Дарёна ждала пока брат искупается, вдоволь отмокнув в горячей воде. Стан принял у нее чистую рубаху, в лоб поцеловал и спать отправил. Завтра будет новый день. Милостивы будут боги, хорошие новости принесут из Кабаньего Лога, а нет, значит будут ждать.
Но утром вестей не было, зато за большим дубовым столом сидело полно народу. Только место Стана свободно было.
– Здрав будь, – подхватились гости, едва Стан показался.
– И вам не хворать, – кивнул тот в ответ. Взгляд сразу выцепил Малинку, что в уголке сидела, глаз поднять не смея. Кабы не свекровь, что силой ее сюда привела, кабы не малый сынок, ни в жизни бы в дом к кузнецу Малинка не пошла. Боялась она Стана, больше чем зверя дикого лесного. Все казалось, сейчас развернется и вместо лица морда медвежья явится, плечи разведет и будет не человек, чудище лесное. В тот день, когда он сватать ее пришел, думала умрет от страха. И уже топиться бежать была готова, коли отец по рукам со сватами ударит. Но отец, в коем веке ее мнение спросить решил. Следующим сватам отдал, не задумавшись, а тогда вот спросил. И отказалась она, сболтнув со страху, что боится хуже смерти. Дарёна, кузнецова сестра, с тех пор с ней не заговорила ни разу. Мимо шла, даже не смотрела, будто и нет ее Малинки, хотя до того подружками были, в день рождения лета вместе на женихов гадали, тайнами девичьими делились. И вот сейчас Стан хоть и не смотрел на нее, а страшно было. Хорошо дите уже грудью не кормит, а не то отравился бы малыш, скисло бы молоко. Только бы тому ребеночку, что в утробе, страх ее не повредил. С появлением хозяина за столом как-то поутихли разговоры и пока он ел, молча все сидели.
– Спасибо, Дарёнушка, – встал из-за стола Стан.
– Вкусно было? – спросила девушка, тарелку за братом убирая.
– Как всегда, – едва заметно улыбнулся кузнец. – Обедать не буду, – тише добавил он. – Гостями займись.
– Спасибо что от порога не погнал, Стан, – тяжело встал со своего места старый Деян.
– Не благодари, – нахмурился Стан. – Не в чем.
– И все же спасибо, – покачал совершенно белой головой старик.
– Хозяйку мою благодари, – Стан вышел. Дарёна только вздохнула и вынула из печи еще горшок с кашей, от прежнего ничего уж не осталось.
Немного освоившиеся и успокоившиеся беженки взялись помогать. Кто посуду мыл, кто пол подметал, кто детишек малых на себя взял, давая возможность их матерям на улице помочь.
Обед, хоть Стан и не просил, Дарёна отнесла ему в кузню. Не могла она позволить брату голодным остаться. И только покормив Стана, взялась подавать остальным.
– Хорошая ты девка, Дарёна, – улыбнулся старик Богомир. – Хозяйственная. Не тяжело одной за тремя мужиками?
– Нет, – не поднимая глаз, отозвалась Дарена. – Они у меня хорошие, не привередливые.
– Моему бы Данко такую жену, – продолжал Богомир. – Коли сватов пришлем пойдешь за Данко.
– Нет, – так же тихо ответила девушка. – Прости, дедушка Богомир, но покуда братья в дом жен не приведут, я замуж не пойду.
– Да почему же? – удивилась старуха Персияна. – Они ж не старшие сестры, поперек которых замуж идти не след, они мужики.
– А все одно, не пойду.
– Ну и дура, – звонко заявила Персияна.
– Дело только в том что братьев одних оставлять не хочешь или еще в чем? – спросил Боголюб.
– Еще, – нехотя призналась Дарёна. – Прости дедушка, но не люб мне твой Данко.
– А есть кто другой, кто люб?
– Нет, – Дарёна вздрогнула, потому что один из малышей, уронил со стола миску и та разбилась, разлетевшись на черепки.
– Придержи мальца, порежется, – попросила Дарена его мать и взялась за метлу.
– А какого же жениха тебе надобно? – ехидно поинтересовалась старуха Персияна, наблюдая за девушкой. – Нет, ты ответь, интересно же. Данко ей не хорош, а какого же мечтаешь?
– Как братья, – краснея, ответила Дарёна.
– Да неужто Стан лучше Данко? – усмехнулась старуха. – Данко и песни петь мастер и танцевать, а Стан твой будто медведь, разве что кузнец.
– Не смейте хаять братьев моих в их же доме, – от гнева Дарена белой стала, как рубаха на ней. – Нет лучше Стана, Желана и Ярко на свете мужчин. А что до песен, так может Стан и не поет, зато и не обидит никогда ни словом, ни делом. Зато за ним, как за стеной, не люди ни нелюди не страшны. Песнями да плясками сыт не будешь, а Стан кузнец и лучше его нет кузнеца в округе. Тот же Данко, пряжки девкам на подарочки у нас заказывает. И уж кому как не мне знать сколько он уже тех пряжек купил.
– Ишь, разошлась как, – усмехнулась Персияна, но смех этот скорее испуганным был, неловким, просто не знала как еще сказанное исправить.
– И силком я сюда никого не гнала, не любы хозяева, ищите приют в другом месте, – Дарена бросила метлу в угол и выскочила из дома. Метла стукнулась в стену, описала круг и брякнулась на пол в полнейшей тишине.
– Девкой у тебя ума не было, Персияна, и к старости не нажила, – покачал головой Богомир. – Даже куры своих цыплят защищаю. Почто хозяина облаяла? Почто сравнивать взялась?
– Это я-то лаяла? – взвилась старуха. – А что Дарёнка твоего Данко кобелем назвала не приметил?
– На счет Данко не права Дарёна, – спокойно возразил дед. – Ну да коли она всех парней с братьями сравнивает, мало кто с ними потягаться сможет. Данко действительно не сравнить с кузнецами. Другой он. Но все равно жаль что Дарёне он не по сердцу, хорошая была бы пара.
– Дура девка, – язвительно заявила Персияна. – И не такая уж и хорошая хозяйка, вон прялка в углу стоит, пылью покрывается.
– Когда б ей прясть? – вступилась за девушку одна из селянок. – Дом вон какой большой, да мужиков трое, их прокормить, да обстирать только сил сколько уйдет. А у нее чистота и порядок и козы и огородик.
– Повыступай еще тут, – цыкнула на заступницу Персияна. – Своим сыновьям такую невестку бы взяла, коли б они старше были?
– Да я с рождения их молю богов чтобы послала мне такую невестку. Всем хороша, и лицом и умением, к тому же смирная и тихая, что еще надо.
– Да еще и братья кузнецы, – поддакнул Богомир. – Такую и без приданного брать можно, а у Дарены наверняка приданое получше чем у любой из наших девок.
– Ну так засылай сватов, – не унималась Персияна. – И не больно она смирная, вон как ругалась, – добавила она.
Богомир не ответил, только вздохнул и головой покачал. Что с глупой бабой спорить?
Малинка сидела в уголке, сынишку на руках качая, и не верила. Да разве ж так бывает чтобы мужик ни разу не обидел. Сколько она жила, такого не видела. Отец ее, в подпитии, да или просто в гневе не раз колачивал и мать и ее с братьями. Муж тоже бывало за косу таскал, если чем не угодила. Таскал, не опасаясь что выкинет ребенка, которым тяжела была. Бил и грозил что коли не по его будет, взашей выгонит, другую жену возьмет. И у всех так было. Даже Зорька, что похвалялась среди подружек, что муж ее кулаком не приласкал ни разу, не так давно с синяком под глазом ходила. Хотя Зорьку может и за дело, уж больно открыто она глазки чужим мужикам строила. Она-то играла, а мужу все одно позор, видать и у него терпение лопнуло. Нет, соврала Дарёнка, не бывает так чтобы никогда мужик бабу не обидел. Для красного словца сказала. Одну за другой выдумывала Малинка причину, по которой не правду сказала Дарёна, в глубоко внутри все равно точил червячок сомнения, а ну как не сочинила.
Малинка не заметила как одна у стола осталась, все разошлись, старики на солнышко греться, дети к реке купаться, бабы, хозяйке помогать. Сынок у нее на коленях сладко спал, дите в утробе тихонько толкалось, заставляя женщину улыбаться.
– Дарена, – в дом ввалился Стан и Малинка вскрикнула. На коленях у нее захныкал сын, но тут же ухватил тесемку от рубашки и снова уснул
– Где Дарена? – Стан держался ладонью за лицо.
– Не знаю, – пролепетала Малинка. – Ушла.
Стан зарычал утробно, и Малинка решила что вот и конец, сейчас точно зверем станет. Но кузнец отнял от лица ладонь и увидала она что лицо в крови.
– Кровь у тебя, – Малинка аккуратно, чтобы не разбудить, переложила сына на скамью.
– Окалина отлетела, – пояснил Стан. – Самому не достать, пальцы слишком грубые.
– Ты сядь, – Малинка видела место где торчал злой металлический осколок. – Давай я попробую.
– Уж сделай милость, – попросил Стан, усаживаясь. Окалина чудом в глаз не попала и надо было вынуть ее пока она внутрь не ушла, коли под кожу уйдет, плохо ему будет.
– Вижу, – Малинка отвела в сторону мокрые от пота волосы, запачкав пальцы в саже, что лицо Стана покрывала. Она выдернула окалину и вздрогнула, металлическая стружка большая была, острыми краями сильно порвала кожу. Стан даже не поморщился.
– Вот, – Малинка зачем-то протянула ему окалину.
– Спасибо, – Стан поднялся. – Надо было сразу, – смущаясь, сказал он. – А то плохо.
– Станушка, – вошедшая на кухню с охапкой дров Дарёна выронила поленья, увидав брата с окровавленной головой. Тут же на лавке заплакал разбуженный сын Малинки, та кинулась утешать, а Дарёна, не обращая ни на кого внимания, к брату.
– Окалинка попала, – поспешил успокоить перепуганную сестру Стан. – Тебя не было, Малинка помогла вынуть, – он открыл ладонь, в которой все еще держал свою обидчицу.
– О Боги, огромная какая, – обмерла Дарёна.
– Да ерунда, – Стан собрался уйти обратно в кузню.
– Погоди, – преградила выход Дарёна. – Сядь. Рану промыть надо. Все лицо в крови.
– Дарёнушка, – засмущался Стан. Он не любил когда возле него сильно хлопотали, а тут еще и Малинка. Нет, то мгновение, пока ее пальцы лица его касались он хотел бы продлить, но теперь чувствовал себя неловко.
– Сядь, прошу тебя, – Дарёна нашла теплой воды, взяла чистое полотенце и принялась стирать копоть с лица, старательно огибая ранку. Белое полотенце стало черным с красными кровяными разводами, но Дарёне плевать было на полотенце. Она как следует промыла рану, потом задумалась как бы перевязать.
– Не надо, – угадал ее мысли Стан и поднялся. – Мешать будет.
– Станушка, тебе бы хоть до вечера в кузню не ходить, – умоляюще попросила Дарена. – Попадет грязь, худо будет.
– Не в первый раз, – Стан улыбнулся сестре и вышел, а Дарёна опустилась на лавку и закрыла лицо руками. Ну хоть бы раз он ее послушался, поберег себя. Нет, потерпит немного, а потом все равно уходит. И Желан такой же. И Ярко. Ярко еще и смеется обычно, мол я же не красна девица, от царапины умирать. Хотя последняя рана, что Дарёна ему обрабатывала после встречи с кабаном была. А туда же, едва кровить перестало, опять в лес ушел. Отняв руки от лица Дарёна увидела Малинку, брови сердито свела, но не слова не сказала. Собрала рассыпанные дрова, сложила у печи и снова ушла, хотя дела в кухне были.
А к ужину вернулись Желан и Ярко, а с ними другие охотники. Дарёна бросилась братьям на шею, она плакала, гладя тех по щекам и никак успокоиться не могла.
– Ну что ты, Дарёнушка, – Ярко легко подхватил сестру на руки. – Детство решила вспомнить?
Дарёна поняла что ухватила брала двумя руками за ворот рубахи, как в детстве хватала, улыбнулась, сквозь слезы, кивнула и смущенно уткнулась Ярко в шею
– Хорошая ты моя, – Ярко отнес сестру подальше от чужих глаз и только там на пол поставил. – Мы вернулись, целые и невредимые. Зря волновалась.
– Не уходи больше так, – тихо попросила Дарёна. – Умерла бы я, кабы с вами что случилось.
– Не умерла бы, – Ярко легонько стукнул ее пальцем по носу. – Да и мы пока не спешим. Поесть найдешь что? Я голодный как волк.
– Найду, – закивала девушка, вытирая слезы. – Воду сейчас погрею, а как искупаешься, ужин будет, – она поспешила вниз, а Ярко улыбнулся и стянул с себя рубаху.
Но делать Дарёне ничего не пришлось, уже наносили воды, уже разбавляли кипяток в больших боках, готовя их для пришедших мужчин, уже хлопотали на кухне, делая ужин.
Первыми кормили мужчин, бабы, дети и старики, толкались ту же, всем было интересно что поведают вернувшиеся.
– Войны не будет, – сообщил пришедший с остальными Данко, еще до того как есть сели. – Но и князя Мстислава больше над нами нет.
– Боги с ним с князем, – гладя внука по вихрам, шептал старик Богомир. – Главное не война.
– А кто ж теперь над нами княжить будет? – спросила одна из женщин.
– Князь Лей Суровый, – ответил Желан. – Его люди сейчас в Кабаньем Логе, со старостой переговоры ведут. Бабам лучше тут ночь провести. От греха.
– А все ли целы? – подала голос свекровь Малинки.
– Все, – кивнул Ярко, жуя. – До боя дело не дошло. Там дружина такая, ууу, – он сунул в рот кусок хлеба и замолчал.
– Ага, берегите мамки дочек, – закончил кто-то из мужиков. – Дружинники как на подбор, да и сам князь еще не стар.
– Скажи еще не женат, – засмеялась одна из девок.
– Не женат, – улыбнулся говоривший. – Только князь не дружинники, вряд ли на простых девок глядеть станет. Да и грозен он не в меру.
– Дань поди увеличит, – вздохнул старый Деян.
– Вот чего не знаем, того не знаем, – пожал плечами Желан. – О том князь сейчас со старостой договаривается.
– Мы решили что завтра все узнаем, а пока домой вернемся, чтобы вас успокоить, – дожевав снова встрял в разговор Ярко.
– Это правильно, – кивнул молчавший все время Стан. – Старшины сами разберутся.
За столом еще долго обсуждали что да как. Стариков интересовало почему князь Лей прозвище Суровый носит, девок – чем же так хороши дружинники князя, мужние жены пытались гадать насколько тяжела будет новая дань и как прежде она одна на все село будет или по избам раскидают.
– Хочешь, пойдем завтра в деревню сходим, на дружинников поглядим, – подсел к зашивающей его рубаху сестре Ярко, когда люди вечером уже спать укладывались. На месте самого Ярко три мальца дрыхло, поэтому он спать собирался во дворе.
– Боязно, – покосилась на брата Дарёна. Конечно ей, как и всем девкам, ужасно интересно было глянуть что же там за парни такие, что даже Ярко впечатлился, но признаться в том она стыдилась.
– Так я с тобой буду, – улыбнулся Ярко.
– Сходи, – поддержал брата Желан. – Может глянется кто.
– Нет, – тут же испуганно закачала головой Дарёна. – Не пойду. Незачем.
– Дарёнушка, хвати тебе уже парней чураться, – мягко сказал Стан, что с братьями посидеть вышел.
– Гоните? – едва слышно спросила девушка, вскинув на братьев глаза, что слезами наполнялись.
– Да боги с тобой, – воскликнул Желан. – Никто тебя не гонит и не неволит, но ты все же смотри, выбирай. Вдруг глянется кто, сердечко быстрее биться заставит. Справим свадебку, племянников ждать станем.
– Я погляжу, – Дарёна опустила голову. – За гляд ведь денег не берут, – подумала она,- а ежели неволить с замужеством не станут, то она и торопиться сердце отдавать не будет. Ей сначала братьев женить надобно, а потом уж о себе думать.
Девушка закончила латку на рубаху Ярко ставить и ушла к себе.
– А она ведь соврала, – подал голос Ярко. – На счет того что смотреть будет.
– Да я понял, – тяжело вздохнул Стан и потер виски ладонями. – Надо жену в дом привести, Дарёна не уйдет, пока мы бобылями ходим.
– Это точно, одних она нас не оставит, – согласился Желан.
– А пусть мужа сюда приводит, – развалившись на травке, предложил Ярко. – Я не против.
– Странно это будет, если такой сыщется, – почесал затылок Желан.
– И на что ей мужик, который своего дома построить не сможет, а к женкиной родне в приживалки пойдет? Не нужен Дарёне такой муж, – рубанул Стан.
– Это точно, – согласился Желан.
– Да и вообще отдавать ее боязно, – вздохнул Ярко. – А ну как обидит, а мы далеко будем или она не сознается. Я ни одного из наших парней рядом с ней представить не могу, как подумаю вот приведет он ее в спальню, рубаху с плеч белых снимать начнет…, – Ярко замолчал.
– Тьфу на тебя, – сплюнул Стан, вставая. – Вот ведь язык без костей, – он ушел в дом, что-то сердито бурча себе под нос, но картинка, нарисованная младшим братом все никак из головы уходить не хотела. И так ее гнал Стан и эдак, а все стояла у кровати Дарёна и кто-то неизвестный, снимал с нее свадебную рубаху. Стан тряхнул головой. Так будет. Так должно, но все равно что-то протестовало внутри, сестренка ведь, младшенькая. Она ж дите еще. Куда ей замуж?
Утром чуть свет ушли домой беженки, и снова стало тихо в большом доме. Стан проснулся первым из братьев, Дарёна была уже на ногах. Она кормила птицу, потом помогала умыться Ярко и тот, как всегда дурачась, принялся плескать в сестру водой. Дарёна смеясь, отбегала, брызгала в ответ, а Стан смотрел за ними с улыбкой и понимал что не такое уж и дите их Дарёна. Красивая молодая женщина. И грудь у нее и бедра, все как должно, будь не своя, засмотрелся бы. Стан отвел глаза, нехорошие то мысли, гнать их надо. Дарена сестра ему и нельзя смотреть на нее как на женщину. Лучше уж как дите воспринимать. Он еще раз глянул как дурачатся младшие, улыбнулся и пошел в лес, дерево для забора поискать, давно сестренка просила, надо б сделать.
К обеду из деревни прискакал внук старосты, предупредить, сам князь Лей Суровый с тремя дружинниками сюда едут, не смогли князю на просьбу дорогу к кузнецам показать, отказом ответить. Но мальчишку вуперед гостей отправили.
– Дарёна, – выслушав, парнишку, крикнул Стан. – Ты давно старую Вековуху навещала?
– Да на прошлой неделе, – вытирая руки о фартук, вышла к братьям девушка. – А что?
– Да так, подумал, наверняка беженцы и до нее дошли, испугали поди, объели. Ты бы собрала корзинку, сходила.
– Схожу завтра, – кивнула Дарёна.
– Сейчас сходи, – мягко попросил Стан.
– А то мало ли, – поддержал старшего брата Желан. – Потом ведь корить себя будем.
– Так тесто я поставила, – растерянно сказала Дарёна. – Пирогов хотела напечь.
– За тестом я присмотрю,- широко улыбнулся Ярко. – Могу даже попробовать пирогов сам наделать, вдруг в этот раз лучше получится, чем в прошлый.
– Молчи уж, стряпуха, – усмехнулся Желан. – А ты собирайся, Дарёнушка. Там переночуешь, завтра вернешься. И не спорь, за ночь с нами ничего не сделается.