Трудно придумать лучший план, не зная ничего о противнике и месте сражения.
Знаменосец Хорста замахал бунчуком, двинулся с места первый отряд, за ним второй, расходясь в стороны. Ветер понес над степью облачка пыль, впереди всадников побежали тени.
– Холодно-то как, – заметил Хорст, ежась от вольно гуляющего по телу озноба.
– Да? – Илна удивленно глянула из-под шлема. – А я ничего не чувствую.
Войско перемещалось неспешно, отряды выдвигались так, как было задумано вчера, и полководец, глубоко в душе остающийся бродячим сапожником, понемногу успокаивался.
Когда фрон взбежал на пологий холм, и стало видно то, что дозорный назвал «сэлэныэм», Хорст лишь выругался про себя и опустил ладонь на рукоять меча, словно клинок мог сейчас помочь.
На дне просторной ложбины торчали похожие на истощавшие крепостные башни сооружения, сотканные из тысяч разноцветных веревок. Рядом с ними виднелись строения, отдаленно напоминающие дома холиастов, но вырубленные из цельных кусков скалы.
Мелюзгой при гигантах казались рядом с ними сараи из черных, как смола, бревен.
– О богы! – пробормотал холиаст-служитель.
– Помилуй нас, Творец-Порядок! – эхом прозвучал возглас брата Ласти.
Между «домов» и «сараев» резкими, дергаными шагами перемещались исполины, их тела выглядели полупрозрачными в яростном сиянии восходящего солнца, глаза напоминали заполненные кровью дыры.
– Вперед! – рявкнул Хорст, силясь перекрыть грохот копыт. – Вырежем этим сукам кишки!
Смысл произнесенного командиром холиасты вряд ли поняли, зато интонацию уловили верно, там и сям раздались кровожадные вопли, засверкали лезвия вскинутых топоров.
Альфи поглядел на бывшего сапожника с уважением.
Исполины забеспокоились, один пригнулся и пропал, будто ушел в землю, а второй, повыше, с телом серым, как слежавшийся песок, зашагал навстречу войску.
– Стреляйте! – призыв Хорста едва ли оказался услышан, но возглавляющие отряды вожди все сообразили сами.
Захлопали немногочисленные луки, в воздух взвились стрелы. Большая часть не долетела, но некоторые угодили в цель, и громадное существо испустило низкий, гневный рев.
– Встаем! – Хорст дернул за поводья, понимая, что предводителю нет смысла лезть в горнило битвы.
– Как скажешь, – Илна остановилась рядом, за ней встали остальные, замедлил ход и замер на месте резервный отряд.
Появляясь из-за башен, навстречу холиастам от «селения» двинулись исполины, один из них столкнулся с правым крылом и заворочался, колотя руками, точно гоняющаяся за мышью хозяйка – скалками.
Что-то брызгало с его конечностей, фроны истошно ржали, махали топорами холиасты.
– Есть! Есть! – завопил Альфи, и Хорст понял, что громадная фигура клонится, заваливается набок.
От ее падения содрогнулась земля, а один из «домов» в «селении» изверг столб алого, как зимняя рябина, пламени. Поднялись громадные руки, но тут же опустились, донесся победный вой холиастов.
– Там врагов еще достаточно, – ответил Хорст, с тревогой вглядываясь в выступающие из-за «крепостных башен» фигуры и молясь Владыке-Порядку, чтобы их оказалось не слишком много…
Наступающий в центре отряд натолкнулся на пятерых исполинов и встал, зато левый прорвался к окраине «селения», холиасты принялись рубить топорами ближайший «сарай».
– Нет, не надо… – прошептал Хорст, понимая, что делать этого ни в коем случае нельзя…
«Сарай» осветился изнутри и лопнул, выбросил лепестки разноцветного пламени, в стороны полетели изуродованные, обугленные тела, а ветер угодливо донес сладкую вонь горелого мяса.
– Эх, катапульты бы сюда, – вздохнул Радульф. – Мы бы это все издалека разнесли!
– Чего нет, того нет, – напряженно ответил Хорст, силясь понять, что бы сделал в этот момент опытный полководец?
«Удирал бы без оглядки, – явилась поганая, отдающая трусостью мысль. – Ведь никто, никто из живущих ныне на Полуострове не может похвастаться победой над исполинами».
– О Творец-Порядок, – брат Ласти, не взявший в преддверии боя оружия, спрыгнул с коня и упал на колени. – Молитву свою я к тебе обращаю, всем сердцем к тебе взываю…
Хорст мельком глянул на молящегося служителя и отвел взгляд.
Не нравилось магу происходящее там, где сходились правый фланг и центр, где что-то двигалось над самой землей, струилось, подобно черной дымке, проползало под ногами лошадей…
Будто сотканная из дыма пожаров колоссальная фигура поднялась в десятке шагов от Хорста, полыхнули факелами многочисленные глаза, нанесли удар похожие на две черные волны руки.
Радульфа зацепило самым краешком громадной ладони, фрон встал на дыбы. Бывшего десятника выбросило из седла, с размаху ударило о землю, Хорсту показалось, что он слышит хруст костей.
– Нет, – маг думал, что кричит, но на самом деле лишь шептал. – Нет…
Не дожидаясь приказа, бросились вперед телохранители, что-то злое проорал Альфи, вскидывая огромный меч. Исполин отступил на шаг, отражая атаку с нескольких сторон.
А Хорст все смотрел на то, что осталось от бывшего десятника, не в силах поверить, что того больше нет…
Лишь когда рядом в землю ударила чудовищная нога размером с сарай, бывший сапожник ощутил, что бешеная злоба распирает грудь. Спрыгнул с коня и очень медленно, не торопясь, поднял руки.
Сила послушно ткнулась в кончики пальцев.
Исполин заревел, даже завизжал, словно резаный поросенок, когда его начало мять и корежить, будто кусок пергамента. Хорст напрягся, ощущая сопротивление, повел ладони друг к другу…
Огромное существо пошатнулось и исчезло, с сухим шелестом рассыпалось на тысячи блестящих осколков.
Хорст слышал, как кричит Илна, видел суетящихся холиастов со сверкающими топорами, мчащихся в панике лошадей, оскаленного Альфи, меч в руках брата Ласти, но не обращал на все это внимания.
Впервые в жизни уроженец Линорана позволил магии полностью овладеть собой.
По лбу бежали ручейки пота, дрожь сотрясала тело, а окружающий мир с его криками и грохотом, запахами пота и крови то отдалялся, словно Хорст проваливался в темную глубокую яму, то приближался, и бывшего сапожника швыряло в него со всего размаха.
Он видел все поле боя одновременно, каждую его пядь, осязал облачка пыли, взлетающие из-под копыт, мохнатые шкуры фронов, дымные тела исполинов и острия мечей…
В этот раз магия была не такой, как на доске, где все сводилось к перестановке фигур, иной, чем в изнанке, где можно творить почти все, не ощущая ничего, она напоминала ревущий поток, истекающий сквозь Хорста.
Исполины рвались к магу, нещадно топтали холиастов. Хрустели кости, кровь щедро брызгала на землю. Но воины гор вставали на пути врагов непреодолимой, щетинящейся лезвиями топоров стеной, в алых глазах их не было страха, и грозно звучал боевой клич:
– Аррржжжь!
Один из исполинов замер, задрожал, в одно мгновение покрылся чем-то вроде белесой коросты, а когда она осыпалась, от гигантского существа не осталось ничего. Другой покачнулся, норовя втянуться в землю, но в том месте, где он стоял, заревело, вспыхнуло пламя, уничтожая все и вся – траву, наваленные грудами тела…
Что-то кричало и дергалось в огне, но вырваться из него не смогло.
Скольких исполинов Хорст поразил, он сам вряд ли смог бы сосчитать, битва разбилась для него на отдельные обрывки, мало связанные между собой:
…машет руками Илна, солнце блестит на ее шлеме…
…оказавшийся в самой гуще строя холиастов исполин падает…
…ветер швыряет в лицо пригоршню пыли…
…что-то большое, темное, поднимается из земли…
…пот течет по лбу, заливает глаза, едкий, вонючий…
…тело холиаста с оторванной головой падает с лошади…
… вдалеке гремит злобный рев, похожий на гром…
А потом Хорст обнаружил, что стоит там же, где и в начале сражения, ноги трясутся от усталости, а солнце, еще недавно бывшее на востоке, несмело светит в левую щеку.
– Что… – вместо вопроса вырвался хриплый кашель, в груди что-то засипело.
– Похоже, что мы победили, – сказал Альфи, клинок в руке которого выглядел темным, словно обуглился.
– Видит Творец-Порядок, это так, – голос брата Ласти предательски дрогнул.
Над полем боя царила тишина. Всюду, куда доставало взгляда, валялись тела, искореженные, помятые, разорванные на части, превращенные вообще непонятно во что…
Мертвые холиасты.
Выживших Хорст поначалу не увидел, и от мысли, что погибли все, ему стало плохо. Но затем разглядел бредущего между тел воина, еще одного, на нескольких, сидящих рядом.
– С тобой все хорошо? – Илна подошла, с тревогой заглянула в лицо.
– Лучше не бывает, – взгляд Хорста остановился на теле Радульфа, – эх, десятник, десятник…
– Мы похороним его, – упрямо заявил Альфи. – Я выкопаю могилу, даже если сотру руки до крови. И он погиб так, как хотел, – звонкий голос наемника сломался, брякнул оборванной струной, – в бою…
– Конечно, – Хорст кивнул, – но сначала нужно закончить работу.
И он посмотрел на запад, туда, где по-прежнему поднимались к небу «крепостные башни», окруженные строениями поменьше.
– Может быть, завтра, когда ты отдохнешь? – предложила Илна.
– Сейчас и только сейчас, – маг постоял, словно вспоминая, как надо ходить, потом шагнул вперед, – оставайтесь тут.
Илна переглянулась с Альфи, и стоило Хорсту отойти на десяток шагов, двинулась следом. За спиной услышала легкие шаги брата Ласти, мрачное сопение наемника и шорох одежды холиаста-служителя.
Маг оглянулся, дернул уголком рта, но ничего не сказал.
Идти оказалось тяжело, приходилось лавировать между валяющимися в беспорядке телами, обходить места, где трупы лежали грудами, и черные ямы, оставшиеся там, где погибли исполины.
Из них едва ощутимо воняло горелым.
Покрытое телами поле боя закончилось, потянулась степь, сухая и безжизненная, без малейшей травинки.
«Селение» исполинов приблизилось, стало видно, что каждое строение в нем отличается от другого, что блики бегают по стенам «сараев», а «дома» испускают слабое свечение.
– Стойте тут, – повторил Хорст, когда до ближайшей «башни» осталось с полсотни шагов. – Помочь вы мне ничем не сможете, только погибнете по собственной глупости.
Илна хотела возразить, но передумала, Альфи пробурчал что-то себе под нос, а брат Ласти осенил уходящего мага знаком Куба.
Хорст шагал медленно, еле переставляя ноги, и сердце дочери редара сжималось все сильнее. Она начинала молиться, но быстро сбивалась и до хруста в пальцах стискивала руки, чтобы не видеть, как они дрожат.
Маг остановился около первой «башни», постоял, точно изучая ее, а потом развел руки. Из развернутых вверх ладоней в небо ударили два потока искрящегося сине-зеленого света.
– Что он дэлаэт? – забеспокоился холиаст-служитель.
Земля начала дрожать, в первый момент едва ощутимо, потом все сильнее. Закачались горы на горизонте, даже солнце принялось болтаться, точно повешенный на стену щит.
– Ой! – Илна присела, уперлась в землю ладонями.
От гула и грохота закладывало уши, в недрах что-то кипело и чавкало, словно кто-то разжег там огонь под исполинским, с город, котлом, и начал плавить в нем смолу, от «башен» тек черный дым…
Последний толчок оказался настолько сильным, что на ногах не удержался даже Альфи. Покачнулся, открыл рот, чтобы разразиться очередным проклятием, да так и замер.
«Башни» медленно двигались вниз, погружались, точно земля под ними превратилась в воду, «сараи» оседали в явившийся непонятно откуда серый туман, и только Хорст посреди этого хаоса стоял неподвижно, и били из его ладоней два фонтана сине-зеленого сияния.
А потом все исчезло в одно мгновение – чудные строения, туман, свечение. Осталось пепелище, огромное, точно от сгоревшего города, и посреди него неуверенно оглядывающийся маг.
– Слава Творцу-Порядку! – Илна вскочила на ноги, хотя земля еще тряслась, и побежала к нему.
За ней рванул Альфи, холиаст и брат Ласти остались на месте.
– С тобой все в порядке? – выкрикнула дочь редара, не добежав до Хорста десятка шагов.
– Да, – ответил он, глядя куда-то в сторону, – только я… я не вижу больше…
Земля под ногами Илны закачалась вновь.
Глава 10. Просто человек.
Костер негромко потрескивал, запах дыма от сгоревшего дерева, забытый за время путешествия по горам, казался уютным и домашним. Блики плясали в зрачках Хорста, и жутко было представить, что глаза его не видят ничего, ни пламени, ни сидящих рядом, ни звездного неба вверху.
«Надорвался, – сказал маг днем, когда его вытащили из беспамятства. – Ничего, все восстановится».
Илне очень хотелось в это верить, как и в то, что Хорст вновь станет прежним Хорстом, а сгорбленный молчаливый незнакомец с седыми висками, сидящий рядом с ней, исчезнет навсегда.
Из тьмы выступил холиаст-служитель, опустился на расстеленную попону, сверкнули в свете костра алые глаза.
– Сколько воинов уцелело? – осведомился маг.
– Мэншэ трэх сотэн.
– В горах меня будут проклинать, – Хорст сказал это ровным, скучным голосом, но Илна почувствовала, насколько ему погано, насколько больно, и с трудом удержалась от жалобного вскрика.
– Врад лы, – холиаст пошевелился, кашлянул, – ты ысполныл всэ, что должэн был.
– Да уж, – маг повернул голову туда, где из темноты доносилось раздраженное ворчание и короткие взвизги.
Шакалы пировали на поле боя.
Похоронить всех убитых выжившие просто не смогли бы, поэтому могилы вырыли только для вождей и Радульфа.
– Кроме того, я чувствую… – Хорст помолчал, – в этом месте плоть мира не заросла до конца, остался проход, и исполины смогут вернуться. Кому-то из магов придется доводить дело до конца…
– А ты, ты что будэш дэлат? – впервые холиаст посмотрел на собеседника прямо, и Илна разглядела в багровых зрачках что-то, похожее на сочувствие.
– Выполнять свой долг, – бывший сапожник улыбнулся, криво и совсем не весело, – мы отправимся на юг, к Ил-Бурзуму. Там я найду корабль, что отвезет меня на восток, за Стену…
Брат Ласти шумно вздохнул, и словно вторя ему, костер выразительно затрещал.
– Ты бэзумэн, – служитель богов покачал головой, – ы в этом твоа сыла.
– Хватит вам лясы точить, – вмешался Альфи. – Ложитесь-ка спать, а я посторожу.
Осторожно, ощупывая руками землю, Хорст поднялся. Илна подхватила его под руку, подвела туда, где лежали одеяла.
– Спасибо, – выдохнул он тихо, одними губами.
– Не за что, – так же негромко ответила она.
Сон не шел, повизгивали в темноте шакалы, от дальнего костра, где расположились холиасты, доносилась песня, негромкая и очень печальная. Потихоньку опускалась к горизонту луна.
– Ты спишь? – спросила Илна.
– Нет.
– Ты и вправду хочешь сделать то, что сказал? – девушка понимала, что голос ее дрожит, и злилась на себя за это.
– Да.
– Зачем? Откажись, – Илна закусила губу, больше всего на свете боясь, что не выдержит и расплачется. – Ты загнал исполинов под землю, ты смог приостановить Хаос. Кто может потребовать большего?
– Как можно отказаться от судьбы? – Хорст немного повозился, закинул руки за голову. – Благородный обречен воевать, рыбак – выходить в море, а Сын Порядка…
– Но…
– Никаких «но», – даже в темноте Илна разглядела, что он улыбается. – Спи, поздно уже.
Постоялый двор «Три кошки», расположенный на границе Вестаронского княжества и Святой области, мало чем отличался от тысяч собратьев, раскиданных по всему Полуострову.
В главном зале пахло свежей соломой, с кухни доносилось скворчание жира на сковородках, и деловито бегали служанки, стреляя глазками в сторону увлеченно жующих гостей.
Один из них, высокий и светловолосый, на первый взгляд ничем не выделялся в толпе путешественников, ел и пил как все. Вот только за его стол, стоящий в центре зала, на самом удобном месте, почему-то не садился больше никто.
Выглянувший с кухни хозяин в первый момент удивился, нахмурил седые брови – чего это народ по углам жмется? – но тут же забыл и об этой странности и о чудном постояльце.
А Вагир из Линорана, много десятилетий назад прозванный Настойчивым Магом, вернулся к пиву и жаренным в сметане карпам.
– Тут не занято? – рыжий бородач, несмотря на медвежьи объемы, ухитрился подойти неслышно.
Маленькие глазки его зло и пьяно посверкивали, обещая драку.
– Нет, конечно, – ответил Вагир с улыбкой.
– Э… да? – бородач замер, оглянулся, будто вспомнил что-то важное, и заковылял обратно к столу, откуда таращились удивленные приятели.
Когда хлопнула входная дверь, впуская очередного гостя, маг встрепенулся, уперся взглядом в стоящего у двери мужчину, с плеч которого свисал забрызганный грязью плащ.
Глаза хозяина плаща горели расплавленным золотом.
– Клянусь пятью мачтами, – изумленно пробормотал Вагир Линоранский, а Нисти Стагорнский улыбнулся.
Хищно, по-волчьи.
– Заходите, господин, заходите, – метнулась к новому гостю одна из служанок. – Вон там есть места…
– Я посижу с моим другом, вон там, – Нисти небрежно кивнул и зашагал вперед, легко огибая лавки и столы.
Служанка нахмурилась и заспешила вслед за гостем.
– С другом, надо же, – проворчал Вагир, глядя, как Нисти снимает плащ и садится. – Это с каких пор?
– С самого Неорида, – ответил Нисти спокойно и повернулся к ожидающей служанке.
Вагир некоторое время разглядывал его, ощущая, что смотрится в зеркало – такие же светлые волосы, холодные голубые глаза, обманчиво юное, гладкое лицо без единой морщинки.
Лишь подбородок у стагорнца был другой, острый, хищный.
– Ты хоть понимаешь, что это настоящее чудо, – проговорил маг из Линорана, когда принявшая заказ служанка отошла, – чтобы двое из нас встретились вот так случайно.