергеевич. Просим извинить за досадную ошибку”.
— Да здесь денег почти вдвое больше, — озадачился отец.
— Должно быть, компенсация за моральный ущерб, — хохотнула Юлька. Папа, конечно, не мог знать, что к деньгам, которые у него увели совсем недавно, прибавились те, что Сашка свистнул в прошлом году.
— Чудеса, — хмыкнул отец, и они с Юлькой пошли к выходу, а я, взглянув на сейф, не удержалась и написала записку. Положила ее на полку, в пустом сейфе она выглядела сиротливо, потом со вздохом прикрыла дверцу и заперла ее. И пошла на улицу, где ждали меня отец и Юлька.
Вечером мы с подружкой смотрели телевизор, вдруг вошел папа и очень серьезно сказал мне:
— Маша, зайди в кабинет.
Мы с Юлькой испуганно переглянулись, я пошла за ним, а подружка за мной, подслушивать. Устроившись на диване, я спросила:
— Чего, папа?
— Давай-ка ты мне всё расскажешь, — вздохнув, проговорил он, устраиваясь рядом.
— Что? — не поняла я.
— Всё, — пожал он плечами. — Чувствую, у тебя от отца родного появилось много секретов, а я всегда считал, что мы друзья. Разве нет?
— Да брось ты, папа, — смутилась я. Отец поднялся, шагнул к столу.
— В “дипломате” на дне была записка. В ресторане, когда пересчитывали деньги, на нее не обратили внимания, потому что нижние пачки не вынимали. Хочешь взглянуть?
— Да… — пролепетала я, теряя уверенность. Папа протянул мне листок, и я прочитала: “Ты молодец, Машка”. А потом заревела, горько-горько, потому что выходило, что, когда Сашка отдавал деньги, он уже знал, что я его обманываю, и в ресторан пришел вовсе не для того, чтобы увеличить счет в свою пользу. А я его выгнала… Отец меня обнял, а я завопила:
— Папочка, я так его люблю, а он опять удрал.
Сашку искали неделю, но он точно сквозь землю провалился. Устроили засаду в ресторане: я искренне надеялась, что Багров здесь появится. Не такой Сашка человек, чтобы после поражения, даже самого сокрушительного, собравшись с силами, не нанести ответный удар.
Но прошла еще неделя, а Багров по-прежнему не появлялся. Я сидела на работе, таращилась в окно и думала о нем. Вошла Юлька и села рядом.
— Вернется, — сказала она тихо. — Вот увидишь.
— Нет, — покачала я головой. — Он и в прошлый раз не хотел возвращаться, и сейчас… Я дура, должна была ему сказать… — В этом месте я разревелась так, что произносить слова стало затруднительно. Юлька тоже заревела, и мы еще минут пятнадцать орошали друг друга слезами. Потом высморкались и выпили чаю.
— Машка, — не глядя на меня, сказала Юлька. — Мы с твоим отцом решили расписаться. Он собирался с тобой поговорить… Ты не против?
— О Господи, конечно, нет. Я рада, честно. — И мы опять обнялись, Юлька меня поцеловала, тут дверь открылась, и вошел папа.
— Чего это у вас вид такой? — поднял он брови. — То ли ревели, то ли смеялись до слез…
— Папа, — сказала я, поднимаясь ему навстречу. — Я так рада за тебя. Поздравляю… — Я обняла его и поцеловала, а он смущенно ответил:
— Как думаешь, не смешно на старости лет?
— Не смешно, — покачала я головой. — Это здорово, честно. Я очень рада за вас, и вообще вы молодцы.
— Я очень люблю тебя, — сказал отец. — И честно скажу, немного боялся, что ты… не поймешь, что ли…
Я выдала улыбку и сказала, стараясь выглядеть независимой:
— А тебе не кажется, что мне давно пора перестать быть папиной дочкой?
Сидеть и смотреть в окно вскоре сделалось совершенно невыносимым, и я уехала в Италию. Юлька было собралась со мной, но я ее отговорила: нянька мне не нужна, а ей надо быть рядом с мужем. Они с папой пришли меня проводить, и я долго смотрела им вслед, не скрою, с завистью. Хорошо им…
Подружка с папой очень настойчиво звали меня переехать к ним, но я отказалась: у них семья, и слава Богу… хотя у меня тоже семья: отец, Юлька, еще есть друзья, работа… и вообще, у меня есть все…
С такими мыслями в Италию лучше не ездить, это я поняла очень быстро. Исправно пялясь на великие творения прошлого, я тихонько зевала и ждала, когда отправлюсь домой, а вернувшись, в первый же день вышла на работу, должно быть, для того, чтобы снова смотреть в окно.
Вошел Максим, мы немного поговорили, и он сказал, кивнув на бумаги:
— Убери в сейф.
Сейф по-прежнему был пуст, только записка, оставленная мной для Сашки, радовала глаз. Я взяла ее, хотела швырнуть в корзину и тут выпучила глаза. Моим почерком было написано: “Сашка, я тебя люблю”, а внизу стояла приписка:
"Я тебя тоже люблю”. Я осела в кресло и вдруг завопила на весь ресторан:
— Ну, Багров!.. Я тебя убью, честное слово!
Он позвонил на следующий день. Сказал весело:
— Привет, Машка. Как отдохнула?
— Плохо.
— Что ж так? Италия страна неплохая.
— Неплохая, если б рядом был ты, а одной она мне не понравилась. Ничего там нет хорошего.
— Ну и правильно. Дома-то завсегда лучше… Я соскучился. Приходи на свидание, а?
— Приду. А куда надо идти?
— Да неподалеку от твоего дома. Кафе на Вяземского знаешь? Вот туда и приходи.
— Когда?
— Сейчас. Я тебя жду.
— Уже бегу, Сашенька, — обрадовалась я.
— Бежать не надо, — заявил он серьезно. — Я никуда не тороплюсь, готов ждать всю жизнь, если ты за полчаса доберешься.
Добралась я значительно быстрее. Стремительно вошла в кафе и с изумлением огляделась: кафе было почти пустым, трое молодых людей сидели в центре зала, да у окна, спиной ко мне, какой-то милиционер. Я слабо охнула и уже собралась реветь, тут милиционер оглянулся, а я слегка присела, потому что это был Багров.
Он лучезарно улыбнулся и поднялся навстречу, и я на негнущихся ногах направилась к нему.
— Что это? — кивнула я на форму, лишь только смогла вернуть себе дар речи.
— Как что? — удивился он. — Я ж тебе сколько раз говорил, что работаю в милиции.
— Перестань врать, — зашипела я. — Я все про тебя знаю. Зачем этот маскарад?
— Не маскарад вовсе, — обиделся Сашка, извлек из кармана удостоверение, и я выпучила глаза.
— Это подделка? Сашка поморщился:
— Ну что ты в самом деле?
— Как же тебя взяли? Ты же жулик из жуликов.
— Кто это сказал? — удивился он.
— Ничего и говорить не надо, без того знаю, — нахмурилась я и тут услышала:
— Привет, — повернула голову и увидела Юльку.
— Привет, — ответила я с улыбкой и спросила:
— Ты здесь какими судьбами?
Юлька растерянно посмотрела на меня, на Сашку, ткнула в него пальцем и сказала:
— Так ведь он звонил…
— Звонил, — кивнул Багров. — Садись…
Юлька села, а я нахмурилась.
— А чего это ты так вырядился? — додумалась спросить подружка.
— Дело есть, — тихо сказал Сашка, придвигаясь ближе к столу. Головы наши невольно сдвинулись ему навстречу. — Живет в вашем городе один дядя. Подпольный миллионер… — Сашка понизил голос до шепота, а мы навострили уши…
Через десять минут Сашка откинулся на стуле и посмотрел на нас с озорством.
— Как план? — спросил он весело.
— Блеск! — дружно выдохнули мы.
— Как видите, один не потяну. Есть вакансия на роль врача и медсестры. Что скажете?
Юлька посмотрела на меня с томлением и робко кашлянула.
— Отец нам голову оторвет, — покусав губу, заметила я.
— Да брось ты! — отмахнулась подружка. — Откуда он узнает?