Римма пришла в себя первой, поднялась с земли, подхватила ушанку, энергично нахлобучила на голову и запрыгнула в уже отходящий трамвай. Двери захлопнулись прямо перед носом злоумышленника, девушка было спасена.
Трамвай ехал по маршруту, немногочисленные в это время пассажиры бросали на девушку пристальные взгляды и как-то особенно улыбались. Наверное, они видели из окна ее неравную схватку с грабителем. К тому же она была так хороша с блестящими от возбуждения глазами, ярким румянцем и пунцовыми губами, что это было совершенно неудивительно. Отдышавшись, Римма посмотрела на свое отражение в темном окне, поправила шапку и... Не может быть! Это была не ее шапка! А ее прелестная новенькая ушаночка болталась за плечами на резиночке, которую она сама аккуратно пришила к ней вчера вечером – на случай сильного ветра или других непредвиденных обстоятельств. Какой кошмар! Теперь девушке стали понятны странные улыбки пассажиров. Увидев такое зрелище, сама она хохотала бы в голос. Но это же получается... получается... нет, нет, неправда... Получается, что мужчина просто спешил на трамвай, а она его ограбила?! Отняла у него дорогую шапку, оставив с непокрытой головой в холодный зимний день?! Ужас. Под коленками возникло чувство отвратительной, тошнотной слабости. Что же теперь делать?
Целый день на работе Римма писала объявления: «Мужчину, потерявшего на трамвайной остановке шапку-ушанку, прошу позвонить по телефону...», а вечером расклеила их на всех домах вдоль памятного маршрута. На душе скребли кошки, в голове роились слова покаяния. Она ждала заветного звонка, как никогда в жизни. Но незнакомец не звонил, и девушка каждые два дня обновляла свои обращения, надеясь на лучшее.
Вы спросите, чем же закончилась эта история? А вот чем. Владелец ушанки вернулся из командировки, прочитал объявление и после некоторых раздумий все же позвонил Римме. Они встретились, объяснились, и уже лет десять живут в любви и согласии. Только вот муж Риммы предпочитает теперь носить трикотажные шапочки, которые та с удовольствием вяжет ему своими руками.
Шапка-невидимка
Автор: Legacy
Маша и Миша собрались по грибы. Договорились, что пойдут с самого утра, чтобы к обеду вернуться домой и приготовить грибной супчик.
Рано утром Маша пришла к медведю и не увидела его на крылечке. Она вошла в дом.
– Мишка! Мишка! Ты что, спишь? – она звала друга, обходя все его комнаты, пока не нашла спящего медведя, который совсем забыл об уговоре. Маша пыталась разбудить косолапого, но тщетно. А ведь он обещал сводить ее в Грибное Царство! А сам спит!
– Ну, ладно! Сама пойду и много грибов найду! – решила девочка и побежала в лес.
Маша шла по тропинке и напевала веселую песенку, размахивая корзинкой. Как вдруг она увидела красивый большой гриб! Шляпка гриба была ярко-красная в белый горошек. Маша, недолго думая, сорвала ее. А так как шляпка была очень большая и не помещалась в руках, то находчивая девочка надела ее себе на голову и побежала к медведю хвастаться своей находкой.
Первым делом, Маша подбежала к зеркалу, чтобы полюбоваться красотой и узнать: идет ей или нет.
– Ох, и красотка! Просто слов нет! – восхищалась девочка.
Она примеряла шляпу, вертела ее так и этак, пока не повернула задом наперед. И пропала! Она себя не увидела. В зеркале!
– А куда это я делась? Все на месте, а меня нет, – задумалась Маша, ощупав себя.
Она сняла шляпку и вновь появилась. Надела – исчезла. Сняла – появилась.
– Так это шапка-невидимка! – догадалась она. – Ну, Миша! Теперь-то ты у меня попляшешь! – Надев шляпу, она побежала к медведю.
Миша уже проснулся и сидел на кровати, вспоминая, что же он вчера Маше обещал. Вдруг у него в носу что-то засвербило, и он чихнул от всей души. Потом еще и еще.
– Что такое? – подумал медведь. – Уж не аллергия ли? Да, вроде, я крепкий, к аллергии устойчивый.
А тут еще одеяло зашевелилось. Миша резко его откинул – никого. А потом кто-то за шерсть стал дергать. Да на голове появился бантик, потом еще один. Мишка испугался:
– Эй, ты кто? Что пристал! – в ответ он услышал звонкий детский смех. Так смеяться мог только один человечек – Маша. Вот несносная девчонка! Опять шалость придумала! Да где же она? Медведь размахивал лапами в разные стороны, но девчонку поймать не мог. Только смех раздавался то у самого уха, то в другом конце комнаты. Да слышен был топот детских ножек. Вот она уже принялась щекотать ему пятки. От неожиданности Миша дернул лапой, что-то зацепил, и появилась Маша! Грибная шляпа слетела с головы и попала прямо Мишке в лапу. Медведь хмыкнул и спросил:
– Где взяла? С кого сняла?– он сразу понял, что это была за Шляпа.
– Я в лесу нашла. Ты же обещал в Грибное царство сводить, а сам проспал. Я в лес пошла, да такую шапку нашла.
Медведь почесал затылок, забрал шляпку и пошел в лес. Уж он-то догадался, с кого Маша ее сняла.
У тропинки в траве сидел Лесовичок и горько плакал. Миша протянул ему шляпу.
– Ой, какая радость! – завопил Лесовик! – Миша, я вел Машу в Грибное Царство, да она, глазастая, меня увидела! Это моя вина, я шапку забыл повернуть и стал видимым. Вот она и сняла ее с меня.
– Лесовик, пойдем, я тебя с Машей познакомлю, – предложил медведь. – Знаешь, как она тебе будет рада!
– Ну, нет! Мне и шапочного знакомства хватило. Лучше отнеси ей грибов, я собрал в корзинку, сварите супчик, – с этими словами Лесовик подал корзину, повернул шапку и исчез.
Дома Миша и Маша ели вкусный грибной суп. А потом медведь смастерил новую шляпу для девочки, она покрасила ее в красный цвет, поставила белые пятнышки и была на седьмом небе от счастья.
Однажды в марте, около пяти...
Автор: Мурлен
Вдоль липовой аллеи теплым мартовским днем шла девушка. Она никуда не торопилась, её никто не ждал...она шла всё дальше и дальше... слегка улыбаясь ясной погоде, свежему ветерку, шляпке, которую как раз сегодня надела впервые после долгой зимы...
А где-то в вышине следили за нею два ангела и шептались меж собой:
– Смотри, это снова она!
– Ага, как всегда, неспешно бредет по этой аллее...
– А почему она никогда не изменяет свой маршрут?
– А почему, при этом, она не встречала ни одного достойного мужчины?
– Эх, весну бы сейчас поющую, ласковое солнышко...
– Ага, и подстроить...подстроить ей счастливую встречу!
Меж тем, девушка шла дальше. Голубыми ясными глазами смотрела на мир и грела озябшие руки в карманах удлиненного пальто... «Как всегда, позабыла захватить перчатки!» – подумалось ей... Мокрая печальная аллея бесконечно тянулась сквозь парк, изредка отпуская в стороны пешие тропинки... И мысль мелькнула: «Кажется, ничто не в силах изменить мою судьбу!» Девушка рассеянно поправила шляпку и, то ли по привычке, то ли от скуки, свернула влево.
Совсем недалеко по переулку на вечернюю прогулку в тот же парк брёл мужчина. «Суббота, да к тому же – только пять... А в парке никого, как непривычно...» В такое время никогда ещё ему не приходилось бывать здесь. Рядом с ним золотисто-рыжий спаниель, смешно хлопая большими ушами, с радостным повизгиванием нарезал круги по проталинам. Воздух был чист и свеж, казалось, прямо на глазах он становится прозрачней, и вот-вот начнет срываться на мерзлую ещё землю первая хрустальная капель...
В три прыжка одолев остатки зимнего покрывала, пёс неожиданно замер перед большущей лужей – участок парка превратился в маленькое озерцо – и поглядел на хозяина...
Два ангела молились, где-то в вышине и, чуть дыша, взволнованно шептали: «Ну, смелее!»
Мужчина, оглядевшись, развернулся на аллее и, подумав, сделал первый шаг вправо...
Это был один из первых дней, когда всё вокруг замирает в тревожном ожидании, предчувствуя дыхание весны. В голубизне и сумраке теней, забытый всеми парк, похожий разве что на нищенку в тряпье – обносках снега – был абсолютно голым, не восхищая больше прохожих своей пушистой серебристой сказкой.
Когда она легко в него вошла, под каблучками пугливо хрустнула ледком тишина, а ветер неспешно раскачивал несмазанные петли липовых ветвей...
Эхом во все стороны зазвенело: «Весна! Весна!» И снова смолкло...
Влеком какой-то странною судьбой, но сам пока ещё не сознавая этого, навстречу ей в парк вошел мужчина с собакой.
И совершенно беспричинно парк ожил.
Отражаясь от зеркал ещё замерзших лужиц, луч солнца скользил по тропинке, указывая ему путь...
Порыв колючего мартовского ветра, задумав шалость, легко подхватил её аккуратную шляпку и умчался с нею прочь...
Эхом во все стороны зазвенело: «Весна! Весна!» И снова смолкло...
Влеком какой-то странною судьбой, но сам пока ещё не сознавая этого, навстречу ей в парк вошел мужчина с собакой.
И совершенно беспричинно парк ожил.
Отражаясь от зеркал ещё замерзших лужиц, луч солнца скользил по тропинке, указывая ему путь...
Порыв колючего мартовского ветра, задумав шалость, легко подхватил её аккуратную шляпку и умчался с нею прочь...
Учуяв что-то «Рыжий» сделал стойку и бойко рванул вдоль парковых аллей...
Мужчина был молчалив и серьёзен, прищурившись от солнечного света, он, улыбаясь, угадывал первые приметы весны: пухлые почки на гордых осанках ив, небо, которое внезапно стало вдвое выше, мягкость оттаявшей тропы, мокнущие следы и уже сырые ботинки... Это волнующее предчувствие перемен рождало в его душе какое-то особенное чувство, заставлявшее верить в чудеса. Надев на пса ошейник, он грустно подумал, что скоро понедельник, вновь навалятся серые будни, но тряхнул головой, отгоняя плен этих мыслей, и отправился в парк. Парк был пуст и совершенно безлюден.
Внезапно пёс залаял и рванул навстречу одиноко шедшей стройной даме. Чем вызвал её чуть испуганное: «Ах!»
– Не бойтесь, девушка! Он сам совсем трусишка...
Пёс подбежал, виляя махоньким хвостиком, держа в зубах испачканное «что-то»...
– Да я и не боюсь, а пёс Ваш мил... Люблю ушастых рыжих спаниелей!
– Вы любите весну? Апрельские капели? – спросил он ласково у девушки... с глазами цвета ясного неба...
И старый парк затаил дыханье...
* * *
Пусть кто-то скажет: какая сказка, небыль! Но, хочется, же сказок по весне...
А если не мечтатель ты – не верь!
Что долго по оттаявшей дорожке, где шаг свой мерный оборвав, за шляпкою бежали дамские сапожки, навстречу им, большим сырым ботинкам...кругами бегал рыжий спаниель...
Хроника одного небольшого скандала
Автор: Ми-ми
Леди Эшби пребывала в своем обычном состоянии, то есть истерически рыдала. Горничная пыталась сделать ей прическу к вечернему выезду, но та все время резко вскидывала голову и порывалась вскочить и ворваться через прикрытые двери в гардеробную мужа, где сэр Эшби заканчивал одеваться к званому обеду и последующему вечеру в привычной мужской компании своего клуба. А может быть, и к визиту в квартирку своей новой любовницы. На истерические выкрики жены он давно не обращал внимания. Двадцать три года брака приучили его к философской убежденности, что сделать женщину полностью довольной своим положением практически невозможно без личных жертв, а потому и стараться не стоит.
– Подумайте, он даже не скрывается, леди Венделл видела его на Бонд-стрит с этой... этой мерзавкой! Симз, а что моя шляпа? Ее доставили? Или я буду вынуждена выйти в старой? Ну естественно, шляпы этой... доставляют вовремя. И оплачивают из того же кармана! – от возмущения этим фактом леди Эшби полностью лишилась сил и поникла.
Горничная вздохнула облегченно, собрав, наконец, волосы госпожи в замысловатый пучок и потянулась за шпильками. Почувствовавшая прилив новых сил леди Эшби дернулась в этот момент и запричитала еще более отчаянно, что предвещало скорый обморок, поиски нюхательной соли, успокоительной микстуры и новую возню с прической.
– Шляпу уже доставили, – тихим размеренным голосом, каким укротитель говорит с хищником, сообщила горничная Симз, – Я велю поднять ее сюда, как закончу с прической и сделаю вам чайные примочки на глаза.
Симз закрепила в волосах бриллиантовую заколку и отрицательно покачала головой на вопросительный взгляд сэра Эшби, попытавшегося войти к жене перед уходом. Он понимающе кивнул и с облегчением ретировался.
Столкнувшись в холле с сыном, сэр Эшби одобрительно осмотрел его ладную фигуру и посоветовал не заходить к матери, так как она снова в нервическом состоянии.
Майкл Эшби тревожно посмотрел в сторону лестницы, разрываемый долгом сына утешить мать, расстроенную очередной изменой мужа, и желанием оказаться подальше от обычных семейных страстей, оставаясь вечным холостяком. Но тут он вспомнил, что обещал матери отвезти ее к подруге, старой сплетнице леди Венделл. Придется ждать, а потом терпеть нравоучения этой старой мужененавистницы. Горестно вздохнув, Майкл сел в угол ожидать маменьку.
Отчаянный вопль прозвучал одновременно с ругательством проваливающегося вниз Майкла. Черт, на что это он сел? Коричневый пуф оказался не пуфом, а... ну конечно! Шляпная картонка... Маменька не переживет этого, а значит истерика станет еще более грандиозной. Желание исчезнуть до утра из дома было самым удачным выходом, но... Майкл вдруг встретился с испуганными серыми глазами, наполняющимися влагой, и впервые он не испугался женских слез.. Захотелось не бежать подальше, а утешать, пока в них не засверкает смех. Но девушка оставалась в отчаянии, и Майкл понял, что надо что-то предпринять.
– Это новая шляпа для моей матушки? – девушка кивнула, смаргивая слезинку, и Майкл подавил желание обнять ее, потому что было не время, – Стойте здесь, я сам отнесу ее леди Эшби.
Взлетев по ступенькам, Майкл распахнул двери и потряс тем, что было недавно модной шляпой, а теперь напоминало воронье гнездо размером с колесо.
– О, маменька, какое облегчение, что вы не успели надеть это на себя! То-то потешалась бы леди Венделл, увидев вас в точно такой же шляпе, как та, которую она видела вчера на... видела вчера. – Майкл многозначительно замолчал, надеясь, что ему не надо будет продолжать и объяснять, на чьей голове была вчера такая же шляпа.
Ему всегда было крайне неудобно выбирать из двух родителей того, на чьей стороне он будет в вечном супружеском споре. Кроме того он не имел представления, что за шляпа была вчера на пассии отца, и предпочел бы больше не обсуждать чужие шляпы.. К счастью, леди Эшби вдруг почувствовала, что с появлением сына ей улыбнулась судьба, и без лишних стенаний стала обсуждать с горничной, какую шляпу из имеющихся можно надеть. Потом она вдруг посмотрела на помятую шляпу, брошенную на стул, мстительно улыбнулась сломанному страусовому перу, словно увидела соперницу со сломанной шеей, и заявила, что верхом элегантности должен быть плюмаж из изящных узких перьев и Симз должна его изготовить.
– Кстати, мадам, вам это лучше сделает девушка, которая принесла от модистки шляпу. Она, бедная, так расстроилась, когда я стал ее ругать, что ее могут утешить только несколько монет. Пусть она поможет сделать вам новую шляпу и я не пожалею на это соверен. Леди Венделл должна быть сражена! – переглянулся с матерью Майкл и умчался в холл обрадовать девушку, что все закончилось хорошо.
Пожалуй, он заработал и благодарственный поцелуй.
Белая шляпка
Бронзовый победитель 2 тура конкурса, звание «Бронзовая шляпка»
Автор: Marian
Вместо положенного по традиции и ситуации траура и горестного молчания в семье разразился скандал. В первый день еще как-то сдерживали эмоции, обсуждали возможные варианты решения вопроса, но когда на второй день в спор включился приехавший с семьей из Парижа старший внук покойницы, тихое обсуждение переросло в крики и ругательства. Разделились на две группы. Та, что держала за главу дочь покойницы, была против, упирая на правила приличия и напоминая о сплетнях, что будут ходить в городке после. Другая возглавлялась старшим внуком, который из уважения к воле отца, не дожившего до похорон матери и до этой ссоры, до хрипоты отстаивал желание бабушки быть похороненной в шляпке. По ее воле! Только так!
Спор продолжился и в бюро, на смущение работников этого последнего приюта перед отходом в вечный мир. Внук яростно впихивал в руки работников шляпную коробку, его тетка не менее бурно, не смотря на свои преклонные годы, вырывала ту у племянника.
– Хватит! Прекратите! – выкрикнула Катрин уже от порога. Она гнала такси от аэропорта, как безумная, плакала, умоляя водителя прибавить газа, клялась оплатить все штрафы, и вот, успела! Она резко подошла к отцу и забрала у него из рук уже помятую коробку. Добавила уже по-русски, хотя плохо говорила, теперь уже к своему стыду, на родном языке ее прабабушки. – Довольно! Стыд должен быть! Вот, Вера, читай! Вы должна читать!
И сунула тете отца письма прабабушки – полуистертые чернила, пожелтевшая кое-где бумага. Письма были на русском, языке которого Катрин не желала принимать, старалась забыть, как и тот факт, что ее дедушка был французом только по месту рождения. Советы не вызывали любви ни у кого, кто жил в Западной Европе, отчего она должна быть исключением? Потому и уехала из семьи рано, убежденная противница ядерного вооружения, ненавидящая свое происхождение. «Выпала из гнезда», как сказала тогда прабабушка, говорившая в семье исключительно на русском языке и соблюдающая все традиции той страны, где когда-то жила. Катрин не разговаривала с ней более десяти лет, за что теперь, когда прабабушка ушла, не знала, как каяться. Она жила отдельно от семьи, строила свой винный бизнес, звонила только по праздникам всем, кроме прабабушки, ведь та только молчала в телефонную трубку, притворяясь, что не понимает французского языка.