Дмитрия приятно поразило, что Катя не тряслась над своими моделями и ради интересного снимка соглашалась на любую авантюру. Фотограф, скучающий на официальной сессии, откровенно пользовался такими возможностями на подпольной.
Отработав в Джайпуре, съемки продолжили в Гоа. Утром на пляже Дмитрий снимал моделей в купальниках. Только хотел усадить девушек на песок – как тут же раздался окрик администратора: «Осторожно! Испачкаешь!»; скомандовал подойти поближе к воде – «Осторожно! Намочишь!».
Все замыслы к черту! Не выдержал, сорвался, бросил зло:
– Наташа, давай снимать отдельно: океан здесь, а девушек в студии, а потом я их прифотошоплю друг к другу.
– Димка, ты, смотрю, здесь самый умный! Кто будет платить за испорченные модели? Я? Так моя месячная зарплата недотягивает до стоимости этого наряда! – Раскрасневшаяся от возмущения Наташа тыкала пальцем в купальник от «Chanel», отделанный натуральными аметистами и сапфирами.
– Блин, «зачем покупать такие дорогие автомобили»? – вспомнил Дмитрий фразу из бородатого анекдота и успокоился.
Зато потом, во второй смене, отыгрался на Катиной модели, заставив манекенщицу войти по колено в воду и ловить набегающую волну. Ее костюм, стилизованный под сари, замечательно смотрелся на фоне бескрайнего сине-зеленого океана и голубого неба. Чоли (блуза сари, закрывающая только грудь) и очень короткие шорты ярко-красного цвета были задрапированы, как в национальном наряде, прозрачным шифоном. По ткани шла россыпь мелких красных, синих и белых цветов, которая сгущалась книзу и превращалась в кайму. Катя, будто бы выбегающая на берег, позировала отлично, а вот Индийский океан – плохо. Нужно отснять сотни кадров, чтобы получить едва ли десяток «шедевров». Катя поддергивала подол промокшего сари и звонко хохотала, а Дмитрий смотрел на нее в видоискатель и чувствовал, что невольно улыбается. Фотограф подходил все ближе и ближе к океану, пока и его не обдало волной. Слава Богу, камера не пострадала, хотя кадры с летящими на зрителя брызгами и бегущей от волны девушкой стоили такого риска.
Количество отснятого материала росло, и уже четко вырисовывалась концепция серии. «Назад, к истокам!»
Но любимыми фотографиями у Дмитрия стали те, что были сделаны в Чертоге тысячи зеркал Амберской цитадели. Этот огромный зал можно осветить при помощи одной-единственной свечи. Потолок и стены облицованы множеством миниатюрных выпуклых зеркал, создающих многоцветные световые эффекты.
По предложению Рекхи один из костюмов украсили в раджпутском стиле: зеркалами размером с мелкую монету. На кадре Катя держала в руке горящую свечу, которая отражалась во всех зеркальцах ее наряда, а за спиной буйствовала феерия огненных бликов от вспышки камеры. Внимание зрителя на снимке привлекало встревоженное выражение на лице девушки. В чем причина ее беспокойства? Что с ней будет дальше? Наконец у Дмитрия получилось то, чего он давно добивался в фотоискусстве модельного бизнеса: манекенщица, не изменяя своей профессии, стала актрисой.
Не было бы счастья – да несчастье помогло.
Перед самой съемкой Кате позвонила сестра Наташа и рассказала, что в семье, где она работала няней, большая проблема. Муж тайно сделал генетический анализ ребенку и получил подтверждение своим подозрениям. Разразился страшный скандал. На другой день неверная супруга, прихватив драгоценности и наличность, сбежала из дома. Сын оказался никому, кроме няньки, не нужен, обманутый муж решил официально отказаться от отцовства и сдать ребенка в детский дом.
– Какой приют! Мы с тобой сами вырастим Сережу! – успокаивала Катя рыдающую сестру, а потом, когда выключила телефон, и сама расплакалась: – Нет! Нам не дадут усыновить… не замужем… квартиру снимаем…
Еле успокоили.
У себя в номере Дмитрий долго всматривался в эти кадры и решил, что больше не будет искать встречи с Кристиной, добиваться правды. Раньше в нем играли скорее амбиции, чем настоящие родительские чувства. Теперь же казалось, что он стал другим. Вдруг вспомнилась притча о суде Соломона над двумя матерями, которые претендовали на одного ребенка. Мудрец приказал одной женщине взять ребенка за правую руку, другой – за левую.
– Тяните! Ребенок достанется той, что сильнее… – он не договорил слова «любит».
Действительно, первой ручку ребенка, как только он закричал от испуга и боли, отпустила настоящая мать. Так же решил и Дмитрий: отец он сыну Кристины или нет, но пусть ребенок спокойно живет с мамой и папой-олигархом.
«У меня еще будет своя семья. А пока могу помочь Кате и Наташе растить Сережку. Для ребенка любовь близких дороже больших денег. И какая разница, кто его будет по-настоящему любить, кровные или приемные родители».
– Пока, Катя! Я тебе позвоню, как только отретуширую снимки. Думаю, за пару дней управлюсь.
Дмитрий по-дружески чмокнул приятельницу в щеку и пошел к стоянке такси.
– На Патриаршие пруды. – Нет, он не поменял своего решения, просто понял за две недели, кто ему нужен. Мама с малышом в синем комбинезончике. Сфотографировать. Познакомиться. А если она одинока…
В парке их не было.
На следующий день тоже.
Может, ребенок заболел? Или поехали всей семьей отдыхать?
Дмитрий решил приходить сюда ежедневно. Благо что для его «детской» серии здесь много подходящих малышей.
– Привет, Катя! Все готово. Приезжай выбирать кадры.
– Ой, Дима, может, ты ко мне? Я сейчас сижу с Сережей. А у нас радость: его отец, немного успокоившись, согласился содержать сына, но жить с ним вместе отказывается. Купил для него двухкомнатную квартиру. Наташа поехала ее смотреть.
– Поздравляю! Теперь вам не придется тратиться на съемное жилье. Диктуй адрес, приеду.
Катя жила близко, в соседнем районе. Уже через полчаса Дмитрий звонил в дверь.
«Нет! Этого не может быть, потому… потому что… такого быть не может!» – Катя держала на руках «малыша в синем комбинезончике».
– Проходи! – она пошла в комнату.
Дмитрий немного медлил: поднял голову вверх и улыбнулся. То ли потолку, то ли вселенной.
Отбирали фотографии долго: то малыша надо было покормить и уложить спать, то звонили из модельных агентств, а потом Катя пригласила его попить чаю. Дмитрий никуда не спешил, ждал Наташу. То, что он понял о ее характере, подтверждалось рассказами сестры. Девчонки из небольшого городка, родители еле концы с концами сводили – не помощники дочерям, но хорошее образование им дали. А дальше сестры могли рассчитывать только на себя. Наташа по образованию педагог-словесник, но пришлось, пока Катя не встанет на ноги, пойти в няни. Устроившись в состоятельную семью, можно спокойно снимать квартиру.
Они уже допивали чай, когда хлопнула входная дверь.
– А вот и Наташа, – засуетилась Катя.
– Здравствуйте, Дмитрий! Ваше лицо мне знакомо, но не помню откуда.
Не признался. Потом, когда станут ближе, он расскажет ей все о себе.
Дмитрий засиделся в гостях до позднего вечера. Они снова пили чай, разговаривали и рассматривали снимки. Уходить не хотелось. Наташа видела его внимание и смущалась, видимо, привыкла быть в тени более молодой и красивой сестры. Дмитрий улыбнулся, вспомнив погонщика с его разговорами об ауре, и украдкой разглядывал сестер, подмечая сходство и находя отличия, и все больше убеждался, что Наташа ему нравится больше.
Дома Дмитрий потянулся на полку за чистой флешкой, чтобы переписать фотографии и завтра постараться пристроить в какой-нибудь журнал. Кате это не по силам, а у него есть кое-какие знакомства. Вынимая флешку, задел стопку с фильмами. Плоские коробки веером разлетелись по полу.
«Дьявол носит «PRADA». Хм-м…
– Любимый фильм Кристины… – задумчиво пробормотал Дмитрий. – Вот то, что мне нужно. Хочешь выиграть – меться в яблочко.
Ругнувшись на почти разряженный ноутбук, подключил его к сети и быстро защелкал клавишами:
…«Vogue»…
– Наглость – второе счастье, а попытка – не пытка.
Дмитрий долго набивал письмо в редакцию, постоянно сверяясь со словарем, а потом прикрепил три фотографии. Чистой воды авантюра. Какова вероятность того, что им повезет пробиться в американский «Vogue»? Близкая к нулю. Курсор мыши неуверенно завис над «Отправить».
– А, была не была!
На экране высветилось «Перейти в папку «Входящие».
Дмитрий выключал ноутбук, думая о бессменном главном редакторе «Vogue» – прообразе героини Мэрил Стрип из «Дьявол носит «PRADA» – Анне Винтур. Самая важная персона в мире моды.
Утро ворвалось телефонным звонком.
– Здравствуйте! Дмитрий Еремин?
– Да… доброе утро! – голос спросонья был хриплым.
– Переключаю вас на директора русского представительства журнала «Vogue»… – И уже солидный мужской голос с явным американским акцентом: – Доброе утро! Извините, что так рано звоним, но Анна Винтур не любит ждать. Мы получили ваше письмо.
Утро ворвалось телефонным звонком.
– Здравствуйте! Дмитрий Еремин?
– Да… доброе утро! – голос спросонья был хриплым.
– Переключаю вас на директора русского представительства журнала «Vogue»… – И уже солидный мужской голос с явным американским акцентом: – Доброе утро! Извините, что так рано звоним, но Анна Винтур не любит ждать. Мы получили ваше письмо.
От волнения засосало под ложечкой. Дмитрий быстро сложил дулю на удачу, от напряжения сводило пальцы.
– Миссис Винтур просила задать вам несколько вопросов. Есть ли еще снимки других моделей одежды? Одинаковые имя и фамилия у модельера и модели – случайность или это один и тот же человек?
– В коллекции двенадцать моделей. Это дипломный проект модельера Екатерины Основиной. Она же и является моделью.
– Отлично! Жду вас и Екатерину Основину в офисе русского представительства журнала для подписания контракта. Можете сегодня?
– Конечно, можем. Большое спасибо за оперативность! Сейчас приедем. До свидания!
– До свидания!
Дмитрий еще долго сидел, замерев с телефоном в руке.
«Посчитал бы, что розыгрыш, если бы вчера сам не отправил письмо в журнал».
Потом открыл в ноутбуке папку с фотографиями «Путевой дневник. Индия». Дмитрий всматривался в кадр с Катей у Железной колонны в Дели. Глаза девушки прикрыты, что-то шепчет. Интересно что? Вряд ли она замахивалась на мировую славу. Видимо, вселенная подкорректировала ее желание и исполнила с какой-то уму непостижимой скоростью.
Теперь Дмитрий точно знает, Индия – сказочная страна.
– Катя, привет! У меня для тебя новость. Ты стоишь?.. А-а-а, ну тогда лучше сядь, чтоб не упасть…
Герой ее романа
Олег Рой
Работать над своими книгами Алина предпочитала по ночам. Днем было некогда, да и не получалось как-то. Вдохновение не приходило, что называется. «Наверное, моя муза не любит солнечного света, – смеялась молодая писательница. – Она прилетает ко мне только в темноте». Поэтому за компьютер Алина садилась вечерами, часов в восемь или в девять, а поднималась из-за него часа в три, в половине четвертого, не раньше – летом в это время за окном уже начинал брезжить рассвет.
И, естественно, Алина почти не высыпалась. Даже несмотря на то, что начальник пошел ей навстречу и разрешил приезжать в офис после полудня – так уж повезло Алине с работой. Четыре года назад, сразу после университета, она устроилась юристом в один из ведущих московских торговых холдингов и вскоре стала заместителем руководителя отдела, что означало и более-менее свободный график, и приличную зарплату.
Вообще таких людей, как Алина, принято называть баловнями судьбы. Коренная москвичка, единственная дочь состоятельных родителей, она с детства имела то, о чем другие могут только мечтать, начиная с модной одежды и репетиторов по всем необходимым предметам и заканчивая отличными способностями, великолепной памятью и эрудицией. Алина окончила с золотой медалью английскую спецшколу, без особых проблем поступила в МГУ, так же без проблем его окончила – одновременно с мидовскими курсами иностранных языков – и прошла годичную стажировку по специальности за границей. В свои двадцать шесть лет она была уже состоявшимся человеком. Жила в собственной двухкомнатной квартире в Трехпрудном переулке, ездила на золотистом «Рено Клио» и могла позволить себе одеваться в бутиках, проводить отпуск в экзотических странах, наслаждаться посещением модных ресторанов, клубов, СПА-салонов, сеансов йоги, фитнеса и вообще всего того, что так нравится современным молодым девушкам. Другая бы на ее месте бросилась в омут красивой жизни с головой и барахталась бы в нем до изнеможения, но для Алины вся эта мишура была не слишком важна, она относилась к ней не как к смыслу существования, а лишь как к приятному дополнению этого самого существования. Настоящая жизнь для нее заключалась совсем в другом – в творчестве.
С самого детства, сколько себя помнила, она пыталась сочинять. Посмотрев мультфильм или послушав прочитанную родителями сказку, Алина всегда представляла себе продолжение истории. Ей было любопытно, что же могло случиться с героями дальше – и она сама додумывала дальнейшее развитие событий, заставляя маму и папу восхищаться ее неугомонной фантазией. Став чуть постарше, Алина переключилась на любимых героев – кукол. В ее воображении фигуристая блондинка Барби и мужественный Кен, а также их многочисленные приятели, знакомые и детишки переживали бурные и насыщенные событиями истории, перед которыми меркли все возможные телесериалы, включая «Санта-Барбару» и «Дикого ангела», не говоря уже об «Элен и ребятах». Лет в двенадцать в ее творчестве настал новый период – эпоха дневниковых записей. На день рождения Алине подарили толстую тетрадь в твердой розовой обложке, которая запиралась на маленький золотой замочек. Появление этой тетради в корне изменило ее жизнь. Ежедневно Алина рассказывала своему дневнику о событиях, случившихся с ней в школе и дома, но вскоре поняла, что это совсем неинтересно – ведь в жизни редко происходит что-то любопытное или красивое, похожее на сказку. Впрочем, подобное открытие совсем не разочаровало Алину. Как раз в это время она влюбилась в популярного эстрадного исполнителя, с которым, конечно, даже не была знакома, и стала поверять дневнику сначала свои переживания, а потом и придуманные ею сценарии знакомства с кумиром, развития романа с ним и различные финалы – от хеппи-энда с белым платьем и фатой до трагедии, его несчастной гибели или собственного суицида. К счастью, до таких ужасов дело не дошло. В розовой тетради закончились чистые страницы, а вместе с ними пришла к своему завершению и любовь к актеру.
В пятнадцать лет Алина уже писала законченные рассказы, в основном фан-фики или подражания любимым фильмам-мелодрамам или любовным романам, которые она читала целыми пачками, и всерьез подумывала о поступлении в Литературный институт. Однако родители были против. Мама утверждала, что «писатель – это не профессия», а папа говорил:
– Детка, ну подумай сама, какие у тебя могут быть шансы на этом поприще? Посмотри, сколько сейчас издается книг, и наших, и переводных. Ты просто утонешь в этом потоке. Как бы ты хорошо ни писала, но в таком изобилии книг ты потеряешься, тебя никто не заметит.
Алина молчала. В глубине души она была уверена, что пишет не так, как другие, а гораздо лучше. А значит, ее не могут не заметить и не оценить! Но произносить такое вслух казалось нескромным, так что оставалось только кивать и соглашаться с родителями.
Выход из сложившегося положения предложила лучшая подруга Кира. Кира сама не сочиняла и не пыталась даже, но так любила литературу, что решила сделать ее своей будущей специальностью.
– Давай вместе со мной поступать в полиграфический институт? – уговаривала она. – На редакторский факультет. Конечно, это не Литературный – но и после него у тебя будет почти профессиональное образование.
Впрочем, Алину такой вариант развития событий не устраивал. Одно дело – самой сочинять удивительные истории, погружаться в собственный сказочный мир, придумывать характеры персонажей и вершить, как демиург, их судьбы, и совсем другое – править чужие тексты, выискивая в них лексические и фактические ошибки, натяжки и неточности. Нет, быть редактором она не хотела!
Потому Алина и подала документы на юридический факультет. А Кира поступила в свой полиграфический, правда, только на вечерний – но это оказалось только к лучшему, во всяком случае, для Алины. На втором курсе Кира осуществила свою заветную мечту – устроилась работать в популярный глянцевый журнал. Пусть пока курьером, не так важно, лиха беда начало. Кира была решительно настроена на карьеру и действительно добилась своего. Через полгода она стала секретарем, а еще через год выросла до редактора. Именно благодаря Кире и появилась писательница Алина Белкина. Как-то раз та показала ответственному редактору тексты своей подруги – и ему они очень понравились. Сначала в журнале опубликовали один рассказ, через пару месяцев – другой, и вскоре Алина Белкина уже стала постоянным автором популярного женского издания. Читательницы были в восторге от ее произведений, с нетерпением ждали новых, а некоторые даже писали в своих письмах, что покупают журнал исключительно ради рассказов Белкиной.
Алина была плодовитым автором, она принадлежала к категории счастливцев, чьи тексты рождаются легко и быстро. Создание, пусть и регулярное, коротких рассказов никак не являлось пределом ее творческих возможностей. Однажды ей пришел в голову сюжет любовной истории, явно претендовавший на больший объем, чем двадцать журнальных страниц, – и результатом стал полноценный роман, написанный всего лишь за два с половиной месяца. Алина показала его главному редактору журнала, тот похвалил произведение и познакомил начинающую писательницу с редактором известного издательского дома. Результатом их встречи стала вышедшая через несколько месяцев книга в яркой обложке – первый роман Алины Белкиной из серии «Капризы Купидона». Следом за ней вышла и вторая, а затем и третья. На магазинных полках книги не залеживались – поклонницы творчества Белкиной с восторгом восприняли известие, что их любимая писательница работает теперь и в крупном жанре. Прочитав роман, они рекомендовали его своим знакомым – и это «сарафанное радио» служило лучшей и более успешной рекламой, чем уличные билборды и телевизионные ролики. Впрочем, и «настоящая» реклама тоже была – в современном мире без нее просто нельзя. Плакаты в магазинах и транспорте, листовки, глянцевые журналы, публикующие ее эссе и интервью, создавали образ успешной молодой писательницы, одновременно и романтичной, и современной до глубины души.