— Уголовники? — брови Юргона стремительно поползли вверх. — Рискнуть доверить такое важное дело столь сомнительным людям?
— А ты не спеши с выводами. Там тоже разный народ встречается. Присмотрись, поговори, а как выберешь, приводи ко мне для знакомства. Может быть я скажу, кто и чего стоит.
— Вы способны заглянуть в душу к человеку?
— Нет. Но у меня большой опыт в наблюдении за людьми в кризисных ситуациях. Ладно. Будем считать, что этот вопрос мы обговорили. Хотя остаётся ещё масса моментов, над которыми стоит поработать подробнее. Но не сейчас. После того, как ты подберёшь себе надёжную команду. Переходим ко второму вопросу.
— К деньгам.
— К деньгам. Налоги для производителей увеличивать действительно нельзя, тут я с вами согласна. Даже может быть стоит уменьшить. Немножко. Зато сократить бюрократический аппарат нужно непременно. Посмотреть без кого можно обойтись. И уничтожить львиную долю придворных должностей. Во всяком случае, Подавальщик Утренних Тапочек мне точно не нужен. А он из казны получает каждый месяц столько, сколько средний ремесленник зарабатывает за два года.
— Аристократия будет недовольна. Это всё ведь чьи-то кузены, племянники и прочая родня.
— Что делать с их недовольством мы уже придумали. Если не хотят сами содержать своих родственников, пусть отправляют на дорожное строительство. Там всегда нужны чернорабочие. Хватит кормить дармоедов.
— Почти половина столичного Высшего Света — в чернорабочие. Мне это нравится, — он откинулся на спинку кресла, лицо его приобрело мечтательное выражение. Тишину кабинета разорвал громкий звук — били часы, расположенные в простенке между окнами. Полночь. Пора заканчивать посиделки.
— Есть что-то ещё, что мне нужно знать или срочно сделать? — она поднялась с кресла, подумав, что его точно нужно будет заменить. Император-то был, она бросила мимолётный взгляд на парадный портрет в золочёной раме, высоким мужчиной и мебель имел соответствующую. А её в этом кресле из-за стола едва видно.
— Созовите на завтра заседание кабинета министров. Пусть посмотрят на новую властительницу. И ещё было бы не плохо ещё раз показать вас народу. С теми же целями. Какое-нибудь публичное мероприятие.
— Посещение городских храмов?
— Годится, — на Юргона напала неудержимая зевота, он постарался её скрыть, но видно неудачно, потому как Ашам, глядя на него начала собираться. Уже на пороге кабинета она обернулась:
— Слушай, а твой кузен действительно спал в этом бальном зале на монстре кроватной индустрии?
— Нет, что ты? — зевота перешла в тихое хихиканье. — Там есть дверь в нормальную спальню, куда доступ разрешён только для пары доверенных слуг.
На этом они расстались, разойдясь каждый в свою сторону. От проводов до двери спальни Ашам отказалась, дорогу она туда помнила преотлично. Мало, очень мало ей досталось из воспоминаний императора, но задерживаться дольше в Сфере Сознаний было опасно. Теперь пробелы в знаниях придётся восполнять на месте. Хорошо хоть надёжным помощником он успел её обеспечить. Но как силами всего двух людей провернуть такую громадную работу? Никак. Нужна своя команда. Помощники. Единомышленники. Но это завтра. А сейчас спать-спать-спать.
3
Но заснуть не получилось, хотя ей казалось, что это случится, стоит коснуться головой подушки. Распиравшая её весь день энергия никуда не делась и, поворочавшись полчаса с боку на бок, она решила не мучиться, а лучше делом заняться. В громадном шкафу нашёлся чёрный, шёлковый халат. Мужской, конечно, ну да не важно. Зато во время прогулки поможет с тенями слиться.
Выйдя из спальни, она принялась бесцельно блуждать по тёмным, мало освещённым коридорам в надежде наткнуться на что-нибудь (или кого-нибудь) интересное, ну и освежить в памяти планировку дворца. Наверняка пригодится.
Бледное ночное светило, забыла уточнить как оно тут называется, норовило заглянуть в каждое окно, выхватывая то кусок мозаики, то резные дверные панели, одни только картины казались в его свете, бурыми невыразительными пятнами. Босые стопы неслышно касались мраморных полов, тонкий силуэт новой правительницы империи едва вырисовывался в окружавших её тенях. Ночная жизнь дворца предстала перед ней во всём своём многообразии. Возвращались с всенародного празднества ночные гуляки, ни на минуту не останавливалась работа на кухне, бражничала компания молодых придворных, что-то горько оплакивала совсем юная девушка, сидя на подоконнике. Ашам ни во что не вмешивалась, скользила мимо обрывков чужих судеб, стараясь лишь уловить общее настроение.
Закончился её забег в Личной Императорской Библиотеке. Как часто бывает, название слегка лукавило: библиотека была не столько личной, сколько императорской и доступ туда имело множество народа. Да оно и понятно, было бы непозволительным расточительством ограничить доступ сюда одним-двумя посетителями. У парадного входа стояли гвардейцы — туда она даже не стала показываться, не желая афишировать своё присутствие, а проскользнуть в закрытую дверь мимо недреманных стражей… Не самая благоразумная затея, тем более, что имеется прямой и никем неохраняемый проход прямиком из императорских покоев. Она вышла из неприметной дверки где-то на высоте третьего яруса. Ашам уже успела заметить, что все помещения дворца имеют впечатляющие размеры, но библиотека превосходила всё виденное ею до сих пор. Она была не слишком высокой — как раз на третьем ярусе полки и заканчивались, но по площади… как два бальных зала пройденных ею ранее. Всё внутренне пространство было перегорожено книжными шкафами, и логику их размещения наверняка мог понять только создатель этого хаоса. С того места, с которого смотрела демон, оно сильно напоминало лабиринт.
Оглядев библиотечные просторы ещё раз, Ашам заметила тусклый огонёк настольного светильника возле одного из читательских столиков. Кому это приспичило по ночам в библиотеке работать? Какой-то сумасшедший учёный? Шпион, копирующий карты побережья? Реальность оказалась намного прозаичней. За книгой обнаружился немолодой, блёклого вида мужчина, в странном сюртуке и коротких штанишках, костюм удивительно ему не шедший. Ах, да, так же выглядит ливрея для слуг. Чем же интересуется этот человек? Как оказалось сельским хозяйством, книга с которой он работал называлась: «Выращивание тхеша в условиях приречных районов Больших Равнин. Теория и практика».
— Ну чего над плечом навис? Своих дел, что ли нет? — не поднимая головы от записей, проворчал он. Этот человек ещё и пометки какие-то делал. Интересно, как почувствовал? Она не издавала ни единого звука, в этом она была уверена.
— А что ты сам-то тут делаешь? — она вступила в круг света.
Мужчина, услышав женский голос, нервно подскочил, свалив свои записи на пол. Так и есть. Какую-то благородную даму Хамм принёс, наверное, бессонница замучила. Теперь месяц объяснительные писать придётся и шурину наверняка влетит.
— Простите, благородная госпожа, я не должен был здесь находиться. Могу я надеяться, что вы не расскажете начальнику стражи?
— А ты ответь на мой вопрос. Мне интересно.
— Читаю, вот.
— А почему ночью?
— У меня нет права пользования библиотекой.
— Да ты не стой. Садись и толком объясняй, какая нужда погнала тебя нарушать инструкции.
— Брат в предгорьях Апшеда ферму держит. Большую семью кормит. Племянники в столичном университете учатся. Только прошлым летом напали на ферму мерцалки. Весь урожай сгубили. Брат попросил узнать здесь, в столице, как с этой напастью бороться.
— Что ж ты к сведущим людям не подался? — она сидела, уютно свернувшись в кресле, подперев щёку кулачком.
— Как же. Зашёл я в одну контору. Половину жалованья за консультацию оставил.
— Не помогли? — казалось, она искренне интересуется и сочувствует.
— Ай, — он махнул рукой, как бы отметая саму возможность помощи этих господ. — Посоветовали мне нанять мага или купить инсектецид, отраву то есть, — пояснил он, опасаясь, что юри не поймёт мудрёное слово.
— Совет плох? — она в наигранном недоумении приподняла брови.
— Не стоит он потраченных на него денег потому как, во-первых, очевиден, а во-вторых, оба средства слишком дороги. Работа мага обойдётся в годовой доход с фермы, а применение отравы на несколько лет снизит качество и урожайность зерна на добрую треть.
— И теперь ты сидишь тут ночами и пытаешься найти решение проблемы самостоятельно. И как успехи?
— Да вот, вычитал я, что растущий рядом с зерном тхеш отпугивает этих вредителей, так не растёт он у нас сам по себе. Сейчас пытаюсь разобраться, что такое надо сделать, чтобы рос. Ну как, удовлетворил я ваше любопытство? — он совсем перестал её опасаться, девушка была настроена вполне благожелательно.
— Вполне, — она кивком подтвердила своё согласие. — Вот что, как тебя зовут?..
— Лим Носток.
— Так вот, Лим, — она приподнялась со своего кресла. — Если решишь свою проблему, приходи ко мне. Возможно, я устрою тебе не только разрешение на работу в библиотеке в любое время дня и ночи.
— Но как я вас найду, юри?
— О, это будет совсем несложно, — она сделала шаг из освещённого круга и моментально затерялась в тенях.
Проснулась она на рассвете, проспав всего два часа, но несмотря на это, почувствовала себя отдохнувшей и готовой к новым свершениям. Бодро вскочила с постели, выполнила короткий разминочный комплекс и только после этого позвонила в колокольчик. На зов явились сразу две молоденькие служанки, чтобы подать госпоже воду для умывания и помочь одеться. Между прочим, отнюдь не лишняя привилегия. Платье благородной дамы застёгивается на добрых полсотни крючочков расположенных на спине. А вот тазик с водой — действительно пережиток прошлого, или если хотите, традиция, его заменяла вполне комфортабельная ванна.
— Что-нибудь ещё, госпожа?
— Вызовите моего секретаря. Завтрак подать в восемь в мои личные покои. Всё. Можете быть свободны.
Через несколько минут в дверь деликатно поскрёбся носатый молодой человек с отпечатком интеллекта на лице и в растерянности уставился на новую хозяйку покоев. Кто она такая он, разумеется, уже знал, однако не представлял ни как вести себя, ни даже как обращаться. Она стояла вполоборота к окну, тонкая фигурка в лучах восходящего солнца, казалось, просвечивала насквозь.
— Заходите, молодой человек, — неожиданно сильный голос для такого крошечного существа раздавался как будто одновременно отовсюду. — Меня зовут Ашам. Именно так ко мне следует обращаться.
Следующие полчаса были заняты подробным планированием дел на день грядущий. Только собрать членов Большого Имперского Совета к десяти часам — задача не из лёгких.
День Юргона начался неожиданно поздно. Вчера он рухнул в постель и заснул, даже не успев толком раздеться — сказывалось напряжение последних дней. В коридорах сновали толпы взбудораженного народа. Оказывается, демон успела подняться спозаранку и озадачить придворных и служащих выполнением поручений разной степени сложности. А кто не занимался ничем полезным, просто блуждал в поисках сплетен. Кстати «демоном» её никто не называл, о расовой принадлежности божьей посланницы они решили не упоминать. Так оно спокойней будет.
Он как раз успевал к Большому Совету и ни за что не собирался его пропускать. Зал был уже почти полон, и хотя обычно приглашения на это мероприятие рассылались как минимум за два дня, в этот раз пропустить его из-за несоблюдения формальностей никто не решился. Традиционно на него приглашали представителей Высоких Домов, командующих армиями, духовенство, делегатов от Башни Магов, Совет Министров в полном составе и некоторых придворных, включая самого Югрона, которые имели на это право.
Распахнулись створки трёхметровых дверей, стихли разговоры, в установившейся тишине очень громко и ясно прозвучал голос глашатая:
— Заместитель императора Ноострихской империи, посланница господа нашего Единого и Многоликого, Ашам.
Она вплыла в распахнутые двери медленно и величественно. Платье из белого кружева на атласной подкладке от шеи до кончиков туфелек закрывало её фигуру. Сверху накинута ало-золотая императорская мантия. Перешитая? Нет, явно новая. Нужно будет подсказать ей, вынести благодарность распорядителю императорского гардероба за расторопность. По плечам рассыпаются тяжёлые глянцевые локоны лишь кое-где прихваченные заколками.
Заседание прошло штатно. Никаких особо важных вопросов на нём решать не предполагалось, да и не решалось. После краткой вступительной речи демона начались поздравления от всех представителей знати и духовенства. Лишь одна заминка вышла, когда кто-то из Высоких Домов попробовал назвать её «императрицей». Ашам резко оборвала речь поздравителя и категорично потребовала:
— Не называйте меня «императрицей», я ею не являюсь.
— Но тогда как?.. — растерялся оратор.
— «Заместитель императора». Я настаиваю на использовании этого именования как в разговоре, так и в официальных документах.
— А в личных? — пошутил кто-то совсем тихонько, но она услышала.
— В личных тоже было бы неплохо, но я пожалуй оставлю ваше личное вам лично, — и обаятельно улыбнулась. Юргон с некоторой долей веселья заметил, как на людей действует аура этого существа. Нахмуренные, настороженные люди, остро чувствовавшие свою власть и ответственность, начали расслабляться, а некоторые даже непроизвольно улыбнулись в ответ. Да по истечении этого года они у неё с рук есть будут! Неожиданная мысль. Югрон нахмурился. А что если она потом, когда всё наладится, не захочет оставлять престол? Впрочем, ладно, опасение явно преждевременное. Пока таких намерений не просматривается, одно только её последнее заявление о порядке именования чего стоит. И вообще, для начала нужно разобраться с кризисом, всё остальное — потом.
Решив, что на запланированном далее посещении храмов, как и на торжественном обеде, ему делать нечего (если что действительно интересное случится, ему расскажут либо приятели придворные, либо Йёргун), а сейчас следует заняться делами. Его ждёт тюрьма! Ну, или тюрьмы, если точнее выразиться.
Обед-обед. Мероприятие торжественное, с доброй сотней приглашённых. Как жаль, что она про него почти ничего не помнит. Как-то Айнулер ухитрялся это действо пропускать мимо сознания. А вот что теперь делать ей, когда перед ней лежит штук — дцать приборов, которыми она даже не представляет как пользоваться? Что делать, что делать? Надеяться, что пусть не в актуальной памяти, так хоть где-нибудь оно сохранилось, и руки сами вспомнят. Для отвлечения пришлось завязать беседу с немолодой дамой, сидевшей по правую руку от неё, оказавшейся вдовой двоюродного дядюшки императора по отцовской линии. Выбранная для разговора тема должна была и понравиться собеседнице, и быть достаточно интересной для неё. Дворцовые праздники. Это оказался хороший выбор. Разговор поддержали соседи и на Ашам вывалили кучу подробностей о празднествах случавшихся при императоре Айнулере, его отце и деде. Информация не столько нужная, сколько забавная и, в любом случае, своё дело она сделала. Спустя десять минут она обнаружила, что полнее уверенно орудует какими-то чуть уплощёнными палочками поглощая вкуснейшее суфле (из чего оно было сделано, она решила не уточнять, аппетит — вещь хрупкая!).
Ах, тюрьма-тюрьма, юдоль скорби. Хотя может юдоль скорби — это не тюрьма, а больница? Не важно. Место всё равно безрадостное, даже отсюда, из кабинета коменданта тюрьмы. Юргон развернулся к начальнику кабинета.
— А разрешительные бумаги у вас имеются, позвольте спросить?
Да-а, раньше, когда он считался любимым кузеном правящего императора, таких вопросов не возникало. Юргон заговорщицки понизил голос:
— Документы какие-нибудь я вам, конечно, принесу. Если в личных делах осуждённых найдётся что-то стоящее, — он ещё больше понизил голос и завёл глаза к потолку. — Там, совершенно новый, экспериментальный проект. Башня Магов что-то мутит. Говорят, вроде бы собираются создать уникальных воинов-охранников, и для этого им нужен человеческий материал с совершенно определёнными свойствами. Секретными. Потому подбором кандидатов занимаюсь я лично.
— А почему не среди армейских? — проникся комендант.
— А разве свободный человек пойдёт на такой риск? А вдруг что сорвётся! Уголовников-то не жалко.
В конце концов, его отправили в архив и оставили наедине с тоннами бумажных дел. Яви Единый Лик Терпения, как среди всего этого подобрать себе надёжную команду он даже не представлял. Но попытаться был обязан.
От носилок Ашам решительно отказалась, сказав, что поход к главным городским храмам обязана совершить собственными ногами, в знак уважения к Единому Многоликому. И заявила об этом достаточно громко, чтобы случайные слушатели разнесли её слова по столице. Шествие получилось медленным, потому как от каблуков она так и не отказалась, а те не только добавляли полторы ладони к росту, но и препятствовали движениям быстрым и порывистым.
Три главных городских храма, которые она посетила в самом начале, были посвящены Единому Многоликому, так сказать, в целом и поэтому не имели в своём убранстве статуй и изображений, хотя украшены были богато. Несмотря на то, что это мероприятие имело практический характер: показать себя народу с лучшей стороны, выказав почтение их вере и под шумок встретиться с верховным иерархом ордена Вопрошающих, к сакральному действу она отнеслась вполне серьёзно.
Оставив свиту толкаться у дверей, подошла к алтарному камню. Обычный серый гранит, неровный, но до зеркального блеска отполирован руками молящихся. Она и сама возложила руки на алтарь, вспомнив единственную молитву с которой всегда приходила к создателю в какой бы из миров не попадала и какому бы проявлению божественности не были посвящены храмы: