Долгое время Я давал вам возможность жить и развиваться самим, наделив вас свободой воли и выбора. Я ничего не делал, когда вы страдали и мучились, болели и умирали, терялиработу и сталкивались с проявлениями зла.
Но теперь Я вижу, что вам не повредит Моя помощь.
И теперь Я пришел, чтобы изменить вашу жизнь.
И Я объявляю всем — и тем, кто верует в Меня, и тем, кто не верует: отныне Я займусь всеми вашими проблемами. Я помогу и спасу вас от любых несчастий. Я исполню любые ваши желания — разумеется, если они направлены на приумножение добра в мире.
Если Вы хотите попросить Меня о чем-то, направьте сообщение на сайт BOG.RU. Одно лишь только условие ставлю Я для желающих обратиться ко Мне: укажите, пожалуйста, ваш адрес и сведения о себе. Я не рассматриваю анонимные сообщения, ибо это свидетельствует о нечистых помыслах и неверии.
Вы также можете в специальном разделе этого сайта, который называется «Беседа с Богом», побеседовать со Мной.
Вы можете спросить: для чего потребовались все эти технические ухищрения? Разве не всемогущ и не вездесущ Я? Разве не могу Я просто явиться к вам?
Знайте же, что Я не хочу этого прежде всего ради вашего блага. Со временем вы сами поймете, что не настало еще время для второго пришествия Моего — но придет час, когда оно свершится.
А пока жду от вас писем и вопросов.
Искренне ваш,
Я, Всемогущий, Всеведущий и Вездесущий».
Ну и как вам это нравится? По-моему, глупость несусветная. Если автор этого послания — действительно Бог то зачем ему ждать, пока кто-то сообщит о своих бедах? Ведь он сам должен это знать — «вездесущий и всеведущий», как-никак.
Однако, открывая каждое утро «почтовый ящик Бога», я нахожу там тысячи новых сообщений. В основном, конечно, от детей дошкольного возраста. Но много писем поступает и от взрослых — и не каких-нибудь религиозных фанатиков и старушек, а вполне от нормальных, образованных людей.
Наверное, у каждого человека бывают такие ситуации, когда он сам не может найти выход из тупика. У одних — неразрешимые проблемы со здоровьем, у других — неприятности на работе, у третьих — неразделенная любовь. Да мало ли еще какие гадости подсовывает каждому жизнь! И тогда люди цепляются за спасительную соломинку, протянутую им из Интернета, какой бы призрачной и невероятной она ни была.
Они надеются — Бог поможет.
А профилакты, и я в том числе, лишь фиксируют заветные желания, изложенные в письмах, и по мере возможностей стараются отследить, исполнились ли они. Собственно, отслеживаем уже не мы — для этого имеется особый отдел контроля, куда мы передаем интересующие нас «заявки».
Представляю, какая махина была создана, чтобы иметь возможность беспрепятственно влезать в чужую жизнь, да еще так, чтобы сам «объект» этого интереса к себе не заметил...
Я открыл почтовый ящик со свежими посланиями.
Сегодня их было сто тридцать четыре, из разных уголков страны.
Я мученически вздохнул и принялся за работу.
Часть писем отсеялась сразу: их авторы использовали предложенную возможность не для изложения просьб, а чтобы просто пообщаться с Господом: видимо, просто не знали, как использовать такую опцию сайта, как постоянно действующий чат.
В основном это были, конечно же, дети.
Девочка Надя из третьего класса школы № 5 города Уссурийска спрашивала Бога:
«Господи, если небо очень синее, это значит, что у тебя хорошее настроение?»
Толика (восемь лет, город Томск) интересовало: «А другие страны Ты тоже обслуживаешь?»
Сандра, 4-й класс, Армения: «Почему люди женятся и выходят замуж, если все они — братья и сестры?»
Первоклассник Саша из Рыбинска: «Я понял, что Ты — самый главный на Земле, хоть и живешь на небе. А тебя не переизберут?»
Костя, 2-й класс, г. Санкт-Петербург: «Я тебя, конечно, люблю, Господи, но маму и папу я люблю больше. Это ничего?»
Марик, 3-й класс: «С какого момента человека можно считать взрослым? Когда он уже не боится уколов или когда ему стала нравиться Светка?»
Игорь, 4-й класс: «Я узнал, что у католиков — один бог, у мусульманов — другой, у евреев — третий, а у православных — пятый. Так сколько же вас там, на небе, собралось?»
Владик, 1-й класс: «Ну, хорошо, первых мужчину и женщину на Земле сделал Ты. А как сотворили третьего человека?»
Третьеклассник Женя: «У Тебя есть ум или Ты весь состоишь из одной души?»
Вопросы были самые разные — поистине, детская фантазия и любопытство неистощимы. Никому из взрослых не придет в голову спросить Бога, как некая Зина: «Как ты там живешь на небе, Господи? Все ли у Тебя есть? Может, Тебе что-нибудь надо?» Или такой вопрос, заданный мальчиком Левой: «А инопланетянам ты тоже устроишь конец света?»
Иногда в письмах излагались целые истории, и я невольно прочитывал их от начала до конца, даже если они не содержали никаких пожеланий.
Сегодня мое внимание привлекло письмо от некой Леночки Свояшевой. Леночка рассказала душещипательную историю о том, как ее бабушка вышла замуж в 76 лет за некоего Николая Ивановича, которому исполнилось 78. Новобрачные познакомились на кладбище: бабушка Лены регулярно ходила на могилу к своему покойному мужу, а к соседней могиле, где была похоронена его супруга, приходил Николай Иванович. Как пишет Леночка, «у них от всего этого возникла кладбищенская дружба, и они решили пожениться». На свадьбе, когда немногочисленные гости сидели за столом, Николай Иванович вдруг спросил свою невесту: «Аня, неужели ты меня не узнаешь?» Бабушка Леночки кивнула: «Давно уже узнала, Коленька». Оказывается, когда-то в молодости они уже были женаты, прожили вместе 2 месяца и разошлись. А теперь вот случайно встретились вновь. «Признайся честно, Боженька, это Ты такое совпадение подстроил?» — спрашивала наивно Леночка...
Потом я прочел письмо от мальчика Сени, указавшего вместо своего места жительства: «Нигде я не живу»:
«Господи, спасибо Тебе за то, что Ты дал мне богатых родителей. Не настоящих маму и папу, а усыновленных. Ну, они выбрали меня из всех наших ребят в интернате. Я им больше всех прикинулся. И они очень добрые и щедрые. Из интерната они меня, конечно, на фиг забрали. Теперь я учусь в нормальной человеческой школе. Только маму свою настоящую, ну, родную, я тайком навещаю. Вначале я пришел к ней, чтоб похвастаться, как я выбился в люди. Она от радости плакала и смеялась. Мне ее стало жутко жалко, и я теперь потихоньку от новых родителей приношу ей всякую еду. Она меня называет «добытчик» и «кормилец». Нет, все-таки здорово Ты устроил: в одном доме я едок, а в другом — добытчик. И все мы довольны. А Ты?»
Ну все, сказал я себе. Пора устроить перекур.
И отправился в курилку.
Глава 12
В курилке, как ни странно, не оказалось никого, но в воздухе плавала плотная дымовая завеса. Словно это были души той толпы курильщиков, которая перед моим приходом потребила по пачке сигарет на нос и мгновенно отбыла на тот свет.
В принципе, здесь можно было надышаться никотином и не закуривая, но я все же выудил из пачки сигарету и щелкнул дешевой китайской зажигалкой.
Нет, думал я, прислонившись плечом к кафельной стене (курилка была организована в предбаннике туалета), ерунда это, а не работа. Такими методами можно еще несколько веков искать претендента на роль Господа Бога. Неужели они все, начиная от Пилютина и кончая рядовым поисковиком, всерьез надеются, что когда-нибудь удастся наткнуться на нужного человека? Да ведь тот, кто обладает способностями Всемогущего, может никогда не написать «письмо Богу» по той причине, что не имеет выхода в Интернет. Или потому, что не интересуется подобными глупостями. Или он просто-напросто занят по горло решением житейских проблем. Он может лежать в больнице, сидеть в тюрьме, завербоваться куда-нибудь на Север...
И где гарантия, что само по себе исполнение чьего-то желания — не простое совпадение? Мы будем биться над каким-нибудь юным отроком, которому, в соответствии с его заказом, Господь послал велосипед или собаку, а в итоге выяснится, что то же самое желание отрок продублировал своим родителям, и те решили сделать ему подарок ко дню рождения или на Новый год... Как тут узнать, что случилось чудо?
Может, стоит ориентироваться только на исполнившиеся нереальные желания? Что-то вроде «Сделай, Господи, так, чтобы в мире всегда был только день и не было ночи»? Или как одна девочка просила: «Пусть я завтра проснусь взрослой, красивой и знаменитой»? А другой малыш требовал от Бога: «Включи, пожалуйста, теплую погоду навсегда и больше не отключай ее. А то зимой моя бабушка очень мерзнет».
Только ведь тогда придется наш отдел распустить за ненадобностью. Или сократить, потому что такие просьбы встречаются нечасто. И не только со стороны взрослых реалистов, заказывающих Богу конкретные вещи: новую машину, большую квартиру, богатого жениха, в крайнем случае — денег и здоровья... Вслед за своими папами, мамами и бабушками дети требуют игрушки, надувные лодки, велосипеды, сотовые телефоны, электронные приставки и видеоплееры и прочие материальные ценности, которых им не хватает для полного счастья. Одна девочка скромно написала: «Понимаю, Господи, что я должна просить у Тебя чего-то не только для себя, но и для других. Но сделай так, чтобы одноклассники мне вернули пенал, потому что мне очень жаль зеленую ручку».
Только ведь тогда придется наш отдел распустить за ненадобностью. Или сократить, потому что такие просьбы встречаются нечасто. И не только со стороны взрослых реалистов, заказывающих Богу конкретные вещи: новую машину, большую квартиру, богатого жениха, в крайнем случае — денег и здоровья... Вслед за своими папами, мамами и бабушками дети требуют игрушки, надувные лодки, велосипеды, сотовые телефоны, электронные приставки и видеоплееры и прочие материальные ценности, которых им не хватает для полного счастья. Одна девочка скромно написала: «Понимаю, Господи, что я должна просить у Тебя чего-то не только для себя, но и для других. Но сделай так, чтобы одноклассники мне вернули пенал, потому что мне очень жаль зеленую ручку».
А если отдельных чудаков и заносит в область чудес, то большинство из них, не сговариваясь, желают одного — чтобы не было смерти. Три четверти желаний, присылаемых на сайт, связаны с необходимостью отмены конца существования. Разница лишь в масштабах: некоторым достаточно, чтоб он сам и его родные никогда не умирали, другим же обязательно подавай бессмертие в планетарном масштабе.
И это вполне естественно. Человеческая психика не может смириться со смертью. Сама мысль о том, что когда-нибудь любого из нас не станет, навевает безысходность и отчаяние. Этот страх, который сидит в наших генах, действует разрушительно на людей. Рано или поздно каждый осознает, что равнодушная природа приговорила его к высшей мере наказания, и этот приговор обжалованию не подлежит.
И даже те, кто сейчас борется с бессмертием и понимает, что смерть нужна, вряд ли с радостью воспримут приближение своего собственного конца...
Дверь вдруг резко распахнулась, ударившись о стену, и в курилку заглянул Семыкин.
— Вот ты где! — сказал он, щурясь от табачного дыма. — А я уж тебя потерял!.. Компьютер работает, а тебя на месте нет. Куда, думаю, делся наш Алик?
— А что случилось? — спросил я, бросив окурок в специальную пепельницу на высоких ножках, заботливо наполненную водой.
— Там тебя Ивлиев ищет. Срочно!
— Зачем я ему понадобился?
— Алик, — с укором сказал Семыкин. — Моя фамилия — Семыкин, а не Ивлиев. Если бы было наоборот, то я бы тебе сказал, зачем ты нужен шефу... то есть мне... Короче, дуй к начальнику!
Как они тут любят это дурацкое словечко «дуй», думал я, шагая по коридору. Пример с Ивлиева берут, что ли?
А этот живчик не случайно про меня вспомнил. Может, решил проверить, занимался ли я на досуге отжиманиями от пола? В таком случае, я могу его приятно удивить. Отожмусь раз пятьдесят и скромно так спрошу, не прекращая качаться вверх-вниз: «Достаточно, Петр Леонидович, или продолжать?»
Однако Ивлиев про мою физическую подготовку не вспомнил.
Он спросил другое:
— Тебе еще не надоело корячить мозги на компьютерах?
— В каком смысле? — растерялся я.
— Понятно, — махнул рукой он. — Можешь больше ничего не вякать. И так видно, что дебилизация мозговых свойств у тебя в самом разгаре. Но тебе повезло, Ардалин. Я могу тебя вылечить, причем реально, а не тыканьем в жопу. Как у тебя обстоит с нюхом?
Я машинально втянул ноздрями воздух.
— Где-то контакты, наверное, подгорают. Во всяком случае, мне так кажется. Раньше-то, Петр Леонидович, нюх у меня был отменный, но в последнее время изменился — от курева, наверное.
— Нюх не может измениться, — выкатив глаза, энергично сказал Ивлиев. — Он может только развиваться! А если он у тебя изменился, то, значит, нюха у тебя вообще никогда не было! Я ж вовсе не про то, что воздух какими-то материалами пахнет... Я про оперативный нюх, Ардалин, чтоб тебя черти сожрали в сыром виде!
Я открыл было рот, но тут же его закрыл.
Умный человек не будет продолжать разговор в таком тоне. И оскорбляться тоже не будет: стоит ли обижаться на того, кто, мягко говоря, не блещет тактичностью и интеллектом?
— Короче, так, — резюмировал Ивлиев. — Чтоб у тебя мозги окончательно не заржавели, дуй во Ржев — там срочное дело образовалось, а людей свободных в наличии нет, все в разъездах... Понял?
— Понял, — сказал я. — Во Ржев. Разрешите дуть... то есть идти?
— Ну куда ты побежал? — сморщился, как от кислого лимона, Ивлиев, хотя я и с места еще не двинулся. — Смотри, потеряешь на ходу свои причиндалы... Как какаду. Поговорку когда-нибудь слышал? «Наш домашний какаду сикал-какал на ходу»... Ты лучше выслушай меня. В этом Ржеве какой-то волшебник сраный завелся. Подбрасывает людям поздравительные открыточки, а в них — пожелания всякие, ля-ля, фа-фа, кому — арбузную корку, кому — свиной хрящик... Только вся хренотень в том, Ардалин, что все эти пожелания вроде бы сбываются!
— В самом деле? — позволил себе задать вопрос я.
Ивлиев экспрессивно махнул рукой, сбив со стола массивный письменный прибор из мрамора.
— Я считаю, что это — ерунда кошмарного свойства, Ардалин! И это я не из задницы выковыриваю, а реально вижу! Делать им там не хрена в провинции, вот и развлекаются выдумками из пальца! Я бы таких сволочей, которые распускают слухи, выводил в чистое поле, ставил лицом к стенке и пускал пулю в лоб, но для очистки совести не мешает проверить эту информацию-хренацию. Вот езжай туда и проверь!
— Личность волшебника известна?
— Чего-о? — выпучил глаза Ивлиев.
— Ну, кто он такой?
— «Кто-кто»... Крокодил в пальто! В том-то и дело, что писульки, которые он рассылает, анонимные! Поэтому, прежде чем с ним разбираться, сперва надо найти его. Ты чего приуныл? Думаешь, не справишься? Справишься, справишься, городок там мелкий, народ весь на виду, там только копнуть поглубже навозной лопатой, и все дерьмо сразу на поверхность всплывет... Причем долго там не ковыряйся, даю тебе дня три, от силы — четыре. Если что — звони напрямую мне, понял?
— Вопрос разрешите, Петр Леонидович? — поинтересовался я.
— Насчет денег, что ли? Это не ко мне, это ты дуй в бухгалтерию, там тебе оформят командировочные...
— Да нет, я не об этом. Что мне делать, если выяснится, что анонимщик и в самом деле кое-что может?
— Тащи его сюда, в Центр, за хобот и прочие части тела! А мы уж тут разберемся как-нибудь, импотент он или этот... все время забываю то нерусское слово, которым их Виталий называет...
— Омнипотент, — подсказал я.
— Во-во... Если сам не справишься — обратись в местное отделение Профилактики за помощью. Указиловку на этот счет я им сегодня же пошлю по факсу... Ну, рожай ещё вопросы — я сегодня добрый, как Бармалей.
— Какие-то еще материалы по этому делу имеются?
— Ага, — ответствовал шеф. — Имеются. В виде синего кукиша с оранжевым сиянием...
* * *
Город Ржев показался мне после столицы маленьким, каким-то даже карманным. Река Волга делила его на две части, которые местным населением по неизвестной причине именовались Ржев-один и Ржев-два. Почти половину города занимали дома «частного сектора». И низких высоток и небоскребов — здания не более девяти этажей. Центральный «проспект» вывел меня к длинному мосту через Волгу, за которым возвышалась единственная городская гостиница. Прямо перед ней была сооружена небольшая, но очень симпатичная бревенчатая церквушка.
Оставив свои вещи в номере, я отправился осваиваться в городе.
Заглянул в филиал Профилактики, где мне ничего существенного по поводу анонимных посланий сказать не смогли.
На почте об этом кое-что слышали, но, как и следовало ожидать, ничего конкретного. По принципу: «кто-то кое-где у нас порой». Одна из почтальонок, правда, припомнила, что несколько раз ей задавали вопросы насчет того, не она ли принесла письмо с поздравлениями, но на ее ответный вопрос о причинах такого интереса спрашивающие обычно отводили глаза и переводили разговор на другую тему. Где это было? Да за железнодорожным переездом, а где именно — уже не помню...
Ну и что делать дальше? Не расспрашивать же прохожих на улице!..
И тогда я отправился на рынок. Опыта в разыскных делах у меня не было никакого, но я надеялся, что именно на рынке горожане активно общаются между собой, а значит, есть шанс, что кто-нибудь в моем присутствии обмолвится о таинственных подметных письмах.
Это случилось только на второй день моего беспорядочного топтания по относительно небольшому участку земли, плотно забитому торговыми рядами, когда торговки уже стали коситься на меня со смутным подозрением: и чего, мол, тут надо этому мужику, который покупать ничего не покупает, только трется в толпе, как вор-карманник?
Стоявшая неподалеку от меня пожилая женщина в старомодном платочке и длинной юбке, оглянувшись по сторонам, поинтересовалась у своей знакомой:
— Слышь, Никитична, а тебе таких открыток не приходило?
— Не, — качнула головой та. — Да и какие там открытки, если день рождения у меня давно прошел, а до праздников еще далеко.
— А ты думаешь, эти открытки только к празднику присылают? Вон, соседка моя получила на прошлой неделе, а никаких праздников тогда не было.