Трудно передать ту атмосферу творчества, энтузиазма и воодушевления, которая царила среди нас — строителей, инженеров, рабочих. Ведь каждый день мы видели плоды своей работы: здания входили в строй одно за другим. Это было счастьем и честью — работать на строительстве новой столицы.
А потом, после ухода Кубичека с поста президента, стройка, как и следовало ожидать, была заморожена. Единственным сооружением, построенным в городе в последовавшие два года, стала голубятня на площади Трех властей. Затем, при президенте Жоао Гуларте, построили университет. Впрочем, вскоре после свержения Гуларта военными университет в Бразилии был на долгое время закрыт, а профессора уволены.
Но об этом периоде истории Бразилии архитектор не любит говорить. Он вновь возвращается к тому, что дала новая столица стране. Он говорит о том, что появление города принесло прогресс в глубинные районы, Бразилия явилась своего рода аванпостом цивилизации, выдвинутым в глубь этих земель. От новой столицы к городам Белену у устья Амазонки и Риу-Бранку на крайнем Северо-Западе протянулись автомобильные дороги, вдоль которых возникают новые поселки и города.
И все же чувство неудовлетворенности и горечи прорывается в словах Нимейера, когда он говорит: «Мы с Лусио Коста мечтали о том, чтобы строители новой столицы, рабочие, жили в этом городе, построенном их руками. Этого не получилось. Я вспоминаю, как в первые месяцы строительства к нам потянулись тысячи, десятки тысяч рабочих со всех концов страны. Шли опытные каменщики и просто бедняки, у которых не было никакой профессии. Однако те, кто строил Бразилию, живут за чертой города. В пределах же Бразилии нашлось место только для двух строителей: это бронзовые статуи, поставленные напротив президентского дворца в честь сотен тысяч рабочих, воздвигнувших город, который считают чудом двадцатого века».
Сторонники и противники новой столицыУ новой столицы Бразилии есть свои сторонники и противники. Некоторых Бразилия раздражает, других восхищает. Одни утверждают, что это город поэтичный, полный романтики и красоты. Другие считают, что он будничен и скучноват, что ему не хватает тепла, души. «Здесь нет уголка, где я мог бы поболтать с приятелем о шансах „Сантоса“ в розыгрыше бразильского футбольного кубка», — жаловался мне бразилиенсе, недавно переселившийся сюда из Сан-Паулу. «Иногда так хотелось бы пройтись с приятелем до ближайшего бара или подпереть плечом какую-нибудь стенку, — сказал бывший кариока. — Но увы, в этом городе нет даже тротуара».
Переехавшие сюда кариоки тоскуют здесь не только по морю и пляжу, но и по знаменитым скамейкам авениды Атлантики, на которых по вечерам сидят сотни влюбленных. А здесь, в Бразилии, скамейки только во дворах. Но нельзя же, черт возьми, ухаживать за подружкой перед сотней окон!
И все же, сторонников города гораздо больше. Их привлекает здесь чистый воздух, умеренный климат, порядок на улицах, тишина и покой.
Но главное даже не в этих доводах. Дело в том, что большинство жителей столицы — горячие патриоты своего города, который строила вся страна и который стал ее центром. Они гордятся городом, который стал форпостом для наступления на необжитые внутренние территории страны.
«Уехать отсюда?! Ни за что! Ведь я помогал создавать эту красоту», — сказал мне шофер такси, прибывший в Бразилию из Белена еще в 1958 году.
Да, энтузиастов среди жителей Бразилии, насколько мне удалось отметить, больше, чем критиков. Любовь к родному городу помогает его жителям переносить трудности затянувшегося новоселья. А трудностей этих не так уж мало. Начнем с того, что более половины его населения живет в пригородных поселках, входящих в территорию Федерального округа Бразилии, и находящихся километрах в 30–40 от центра города. Эти поселки лишены подчас элементарных удобств. Там ютятся строители чудо-города, не имеющие возможности жить в нем: астрономически высокая квартирная плата в столице несопоставима со скромным бюджетом рабочей семьи.
Но и тем, кто в состоянии купить квартиру в центральных кварталах — правительственным чиновникам или дипломатам, — приходится частенько испытывать неудобства. В новой столице, например, недостает электроэнергии. Из-за перегрузки электростанций в отдельных кварталах иногда на несколько часов отключается электричество.
И все же медленно, но верно жизнь в Бразилии налаживается. Строятся новые кварталы, асфальтируются улицы, прокладываются коммуникации. Из туристской и архитектурной достопримечательности Бразилия превращается в подлинную столицу страны. Окончательная его застройка должна завершиться к 2000 году, однако он и сейчас уже вполне обжит. В самой столице и в пригородах уже живет более полумиллиона человек, и население продолжает расти.
Однако в последние годы в столице начали происходить безрадостные для создателей этого города перемены. Городские власти стали самовольно менять проекты некоторых строящихся сооружений. Был, в частности, отвергнут разработанный Нимейером проект нового международного аэропорта. Вместо него появилось казенное, напоминающее казарму здание, спроектированное министерством аэронавтики. Не помогли протесты общественности, выступления печати, дискуссия в конгрессе… Не помог и суд, в который обратился Оскар Нимейер, обвиняя городские власти в преднамеренном искажении плана строительства города.
Отцы города предприняли и другие диверсии против «Плана-пилото». И в конце концов терпению Оскара Нимейера и Лусио Коста пришел конец. Оба они выступили с публичными заявлениями о том, что снимают с себя всякую ответственность за будущее столицы и… расстаются с ней навсегда. «Бразилия больше не принадлежит мне, — писал Оскар Нимейер в апреле 1972 года в заявлении, переданном журналистам, — и поэтому я расстаюсь с ней, желая отныне посвятить свои силы тем, кто в них нуждается и кто меня просит об этом».
И чтобы подчеркнуть окончательный разрыв с городом, он даже сдал свой особняк в пригороде столицы посольству Дании.
…В тот день, когда он уезжал из столицы, ему вручили решение суда по его жалобе относительно строительства аэропорта, уродующего облик города. Как сообщил журнал «Вежа», суд отклонил его жалобу как необоснованную.
Часть вторая ОТ РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО ДО РИУ-ГРАНДИ-ДУ-СУЛ
Глава четвертая ГОРОД, КОТОРЫЙ НЕ МОЖЕТ ОСТАНОВИТЬСЯ
Самая оживленная магистраль Латинской АмерикиИз Рио в Сан-Паулу ведет самая оживленная магистраль Латинской Америки — Виа-Дутра. Напряженная, не стихающая ни днем, ни ночью жизнь автострады отражает бурное, все ускоряющееся развитие этого района. Если, мчась по пустынному шоссе Белу-Оризонти — Бразилия, вы можете на протяжении нескольких десятков километров не увидеть ни одного мало-мальски заметного населенного пункта, то перенаселенная Виа-Дутра напоминает улицу какого-то огромного города, раскинувшегося на сотни километров.
Промышленные пригороды Рио и Сан-Паулу, уже растянувшиеся вдоль этой автострады на десятки километров, все быстрее двигаются навстречу друг другу, и некоторые бразильские экономисты и футурологи уже предвидят в будущем постепенное слияние этих двух крупнейших индустриальных центров страны в гигантский супер-город XXI столетия.
Виа-Дутра превращается в становой хребет этого будущего гиганта, а его опорными пунктами являются металлургический комбинат Волта-Редонда, строящийся в Кашуэйра-Паулиста Институт космических исследований, мощные месторождения сланцев у Пиндамонь-янгабы, авиационные заводы Сан-Жозе-дус-Кампус и многие другие промышленные предприятия, созданные и строящиеся вдоль этой автострады.
Экономическому развитию района будет способствовать и реконструкция железной дороги, связывающей Рио с Сан-Паулу. Сейчас эта узкоколейная магистраль находится в весьма жалком состоянии: прогнившие шпалы, разболтавшиеся рельсы. Дорога петляет по горным склонам и вьется серпантином по долине реки Параиба, той самой, о которой речь у нас шла во второй главе. О том, сколь прихотлив и запутан этот серпантин, свидетельствует тот факт, что в то время, как Виа-Дутра, тоже связывающая Рио и Сан-Паулу, имеет протяженность 420 километров, железная дорога между этими же городами растянулась на 826 километров. На автомашине вы едете из Рио до Сан-Паулу пять-шесть часов, а старенький локомотив с полдюжиной пассажирских вагонов преодолевает это расстояние за двенадцать часов!
Несколько лет назад одна из японских фирм разработала проект реконструкции этой дороги, которая позволит сократить ее протяженность до 513 километров, а японские скоростные экспрессы смогут, в случае реализации этого плана, доставлять пассажиров из Рио-де-Жанейро в Сан-Паулу всего за три часа!
Несколько лет назад одна из японских фирм разработала проект реконструкции этой дороги, которая позволит сократить ее протяженность до 513 километров, а японские скоростные экспрессы смогут, в случае реализации этого плана, доставлять пассажиров из Рио-де-Жанейро в Сан-Паулу всего за три часа!
Почти на самой середине Виа-Дутры находится город Таубате — один из самых типичных населенных пунктов этого района. Появился он на месте бывшей индейской деревушки племени гуаянас. В 1645 году он получил статус «вилы», то есть поселка. Подобно Ору-Прету Таубате неплохо заработал на золотой лихорадке XVIII века. Здесь обосновалось множество мастерских, в которых на примитивных тигельках превращали золотой песок Минаса в кольца, бусы, ожерелья. В XX веке в связи с оживлением торговли между Рио и Сан-Паулу Таубате разросся и разбогател. Сто тысяч его жителей гордятся тем, что именно в их городе был открыт несколько лет назад университетский факультет философии и филологии. В будущем западногерманская фирма «Фольксвагенверк» намерена построить здесь крупный автомобильный завод, который станет вторым предприятием этой фирмы в Бразилии наряду с уже функционирующим заводом «Фольксваген» в Сан-Паулу. Тогда Таубате станет крупным индустриальным центром.
Чем ближе подъезжаешь к Сан-Паулу, тем явственнее ощущается мощное дыхание этого крупнейшего индустриального центра Латинской Америки. Окружающий ландшафт исчезает за рекламными щитами и плакатами текстильной фирмы «Родия», химических фабрик «Байер», табачной монополии «Соуза Крус», заводов электронной и радиоаппаратуры «Филипс».
Долго тянутся бесконечные пригороды: мастерские и автобусные вокзалы, заводы и бензоколонки, склады и огороды, а города все нет и нет. И когда уже устаешь ждать, за каким-то неожиданным поворотом Виа-Дутра пересекает невидимую, проходящую именно здесь линию тропика Козерога, и перед вашими глазами открывается чудесная панорама облитых золотом заката серых небоскребов на посиневшем вечернем небе.
Бразильский Чикаго«Бразильский Чикаго» — говорят бразильцы о Сан-Паулу. Человек, приезжающий сюда даже из шумного и беспокойного Рио, чувствует себя здесь неуютно.
В серых ущельях улиц вскипает поток пешеходов. Стиснутые в прокрустовых ложах мостовых застыли автомобильные реки. Словно крик о помощи, разрывает городской шум сирена пожарной машины, пытающейся протолкаться куда-то, где, очевидно, ее давно ждут и куда, разумеется, она не поспеет вовремя. В магазинах гремят истеричные радиолы, телевизоры и магнитофоны. Беснуется прыгающая по стенам домов реклама. Бегут пешеходы. Прошивая застекленные тела небоскребов, взлетают и падают скоростные лифты. Плывут эскалаторы. Моя машина вдруг взмывает на виадук. Не успев разглядеть город, неожиданно оказавшийся у моих ног, я столь же неожиданно оказываюсь в дымном грязном туннеле, который еще через секунду выплевывает мой автомобиль на следующий виадук.
«Нет на земле города красивее Рио!» — восклицают экспансивные кариоки. Паулисты, как зовут обитателей Сан-Паулу, скептически улыбаясь, замечают в ответ, что Рио нынче всего лишь один из двух с половиной десятков пустых вагонов, представляющих бразильские штаты и территории, прицепленных к локомотиву — Сан-Паулу. Спор о первенстве этих двух городов не угасает с прошлого века. В Сан-Паулу воздвигается стадион «Пакаэмбу» на восемьдесят тысяч мест, Рио отвечает двухсоттысячной «Мараканой». Сибариты из Рио, засыпав землей часть океанского залива Гуанабара, разбивают на образовавшейся отмели парк Фламенго, деловитые паулисты воздвигают самый высокий в Латинской Америке небоскреб «Италия». В Рио-де-Жанейро появляется самая высокая в мире статуя Христа, а в Сан-Паулу — первый в Латинской Америке ускоритель ядерных частиц. Кариоки организуют международный кинофестиваль, а паулисты отвечают строительством крупнейшего в мире выставочного зала, вмещающего сто тысяч (!) человек. Рио становится инициатором национального конкурса красоты, а Сан-Паулу строит первый в стране автомобильный завод.
Сан-паульская пресса пытается создать представление о паулистах как предприимчивых работягах, неустанно пекущихся о процветании любимой страны в противовес этим легкомысленным кариокам, которые только умеют тратить деньги, но совершенно не способны их «делать». Паулисты с громадным удовольствием культивируют этот миф.
Я хорошо помню, как в 1966 году, принимая делегацию журналистов из Рио-де-Жанейро, префект Сан-Паулу Фариа Лима с гордостью говорил нам: «Друзья! Вы находитесь в крупнейшем городе Латинской Америки и в самом быстрорастущем городе нашей планеты. За последние шестьдесят лет население Нью-Йорка увеличилось в два раза, Парижа — в два с половиной, Рима — в четыре с половиной раза, а наш город вырос за этот же период в пятнадцать раз!»
Префект рассказывал, что Сан-Паулу дает стране свыше половины промышленной продукции и одну треть потребляемой в стране электроэнергии. Он сообщил, что в штате, столицей которого является Сан-Паулу, строится гидроэнергетический комплекс, который займет третье место в мире после Красноярской и Братской ГЭС, что по улицам этого города-гиганта циркулирует более половины бразильских автомобилей, что свыше полумиллиона рабочих и служащих трудятся на тысячах промышленных предприятий. В этом городе выходит три сотни газет, журналов, бюллетеней и других периодических информационных изданий. Численность его населения уже превысила шесть миллионов человек, а с учетом границ «Большого Сан-Паулу» — перевалила за восемь миллионов. «Экономисты предполагают, — заключил с нескрываемой гордостью Фариа Лима, — что если развитие Сан-Паулу будет продолжаться столь стремительными темпами, то численность его населения увеличится к концу столетия до двадцати миллионов».
Каковы причины этого бурного прогресса? Почему мирно спавший три века на берегу речушки Тиете поселок вдруг превратился в индустриального гиганта, бросающего дерзкий вызов Чикаго, Токио или Лондону?
Первой из этих причин был кофейный бум, вспыхнувший в Бразилии на рубеже прошлого и нынешнего столетий. На плодородные земли, лежащие в окрестностях Сан-Паулу, где можно было выращивать отличный кофе, пользующийся растущим спросом в Северной Америке и Европе, ринулись колонисты. По соседству находился порт Сантус, обеспечивший беспрепятственный вывоз кофе, экспорт которого в те времена приносил стране три четверти ее национального дохода. Когда кофейный бум Начал стихать, а цены на кофе покатились вниз, город не захирел. В его банках уже скопился порядочный капитал. Кроме того, и предприимчивые паулисты сумели воспользоваться исключительно выгодным географическим положением своего штата, находящегося на перекрестке основных транспортных путей страны, вблизи богатого полезными ископаемыми штата Минас-Жерайс на севере и плодородных степей юга, поставляющих и продовольствие для растущих городов Сан-Паулу, и сырье для зарождающейся и бурно развивающейся текстильной и пищевой промышленности. Важную роль сыграли также богатые гидроэнергетические ресурсы в штате Сан-Паулу, которых так недостает Рио.
С двадцатых годов в Сан-Паулу начинается промышленное строительство, сопровождающееся стремительным притоком капитала из-за рубежа. К 1970 году из 55 крупнейших монополистических групп, обосновавшихся в этом штате, только девять принадлежали бразильцам, 29 были иностранными, а большинство остальных скромно именовались «обществами со смешанным капиталом».
Это засилье иностранного капитала наглядно иллюстрируется историей зарождения и развития бразильской автомобильной промышленности, колыбелью которой является Сан-Паулу; на предприятиях этого города производится девять из десяти автомобилей Бразилии.
1000 автомобилей в сутки1000 автомобилей в сутки производит один только бразильский «Фольксвагенверк», самое крупное из зарубежных предприятий известного западногерманского концерна. Представители администрации завода с гордостью водили нас — членов Клуба иностранных корреспондентов, аккредитованных в Бразилии, по сияющим чистотой цехам, по корпусу, где расположен главный конвейер. Не забыли они показать столовую для рабочих, медпункт, где оказывается бесплатная медицинская помощь, и упомянуть, что зарплата рабочих и техников на «Фольксвагене» выше, чем заработки на иных предприятиях аналогичного типа. Иными словами, бразильский рабочий, трудящийся на «Фольксвагене», должен, по их мнению, чувствовать себя облагодетельствованным и преисполненным чувства благодарности к руководителям предприятия. Ну, а на случай, если на смену этим чувствам придут какие-либо иные эмоции, в распоряжении дирекции имеется специальная заводская полиция, внимательно наблюдающая за поддержанием порядка и покоя.