— А-а, ну понятно, — протянул Иван. — Ветеранский синдром. Война закончилась, а мы ещё не навоевались.
— Сухов, — Лера обернулась и спокойно, но с каким-то скрытым сочувствием посмотрела на Павла. — Ребята правы. Твоя война тоже закончилась. Ты вычислил Апостола. Дальше ты можешь только помешать.
— Вы говорили это вчера, — Сухов кивнул. — Не помните?
— Нет, — Лера покачала головой. — Вчера мы с тобой не разговаривали.
— Что и требовалось доказать, — Сухов усмехнулся. — Вы не всё знаете, дама и господа. Скажу больше, вы о многом даже не догадываетесь. И это хорошо. Лучше вам этого не знать. Уж поверьте.
— Напустил ты тумана, — Иван усмехнулся.
— Предлагаю вариант, — сказал Найдёнов. — Следим дальше, но не вмешиваемся. Навигаторы у нас работают, маяки тоже, спецназ скоро будет здесь. Если Апостол собрался идти дальше поверху, далеко он не уйдёт, с «вертушек» его сразу же засекут.
— А если у него отсюда новый тоннель начинается? — Сухов откинул колпак капсулы и начал загребать прикладом «Шторма», как веслом. — Нет, ребята, успокаиваться рано. Я иду за Апостолом до конца. Чего бы это ни стоило.
— Упрямый, как… — Иван замял реплику.
— Как Леший, — вдруг закончил Найдёнов. — Я тоже иду. Командир меня однажды прикрыл, теперь я его прикрою. Долг платежом…
— Страшен, — теперь закончил Иван. — Все пойдём, куда мы на фиг денемся? Да, Лера?
— Только с начальством переговорю, — ответила девушка.
— А кто, кстати, у вас начальство? — вдруг спохватился Сухов.
До него вдруг дошло, что и у тамбура, и сейчас он воспринял эту странную троицу как своих, хотя они не предъявили ему ни одного доказательства. Да, спасли и тогда, и сейчас, но кто знает, зачем они это сделали? Может, как тот сталтех Захарчук решили втереться в доверие и использовать Сухова в нужный момент как козырную карту. Кто знает?
— Спокойно, командир, — Найдёнов знал Сухова лучше всех, поэтому сразу почувствовал, что Павел напрягся, и быстро догадался, почему это произошло. — Мы свои. Мне-то ты веришь?
— В карцере у двери Витька Кабанов лежал с простреленной башкой, видел?
— Не заметил.
— Его Апостол убил. Но не потому, что Витёк сопротивлялся захвату блокпоста. Просто потому, что стал неугоден Апостолу.
— Кабанов работал на Апостола? Дела-а.
— Так и было. И Чех на Апостола работал, помнишь его? И в штабе бригады у них крыша имеется. Поэтому прости, Сергей, но верю я только себе. Кто вас прислал?
— Подполковник Бойков, — сказала Лера. — Он скоро сам это подтвердит. А если ему не веришь, лейтенант Гелашвили поможет тебе поверить, что есть ещё в Зоне честные военные.
— Жора? — Сухов хмыкнул. — Он же сержант. С капитаном Галимовым работал. У Терещенко в контрразведке оба служили.
— Нет больше Галимова, нет Терещенко, — Лера вздохнула. — Бойков теперь главный контрразведчик. А Жора экзамены в мае сдал на лейтенанта и теперь мобильным спецотрядом командует.
— Я много пропустил, — Сухов покачал головой.
— А имплант что же, не фурычит? — спросил Иван. — Всю эту информацию ты и без нас можешь получить, из м-сети. И подтверждение заодно, что мы тебе не враги.
— В этом всё дело, — Сухов помотал головой. — Функции восстанавливаются, но очень медленно. Пока ни связи нет, ни навигации.
— Тогда остаётся поверить нам на слово, — Иван развёл руками. — Другого выхода не вижу.
— Тихо! — шепнул Найдёнов. — Подходим! Вон там вход в коридор какой-то. Думаю, нам туда.
— Только не нахрапом, — потребовала Лера. — Сначала осмотримся, прислушаемся…
— Само собой!
— Тогда погнали.
Сухов выбрался из капсулы первым и, только очутившись на берегу, осознал, что стоит к троице спиной. И ни о чём не беспокоится.
«Поверил? — спросил Сухов удивлённо у самого себя. — Видимо, да. А почему? А бог его знает! Положился на интуицию. Пусть пока будет так. А там разберёмся».
Замеченный Найдёновым вход в коридор ничем не освещался, но это не мешало увидеть всё, что нужно. Коридорчик оказался коротким и выводил в комнату без дверей, с простейшей пожарной лестницей посередине, которая вела к люку в высоком потолке. Эта лесенка и стала конечной точкой маршрута под кодовым названием «фаза два». Убедительным доказательством правильности этой догадки стал тот факт, что по лестнице карабкались бойцы Апостола, а сам он стоял чуть в стороне, поставив одну ногу на заветный ящик с фугасом. Больше Сухов ничего не рассмотрел. Его заметили охранявшие вход в комнатку воины в серой униформе. В той самой, «гусиной».
«Снова всё сошлось! — подумал Сухов, убираясь из просвета коридора. — Пусть не в городе, но всё равно на дальнем кордоне созданного Апостолом укрепрайона службу несут… наёмники! Точно! «Гуси» это наёмники! Ну, как же я раньше-то… вот тормоз! «Дикие гуси», это же стандартный позывной наёмников!»
В просвете коридора засвистели пули, и поверхность искусственного озера в гроте покрылась сотнями оспин, а с дальней стены посыпалось бетонное крошево и песок. Прикрывая отход Апостола, наёмники не жалели патронов. Что ж, тактика расточительная, но верная. Ураганный огонь не позволял даже заглянуть в коридор, а не то чтобы прорваться по нему в комнату с лестницей.
— Уйдут! — крикнул Иван. — Надо гранатами!
— Чтоб руку оторвало? — спросил Найдёнов. — Только сунь в просвет, сразу срежет, как бритвой!
— Сверху бы их! Лера, где спецы?!
— На подлёте, — Лера вскинула оружие. — Слышите? Они приближаются!
— Кто приближается, спецы? — притормозил Иван.
— Охранники! Поливают на ходу!
— Может, нырнём? — Иван беспокойно оглянулся.
— Нырнём, — согласился Сухов, но нырнул вовсе не в озерцо, а в просвет коридора.
Нырнул и ещё не долетев до пола, открыл огонь. Наёмники не ожидали, что кто-то решится на такой трюк, и не успели поймать в прицел расстелившуюся на полу мишень, поэтому проиграли дуэль. Сухов срезал троих практически в упор, но ещё двое на флангах не попали в прицел его импульсника, поскольку видимость перекрыли рухнувшие центровые. Один из которых вообще свалился прямиком на Павла. На время, пока Сухов выбирался из-под тела наёмника, он стал лёгкой мишенью, и если бы не поддержка Леры и товарищей, нырок у лейтенанта мог получиться слишком глубоким, в небытие.
Троица «разведчиков под прикрытием» открыла огонь, и ситуация вмиг перевернулась с ног на голову. Теперь пули импульсников выбивали бодрую дробь из дальней стены комнаты с лестницей. Впрочем, не прошло и трёх секунд, как ситуация вновь развернулась на сто восемьдесят. В перестрелку вступили бойцы Апостола, и троице пришлось снова спрятаться по бокам от входа в коридор, а Сухов едва успел отползти назад и вправо, снова в компанию к Лере.
— Цел? — девушка окинула Сухова быстрым взглядом. — Что ты творишь?! Ты и вправду думаешь, что бессмертный?!
— Я так не говорил, — Павел утер с лица чужую кровь.
— Ну, главный герой, — Лера поморщилась. — Сухов, ты не в игре, это реальность, здесь не перезагрузишься!
— Ты жестоко ошибаешься, — Павел усмехнулся. — В любом случае, они будут теперь опасаться и дуром не попрут.
— И что мы выиграем?
— Время, — Сухов кивком указал вверх. — Скоро прилетит твой спецназ?
— Летят, не волнуйся, уже снижаются. Я включила маячок. Не промажут.
— Это ты напрасно, — Сухов покачал головой. — Маячок отличный ориентир не только для спецов, но и для биомехов. Запросто могут нагрянуть с внезапной проверкой.
— Они все сейчас у блокпоста, — Лера пожала плечами. — Наверное.
— Вот именно, наверное.
— Теперь всё решает скорость, — сказал Найдёнов.
— Точно, — поддакнул Иван. — Кто вперёд, тому и приз. Прилетят «вертушки» — наша взяла, а примчатся биомехи или Апостол успеет смыться и затеряться в жестянке, тогда спецназ лузеры, а они молодцы.
— Есть ещё мы! — Сухов вдруг на миг выглянул в просвет и полоснул очередью. Затем вернулся в прежнюю позицию и улыбнулся Лере. — Для профилактики.
— Ты чокнутый, Сухов, — девушка вздохнула и вдруг вскинула руку. — Погоди, есть связь!
— Прилетели, да? — с надеждой в голосе спросил Иван.
— Пр-ровалиться! — вырвалось у Леры. — Биомехи двинулись сюда, но пока далеко.
— Чего ж, тогда проваливаться? Апостол удрал?
— Крышку этого бункера засекли, мы прямо посреди Копачей. Никакого живого движения поблизости от выхода нет.
— И чего тогда? — Иван помахал рукой. — Ну, ну, не томи!
— «Вертушки» не могут подлететь. Над посёлком кружит какая-то атмосферная аномалия. То ли торнадо, то ли…
— Лиловая туча! — перебил Сухов. — Считайте, что Апостол в капкане!
— С чего вдруг? — Лера покачала головой. — Теперь спецназу придётся пешком сюда топать от места высадки. За это время банда Апостола выберется наверх и умчится в неизвестном направлении.
— Не выберется!
— Сухов, успокойся! «Есть ещё мы!» Это я слышала. Только «нам» такая кодла не по зубам. Остановить банду, наступая ей на пятки, мы не сумеем!
— Я тебе говорю — они не выберутся! — уверенно заявил Сухов. — Им проще будет сюда прорваться и обратно по трубе пешком…
— Если сюда, мы их тем более не удержим… — Лера не уловила иронии. — А почему ты уверен, что они не выберутся?
— Знаю, — Сухов присел и снова на миг заглянул в просвет.
В этот раз на его выходку никто не отреагировал. Ни свои, ни чужие. Моментом тотчас воспользовалась и Лера. Через миг они вернулись на исходные и переглянулись.
— Ничего не понимаю, что они делают?
— Пытаются открыть люк.
— Но ведь он был открыт. Видел лужу под лестницей? Явно дождевая вода залилась. Ветром захлопнуло?
— И прижало, — Сухов кивнул. — Да так, что теперь они пусть хоть всей бандой навалятся, а всё равно не откроют.
— Прижало? Чем? Ветром, что ли?
— Ураганным, — Павел вновь кивнул.
— Как-то слишком… — Лера замялась, подбирая слово. — Вовремя. Просто удивительно.
— Так обычно и бывает, — авторитетно заявил Сухов. — Не в первый раз подобное явление наблюдаю.
— Управляемый ураган?
— По-разному. Иногда ледяной шквал, иногда ливень, а бывает и снег с хлопьями в кулак.
— Жора, что из перечисленного видишь? — спросила Лера, явно не у Сухова.
До Сухова дошло, что девушка держит открытым канал связи со спецназом.
— Ну? Что видят?
— Вихрь видят, — пояснила Лера. — Туча сверху тёмная. Жора, сиреневая? Да, туча. Какая?
— Лиловая, — поправил Сухов.
— Без разницы, — Лера поморщилась. — Она обычная, свинцово-серая. Что упало? Ушат? Жора, без метафор! А-а. Ясно. Ждём!
— Какой ушат? — переспросил Сухов.
— Действительно, резко начался ливень, и местность вокруг залило на метр, как из ушата вода выплеснулась. Бойцы Апостола потому и не могут крышку поднять.
— Метровая толща воды — это серьёзная тяжесть, — согласился Сухов.
— Теперь вода постепенно уходит, стекает в пруд. Но туча висит на месте.
— И чего мы тогда ждём? Когда противник придумает способ прорваться?
— Нас ждёте? — вместо Леры ответил своим вопросом на вопрос Сухова вдруг вынырнувший из пруда боец в легком костюме боевого пловца.
— Вас, дельфинчики, вас, — Лера кивком указала на просвет коридора. — Там крысы завелись, сидят в амбаре, думают, куда им броситься.
— Большая стая? — человек выбрался на берег, скинул ласты и встал рядом с Лерой, приготовив к бою армган.
— Тридцать хвостов, не меньше, — ответила девушка.
— И сырная головка при них?
— При них, только боюсь, как бы крысиный король её не сожрал в сердцах. Ты один?
— Одному скучно, — пловец щелкнул пальцами.
Подчиняясь этому эффектному жесту (пловец явно играл на публику), из воды показались ещё десятка полтора бойцов в экипировке для подводного боя. Судя по качеству подгонки снаряжения и оружию, настоящими боевыми пловцами оказались не все, только те, кто имел армганы и носил на плече шевроны бойцов морской пехоты. Человек пять. Остальных явно не так давно прикомандировали к группе и наспех обучили. Но держались уверенно все без исключения. Прикомандированных, видимо, набирали не из молодого пополнения, а из опытных чистильщиков или из спецназовцев.
— О, подкрепление! — живо отреагировал Иван. — Ну, теперь удержим позицию, базара нет!
Непонятно, то ли опровергая бодрое заявление Ивана, то ли подтверждая его, в коридоре что-то тяжело громыхнуло. Сухов снова заглянул в просвет и, оценив увиденное, проронил только одно короткое слово: «Беда». Вырвалось оно у Павла невольно, но полностью соответствовало новому изменению в оперативной обстановке. Вход в комнату с лестницей перегородила тяжёлая бронированная отсечка. Кроме того, что рухнувшая, как нож гильотины, переборка оказалась бронированной, её покрывал толстый слой активного пластика. То есть ни импульсники, ни армганы, ни даже боеприпасы с «фричем» эту преграду пробить не могли. И этот факт сильно беспокоил Сухова.
А ещё у Павла возникло неприятное подозрение, что Апостол собирается привести свой последний аргумент. Используя язык Лериных иносказаний — осознав, что загнан в угол, крысиный король решил сожрать «сырную головку». Если говорить прямо — взорвать фугас. Прямо здесь и сейчас. Погибнуть, так с музыкой.
— Командир! — Сухов обернулся к лидеру группы пловцов. — Надо пошептаться.
— Говори, лейтенант, от своих секретов нет, — разрешил морпех.
— Лейтенант Сухов, — машинально представился Павел, прежде чем начать разговор.
— Подполковник Бойков.
— Прибыл собственной персоной, — хмыкнул из своего угла Иван. — Тряхнул стариной.
— Гражданин Копейкин, отставить репортаж, — Бойков даже не взглянул в сторону Ивана.
Сухову, прежде чем начать разговор, пришлось в очередной раз взять короткую паузу, чтобы справиться с удивлением. Бойкова он не узнал, как и Апостола. Нет, какое-то сходство с персонажем «первого уровня» у этого подполковника имелось, но вовсе не портретное. Скорее родственное, словно у двоюродного брата.
— И сержант Тарасов с вами? — проронил Сухов, сам не зная зачем.
— Пока рядовой, — хрипловато заявил один из бойцов-морпехов, — но спасибо за прогноз.
Этот парень выглядел вообще не так, как на «первом уровне». Там он был матёрым, мощным, почти, как Найдёнов, а здесь казался едва ли солиднее Ивана Копейкина. Просто удивительно.
— Ждать нельзя, — сказал Сухов подполковнику. — Апостол заперся не просто так.
— Подкоп будет рыть? — Бойков усмехнулся. — Баста, Сухов, отбегался Апостол. Он и сам это понял, вот и заперся. Спецназ уже на точке. Вода сойдёт, и откупорят они эту крысиную нору. А дальше дело техники.
— Не сдастся Апостол, — Сухов помотал головой. — Я его хорошо изучил.
— Да ну? — Бойков смерил Сухова взглядом. — Когда успел? По моим данным, ты у него не служил, дня три от силы за ним следишь в автономном режиме. Не так?
— Откуда вы узнали? — Сухов снова удивился. — Вы на самом деле тоже в курсе, что мы в «петле»?
— Я в курсе, что ты чуть не попал под «прямое подключение» и вообще много чего пережил за эти дни, — Бойков снисходительно взглянул на Сухова и похлопал его по плечу. — Поэтому расслабься, лейтенант, и отдыхай, всё позади. Дальше мы сами. Ты выполнил свою миссию на все сто. Даже с гаком. Верти дырку для ордена, а то и Звезду Героя получишь.
— Я так ему и сказала, — вмешалась Лера. — А он всё в бой рвётся.
— Я не устал, — твёрдо заявил Сухов. — И Апостола я действительно изучил. Он не простой бандит и шантажист. Он обязательно взорвёт фугас. В Узле или здесь, ему на самом деле неважно. Ему важен исключительно сам факт. Он психопат и убийца. И чем ярче, чем внушительнее и страшнее будет выглядеть его преступление, тем сильнее Апостол насладится содеянным. Понимаете? Что такое убить сто человек или сжечь деревню? Для него это мелочь. Такое преступление не удовлетворит его больное «эго». Ему требуется нечто масштабное, такое злодеяние, о котором до конца времён будут помнить все живущие на Земле.
— Обычно такие психопаты сами погибать в огне не любят.
— Бывает, что страсть становится сильнее осторожности.
— Сплошь и рядом, — проронил неугомонный Копейкин. — Так дети и рождаются.
— В случае Апостола — это страсть к разрушению, — продолжил Сухов. — Какими бы лозунгами он ни прикрывался, он жаждет только одного — разрушить мир Зоны. И всё. Ничего строить на этом месте он не собирается, а потому ему плевать, что будет дальше с Зоной и с ним самим.
— Тогда он не маньяк, а патриот, — заметил Найдёнов. — Только свихнувшийся на своём патриотизме.
— Хрен редьки не слаще. Любой экстремист считает себя патриотом, а на деле является маньяком, психопатом. Апостол — яркий тому пример. Он не сдастся, ещё раз вам говорю. Поэтому счёт идет на секунды. Если мы не остановим его, пусть и ценой своих жизней, он взорвёт фугас и… Мы всё равно погибнем, но с нами погибнут ещё десятки тысяч человек.
— Пойду, — Копейкин кряхтя отклеился от стены и сделал вид, что направляется к озерцу. — Лягу в один из этих симпатичных прозрачных гробиков. Раз уж всё равно придётся покидать этот мир, так хотя бы в хорошей таре.
— Найдёнов, пристрели его, отвлекает, — беззлобно проронил Бойков. — Есть в твоих словах, лейтенант, рациональное зерно, согласен. Но у нас другой психологический портрет Апостола на руках. Наши аналитики и доктора не один раз прокачали варианты его поведения. И ситуацию с подрывом фугаса ради самого факта подрыва они тоже рассматривали. И через компьютеры эту модель сто раз прогнали. Результат у них получился более-менее. Двадцать процентов вероятности.