– Хорошо бы также организовать между жильцами пьяную драку, – задумчиво проговаривала она вслух план будущих мероприятий. – И привод в полицию для нескольких из них. Тогда будет совершенно ясно, что девочке находиться рядом с такими асоциальными личностями просто опасно. Диана учится?
– Заканчивает, последний курс.
– Очень хорошо. Значит, надо наведаться в секретариат, взять там характеристику на девочку. Ну, думаю, мы разрулим эту ситуацию. Алчная тетка будет посрамлена, а Диана с триумфом вернется на свои законные метры.
– Ох, как хорошо! – воскликнула Алена. – Просто камень с души упал. А то ведь мы завтра улетаем, вернемся не раньше чем через полгода. Хотелось бы знать, что Дианочка остается в хороших руках.
– Все будет просто замечательно, – заверила ее женщина. – Привозите Диану к нам, мы решим ее проблему.
Прощаясь, Алена чуть ли не расцеловалась с сотрудницей центра. А вот Инга с трудом заставила себя просто любезно улыбнуться ей на прощание. Похожая на мышь женщина не понравилась ей с первого взгляда, вызвав какую-то глухую и ничем не объяснимую неприязнь. А теперь эта неприязнь еще больше усилилась, превратившись почти в уверенность: в этом центре дела ведутся нечисто!
Если бы гипотетическую Дианочку друзья ее матери привезли в этот центр, могло бы статься, что с девочкой случилось бы то самое, чего так боялась «мать девочки».
Глава 9
Но Алена никаких неприятных мыслей в голове не держала.
– Ну, как, здорово все получилось?! – чуть ли не прыгала она от восторга. – Скажи, что во мне погибла великая актриса?
– Сара Бернар и Галина Уланова отдыхают.
– При чем тут они? – немного обиделась Алена. – Одна была актрисой, а вторая – знаменитой балериной. Она за всю свою сценическую карьеру и одного раза рта на сцене не открыла!
– Прости, на большее ты не тянешь.
Алена хотела обидеться еще больше, но вовремя вспомнила о своем триумфе и жизнерадостно воскликнула:
– Ты просто мне завидуешь! Так сразу и скажи!
– Ловко у тебя получилось про эту Дианочку, – легко согласилась Инга. – Я прямо прослезилась. Бедная девочка, мне стало ее жалко.
– Эта тетка – просто идеальная аудитория. Слушает внимательно, всему верит.
– А ты заметила, как эта тетка оживилась, когда поняла, что мы отдаем мифическую Дианочку в ее полное распоряжение?
– Да? Разве? Знаешь, я не заметила…
Ну еще бы! Алена была занята собой и своей историей. Но вот Инга никак не могла выбросить из головы странный взгляд похожей на мышь сотрудницы – осторожный и одновременно – цепкий.
Но Алена не любила «зависать» на мелочах, которые казались ей незначимыми. Она уже неслась вскачь дальше:
– Кого мы подрядим на роль Дианочки?
Инга смущенно молчала. Обращаться за помощью к кому-то из дочерей своих друзей или знакомых ей не хотелось. Этот сомнительный центр психологической помощи, сотрудники которого столь явно и беззастенчиво интересуются молодыми одинокими девушками, с каждой минутой становился все более и более подозрительным в ее глазах. С «Кометой» дело было явно нечисто. Если это правда, что Ульяна и Лена обращались сюда за помощью и эта помощь была им оказана, судьба двух этих девушек яснее ясного предостерегает от контактов с этим центром и работающими в нем людьми.
И Инга решительно заявила:
– Никого из дочерей своих знакомых я не предложу на роль Дианочки!
– А кого тогда?
– Может, кого-то из наших с тобой сверстниц?
– А ты разве не помнишь, они там в своем центре имеют дело только с девушками от восемнадцати до тридцати, а лучше – и еще моложе. Мы с тобой и все наши приятельницы перешагнули четвертый десяток, в компанию такую не годимся. И я сказала, что Диана очень молода.
– Мы все неплохо сохранились.
– Для своих лет! – отрезала Алена. – Но за восемнадцатилетнюю ни тебя, ни меня не примет даже слепец.
– Можно мне сказать? – неожиданно вылез с вопросом Ваня.
Подруги повернулись к нему:
– Что у тебя?
– Девчонка, которая вашу квартиру убирала, – ей как раз двадцать лет в прошлом месяце стукнуло. Она девчонка смышленая и шустрая. Ежели вы хотите, чтобы она для вас в этот центр сунулась, то лучшей кандидатуры вы просто не найдете. Если вы согласны, я ей прямо сейчас позвоню.
– Звони!
Алена была настроена решительно. А вот Ваня, получив потенциальное согласие своей работодательницы, неожиданно забуксовал:
– Только, это… Алена Михална… Девчонка-то хоть молодая, да из ранних. И за простое «спасибо» она даже с места ни в жизнь не тронется.
– Скажи, что мы ей заплатим.
– А сколько?
– Ну, скажи, сколько не жалко! – разозлилась на него Алена. – В конце концов, не шкафы же таскать мы ее нанимаем. Всего-то и нужно, что зайти в эту «Комету», представиться Дианочкой и посмотреть, что там и как!
Горничная оказалась как раз весьма легкой на подъем девушкой. Услышав, что ей представляется возможность хорошо подработать, она немедленно дала свое согласие:
– Говорите, куда надо подъехать, я приеду.
– Только быстро!
– Тогда для начала с вас – оплата такси.
Такси Алена ей оплатила. А Вероника – так звали горничную – сразу же согласилась на предложенную работу. И теперь наступил черед Алены засомневаться:
– Справишься ли ты?
– Небось не сложнее, чем пыль стирать. Вот гадкая пыль! Только в одном месте ее уберешь, она сразу же снова накапливается. Алена Михайловна, я вам хотела предложить такую штучку… типа пылесоса, но только никуда с ним ходить не надо. Стоит себе где-нибудь в уголке и воздух в себя сосет. Вся пыль и грязь внутри остаются, а наружу свежий воздух выходит… это… ионизированный! Классная вещь. Один мой знакомый ими торгует. Сказать ему, чтобы он подогнал вам пробный образец? Васька – дельный пацан, он вам и скидку сделает. Вы не сомневайтесь, у него все по-честному. Чек вам даст, с печатью и гарантией.
– Вероника, ты пиаром своих знакомых позже займешься.
– Вот уж ни в жизнь такими гадостями с парнями не занимаюсь! – возмутилась в ответ Вероника. – Скажете тоже! Не будь это вы, Алена Михайловна, я сразу бы в глаз засветила!
Подруги переглянулись. Пожалуй, выдать Веронику за студентку последнего курса института будет несколько затруднительно. Всеми своими повадками девчонка походит на дворовую шпану. Да судя по всему, она таковой и является.
– Слушай меня внимательно, девочка, – строго сказала Алена. – Сейчас ты пойдешь в этот дом, в квартиру, номер которой мы тебе назовем, и попытаешься изобразить там из себя запуганную интеллигентную девушку. Говорить старайся поменьше. Делай вид, что ты всего боишься, никому не веришь и всех подозреваешь в злом умысле против себя.
– То есть чокнутую сыграть?
– Просто очень тихую и очень домашнюю девочку, которая если и выходит куда-то, то исключительно под ручку с сопровождающим.
– Ага, знаю я таких. Маменькины дочки! Моя-то мамашка на заработки подалась, когда мне и двенадцати лет еще не было. Как уехала, так и пропала. Батя после ее отъезда бухать стал по-черному. Он и раньше любил к бутылке приложиться, а тут с ним прямо никакого сладу не стало. Мачеху в дом притащил, такую же бухаловку, каким сам стал. Ну, я на такую их жизнь посмотрела-посмотрела, да в Питер и смоталась. Тут хоть копейку заработать можно, если постараться, конечно.
– Вот ты и постарайся.
– А что, эти, в центре, – они преступники?
– С чего ты взяла?
– Мне Ваня про вас рассказывал. Ну, что вы детективы любите и всякие такие штуки…
Алена кинула на охранника уничижительный взгляд:
– Болтун!
– Да что я-то?! – покраснел Ваня. – Она спросила, что вы любите, я и ответил!
Алена не стала напоминать проштрафившемуся работнику, что его посылали присмотреть за горничной, а не болтать с ней. Теперь понятно, почему квартира предстала перед вернувшейся хозяйкой в таком полуприбранном виде. Вместо того чтобы сосредоточиться на работе, Вероника болтала с Ваней!
Инга тоже это поняла. И теперь смотрела на Веронику с неприязнью. Наглая какая девчонка! Верно про нее Ваня выразился: молодая, да ранняя.
– Вот что, Диана, ты запомни главное: что вести себя надо тихо, как подобает воспитанной барышне. Говорить мало, слова подбирать тщательно. Никакого жаргона!
– Чего?
– Никаких твоих дворовых словечек! Говори правильно!
– Как училка у нас в школе?
Бог весть, как говорила учительница в школе, взращивающей и выпускающей в свет таких вот… персиков! И Алена твердо произнесла:
– Лучше!
Будущая «Диана» немного растерялась.
– Чего-то мне страшновато вдруг стало, Алена Михална, – почти жалобно произнесла она. – А эти там, в центре… они ничего со мной не сделают?
– Чего-то мне страшновато вдруг стало, Алена Михална, – почти жалобно произнесла она. – А эти там, в центре… они ничего со мной не сделают?
Не обращая внимания на испуг горничной, Алена продолжала ее инструктировать:
– Скажешь им: ты являешься одинокой наследницей и потенциальной владелицей хорошей питерской квартиры, поняла?
– Чего? – вытаращилась на нее горничная. – Не… Вы чё?! У нас не квартира, у нас дом! Второй этаж течет, пол сгнил, печка развалилась. Да и не одна я у батьки с мамкой, четверо нас! Если до дела дойдет, ничего я, кроме дырявого корыта, от родителей не получу!
– Ну и не переживай тогда. Самое плохое, что с тобой может случиться – тебе вежливо скажут, чтобы шла вон.
– И чего?
– И пойдешь! Придешь ко мне, а я тебе оплачу моральный ущерб.
– Ух, прямо как в американских кино! – восхитилась девушка. – А много заплатите?
– Все твое будет! Ну, иди! И главное, не забудь, что тебе надо познакомиться c как можно б˜ольшим количеством сотрудников центра. Сейчас-то там одна тетка сидит, но ты постарайся разузнать и про других. Узнай их имена, телефоны, адреса. И самое главное: когда с кем-нибудь там сдружишься, скажи, что в центр тебе посоветовала обратиться одна твоя подруга – Лена Филипчук.
– А кто это такая?
– Неважно. Молодая женщина. У нее недавно родился ребенок – Коленька. Это все, что тебе про нее надо знать.
– А Лена… Она тоже в этот центр обращалась?
– Да. И хватит уже вопросов. Иди давай!
Может быть, Алена разговаривала слишком резко со своей горничной, надо было бы ей с девушкой помягче быть… Но, во-первых, Алена еще не простила девчонке ее халтурную работу, а во-вторых… во-вторых, Алена опасалась: вдруг горничная сейчас спросит у нее о судьбе Лены – где она, что она, как она? И тогда придется врать, потому что говорить горничной правду никак нельзя. Девица, несмотря на свою внешнюю браваду, и так побаивается идти к незнакомым людям и врать им там напропалую. А уж если она поймет, что эти люди опасны… то и подавно.
«Дианочка» скрылась в дверях подъезда, в котором находился центр «Комета», а трое друзей напряженно уставились наверх, на окна дома.
– Какое из них принадлежит комнате, где мы были?
– Вон это, – предположила Инга.
– Нет, вон то, – заспорила с ней Алена. – Соседнее.
– Окна центра – вон те, – произнес Ваня, указывая совсем в другом направлении.
Женщины хотели было поднять его на смех, но как раз в этот момент в окне появилась та самая, похожая на мышь служащая. И Алена с Ингой изумились:
– Как ты сумел правильно окно вычислить?!
– Чувство ориентации.
И Ваня довольно хмыкнул. Он любил быть полезным людям. Любил оказывать им всевозможные услуги. А сегодня он за короткое время дважды проявил себя героем. Нашел актрису на роль «Дианочки» и верно указал окно центра. Интересно, Инга уже смекнула, какое сокровище находится с нею рядом? Ваня осторожно покосился на Ингу и с огорчением убедился, что она думает совсем не о нем.
Между тем сыщицы принялись опасливо строить догадки относительно русла, в котором течет сейчас беседа «Дианочки» и служащей центра.
– Ой, боюсь, раскусит она нашу «Диану»! Поймет, что девчонка на студентку отнюдь не тянет.
– Ну и что с того? Решит, что мы немного приукрасили девушку – для «жалостливости». Она ведь не может знать, что наша «Диана» – засланный к ним казачок.
– Но вдруг…
– Ничего она не заподозрит! Тетка обнаглела от чувства безнаказанности.
Какое-то время Инга молча таращилась на принадлежащее «Комете» окно, а потом все же не утерпела и спросила у подруги:
– Но неужели ты думаешь, что работающие в центре люди могут быть причастны к смерти Ульяны и к катастрофе с Леной?
– Причастны? Да: они Ульяну и замочили. И Лену сбили машиной.
– Что ты!!
– Очень даже запросто! Запутали сестер в своих махинациях, а когда те соскочить решили или слишком многое узнали, прикончили Ульяну и наезд на Лену устроили! Ты же помнишь, как Лена испугалась, когда узнала про смерть Ульяны?
– Да, – кивнула Инга и прибавила: – Да и за себя Лена тоже боялась.
– Вот-вот! Даже телефоны своих родителей она соседке на всякий пожарный случай оставила. Чтобы было кому ребенка отдать. Лену эти люди машиной, считай, задавили, а с Ульяной они даже заморачиваться не стали, сразу прирезали.
– Но это же ужасно!
– Да уж не слишком хорошо, – согласилась с ней Алена.
– Я о другом! – воскликнула Инга. – Эта девушка, которую мы туда отправили… Как вы оба думаете, вдруг они ее прямо сейчас… Из окна… выбросят!
Инга произнесла последнее слово – и сама испугалась того, что сказала. Она вновь в страхе уставилась на окно, словно ожидая, что ее пророчество сбудется и оттуда выпадет извивающееся тело горничной.
– Хватит глупости молоть… гм… и Алену Михайловну запугивать! – вмешался в их разговор Ваня. – Ничего с девкой не случится. С чего им убивать «Дианочку»? Они ведь надеются заполучить ее в свои сети. Смотрите: по всем показателям она им подходит. Молодая, одинокая, глупая. Как раз их вариант! Только не пойму, с чего вы решили, что эти, в центре, к убийству причастны?
– Да как – с чего? Будто ты не помнишь, как их Лена боялась! И про Ульяну она сказала, что эти, из «Кометы», нечисто дела ведут.
– Нечисто – это одно, а убийства, вы уж меня извините, совсем другое! Мошенничать многие могут, но так, чтобы при этом еще и убивать, да не по одному, а пачками и семьями, – это уже не аферисты, а настоящая коза ностра получается.
Подруги притихли. В словах Вани было то самое рациональное мужское зерно, которого так не хватало их чувственным трепыханиям. Между тем Ваня отогнал машину за угол, чтобы она никому не мозолила глаза, и невозмутимо продолжил:
– Согласен: центр этот весьма подозрительно выглядит. И узнать про него надо побольше. Пока девчонка там разведку боем проводит, мы с вами с флангов зайдем.
– С флангов? Ты имеешь в виду, арендуем обе соседние квартиры, проделаем в стенах дырки и подслушаем, о чем толкуют в этом центре?
– Или сразу прослушку поставим! – азартно предложила Алена.
– Ну… – недоуменно протянул Ваня, – вы как-то уж слишком буквально мои слова восприняли. Я имел в виду, что надо позвонить этому пареньку – Володе, пусть он новое задание выполнит.
– Звони!
– Скажу, что от имени Василия Петровича действую, – решил Ваня. – Не буду ущемлять чувства парня.
Столь деликатный подход мог говорить только о глубоком уважении, которое отныне испытывает Ваня к пронырливому детективу. И последующий разговор этого чувства не только не умалил, а наоборот, переполнил чашу до краев.
– Вот парень! – восхищался Ваня после беседы с детективом. – Вот герой! Уже и координаты папани Филипчука для нас надыбал! Все про него узнал! Анкетные данные, номер страхового полиса, дату регистрации двух его браков. Все!
– А новый адрес?
– И другой номер телефона?
Ваня вздохнул:
– Телефон, судя по всему, у мужика один.
– Но его полностью узурпировала эта гадина!
– Узур… чего? А-а-а… понял! Вечно вы, Инга, заумными словами выражаетесь. Но я все понял!
– Рада это слышать, Ваня. Но неужели у супружеской четы нет домашнего номера?
– Не-а. Только мобилы – у него и у нее. Может, нам на ее мобилу звякнуть?
Но подруги сочли, что это – крайнее средство, которое можно пустить в ход, когда все другие будут исчерпаны. А между собой они решили так. Как только это станет возможно, они помчатся по домашнему адресу второй госпожи Филипчук, подкараулят у ее дома отца девочек и поговорят с ним.
Как выяснилось, разведясь с Ларисой Львовной, ее бывший не стал выписываться из двушки, где также были зарегистрированы сестры и их мать. Он остался прописан там, хотя перебрался на новое местожительство, к молодой жене. Вот туда и намеревались рвануть подруги, как только им представится такая возможность.
Просто сидеть и ждать возвращения горничной было скучно. Накал страстей у подруг – после охлаждающего «ушата» из уст Вани – несколько поутих. И теперь они вполне мирно беседовали о пустяках, к безопасности «Дианочки» и вообще к их расследованию совсем не относившихся.
– Как там твой Василий Петрович? Что-то он нам сегодня весь день не звонит.
– У Васи важная встреча со старыми друзьями. Он меня предупредил, что будет занят до самого вечера.
– Так уже вечер почти.
– Вечер, чтобы ты знала, у моего Василия Петровича – это понятие растяжимое. Он может наступить и в три часа дня, а может и в десять вечера. Да и затянуться вечер может тоже по-разному. В хороший день – до полуночи, а иной раз он только к утру заканчивается.
– Думаешь, Василий Петрович с друзьями… выпьет?