— У меня сегодня заберут пояс, с чеканкой, а завтра я доделаю чашу, за нее тоже хорошо заплатят. Ты не волнуйся, мы не пропадем. Бери, вам пригодится.
Олеся с Олей проводили Настю до ворот.
— Береги себя, — обняла подругу Олеся.
— Счастливого пути, за Олега не волнуйся, — в свою очередь обнял Настю Оля.
— Береги ее, — попросила Настя. — И себя береги. До встречи.
Уже за воротами Настя увидела того самого серого рыцаря, который помог ей уладить дело с лавочником, тот помахал ей рукой, Настя помахала в ответ.
— Орров, я смотрю, ты не боишься, — усмехнулся Катя, когда рыцари скрылись в городе.
— Он мне очень помог, если бы не он, я имела бы большие неприятности.
— Из-за чего? — поинтересовался мужчина.
— Из-за неумения держать себя в руках, — вздохнула Настя.
— Значит сдержанность не твое достоинство, — усмехнулся Катя.
— Не мое, — согласилась Настя.
Они шли весь день, изредка останавливаясь, чтобы перекусить и немного отдохнуть. Во время остановок Катя играл на своем инструменте, разучивая новые песни.
— Можно посмотреть, — попросила Настя на одном из привалов.
— Конечно, — мужчина протянул ей инструмент.
— На гитару похоже, — Настя пробежала пальцами по струнам.
— Ты умеешь играть на гитаре?
— Немного. Баловалась когда-то, — Настя попробовала подобрать мелодию.
— Руки вот так, — Катя переставил руки девушки. — Вот тут До, ну и ниже ре, ми и так далее. А петь умеешь?
— Нет, петь не умею, — засмеялась Настя.
— Жаль, — вздохнул Катя.
Ночевать им пришлось в лесу, Катя собирался остановиться в одном из придорожных трактиров, но Настя увидела на дороге рыцаря в белом, и менестрелю пришлось больше часа успокаивать ее.
— Что ты на меня так смотришь? — спросила она утром, за завтраком. — Все еще злишься за вчерашнее? Ну, прости, я боюсь их. Если бы тебе была уготована участь инкубатора, ты бы тоже боялся.
— Приметная ты слишком, — вздохнул мужчина. — Тебя по приметам найти раз плюнуть, а значит, появляться с тобой на людях опасно.
— И что ты предлагаешь?
— Вот если бы тебя переодеть, — Катя прищурился, рассматривая девушку.
— Я стану менее приметной?
— Нет, а вот если….
— Если что?
— Я бы под мальчика тебя замаскировал, в виде мальчика ты меньше внимания привлекать будешь.
— Под мальчика, с такой косой? — Настя тряхнула головой и ее шикарные волосы, перехваченные по всей длине лентой, упали на грудь.
— А если отрезать? — спросил Катя.
— Отрезать? — испугалась Настя.
— Слушай, я понимаю, что такая коса росла не один день, но если ее отрезать, я бы сделал из тебя шикарного парня, мы бы могли идти открыто, зарабатывая на жизнь по дороге.
— Но…
— Ладно, забудь, глупая идея, — махнул рукой мужчина. — Пошли.
Уйти далеко им не удалось, оказалось, что где-то неподалеку было место сбора Баронов и белых рыцарей в округе было видимо невидимо. Катя повел девушку глубже в лес, но по дороге они все время натыкались на рыцарей, те или охотились или просто гуляли.
— Я с ума так сойду, — Настя села на пенек и закрыла лицо руками.
— Что такое не везет и как с этим бороться, — пробормотал Катя. — Влипли же мы.
— А ты уверен, что мальчиком меня не узнают? — спросила Настя.
— Они ищут девушку с длинными волосами белого или рыжего цвета.
— А я смогу сойти за мальчика?
— Ты не такая м… форменная как Олеся, — мужчина изобразил руками большую грудь. — Обрезать волосы, сменить одежду, еще пара мелочей и все, ты на себя не похожа, а значит, сможешь передвигаться спокойно, не шарахаясь от каждого рыцаря.
— Хорошо, — кивнула Настя. — Режь.
— Что? — не понял мужчина.
— Косу режь. Только быстрее, пока я не передумала. Настя сунула конец косы мужчине в руку и зажмурилась.
— Ты уверена? — уточнил удивленный Катя.
— Господи, да режь уже.
— Хорошо, — мужчина выхватил из-за пояса кинжал, перехватил волосы Насти повыше и резанул.
— Мамочки, — вскрикнула Настя, оставшиеся волосы едва прикрывали плечо. Девушка собрала их в хвост, потом повернулась к Кате, взяла у него из рук конец косы и заплакала.
— Стась, ну ты же сама сказала, — растерялся Катя.
— Сказала, — Настя плакала. — Теперь одежда нужна, — всхлипнула она. — Иди.
— Стас, ну успокойся, это всего лишь волосы, отрастут опять.
— Иди, — повысила голос девушка. — Да уйди же ты, дай мне одной побыть.
Катя ушел, ругая себя, а потом и всех женщин на свете. Она же сама сказала "режь", это ведь действительно выход, чего реветь? Он еще и крайним остался. Знал ведь, что у женщин семь пятниц на неделе, нет, надо было ей поверить и обрезать, идиот. Может вернуться? Не наделает ли Настя с расстройства чего-нибудь?
Девушка уже не плакала, когда он вернулся, только сидела, прижав отрезанную косу к груди.
— Мне мерки с тебя снять надо, — буркнул Катя, избегая смотреть ей в глаза.
— У меня сорок шестой размер.
— Я не силен в размерах, да и одежду тут классифицируется по-другому. Давай я по-своему померяю и пойду, все что нужно куплю.
— Меряй, — вздохнула Настя вставая.
Катя встал рядом, запомнив, что девушка едва выше его плеча, запомнил ширину спины девушки, используя руку до локтя.
— Ногу дай, — потребовал он.
— Как это? — не поняла Настя.
— Сядь и дай мне размер померить.
— Так бы сразу и сказал, что размер, а то дай мне ногу, — бурчала Настя, опускаясь на землю.
— Туфли сними, — велел Катя.
— Пожалуйста.
— Спасибо. Сиди тут и никуда не уходи, я скоро вернусь.
— Куда ж я уйду, — вздохнула Настя.
Катя вернулся через пару часов. Девушка дремала, прижав отрезанную косу к себе, от его прихода она даже не проснулась.
— Вставай, соня, — осторожно потряс он Настю.
— А? — вскочила Настя.
— Привет, — улыбнулся Катя. — Успокоилась?
— Успокоилась, — вздохнула Настя. — Ты еще что-то забыл?
— Да нет, уже все купил. Снимай платье, будем обновки примерять.
— Прямо вот так и снимать?
— Если ты думаешь, что я никогда не видел раздетой женщины, ты ошибаешься. Раздевайся.
— В том, что женщин ты видел, я не сомневаюсь, но все же отвернись — попросила Настя.
— На грудь перевяжи, — Катя кинул девушке что-то навроде эластичного бинта. — Сама справишься?
— Справлюсь, — Настя пыхтела некоторое время, пару раз разматывая все и заматывая снов, но, наконец, результат ее удовлетворил. — Дальше что? Не поворачивайся, — вскрикнула она.
— Дальше нижние штаны, — Катя кинул штаны через плечо.
— А завязки должны быть впереди или сзади? — уточнила Настя.
— Ну, сама подумай — засмеялся мужчина.
— Хватит ржать — возмутилась девушка. — У юбок застежки бывают и там и там, просто скажи как их надо надевать.
— Думай логически, у мужчин ширинка не только для того чтобы брюки удобно надевать было.
— Поняла, — Настя смутилась. — Значит спереди.
— Растешь в моих глазах, — улыбнулся Катя. — Теперь верхние брюки. Ширинка тоже впереди.
— Да уж сама догадалась. Рубашка одна или тоже парочка?
— Рубашка одна, я для тебя поплотнее взял.
— Надела, — отрапортовала Настя. — Можешь поворачиваться.
— М да, — повернулся Катя. — Брюки, завязанные на бантик это очень мило. Запоминай как надо, — он развязал бантики и медленно, завязал нижние брюки как положено. — Теперь давай то же самое сама на верхних. Умничка. Рубашку заправь в брюки. Прекрасно. Теперь пояс. Пояс вещь очень удобная, — пояснял он, заматывая Настю широким длинным кушаком. Он не только штаны помогает держать, но за него многое можно спрятать.
— То есть если мне по нужде приспичит, я каждый раз разматываться и заматываться должна буду?
— Нет конечно, у тебя же… О, черт. Получается что да, должна будешь. Стоя то ты не сможешь. Я об этом как-то не подумал.
— А я видела и другие пояса, не такие длинные.
— Да, надо будет купить другой, — согласился Катя. — И рубашку тогда другую.
— А там еще что-то есть? — спросила Настя, кивая на сверток, из которого Катя доставал одежду.
— Да, еще пара мелочей. Садись, буду последние штрихи наносить, — он завязал на шее девушки косынку. — Не снимай, — велел он: — она скроет отсутствие кадыка. А вот это, — он достал тонкую ленту, вот сюда, — ленточка легла вокруг головы через лоб, концы Катя спрятал в волосах. — Ай да я. Теперь последнее, — он порылся у себя в сумке и достал оттуда что-то непонятное.
— Что это?
— Это щетина, ты же у нас не совсем маленький мальчик, ты у нас уже бреешься. Так, эта не пойдет, — отделил он один комплект, этот тебе темноват, пожалуй, вот этот, — Катя осторожно приклеил тончайшую наклейку девушке на щеки и подбородок. — Постарайся руками особо за лицо не хвататься.
— Постараюсь, — кивнула Настя. — А зеркала у тебя нет? Ужасно интересно посмотреть что получилось.
— Знаешь, — Катя отошел в сторону, чтобы лучше рассмотреть девушку. — Хорошо получилось, даже лучше чем я ожидал. Мы с тобой теперь прямо в замках Баронов выступать сможем, никто тебя не узнает.
— Давай все же у Баронов не будем, — попросила Настя.
— Так уж и быть — милостиво согласился Катя и улыбнулся. — Итак, новоиспеченный друг, нарекаю тебя…. Может Настя? — спросил он.
— Пусть будет Настя, — согласилась девушка.
— Итак, Настя, отныне ты мой младший помощник. Итак, идти будем вдоль дороги, в населенных пунктах выступать. Заучишь пару песен, будешь подыгрывать.
— Я не смогу тебе нормально подыгрывать, — испугалась Настя. — Я публичных выступлений боюсь.
— Значит, будем лечить эту твою фобию. Молчаливый помощник мне не нужен.
— А нельзя чтобы я была не помощником, а кем-нибудь другим?
— Кем, например? — Катя приподнял одну бровь.
— Откуда я знаю? — поджала губки Настя. — Ты же у нас специалист-спасатель.
— А раз я, значит, тебе быть учеником. Бери инструмент и учись играть.
Играть на публике Насте пришлось через пару дней, одну песню она кое-как отыграла, на второй трижды запнулась, не сумела продолжить как надо и трусливо сбежала из трактира, котором они остановились. Катя вышел за ней на улицу только через пол часа, когда Настя уже почти успокоилась.
— Ты как? — спросил он, усаживаясь рядом с девушкой на землю.
— Ты бы до завтра подождал, тогда совсем хорошо было б, — буркнула Настя.
— Должен же я был песню до конца допеть, а потом еще парочку, чтобы наш ночлег отработать. Вообще-то надо вернуться и еще пару часиков публику поразвлекать.
— Я не смогу, — покачала головой девушка. — Ты же сам видел, я все испортила.
— Хочешь честно? — спросил Катя. — Ты молодец. Когда мне пришлось выступать в первый раз, я облажался сразу же, а ты только на второй песне. Так что ты молодец.
— Молодец что облажалась?
— Ни у кого с первого раза не получается, не переживай. Прорепетируешь еще немного, и все получится.
— Знаешь, знаменитой певицей я мечтала стать в очень раннем детстве.
— А о чем ты мечтаешь теперь?
— Теперь я мечтаю выбраться из этого проклятого мира.
— Я о профессии спрашивал, ну да ладно. Иди ложись спать, завтра населенных пунктов почти не будет, будем целый день идти.
— А ты?
— А я пошел работать. Спокойной ночи, — Катя пошел обратно в трактир.
Уже поздно ночью Катя вошел в отведенную им комнату и завалился к девушке под бочок, Настя подвинулась на край единственной в комнате кровати и снова уснула.
— Подъем, — Катя бесцеремонно ногой спихнул девушку с кровати.
— Сдурел что ли? — возмутилась Настя, потирая ушибленную руку.
— Солнце давно встало, хватит дрыхнуть. У тебя пять минут на то чтобы привести себя в порядок.
— Пять минут? — Настя подошла к окну. — Да нет на улице еще никого, рань несусветная.
— Четыре минуты.
— А мне плевать, — Настя забралась на кровать с ногами и уселась посередине. — Три, два, один. И?
— Через четыре минуты я ухожу.
— Вперед, — хмыкнула Настя. — А я останусь и досплю спокойно.
— Три минуты, — Катя заправил рубашку в брюки и принялся заматывать пояс. — Две, _ Настя откинулась на подушки, не собираясь двигаться с места.
— Ты без меня все равно не уйдешь, я ведь твое задание, так что расслабься и отключи таймер.
— Одна минута, — Катя собрал свои вещи и кулем запихал в сумку Настины, включая ее сапоги.
— Ни одной, — усмехнулась девушка.
— Точно, время вышло, — согласился Катя, перекинул через плечо сумки, а потом подошел к кровати и дернул девушку за ноги, подтягивая к себе.
— Прекрати сейчас же, — возмутилась Настя. — Ты что делаешь? Отпусти, поставь меня на ноги, немедленно, — висеть вниз головой было очень не удобно, а Катя, как ни в чем не бывало, вышел из трактира, с сумками и Настей на плече, по дороге еще умудрившись поулыбаться молоденькой служанке.
— Пусти, тебе говорят, — Настя лупила кулаками мужчине по спине. — Кому сказано, воспитатель хренов.
— Ты уверена, что тебя надо отпустить? — отойдя на достаточное расстояние от трактира, поинтересовался Катя.
— Уверена. Ой, нет, — Настя слишком поздно поняла, что ее сейчас просто бросят на землю, и изо всех сил вцепилась Кате в плечо и волосы.
— А, черт, больно же, — зашипел Катя.
— Ты совсем припух? — встав на ноги, Настя отпустила волосы и толкнула Катю в плечо. — Я что тебе кукла? — Настя пихнула его еще раз, а потом снова и снова.
— Я тебе ясно сказал подъем, — Катя разозлился, к тому же к ним приближалась группа всадников. Он тоже легонько толкнул девушку. — А если я сказал что надо вставать, это значит вставать, а не изображать из себя принцессу на выданье.
— Ты совсем оборзел? — Настя ударила по руке Кати, который собирался еще раз толкнуть ее. — Не смей поднимать на меня руку, ни один козел не смеет меня бить. Еще раз попробуешь и…
— И что? — заинтересовался Катя, проезжающие притормозили скакунов, чтобы посмотреть, чем кончится начинающаяся потасовка.
— Руки поотрываю, — зло ответила Настя.
— Да ну? — усмехнулся Катя. — Кишка не тонка? — он снова легонько толкнул девушку.
— Сам напросился, — Настя с визгом вцепилась мужчине в волосы, пытаясь заодно посильнее ударить по ноге, чтобы повалить на землю. Катя ловко увернулся, подставил девушке подножку и, повалив, сел сверху, крепко прижав ее к земле, зажав руки.
— Урок на будущее, — усмехнулся он. — Не лезь в драку, если драться не умеешь и не знаешь, на что способен противник.
Всадники довольно заулыбались, одобряя менестреля, и пришпорили скакунов, проезжая мимо, больше ничего интересного явно не ожидалось.
— Пусти, — дернулась Настя, но освободиться не смогла. — Пусти, кому сказала?
— Сказал, — напомнил Катя наклонившись к ее лицу. — Остынешь, отпущу.
— Слезь с меня, — девушка была в бешенстве.
— Как скажешь, детка, — Катя встал и протянул Насте руку. Девушка помощь проигнорировала, а, встав, забрала свою сумку, пнула сумку Кати и как была босиком, пошла прочь.
— Дьявол, — тихо вздохнул мужчина, собрал свои вещи и не торопясь, пошел следом.
Настя психовала пару часов. Отойдя немного она обулась, босиком идти было неудобно. Она шла через лес не разбирая дороги, а потом, забредя в болото, испугалась. Сапоги были хорошие и воду не пропускали, но девушка не могла вспомнить, как давно под ногами чавкает вода, она повернула назад, но тропинки под ногами не было, и откуда она пришла было не понятно.
— Идиотка, — Настя забралась на старое дерево с низко расположенными сучьями и заплакала. — Дура. Кретинка. Надо же было в лес забраться, шла бы себе вдоль дороги, нет, приспичило мне. И Катя этот придурок. Как он мог меня отпустить? Почему не остановил? — Настя бухтела, размазывая слезы по щекам, хотя прекрасно отдавала себе отчет, что в том, что она заблудилась, да еще и посреди болота виновата только она сама. Ну, с чего она заупрямилась? Ну, Катя конечно хам, нельзя будить человека таким образом, но послушалась бы и был бы порядок. Что ей стоило встать и умыться, про неприятность подобных побудок поговорили бы по дороге. И что она теперь делать будет? Даже если она сможет с этого болота выбраться куда ей идти? Дорогу то она не знает. Катя, — без особой надежды позвала Настя.
— Успокоилась? — спросил мужчина, выходя из-за деревьев. Он только что вознес благодарственные молитвы всем известным и неизвестным ему богам за то, что, наконец, нашел Настю. Он не стал догонять ее сразу, а потом, когда она свернула в лес, просто шел по следу. Как же он испугался, когда след пропал в мокрой траве. Господи, он триста раз проклял себя за то, что решил таким образом бороться с тем, что Настя вечно собиралась по пол часа, а то и дольше. Ну что ему стоило подождать или просто объяснить ей, что она слишком долго копается, нет, уперся, а потом пришлось играть на публику, а потом остановиться не смог и сдуру дал ей уйти. Да еще и с кроватью он неподрасчитал, он просто пихнуть хотел, а она на пол упала. Но слава богам она в порядке.
— Ты тут стоял и смотрел как я плачу? — возмутилась Настя.
— Нет, я только подошел. А ты плакала?
— Еще чего, буду я из-за каждого дурака реветь. Просто тушь в глаз попала, — брякнула Настя первое, что пришло в голову, и тут же прикусила губу, черт, какая тушь.
— Тушь? — удивленно переспросил Катя и засмеялся, Настя сначала надулась, но потом тоже рассмеялась.
— Ладно, иди сюда, горе ты мое, — Катя подошел к дереву и осторожно снял девушку с ветки, но на землю не поставил, а сам отнес на сухое место.