— Ринат, а что скажут твои друзья, когда увидят, как ты вылезаешь из такой машинки, совершенно дамской?
— А мне плевать! Вообще, мне уже давно плевать на то, что обо мне скажут!
— Все?
— Все. Кроме тебя! Я сегодня понял, что мне безумно важно, чтобы ты меня любила, но еще важнее, чтобы уважала. Понимаешь?
— Да. Понимаю. И тебе нельзя говорить «цыц»?
Он опять рассмеялся.
— Нет, это можно и даже нужно. Но и я тоже, если ты зарвешься, буду говорить тебе «цыц», хорошо?
— Ринат, останови машину.
— Хватит, я тебя сейчас больше за руль не пущу.
— И не надо. Мы уже скоро приедем, да?
— Еще минут двадцать. А что?
— Поцелуй меня!
— Лилька, нет!
— Почему?
— Потому что тогда мы никуда не поедем.
— А может и не надо?
Ей вдруг показалось, что лучше не ехать в эти гости. Что там может что-то случиться.
— Прости, родная, но ехать надо. Борис мой старинный друг. Неудобно. К тому же я здорово проголодался, а Вика варит такую солянку… Мечта! Ты любишь солянку?
— Ну, как хочешь… — понурилась она.
— Лиль, ты обиделась?
— Нет.
— Ты умница!
Она, разумеется, обиделась. Попросила поцеловать, а в ответ услышала про солянку. Для них все важнее любви… И работа, и жратва… Но я сама виновата, нечего лезть к голодному мужику с нежностями. Ах, Боже мой, это даже хорошо, возникшие было иллюзии рассыпались в прах.
— Ты чего притихла? Устала? Ну еще бы, первый раз за рулем… Ничего, мы уже почти приехали.
— А на ослике можно будет покататься? — решила она сменить тему.
— Нет, это только детям разрешается. А ты так любишь осликов? Хочешь, куплю тебе ослика?
— И он будет жить у меня в квартире? Благодарю.
— Нет. Он будет жить во дворе нашего дома. В Италии ослики не редкость.
Так! Он уже увез меня в Италию! Но тут взгляд ее упал на руки, спокойно лежащие на руле. Боже, какие красивые, сильные руки! Я же люблю его и при чем тут мое самолюбие? Если я из-за своих дурацких амбиций опять потеряю его, то уже второй раз не переживу…
— Хочу! — сказала она. — Ослицу!
— Почему именно ослицу? — улыбнулся он.
— У нее будут ослятки. Ничего прелестнее ослят я не видела!
— А щенята? Котята? А ты видела новорожденных тигрят? А котят пумы? Маленькие все хороши!
— А крокодильчики тебе тоже нравятся?
— Крокодильчики нет, а вот детеныши бегемота прелесть. А зебрята! Ты бы видела… А маленькие жирафы…
— Ты любишь зверей?
— Очень. А ты?
— И я. Но все-таки осленок куда милее бегемотика.
— Вот упрямая баба! — расхохотался он. — Ну, мы приехали!
Ринат погудел у ворот большого участка, обнесенного высокой кирпичной стеной. Ворота раздвинулись. Он въехал на участок. К машине сразу бросилась большущая пушистая собака, с виду совсем не страшная.
Ринат вылез, обошел машинку и достал оттуда сперва Лилю, а потом два объемистых пакета и большую коробку.
К ним уже спешила довольно полная женщина в розовых шортах и белой маечке.
— Ой, надо было купить цветы! — шепнула Лиля.
— Нет, она не признает срезанных цветов. — Вика, радость моя!
— Ринатик! На чем это ты приехал? Это новая мода?
— Викуля, познакомься, это Лиля. И это ее машинка.
— Здравствуйте, Лиля! Очень рада познакомиться!
— Здравствуйте, очень приятно.
— Вика, а где Борис?
— Там! — Вика показала куда-то за дом. — Они уже выпивают! Сам понимаешь! Но скоро обед. Вы идите туда, ребята.
Стол, по случаю хорошей погоды был накрыт в саду. За ним уже сидело человек пять мужчин. Вдоль длинного стола стояли лавки. На конце одной из них спали три кошки. Все черные.
Три черные кошки сразу, как бы чего не вышло, подумала Лиля. В кустах слышались детские голоса. Увидев Рината с Лилей, хозяин дома вскочил, бросился к ним, поцеловал Лиле руку, обнялся с Ринатом. Его лицо показалось Лиле знакомым.
— А я, по-моему, видел вас где-то, дорогая моя.
— Мне тоже показалось…
— Постойте-ка, а вы часом не работали в прошлом году на книжной ярмарке? Да, точно.
— Ой, я вспомнила. У вас была презентация…
Хозяин дома, известный кинорежиссер, выпустил у них в издательстве свою книгу. С ним работала Наташа, но на ярмарке разбираться не приходилось. Наташка тогда сорвала голос, и Лиле поручили провести презентацию, хоть она и была не в теме. Но, кажется, все прошло нормально.
— Вы умница, у вас хватка настоящая, отлично тогда сработали, а я волновался как ненормальный! Первая книга!
— Между прочим, это Борис рекомендовал мне обратиться в ваше издательство!
— Да? — Лиля сразу нежно полюбила этого и вправду славного человека.
— А ты молодец, Ринатик! Какую девушку отхватил! Кстати, Лилечка, давно хотел кого-то спросить из понимающих людей. В чем феномен Семена Беляева? Я пробовал его читать, у меня не получилось. Между тем успех нешуточный, тиражи, реклама… И ведь не детектив, не народное чтиво, но и не литература… Что это? Как? Я, видно, человек старой формации, я не понимаю!
— О, ты посадил Лилю на ее любимого конька, хотя, кажется, она предпочитает осликов, — попытался свести все к шутке Ринат. Но Борис, мужчина лет пятидесяти пяти, был из тех, кто, задав вопрос, во что бы то ни стало, добьется ответа!
— Лиля, вы профессионал, объясните мне!
Но не успела лиля и рта раскрыть, как один из мужчин, сидевший за столом, заявил:
— Боря, не ставь девушку в неловкое положение. Беляев вполне успешный бизнесмен и отличный пиарщик. Он придумал этот проект и с блеском его осуществил. Принес книгу кому-то из владельцев издательства. Тот взял, у них и не такое еще берут. Заплатил ему гроши, но напечатал. Беляев сам выкупил бо#льшую часть тиража, создав тем самым якобы ажиотажный спрос. Раз столько сразу продано, заказывается допечатка, а его знакомые и знакомые его знакомых ходили по книжным магазинам и спрашивали, нет ли этого шедевра. Пошли разговоры. Стали покупать. Кому-то показалось, что раз все говорят, значит, это что-то стоящее. Дальше больше. Верно Лиля?
Она в ответ кивнула.
— А куда же он девал эти книги, там ведь сотней экземпляров вряд ли ограничилось?
— Что-то он раздаривал библиотекам, журналам, всем, кто брал. Устраивал благотворительные акции… Вот, кстати, как к тебе попала эта книга?
— Так на ярмарке подарили…
— Вот-вот, это он из своих фондов всем участникам ярмарки презентовал.
— Ну и жук!
— Да, уж.
— С ума сойти! И ведь о нем иной раз всерьез говорят… Обалдеть. Как интересно, Лилечка… А он ведь наглый еще… Я тут не так давно видел какую-то бабью передачу, там его о чем-то спрашивали, так главным козырем было, что он автор с миллионными тиражами и, следовательно, весьма не беден.
— Да! Видели бы вы, как он себя вообще ведет… — вздохнула Лиля.
— Герой нашего времени… Где там несчастному Печорину… Друзья, а ведь это классический голый король!
— Похоже, сейчас вообще время голых королей! — поддержал его кто-то. — Раньше в театре говорили: «Короля делает свита», а в наше время свита делает голых королей!
— Ребята, — вмешался в разговор еще один из гостей, прислушавшийся к разговору. — При чем тут Печорин и голый король? Это ж Мюнхгаузен. Только тот себя из болота за волосы вытащил, а этот умудрился сам себя надуть как шарик и взлететь… Молодчина.
— Пора всем за стол! — крикнула Вика. — Дети, руки мыть!
Откуда-то из кустов выскочило четверо ребятишек от восьми до двенадцати. Им был накрыт отдельный столик неподалеку.
— Викуля, солянка будет? — спросил Ринат.
— А как же! Специально для тебя!
— Ринатик, зачем тебе солянка? — засмеялся Борис. — Солянка под водочку хороша.
— Солянка хороша сама по себе.
— Лилечка, вы тоже трезвенница?
— Нет. Но я за рулем…
— Нет уж, за руль пусть трезвенники садятся. А я как новорожденный, хочу выпить с молодой красивой, и, что тоже важно, умной женщиной.
Лиля расслабилась. Ей тут понравилось. К ослику хозяин обещал свести ее после обеда.
Она сидела между Ринатом и хозяином дома, который любил вспоминать, каким виртуозным и бесстрашным каскадером был когда-то Ринат.
— Лилечка, он когда два года назад появился в Москве, я ему говорю: давай я из тебя российского Брюса Ли слеплю. А тот ни в какую. Завязал, говорит, с этим делом. Тогда я ему роль восточного бандита предложил, а он мне: ты хочешь из меня второго Талгата Нигматуллина сделать? Мне это не нужно, и вообще я на кино забил. А вам бы хотелось, чтобы на нашем экране появился такой красавец?
— Нет, не хотелось бы, — покачала головой Лиля.
— Интересно узнать, почему?
— Потому что это не его…
В разговор вмешалась одна из дам, присоединившихся к компании за столом, видно, чья-то жена.
— Ну, тут как раз все понятно. Если бы Ринатик появился на экране, число претенденток было бы таким, что не разгребешь. Конкуренция, деточка, все понятно.
В разговор вмешалась одна из дам, присоединившихся к компании за столом, видно, чья-то жена.
— Ну, тут как раз все понятно. Если бы Ринатик появился на экране, число претенденток было бы таким, что не разгребешь. Конкуренция, деточка, все понятно.
— У моей Лили нет конкуренток! — громко, но твердо заявил Ринат.
— Боюсь, ты и сейчас заблуждаешься, но если бы ты стал звездой экрана…
Ринат посмотрел на нее взглядом тигра, забывшего о жестокой дрессуре при виде куска мяса. Свежего, еще кровавого.
— Поверьте, Лиля вне конкуренции.
— Хорошо, хорошо! По-видимому, тут любовь… — С испуганной улыбкой пошла на попятный дама.
Тигрик мой, подумала Лиля и сердце замерло от восторга.
После обеда Лиля познакомилась с осликом по кличке Ушат. Он был чудесный, Лиля кормила его морковкой, целовала в лоб, гладила.
— Я подарю тебе такого же, — шепнул Ринат. — Скажи мне, да или нет?
— А разве тебе надо это знать? Ты, по-моему, уже все решил без меня…
— Ты так улыбаешься… Борь, а что если мы с Лилей пойдем на полчасика погуляем?
— Погуляем?
— Да, именно погуляем, — холодно подтвердил Ринат. — Лиля любит полевые цветы…
— Идите, ради Бога! Но к восьми возвращайтесь, будет шашлык.
Когда они вышли за ворота, одна из дам заметила:
— Дурочка, она если на что-то рассчитывает…
— А, по-моему, он влюблен в нее по уши, — возразила хозяйка дома.
— По уши, не по уши, но поверьте, на него сейчас открывается такая охота… Богатый, красивый, нестарый, живет в Италии… А тут не слишком молодая, не слишком красивая работающая девушка…
— А как же любовь? — поинтересовался Борис.
— Любовь? Любовь, Боренька, это сказочка для бедных. Обычно знаешь, чем заканчивается сейчас любовь для богатых? Ссылкой. Ты в курсе, что на Лазурном берегу есть целый городок, забыла как называется, так туда наши олигархи ссылают своих жен.
— Как это? — спросил кто-то.
— А так! Выстроили дивной красоты и роскоши комплекс и ссылают туда баб, те живут в роскоши, но дорога домой им заказана. С ними не разводятся, потому как невыгодно, но в Москве живут или подживают с юными девицами, в основном из провинции. Это называется свежее мясо. Так что если даже этот потрясный мужик и женится сгоряча на этой дурехе, то скоро бросит ее или, в лучшем случае, сошлет на Лазурный берег. Где ей устоять в сравнении с лохматым золотом Пети Лестермана?
Борис вдруг разозлился.
— Слушай, ты, не надо всех по себе мерить! Ты так говоришь, потому что бесишься. Рвешься к этим гламурным кругам, а не пускают!
— Боря! — одернула мужа Вика.
— А почему я должен у себя в доме слушать гадости о своих друзьях?
— Лиль, ответь мне.
— Я не могу в двух словах…
— А зачем в двух? Достаточно одного, да или нет.
— Понимаешь, Ринат, я всем сердцем, всеми фибрами души хочу сказать «да».
— Так в чем же дело?
— В том, что у меня… у меня есть некоторые условия…
— Ты хочешь составить брачный контракт? — вдруг напрягся он.
— Что ты! — испугалась Лиля. — Я даже не думала об этом, просто…
— Ну, говори же…
— Я… я… хочу пока, допустим год, не оформлять брак…
— Почему?
— Ну как… мало ли что… вдруг мы не подходим друг другу, вдруг за год поймем, что нам не надо жить вместе… вдруг ты встретишь другую женщину…
— Или ты мужчину? Да?
В ее глазах отразилось такое изумление, что он все понял. Ей такая мысль даже в голову не приходит. И все-таки она выдавила из себя:
— Или я… мужчину… Да мало ли…
— Это единственное условие?
— Ну в общем да… Остальное проистекает из него…
— Что остальное?
— Ну, я хотела бы все-таки работать, быть независимой.
— Работать в этот условный год? Зачем? Я хочу показать тебе мир… Мне вовсе не улыбается жить в Москве и ждать тебя с работы. Ты же говорила, что хочешь уйти…
— Ринат, пойми… Сейчас я уйти просто не могу.
— Да я понял, но после вашей драгоценной ярмарки?
— После ярмарки…
— Подожди… Это все хорошо, условия нестрашные. Я вполне могу их принять. Но я не задал тебе самый главный вопрос: Ты-то любишь меня?
Он лукавил. Он по ее глазам видел все. Но хотел услышать ответ.
— Да. Я люблю тебя… Очень…
— Тогда ты должна в ближайшие дни познакомить меня с твоей мамой…
Она предполагала нечто в этом роде и выдала заранее заготовленную враку:
— Мама же сейчас в Чили.
Он чуть не расхохотался, но решил что еще рано ее разоблачать и момент неподходящий.
— В Чили? А что она там делает, твоя мама? Ткани расписывает?
— Да нет, у нее роман…
— С чилийцем?
— Да.
— Ну, в принципе можно слетать и в Чили за благословением матушки…
Кажется, он нарочно меня мучает. Он знает?
— Ну, ладно, в Чили мне неохота лететь… Подождем, пока твоя мама вернется. Тем более, что ты не хочешь официального брака, а на связь с мужчиной тебе мамино благословение не нужно?
— Ринат…
— Знаешь, сегодня мы поедем ко мне, у тебя ведь ремонт. Ты согласна?
— Да. Я теперь уже на все согласна, — она решила, что пора. А утром, если все будет хорошо, она ему скажет… Надо ж быть такой дурой…
Он обнял ее посреди дороги и стал целовать. Она закрыла глаза, прижалась к нему. Ничего… теперь он простит и поймет, он ведь уже любит меня… В какой-то момент она открыла глаза. И увидела его глаза. Из светло-зеленых они стали почти черными.
— Лилька, что ты со мной сделала? Ты вьешь из меня веревки…
— Я ничего… я просто люблю тебя… С первого взгляда.
— И я. Вот увидал и подумал: это моя женщина. И счастлив этим.
— Ринат, но у тебя же наверное есть кто-то?
— Это не так называется. Не есть, а бывает. Но больше не будет. Знаешь, я вообще верный человек…
— А как же полигамия?
— А черт ее знает… Я верный, если люблю… а просто так, за ради удовольствия… Зачем?
— А куда ты меня повезешь для начала?
— В Италию, домой. А потом, куда ты захочешь. Весь мир к твоим услугам!
— Я не была в Италии.
— Тогда мы сначала объездим Италию. Ты в Бога веришь?
— Нет. А ты?
— Я верю в судьбу. Может, это и есть вера в Бога, а?
— Я не знаю… Я просто уже плохо соображаю… Неужели ты и вправду меня любишь?
— Дурочка! Любимая дурочка! Имей в виду, мне нужно трое детей. Два парня и девочку.
— Ну, этого я не могу тебе обещать, — засмеялась Лиля. — А вдруг будут все парни?
— Ничего сойдет.
— А если все девочки?
— Тогда будем рожать до победы.
— Нет уж. Больше трех я не выдержу. Я еще и пожить хочу!
— Ладно, пусть будут все девчонки! С ними проблем меньше.
В кармане у Рината зазвонил телефон.
— Да. Борис! Сейчас уже идем. Будем минут через двадцать, — он спрятал телефон. — Как время-то пролетело. Уже восемь почти.
— Сколько же мы целовались? Два часа?
— Счастливые часов не наблюдают. Вот уж точно замечено. Ай да Пушкин!
— При чем тут Пушкин? Это же Грибоедов! — воскликнула Лиля с некоторым ужасом.
— Ах да верно. Это в твоих глазах ужасное преступление?
— Да, лет на пять потянет.
— Вот в путешествиях ты займешься моим культурным багажом. Обещаю, тебе работы хватит.
Как странно, мелькнуло в голове у Лили, я вот боялась, что Артем не знает Гиппиус и для меня это было важно. А этот и вовсе спутал Пушкина с Грибоедовым, но от этого он мне еще милее и дороже… Чудеса в решете! Любовь!
Все опять сидели за столом, пили, ели, а Лиля мечтала поскорее слинять. Однако Ринат ввязался в какой-то спор с двумя мужчинами и, казалось, забыл о ней. Лиле стало грустно, и она решила навестить Ушата. Но едва она успела погладить чудное животное, как прибежали дети. Оказывается, по вечерам детям Бориса вменялось в обязанность чистить ослика. С ними прибежали и гости. Лиля предпочла уйти. Она боялась расплескать что-то очень важное — ощущение счастья. Вдруг она почувствовала на себе тяжелый взгляд. Оглянулась. Какая-то девочка смотрела на нее с такой ненавистью, что Лиля обомлела. И вдруг узнала ее. Это была Вероника, дочь Артема. Откуда она взялась здесь? И почти тут же увидела Артема. Он подходил к столу с бутылкой шампанского в руках и пока ее не видел. Господи, зачем? Артем явно был навеселе. Что делать? Спрятаться? Глупо. Просто подойти к Ринату, сесть рядом. Он непременно положит ей руку на плечо или на колено, тем самым обозначив: это моя женщина. А что сделает Артем? Вдруг в памяти всплыла фраза, как-то сказанная им: мой сосед кинорежиссер… Значит, он сосед Бориса… Хотя чего мне бояться… Я же все ему сказала! Я ничего ему не должна, но кто знает, как поведет себя обиженный и к тому же пьяный мужик?
И пока Ринат еще в пылу спора, я лучше не пойду к нему.
— Лиля, ты чего по кустам прячешься? — спросила Вика.