В результате проведения реформ уже к середине 50-х гг. Восточная Европа достигла небывалых успехов в «догоняющем развитии» – был совершен впечатляющий рывок в наращивании экономического потенциала, модернизации социальной структуры. В масштабах региона был завершен переход к индустриально-аграрному типу общества. Однако стремительный рост производства сопровождался увеличением отраслевых диспропорций. Создаваемый экономический механизм был во многом искусственным, не учитывающим региональную и национальную специфику. Экономический рост осуществлялся на экстенсивной основе, т. е. за счет все большего вовлечения количества рабочей силы, энергии и сырья. Сформировалась «мобилизационная» система экономических отношений, в которой вертикальная командно-административная структура заменяла действие горизонтальных рыночных связей. Ее неизбежным порождением стала бюрократизация экономического управления, появление проблемы скрытой коррупции.
Чрезвычайно низкой оказалась социальная эффективность формируемой командно-административной экономической системы. Восточноевропейские коммунистические режимы пытались в большей или меньшей степени копировать советский опыт решения социальных вопросов. Однако ресурсы, находящиеся в их распоряжении, были недостаточны. Использование методов, избранных Сталиным, – сохранение минимального уровня оплаты коммунальных услуг, жилья, городского транспорта, создание бесплатной системы образования и здравоохранения, периодическое снижение цен на товары потребления – требовало достаточно больших бюджетных расходов даже с учетом сохранения общего низкого уровня заработной платы. Решать эту задачу одновременно с проведением крупномасштабных структурных преобразований было практически невозможно. В результате уже первые годы социалистического строительства вызвали в восточноевропейских странах нарастающее социальное напряжение. Смерть Сталина в 1953 г. и начало политических перемен в СССР стало сигналом для корректировки политического курса.
Политический кризис в Восточной Европе в середине 50-х гг.Летом 1953 г. в Москве прошло совещание восточноевропейских коммунистических и рабочих партий, где были освещены некоторые направления политического курса нового советского руководства. Наибольший отзвук политические перемены в СССР нашли в Польше, Венгрии, Чехословакии, ГДР – странах, достигших индустриально-аграрного уровня развития и сформировавших относительно развитую рыночную инфраструктуру уже в межвоенный период. Развертывание социалистических преобразований здесь сопровождалось наиболее болезненной ломкой социальной структуры, ликвидацией достаточно многочисленных предпринимательских слоев, насильственным изменением приоритетов социальной психологии. По мере ослабления политического контроля со стороны Москвы в руководстве польской, венгерской, чехословацкой коммунистической партий активизировались сторонники корректировки прежнего курса, поиска более гибкой стратегии реформ, повышения их социальной эффективности.
Обострение социально-политической ситуации в ведущих восточноевропейских странах было связано и активизацией подрывных действий извне. В структуре населения здесь по-прежнему были широко представлены группы, ранее связанные с капиталистическим и мелкотоварным укладами. Они наиболее пострадали в период национализации и коллективизации, а также в результате политических репрессий. Являясь носителями альтернативной социальной психологии, с трудом приспособливающиеся к насаждаемой коллективистской ценностной системе, эти слои населения могли стать опорой для развертывания контрреволюционных движений. В то же время в среде польского, венгерского, чехословацкого, восточногерманского рабочего класса, более квалифицированного и многочисленного, чем в других восточноевропейских странах, также распространялись оппозиционные настроения. Рабочие, в целом позитивно относившиеся к началу социалистических преобразований, болезненно воспринимали уравнительные тенденции в политике новых режимов, сохранение минимального уровня заработной платы. Первым открытым проявлением этих взрывоопасных настроений стали массовые выступления протеста в Восточной Германии в июне 1953 г. Спустя считанные дни Совет национальной безопасности США рассмотрел вопрос о программе действий в отношении стран Восточной Европы и принял документ под характерным названием «Временный план психологической стратегии США по использованию волнений в европейских сателлитах». На его основе 29 июня была издана директива Совета национальной безопасности «Цели и акции Соединенных Штатов по использованию волнений в государствах-сателлитах». Основным объектом внимания обеих сверхдержав в последующие годы стала Венгрия.
Июньский 1953 г. Пленум ЦК Венгерской партии трудящихся произвел весьма радикальные перестановки в высших эшелонах власти. Занимаемый М. Ракоши пост генерального секретаря был ликвидирован. Ракоши стал первым секретарем, а его полномочия оказались значительно сокращены. По рекомендации пленума премьер-министром страны стал Имре Надь. В том же году новое правительство начало серию весьма радикальных реформ. Более равномерным стало распределение инвестиций между отраслями промышленности, что привело к сокращению темпов индустриализации. Правительство отказалось от продолжения насильственного кооперирования крестьян и ликвидировало задолженность сельхозпроизводителей по государственным поставкам. Предпринимались меры по повышению хозяйственной самостоятельности предприятий с целью усиления их экономической активности. Все эти шаги, а главное попытка правительства Надя перейти к демократизации политического строя Венгрии, начать реабилитацию пострадавших в ходе репрессий и ликвидацию системы чрезвычайного (полицейского) судопроизводства вызвали жесткое сопротивление ортодоксальной части партийного руководства. В 1955 г. Надь был смещен с занимаемых постов и даже исключен из рядов партии. Но спустя год ситуация вновь изменилась. XX съезд КПСС стал сигналом для нового витка борьбы с наследием сталинизма. В июле 1956 г. Ракоши был отстранен от поста первого секретаря «по состоянию здоровья». Его преемником стал Э. Гере, так и не сумевший найти способ нормализации внутриполитической и социальной обстановки в стране. В начале октября 1956 г. Венгрия оказалась взбудоражена политической реабилитацией и перезахоронением Ласло Райка. Разоблачение организаторов репрессий вызвало нарастающее недовольство в самых различных слоях общества. В этот ответственный момент высшее партийное руководство проявило удивительную пассивность (Гере большую часть месяца вообще отсутствовал в Венгрии). 23 октября в Будапеште начались стихийные манифестации студентов, требующих удаления из правительства сторонников Ракоши, проведения свободных выборов, возвращения на пост премьер-министра И. Надя и возобновления экономических реформ. ЦК ВПТ принял решение о реабилитации Надя и передаче ему полномочий главы правительства. Однако при этом в Будапеште было объявлено чрезвычайное положение, а утром 24 октября введены советские войска. Партийное руководство перешло к Яношу Кадару.
Возглавив правительство, И. Надь настоял на прекращении насильственных акций против демонстрантов и выводе советских войск из столицы. Объявив происходящие события народно-демократической революцией, он солидаризировался с ее участниками и заявил о своей готовности сформировать коалиционное правительство «национального единства». Однако сам Надь в действительности не обладал четкой концепцией реформирования общественного строя Венгрии. Он был недостаточно последовательным политиком, с явными популистскими наклонностями и скорее шел за событиями, чем направлял их. Вскоре правительство полностью утратило контроль над происходящим. Широкое демократическое движение, направленное против крайностей сталинской модели социализма, вылилось в откровенную антикоммунистическую контрреволюцию. Страна оказалась на грани гражданской войны. В Будапеште начались вооруженные столкновения восставших с рабочими дружинами и сотрудниками госбезопасности. Активизировалась антисоветская пропаганда. Все большую политическую роль начинал играть кардинал Миндсенти, поддерживаемый западными политическими кругами. Правительство Надя фактически встало на сторону противников режима, заявив о намерении выйти из Организации Варшавского Договора и закрепить за Венгрией статус нейтрального государства. В столице и крупных городах начался белый террор – расправы над коммунистами и сотрудниками ГБ. В этой ситуации советское правительство приняло решение о проведении крупномасштабной военной операции по подавлению восстания. В ходе предварительных консультаций этот шаг обсуждался с представителями польского, чехословацкого, румынского, болгарского и югославского правительств. Основные бои происходили 4–5 ноября в Будапеште. В них погибло 669 советских солдат и офицеров. Венгерские потери составили 2700 человек. Одновременно бежавшие из столицы члены ЦК ВПТ во главе с Я. Кадаром начали формирование нового правительства. К 11 ноября оно приняло всю полноту власти. Надь и его ближайшие соратники были преданы суду и казнены. Партия, преобразованная в Венгерскую социалистическую рабочую партию, подверглась чистке. Одновременно Кадар заявил и о намерении искоренить все проявления сталинизма, вызвавшие кризис венгерского общества, добиться более сбалансированного развития страны.
Драматично развивались события в Польше. Реализация шестилетнего народно-хозяйственного плана 1950–1955 гг., ориентированного на ускоренную индустриализацию страны и жесткие формы коллективизации сельского хозяйства, вызвала нарастающее социальное напряжение в стране. Несмотря на политические перемены в Москве, связанные со смертью Сталина, польское руководство первоначально не стремилось к корректировке прежнего курса. Более того, в мае 1953 г. были предприняты шаги против католической церкви, в том числе обнародован декрет, обязывающий духовенство присягнуть на верность государственной власти. Начались гонения на католические издания, а 25 сентября был интернирован примас Польши кардинал С. Вышинский. В июне 1953 г. был арестован один из крупнейших функционеров ПОРП С. Спыхальский – явно готовился новый «громкий» политический процесс. Состоявшийся в марте 1954 г. II съезд ПОРП занял жесткую позицию по основным политическим и идеологическим проблемам. Ситуацию взорвала серия выступлений по радио «Свободная Европа» небезызвестного полковника госбезопасности Ю. Святло. Отправленный в Западный Берлин для выполнения секретного задания, он «исчез», а затем объявился в США. В нескольких радиопередачах и на пресс-конференции Святло подробно рассказывал о деятельности польских служб госбезопасности, а также всех обстоятельствах «дела Филда». Вскоре Филд и его семья были освобождены. После его официальной реабилитации начался пересмотр тысяч дел «филдистов» по всей Восточной Европе. Но реакция польской общественности была исключительно острой. Разоблачения действий спецслужб вызвали и давно назревавший раскол в польском руководстве. Вскоре было расформировано министерство общественной безопасности, а вместо него были созданы министерство внутренних дел и комитет по делам общественной безопасности. 13 декабря 1954 г. из-под домашнего ареста был освобожден Гомулка. На III Пленуме ЦК ПОРП в 1955 г. разгорелась жесткая дискуссия между сторонниками сохранения административно-командных методов управления и теми, кто высказывался за демократизацию внутрипартийной жизни, неприятие догматизированной советской модели строительства общества социальной справедливости («пулавянами»). Позиции противников сталинизма особенно укрепились в 1956 г. после того, как в феврале в Москве состоялся XX съезд КПСС, а 12 марта в Москве неожиданно скончался Берут. Новый первый секретарь Эдвард Охаб принял решение (вразрез с требованием ЦК КПСС) распространить стенограмму XX съезда в партийных организациях всех уровней. На фоне разгоревшейся общественной дискуссии фатальную роль сыграли события, произошедшие в Познани.
28–29 июня 1956 г. на предприятиях Познани начались стихийные выступления рабочих против повышения цен на продовольствие. После прекращения работы колонны забастовщиков направились в центр города, где располагались партийные и государственные учреждения. 100-тысячная толпа скандировала «Свободы и хлеба». Одновременно несколько сотен радикально настроенных людей, главным образом молодежи, совершили нападение на тюрьму. Обезоружив охрану, они выпустили заключенных на свободу и овладели огнестрельным оружием. Вскоре началась перестрелка у здания воеводского управления общественной безопасности. После прибытия в город воинских частей стихийные выступления были подавлены. В ходе столкновений около 60 человек погибло и 300 оказались ранены. В официальных печатных изданиях события в Познани были охарактеризованы как результат подрывной деятельности «провокаторов и других агентов империализма». Однако на VII пленуме ЦК ПОРП, состоявшемся в те же дни, Охаб попытался связать произошедшее с перегибами прежнего руководства, долговременной нерешенностью социальных проблем. Все большая часть руководства ПОРП начинала видеть выход из кризиса в возвращении в большую политику опального В. Гомулки. Его авторитет мог оказаться спасительным для партии залогом единства и конструктивного компромисса. Пленум поспешил снять с В. Гомулки и его соратников политические обвинения.
Новое обострение политической ситуации в Польше произошло осенью 1956 г. Радикальные настроения утвердились в Союзе польской молодежи и других молодежных организациях. Значительно активизировались католические круги. В. Гомулка, принимавший участие в заседаниях Политбюро с 12 октября, стал выразителем мнения наиболее умеренной части оппозиции, требующей не столько радикального пересмотра курса на строительство социализма, сколько нормализации отношений с СССР, перехода к более равноправным отношениям, отказу от слепого копирования советского опыта в социально-экономической сфере. В преддверии VIII пленума ЦК ПОРП В. Гомулка был рекомендован на пост первого секретаря. Он и возглавил драматичные переговоры с советской делегацией, которая неожиданно прилетела в Варшаву в день открытия пленума – 19 октября. В составе этой представительной группы находились Н.С. Хрущев, Л.М. Каганович, В.М. Молотов, А.И. Микоян. Причем накануне прилета советских руководителей к Варшаве начали продвижение части советских войск. Гомулке удалось убедить представителей Москвы в своей политической лояльности и в том, что корректировка реформ не затронет основ социалистического строя. Одновременно во многих польских городах проходили многотысячные митинги в поддержку нового партийного руководства. Назначение Гомулки 20 октября первым секретарем ЦК ПОРП было встречено массовым взрывом энтузиазма. Полякам импонировало не только опальное прошлое Гомулки, но и его попытки предстать в качестве общенационального лидера, ищущего компромисс и консенсус в условиях внешней угрозы. Важное значение имело провозглашение нового партийного курса, получившего неофициальное название «польского пути к социализму».
Пик политической напряженности в Чехословакии пришелся на начало 50-х гг. Волна репрессий, апогеем которой стал «филдистский» процесс над Р. Сланским, продолжилась и после смерти в 1953 г. К. Готвальда. Его преемник А. Новотный санкционировал в 1954 г. судебные процессы над «словацкими националистами» (в числе осужденных тогда оказался, в частности, будущий чехословацкий лидер Г. Гусак) и над группой «экономистов» Й. Голдмана и П. Эйслера. Но уже в 1955 г. Новотный, верно спрогнозировав конъюнктуру, инициировал пересмотр ряда приговоров, вынесенных в 1948–1952 гг. Уникально сочетая в себе черты искреннего коммуниста и опытного политикана, он сумел не допустить раскола высшего партийного руководства и его дискредитации на фоне сенсационного итога XX съезда КПСС. В конце 50-х гг. в ЦК КПЧ оформилась группа умеренных реформаторов. В феврале 1957 г. Пленум ЦК принял решение о реорганизации системы управления народным хозяйством. Оказались распущены почти все отраслевые министерства. По аналогии с советским опытом вместо них создавались областные и региональные совнархозы. Но стратегия реформы не была тщательно продумана и ее потенциал вскоре истощился. Несмотря на значительную децентрализацию управления, неизменной оставалась административная основа стимулирования производства, ценообразования, распределения трудовых ресурсов. Схожие проблемы переживала в тот период экономика Югославии.
Югославский «самоуправляющийся социализм»В Югославии, насильственно отлученной от социалистического лагеря и свободной в критике сталинизма, корректировка послевоенного политического курса началась быстрее и сразу же приобрела радикальный, идеологизированный характер. В июле 1948 г. на V съезде КПЮ председатель плановой комиссии Б. Кидрич выступил с обоснованием новой стратегии реформ. Ключевым фактором следующего этапа социалистического строительства Кидрич считал децентрализацию экономики. Не стремясь к жесткой критике советского опыта, он связывал целесообразность отказа от тотальной национализации, сохранения слоя мелких и средних земельных собственников, обеспечения самостоятельности предприятий и смягчения плановых начал экономического развития лишь с национальной спецификой Югославии. В 1949–1950 гг. Кидрич развил эти идеи в концепции «план – рынок». Он отстаивал необходимость развития товарно-денежных отношений при социализме, приоритет «реальных целей» социалистического строительства – улучшения жизни трудящихся. В 1950 г. реформаторское крыло КПЮ добилось принятия закона о широком вводе рабочего самоуправления.
Одновременно, по мере обострения советско-югославских отношений, в руководстве КПЮ сформировалось и более радикальное течение. Его возглавил Э. Кардель. В противовес контрпропагандистскому образу «советского тоталитаризма» и «диктатуры партии» он выдвинул идею «самоуправляющегося социализма», основывающегося на «все большем соединении государственного аппарата с народными массами». Тито поддержал именно такую идеологизированную версию «югославской модели социализма». VI съезд КПЮ в ноябре 1952 г. окончательно закрепил курс на построение «самоуправляющегося социализма». Самоуправление трактовалось как «непосредственная демократия», несовместимая как с жестким этатизмом советского типа, так и с представительной демократией западного образца. Основными политическими ячейками общества должны были стать местные территориальные единицы и трудовые коллективы. Таким образом, изначальная идея экономической реформы с вводом товарно-денежных отношений отошла на второй план, уступив место административно-управленческой реформе с явным идеологическим подтекстом. Этому способствовала и смерть Б. Кидрича в 1953 г.