Никитин нервно мотнул головой, прогоняя кошмар.
— Товарищ капитан, все будет хорошо… – тихо проговорила медсестра, от которой не ускользнуло состояние капитана. Аня всегда была натурой чувствительной, особенно к переживаниям других людей – очень тонко подмечала чужие эмоции. – Не переживайте так.
— Так к чему я спросила про бумажку… – продолжила Юля.
— Опять природа кличет? – встрепенулся ВэВэ.
— Да ну тебя! – отмахнулась девушка – лейтенант и продолжила, – Я вообще‑то о приказе. Это ж теперь можно безнаказанно стрелять в любого, кто косо на тебя посмотрит… Как доказать, что «жмурик» до этого уже был мертв? Никак. А значит…
— Бардак начнется, значит, – закончил Серега. – Половина наших – отморозки те еще.
— Ну, ты это… палку то не перегибай …
— А что я не прав, что ли?
— Мужики, давайте потом подискутируем. Мы уже на месте.
УАЗик, сбавив скорость, вырулил на верхнюю площадку, миновав приемный покой и вход в подвальное помещение, и остановился прямо напротив центральных дверей.
Обещанные ОГСО–шные «семерки», были припаркованы на автостоянке возле дороги. В них никого не было, кроме водителей. Экипажи же, выстроившись в кружок, вели круговую оборону. Правда, обороняться уже было не от кого – ни живых, ни мертвых во дворике не наблюдалось, только трупы с простреленными головами. Асфальт был весь заляпан бурыми пятнами и ошметками содержимого черепных коробок.
Виктор, распахнув дверь, нетерпеливо выпрыгнул наружу, оглядываясь и замечая мелькнувшее в окне частного дома напротив испуганное лицо. А вот со стороны кафе «Красный мак» медленно плелся мертвяк – по походке это было сразу видно. И плелся, видать, не просто так. Целенаправленно. На звук.
Следом за капитаном быстрым шагом подошли все остальные, даже медсестра выскочила, произведя своим внешним видом незабываемое впечатление на милиционеров. Мужчины по очереди поручкались друг с другом. Девушки же просто кивнули в ответ на приветствие.
— Мужики, я щас! – Виктор обошел УАЗик, не спеша подошел к краю лесенки, ведущей на тротуарную дорожку, достал из кобуры свой ПМ и, подождав, пока мертвяк подойдет поближе, выстрелил. Мужчина, разгуливавший в коротких шортах и домашних тапочках, упал. Капитан подходить, рассматривать жмурика не стал, но отметил про себя множественные укусы и потеки засохшей крови на иссиня – бледных худых ногах, а так же перемазанные в крови рот и руки – видать, где‑то уже успел перекусить свежатинкой. А значит, кто‑то тоже бродит по свету мертвой тварью.
Никитин вздохнул и бегом вернулся к остальным.
— ЗдорОво, мужики! – крикнул Виктор, подбегая к ожидающим его ОГСО–шникам. – Много здесь таких?
— ЗдорОво! Да хрен их знает! Сначала один показался, а как только Толян его завалил, эти и поперли как немцы на Сталинград.
«Значит, все‑таки догадка была верна,» – подумал Виктор. – «Их приманивает звук»
Виктор узнал всех присутствующих, кроме двух прапоров, наверное, недавно только оформились. Текучка в этом подразделении была большая, поэтому чуть ли не каждый месяц можно было лицезреть новые лица. Со всеми остальными капитан был знаком на уровне «привет–пока», особо друг с другом не общались, так иногда могли пересечься за рюмкой чая, когда кто‑нибудь из коллектива проставлялся по случаю отпуска или повышения по службе.
— Да уж, знатные вы тут пострелюшки устроили, – присвистнул Парков, осматривая «поле боя», на котором осталось лежать около десятка трупов.
— Ну и что теперь будем делать? – резонно поинтересовался тот самый Толян – невысокий рыжий парень с бросающимся в глаза носом–картошкой, с интересом осматривавший женскую половину экипажа УАЗика.
— Так хочется тебе в рифму ответить! – Скривился Виктор, непроизвольно поглядывая на окна роддома, выходящие на стоянку. Само здание было четырехэтажным, построенным в семидесятых годах прошлого века с высокими потолками и большими окнами. Стекла никто не бил и «Караул!» не кричал. Кое–где возле окон маячили фигуры, но живые или мертвые видно было плохо. – Ладно, водилы остаются на месте, заодно поглядывают по сторонам. Ну а мы – проверять роддом. Да, и в дежурку не забудьте доложиться об этом. Так, граждане уголовники, тунеядцы, пьяницы, глядеть в оба глаза, клювом не щелкать, прежде чем стрелять – думайте, не дай бог кого живого положите.
— А мне что делать? – тихо поинтересовалась медсестра Аня, закутываясь поплотнее в кофту.
— Тут оставайся. Как только ситуация станет более–менее понятной, я позову. А пока сидите с Володиным в машине.
Медсестра кивнула и послушно вернулась к УАЗику, который водила уже успел развернуть носом к выезду – мало ли что, вдруг драпать придется.
Виктор жестом подозвал всех к себе – насчиталось шесть человек, не считая его самого – итого: семеро, включая Юлю. Боец из нее не ахти какой, но все же стрелять умеет.
— Так, хлопцы, здесь три входа – центральный, через аптеку в правом крыле и через приемное отделение в левом, с торца здания. Делимся на группы…
— Капитан, может, не будем разделяться? – Перебил Виктора старлей Антон Николаев. – Все‑таки, нам неизвестно, что там внутри творится. Может, я в разведку сбегаю?
— Ты до конца дослушай, да? Разведчик, херов… Так вот. Делимся на две группы. Первая – я, Серега, Толян и Юля, вторая – Тоха и вы двое, – Никитин кивнул двум незнакомым прапорам, те кивнули в ответ. – Потом познакомимся. Тоха, ты там со своими сам разгребайся, кто из вас главный, кто прикрывает, а кто охраняет. У кого кнопочки, а у кого лампочки.
— Чего? – не понял тот.
— Потом расскажу. Только напомни. Короче, в нашей четверке в голове иду я, справа–слева от меня Серега и Толян, вы в прикрывающих. – Виктор повернулся к тихо стоящей Самойловой. – Юля, дорогой мой лейтенант! Тебе мы доверяем самое святое и дорогое, что есть у нас – наши жопы.
— А план здания? – напомнил Антон Николаев.
— Скурили, бля! Ну, какой тебе в анус план?
В тот же миг на уровне последнего этажа справа от входа раздался грохот и на землю посыпались осколки разбитого стекла. Присутствующие дружно оглянулись на источник звука. В проеме разбитого окна показалась женская фигура в светло–зеленом медицинском костюме. Женщина замахала руками и что‑то попыталась крикнуть, но не успела – звук резко прервался, а фигура исчезла из поля зрения, будто ее кто‑то одернул от окна, и только потом раздался дикий крик.
— Где я тебе его возьму?! Не до плана сейчас! – возмутился капитан, сбрасывая оцепенение от увиденного. – Так, примерно помню коридоры… с женой тут частенько бывали – то на УЗИ, то когда она на сохранении здесь лежала, приезжал. В общем, как‑то сориентируемся. И еще – используем пистолеты, а то рикошетом друг друга перестреляете. И внимательнее, парни!
— Да ладно, че там! Все будет ништяк! – хмыкнул незнакомый прапорщик, которого Виктор нарек как «высокий», второй мысленно назывался «щербатым», потому как два передних зуба были симметрично надколоты. – Вона как мы их положили! Круче чем в «Quake4»!
Виктор даже отвечать не стал, повертел мысленно пальцем у виска и дальше продолжил, поглядывая в сторону разбитого окна:
— Заходим со стороны аптеки, как только окажемся в коридоре, зачищаем его, потом Тоха держит коридор, а мы быстро проверяем кабинеты, те, что самые крайние. И дальше – Тоха с ребятами сторожит, мы осматриваем, чтобы тылы были чистыми. Уяснили? Дальше действуем по обстакановке. Ну все. Работаем!
Первым в здание вошел Виктор.
В аптеке было пусто, только бордовые мазки подсохшей крови на кафельных стенах и стеклянных витринах – видать, кто‑то облокачивался. Мужчина заглянул за стекло шкафа с медикаментами, но там никого не было. Где же продавец?
— Чисто. Заходим. Дверь только прикройте.
В небольшое помещение аптеки ввалились все остальные, быстро заполнив все свободное пространство. Вмиг стало тесно.
Дальше последовал коридор. Беспорядка практически не было. Только лавки возле кабинета УЗИ были немного перекособоченные. Тройка Антона Николаева сразу же взяла на прицел коридор, ведущий к центральному входу, ну а четверка Виктора осмотрела кабинеты по левую руку от входа.
Проблему составляла лестница, ведущая на верхние этажи.
— Юля, присматривай за лестницей. Серега, давай вот эту дверь, а ты, Толян, за этими дверями присматривай.
— Хоккей!
Лейтенант рывком распахнул дверь и отскочил в сторону, Виктор же ворвался в кабинет, выискивая глазами цель, но кабинет был пуст. Ни живых, ни мертвых.
Два следующих тоже отказались пустыми, а вот кабинет УЗИ оказался запертым изнутри. Хотя Виктор мог поклясться, что слышал шум по ту сторону двери, но никто не отзывался, и дверь открывать спасателям не спешил.
— Вить, что там дальше по коридору?
— Слева дверь, за ней предбанничек с секретарем и два кабинета, справа по коридору – комната торжественной выписки, чуть дальше – регистратура, да и все, пожалуй.
— Ну, может, с начальства и начнем? – кивнул налево Толян.
— Ты не отвлекайся, за коридором присматривай, – вернул того на грешную землю капитан. – Юля, будь внимательнее, в тылах лестница и неизвестно, что там на ней творится. Поехали!
Парков мягко повернул ручку и дернул дешевую китайскую дверь в сторону. Приемная, в которую ввалился Виктор со стволом наперевес, была со следами недавнего ремонта, с огромным фикусом в деревянной кадушке справа от входа. Напротив дверей, чуть левее от окна была стойка, за которым обычно сидела девочка–секретарь, а справа – кожаный диван для ожидающих посетителей. Но, конечно, никаких визитеров и подавно не было, как и самого секретаря, а вот в кабинете справа послышался шум.
— Эй, есть кто живой? Выходи, руки в гору. Милиция! – Ответа не последовало. – Стреляем без предупреждения!
Виктор глянул на Серегу, а потом на Толяна. Последний пожал плечами и занял более устойчивую и удобную позицию для стрельбы. Капитан осторожно сделал несколько шагов к двери, шум не прекращался, будто скрежет стула по полу. Никитин шагнул в проем – из‑за стола пыталась подняться женщина в светло–зеленом медицинском костюме, но ей не удавалось отодвинуть офисное кресло. Она была средних лет, немного полноватой, с растрепанной укладкой коротких волос и… мертвой. И это было видно сразу – кожа мертвенно–бледная, лицо как восковое, левая рука в районе кисти и предплечья перевязана бинтом, пропитавшимся кровью. Мертвичиха оскалила рот, издав сиплый звук, уперлась белесыми глазами на капитана и резвее начала дергаться, но будто что‑то ей не давало сделать шаг.
— Поднимите руки и отойдите от стола! – попытал счастье Виктор.
— Ну что там?! – поинтересовался Серега, зайдя вслед за Виктором. – Ох ёшкин дрысь!!! Ты чего медлишь то? Вали ее!
— Не каркай под руку, – скривился Виктор и выстрелил, попав в переносицу с первого раза. Женщина тряпичной куклой осела на кресло.
— Надо глянуть, что с ней.
— Что‑что? Прижмурилась она. Дважды. Вон видишь, руки перевязаны – скорее всего, ее укусила одна из этих тварей. Слушай, давай потом. У нас еще весь роддом впереди, а мы прошли только несколько кабинетов первого этажа.
— Не стреляйте!!! – послышался визг из кабинета напротив, распахнулась дверь и оттуда вывалилась прямо в руки опешившему лейтенанту зареванная девушка. – Не стреляйте! Я живая!
Девчонка была еще совсем молоденькой – лет двадцати – двадцати трех, с потекшей тушью и дрожащими руками, она вцепилась в Толика, как утопающий в спасательный круг, как жена моряка, когда тот на полгода уходит в море или алкаш в заветную чекушку.
— Эй, девушка, поспокойнее! – отодвинул ту Анатолий. – Цела?
— Д–да, – закивала как китайский болванчик та, хлопая слипшимися ресницами. – Я так испугалась! Тут такое было!
— Давайте, вы поделитесь своими впечатлениями потом. – Виктор непроизвольно заглянул в кабинет, откуда вывалилось это чудо. – Хорошо? Толян, сейчас быстренько отводишь ее к водилам, пусть сидит там, а потом бегом обратно. Понял? Только долго сиськи не мни – догоняй.
— Ага. Так, пойдемте. Где ваша сумочка?
— А? Что? – не сразу поняла вопрос девушка. – А, сумочка? Вот! – продемонстрировала она правую руку, в которой крепко была зажата небольшая женская сумка размером с кошелек. Вот же ж женщины, на подсознательной уровне сумки свои хватают!
Виктор вышел из кабинета.
— Одна живая, идем дальше. Нужно поторопиться!
— Вроде идет кто‑то! – пробормотал ОГСО–шник, прозванный «высоким». – Слышите?
И впрямь на лестнице напротив центрального входа, к которому уже подобрались мужчины, были слышны звуки шагов, вернее как будто топтались на месте.
— Эй, если кто живой – отзовитесь! Милиция! Блин. Нужно было у Михалыча громкоговоритель попросить – проорали бы с улицы, что мы здесь и не пришлось бы каждый раз глотку рвать.
Но ответа не последовало.
— Антон, приглядывай, а мы пока эти два кабинета осмотрим.
В комнате торжественной выписки, украшенной аистами с пухлыми младенцами в клювах и воздушными шариками, никого не оказалось, все вещи, мебель, техника стояли на своих местах.
— Давайте дальше. Тоха, как там?
— Пока спокойно. Если что, вы услышите!
Регистратура оказалась закрытой, но когда Виктор заглянул в небольшое стеклянное окошко, то чуть не обделался – на него кинулась мертвая медсестра. Вернее, умершая, а потом воскреснувшая. И если бы не размеры окошка и не стекло, то упыриха уже обгладывала бы капитану лицо.
— Черт! – отпрянул Никитин и дважды выстрелил. Руки затряслись, а сердце бешено колотилось от переизбытка адреналина в крови. – И напугала же меня, стерьвь дохлая!
— Бля! – только и успел крикнуть кто‑то из тройки Николаева, а может и он сам, и тут же уши заложило от звука выстрелов, отражающегося от стен и потолка помещения.
— Юля, тылы! – успел выкрикнуть Виктор и прыгнул на подмогу стрелявшим.
Со стороны широкой центральной лестницы перло около десятка упырей. Людьми их язык не поворачивался назвать. В них попадали пули, но безрезультатно. Руки ходили ходуном и было очень сложно прицельно попасть в голову – ведь только так можно было упокоить этих беспокойников.
— Пустой! Прикройте! – крикнул «высокий» и отскочил назад перезаряжаться.
Никитин старался стрелять прицельно, зря патроны не тратить, но все равно нещадно мазал. Не то, чтобы он не попадал, просто не каждая пуля ложилась точно в цель. Те упыри, которым посчастливилось словить пулю головушкой, скатывались по лестнице практически под ноги стреляющим.
В помещении запахло порохом и кровью, голова гудела от звуков выстрелов, а зомбаки все перли и перли, видать, подтягивались с этажей. Среди них были и врачи, и пациенты, и, к огромному сожалению Виктора, беременные. Капитан непроизвольно всматривался в лица женщин, боясь узнать в одном из них Алёну. Хорошо хоть мертвяки были тупые и неуклюжие, в противном случае на лестничной площадке было бы жарко.
Затвор пистолета застыл в крайнем заднем положении. Пора перезаряжаться.
Никитин быстро, вытащив магазин, вставил новый и нажал затворную задержку. Стрельба продолжалась.
Виктору пришлось сменить еще один магазин, прежде чем поток упырей иссяк, зато по лестнице подниматься стало затруднительно – сплошной ковер из тел.
— Лёха, за мной! – крикнул Антон Николаев и, стараясь не наступать на тела, рванул на верхний пролет. Вслед за ним кинулся ОГСО–шник, тот, который мысленно Виктором именовался «длинным». – Серый, прикрывай!
«Щербатый» отошел к стенке и взял на прицел доступный участок лестницы, чтобы в случае появления зомби не дать им атаковать старлея. Он и не заметил, как одно из поваленных под его ногами тел зашевелилось, окровавленные руки схватила за штанину, а зубы сомкнулись на икре левой ноги.
«Щербатый», он же Серега испуганно вскрикнул, попробовал вырваться, но какое там! Руки цепко держались, а тварь все крепче пыталась вгрызться.
— А–а–а! С–сука!
— Серега, стреляй! – заорал его тезка – Серега Парков.
Серега, который прапор, не переставая орать, приставил ствол макушке зомбячки и выстрелил. Хватка моментально ослабла, и прапорщик смог освободить свою ногу.
— Черт! Она меня грызнула!!! Твою бабушку! – истерично закричал тот, чуть ли не плача.
Виктор прекрасно понимал его чувство – еще свежи были в памяти бешеные глаза Олега Старина. А ведь того тоже грызнули. Да и начальник говорил, что вся эта зараза похожа на бешенство – передается через укус. И ведь предупреждал же, чтобы аккуратнее, в оба глядели! Капитан треснул кулаком о стену. Тоже мне, геймеры недоделанные! Не поймут никак, что это не компьютерная «стрелялка» и «отсейвиться» не получится.
— Возьми себя в руки!
— Да в какие, нахер, руки?! Все! Капец мне! Сдохну как скотина! А потом… Нееет. Я таким становиться не хочу… – глаза у парня до этого затуманенные ужасом вмиг стали ясными и кристально–чистыми, как после основательного отдыха. – Бывайте, мужики!
Никто и глазом не успел моргнуть, как «щербатый» поднес дуло пистолета к виску и выстрелил.
— Серый! Нет! Стой! – одновременно заорали Антон Николаев, Толя Иванов и Серега Парков.
Виктор рассержено сплюнул на пол и снова треснул кулаком о стену, но боли не почувствовал.
— Идиот!
— Что там случилось? – крикнула Юля, которая была не в курсе происходящего, только слышала крики «щербатого» и остальных.
— Ничего. Не отвлекайся. – Зло ответил капитан Никитин. – Так, сопли–слезы потом. Будем возвращаться – заберем тело.
Остальные просто молчали, опустив глаза.
— Ладно, нужно продолжать… – проговорил Антон.
Дальнейший поиск выживших проходил практически в полном молчании. Если кто‑то что‑то говорил, то исключительно из соображений необходимости. В общем, зазря старались не трепаться. Вмиг улетучилась ненужная бравада, все стали более серьезными что ли и внимательнее осматривали пространство. Сержант Струцкий, он же «высокий» больше не шутил, наверное, до него дошло, что все происходит в реальной жизни, а не в компьютерной игрушке, где всегда можно оживить персонажа, ежели таковой погибнет на поле боя. Когда уже были готовы зайти на второй этаж, сверху на первую группу кинулся мертвяк, только он, в отличие от предшественников, был намного шустрее. И если бы не старший сержант Иванов, который сменил пистолет на «укорот» вопреки приказу Виктора, то был бы в группе еще один «жмурик». С перепугу Толя Иванов полоснул короткой очередью, целясь в нападающего мертвяка. Благо несколько пуль попали в голову, раскрошив черепную коробку и забрызгав ее содержимым форму перепуганного Антона.