— Димыч!
— Люк вижу. Пристыковаться нельзя. Пойду сам.
Похолодало, оттого, что по спине у меня стройными колоннами дефилировали мурашки.
— Не спеши, — произнёс я. — Не будем горячку пороть.
— Никто горячку не порет.
— Давай отложим.
— Кто старший в экипаже?
— Ты.
— Я решил войти. И войду.
Он всегда был склонен к авантюрам, выходящим за рамки Службы. Он мечтал о дальней разведке. Я тоже — мечтал. Но я реалист. Кому-то надо и трассу чистить. Серебристая фигурка, покинув шлюз модуля, направилась к люку-мембране. Выдавал импульсы ранцевый двигатель. Свой полёт напарник корректировал ракетным пистолетом.
Я держал люк на лазерном прицеле.
Это прикрытие утратило смысл, когда Логов ступил на борт и люк сомкнулся. Теперь я видел лишь то, что показывала встроенная камера скафандра.
* * *Вместительный шлюз. Стены матовые, скруглённые углы. Мягкое освещение, сверху.
Напарник стоял на полу. Значит, работает корабельная гравитация.
А наши сканеры не ловили никакой заметной активности, в том числе — энергетической. Хорошее экранирование. Струи пара. В камеру начала поступать дыхательная смесь. Выравнивалось давление.
Выровнялось.
После чего разошлась внутренняя мембрана, впуская.
Логов шагнул вперёд.
Коридор изогнутый. Покрытие стен, пола и потолка словно махровое, неброских тонов.
Лампы горят, правда, лишь каждая пятая, в целях экономии, должно быть. Никто пока не порывался убить гостя.
— Атмосфера в норме, — сообщил Димыч, хотя вся телеметрия поступала ко мне.
Шлем не снимал, на всякий случай.
На полу возникла пунктирная световая дорожка, показывала гостю, куда идти, через пару секунд пробегая от ног метра на два. Гость пошёл.
Ни одного постороннего звука. Лишь его шаги и тихий, ровный шелест вентиляции. Двери закрыты, люки задраены.
Дверь в рубку, напротив, оказалась сдвинутой.
В кресле сидел человек без скафандра. Виден голый затылок над подголовником. Руки на подлокотниках. Дугообразная приборная доска и светящиеся индикаторы — непривычного расположения, формы. Над доской панорамный экран, с цветными огоньками звёзд.
— Эй, друг! — позвал Логов.
Пилот не двигался. Не дышал.
Гость подошёл, сбоку.
В кресле мертвец.
Не человек — гуманоид. Другое строение черепа и лицевых костей. Размер, а также разрез больших немигающих глаз тоже были иными.
Кажется, умер стариком. Морщины глубокие, обвисшая зеленоватая кожа. Нет следов разложения.
Либо умер недавно, либо что-то в атмосфере — предохраняло.
У Димыча, не в пример некоторым, ступор не затянулся.
Поглядывая на биосканер, деловито осмотрел помещения.
Чисто. Не обнаружил никого.
Зато нашёл морозильник.
В прозрачных вертикальных ячейках находились покойники.
Четыре принадлежали к одной расе, не похожей на людей, но и не похожей на умершего пилота, ещё два — к разным космическим расам.
Все умерли стариками, насколько я мог судить.
Вернувшись назад, в рубку, Логов помолчал с минуту — стоя у кресла и склонив голову. Пилот всё-таки, свой брат. Деликатно поднял гуманоида, понёс в морг.
Суставы покойного гибкости не утратили. Свесилась рука, покачивалась в такт шагам.
Димыч, разобравшись с оборудованием, поместил умершего пилота в саркофаг. Ремнями зафиксировал.
Теперь заняты были семь ячеек.
В рубке сел в кресло и посмотрел на пульт.
— Хочу покопаться. Не очень сложно, по-моему.
— Камеру не выключай, — забеспокоился я.
— Скафандр я сниму, не обессудь. Камеру выключу. Надо сосредоточиться.
Выключил.
Я чуть не извёлся в те несколько часов, которые Логов не выходил на связь.
Когда же вышел…
Он говорил в камеру.
Я видел его лицо и широко открытые, горящие вдохновением глаза. Трудностей с пультом не возникло. Хватило интуиции, знаний пилота.
Силовая установка, блок жизнеобеспечения, ходовые машины исправны.
Корабль наделён способностью к самовосстановлению, к самосовершенствованию.
Выходящие из строя детали заранее выявляются и заменяются автоматически. При необходимости корабль создаёт новые устройства.
Горючее производит сам, добывая сырьё на космических телах.
Подобрать нужный состав воздуха не проблема. Синтезатор пищи выдаёт именно то, что соответствует метаболизму. Всё легко подстраивается, в том числе — медицинская система.
Надёжная защита от космической радиации.
Звёздный дом, которому открыта не просто Галактика — Вселенная, полностью.
Но кораблю нужен пилот, капитан, наделённое волей и разумом существо, ради которого он будет жить, действовать. Корабль нашёл пилота, взамен недавно умершего.
— Прощай, — сказал пилот. — Не поминай лихом.
Ещё сильнее похолодало.
Вспомнился корабельный морг. Вспомнились предшественники Димыча, стоящие в ряд, в прозрачных саркофагах. Придёт время, Логов тоже окажется в ячейке. Ну а кресло пилота — займёт другой.
— Он заманил тебя! — крикнул я. — Вернись!.. Ты куда…
— Пространство не имеет границ, — улыбнулся капитан.
Связь прервалась. Лицо бывшего напарника исчезло с экрана.
Вспыхнули габаритные, позиционные огни чужого корабля.
Он начал разворот. ТМ
Наталия Гонсалес-Сенина УЛИТКА 4'2013
— Ширли-мырли тру-ляля, — девочка сделала два пасса руками над головой, описывая в воздухе восьмёрку, и присела на корточки. Прямо перед ней в земле, в небольшом углублении лежало несколько предметов: полая ракушка улитки, две красные пуговки и вялый бутон одуванчика. Девочка накрыла сокровища стекляшкой от разбитой бутылки и засыпала сверху землёй. Затем вновь громко произнесла, водя руками над секретиком:
— Тыц шмыц абракадырц! — и подула на землю три раза. Наблюдавшие за её действиями мальчишки недоверчиво шмыгали носами:
— Ка-ать, и чё будет? — смешно растягивая гласные, спросил пацан в забавной бейсболке с кроличьими ушками.
— Чё, чё? Дом будет! — Катерина утёрла нос кулачком, оставляя грязный след на коже, и сердито посмотрела на соучастников волшебства: — Чё встали-то? Поливайте, а то не вырастет! Второй мальчик поспешно достал из-за спины небольшую лейку и принялся усиленно сдабривать секретик водой.
— А когда вырастет-то? — наконец спросил он и кинул украдкой взгляд на подружку: его глаза, напоминающие спелую черешню, влюблённо и доверчиво следили за её действиями.
— Когда мы вырастем, тогда и дом для нас подрастёт! — важно произнесла Катерина и отёрла руки о цветастую юбку. Затем, показав застывшим на месте друзьям язык, побежала прочь. Пожав плечами, мальчишки двинулись вслед, периодически оглядываясь и подталкивая друг друга локтями.
* * *— Екатерина Михайловна, Вас к телефону…
Женщина обернулась и кивнула головой:
— Переключите.
Медленно подняв трубку, прослушав информацию и положив трубку на рычаги, женщина отошла к окну. Прошло уже двадцать лет: она генеральный директор проектной фирмы «Экологически чистые дома будущего». Но проект всей её жизни до настоящего времени не реализован. Отказ. Постоянный отказ. Причины разные: то финансирования нет, то экспертиза не пропустит, то подрядчик откажется. А проект был уникальный — индивидуальный дом для каждого. Моментально и в любом месте. Вопрос с очередями на жильё и бомжами был бы решён. «Наивные мечты тридцатилетней тётки…» Катерина прислонилась лбом к прозрачной поверхности и посмотрела сверху вниз на оживлённые улицы мегаполиса:
— Тыц шмыц абракадырц!
* * *— Ну надо же было такое придумать! Дом будущего, ёпрст! — невысокий мужчина возмущённо ударил по столу, стоявшие рядом стаканы созвучно звякнули.
— Георгий ты только не волнуйся… — поспешно пробормотал сидящий рядом рыжеволосый партнёр и друг детства: — Ты ж знаешь Катьку, она с детства этим домом бредила…
— А строить-то как, Саш? Строить-то, как мы эту её улитку будем? Или как в детстве лейкой польём, и оно само вырастет? — Георгий запустил руку в нависшую над бровями чёлку и откинул назад.
— А разве тогда что-то выросло? — удивлённо спросил Александр и получил в ответ осуждающий взгляд друга:
— Я пошутил… — поспешно добавил Александр и, схватив пустой стакан, налил в него воды из графина.
— Она нас ждёт… — вновь произнёс он и залпом выпил всю жидкость. Георгий в ответ улыбнулся, поднял руки в воздух и, покрутив ими над головой, пробормотал:
— Ширли-мырли тру-ляля…
* * *Они стояли в поле. Так же, как в детстве: Катерина чуть в отдалении, мужчины — плечо к плечу, молча смотрели, как белокурые локоны женщины развеваются в порывах ветра.
— Ну так что ты нам показать-то хотела, Кать? — первым не выдержал Георгий.
Она не ответила, а только присела на корточки и пальцами стала соскребать землю в поисках их секретика из детства.
— Кать, столько времени прошло а ты всё в сказки веришь… — Александр с грустью смотрел на Екатерину, которая искала спрятанные сокровища, и к его удивлению она нашла… Подняла глаза, посмотрела чуть насмешливо и прошептала:
— А ты мне не верил…
— Так дом же не вырос… — вмешался Георгий и протянул Екатерине руку.
— Ещё как вырос, — она опять улыбнулась ласково, словно малым детям, и скинула пальто, оставаясь в тонкой чёрной водолазке и джинсах. На водолазке спереди выделялись две ярко-красные пуговицы.
— Нажимаешь на верхнюю — входишь в дом, нажимаешь на нижнюю — выходишь. Экологично, индивидуально и всегда при себе, — проговорила Екатерина. Мужчины переглянулись.
— Кать, я, конечно, понимаю, ты у нас великий проектировщик… — Александр поднял пальто с земли и протянул женщине: — Но всё же…
— Не веришь? А ты посмотри! Екатерина нажала на верхнюю пуговицу, и тут же над ней развернулся прозрачный купол в форме завёрнутой в спираль раковины. Женщина победно засмеялась и медленно двинулась прочь, словно уползающая улитка, несущая на себе уютный домик.
— Вот тебе и абракадырц! — пробормотал Георгий и бросился вслед женщиной. А Александр подошёл к разрытому секретику, отковырнул стекляшку и нашёл под ней увядший бутон одуванчика: — А как же другим войти в твой дом, Катя? Почему это ты не придумала… — тихо прошептал он и бросил цветок на землю. ТМ
Эмиль Вейцман АСТРАЛЬНАЯ ГЕНЕТИКА 5'2013
1Однажды в одной из московских газет появилось следующее рекламное объявление: «Опытный экстрасенс установит все ваши предыдущие воплощения. Звонить по телефону… в любое время дня и ночи. Пенсионерам скидка».
Профессор Иван Павлович Африкантов, работающий пенсионер, физик-теоретик и пламенный борец со всевозможной лженаукой и всяческой мистикой, прочитав данное рекламное объявление, немедленно принял решение дать беспощадный бой очередному шарлатану, предлагающему людям свои лжеуслуги. Решено — сделано. Почтенный профессор снял телефонную трубку, набрал нужный номер и внутренне собрался. Уж он-то, физик-теоретик Африкантов, здорово проучит этого очередного мошенника.
После третьего длинного гудка телефонную трубку на другом конце провода сняли, и приятный мужской голос сказал:
— Слушаю Вас, профессор! Здравствуйте!
Уж чего-чего, а такого начала Иван Павлович никак не ожидал. Этот шарлатан, получается, знал, что звонящий ему человек имеет учёное звание профессора. Да, тут было от чего онеметь на несколько секунд. Впрочем, почтенный учёный муж и не с такими коллизиями сталкивался за свою жизнь. Поэтому он немедленно взял себя в руки и загудел в телефонную трубку:
— Здравствуйте! И с чего это вы решили, что я профессор — я ведь и двух слов не успел сказать?
Ивану Павловичу тут же ответили:
— Вот теперь и сказали. И не два слова, а целых семнадцать. И к ранее сказанному мной могу добавить — вы физик, вы враждебно относитесь к разного рода оккультным наукам и позвонили мне с единственной целью разоблачить меня как шарлатана.
— Всё верно! — прямо-таки взревел почтенный профессор. — Всё так и есть! Но как вам удалось установить это? Вы, случайно, не сталкивались со мной в жизни? Голос-то мой, как мне не раз говорили, хорошо запоминается.
— Нет, не сталкивайся. А голос ваш, действительно… Услышишь разок — не забудешь на всю оставшуюся жизнь. Он и по ночам станет сниться.
— Так как же?..
— Да всё очень просто, — последовал немедленный ответ. — Набирая телефонный номер, вы кипели негодованием, излучая в окружающее пространство модулированные биоволны. Как только я снял трубку, они тотчас устремились по телефонному проводу ко мне. Провод сыграл тут роль волновода. Мне ничего не оставалось, как принять ваш биосигнал и преобразовать его модуляции в конкретную информацию.
— Да какие там ещё биоволны! Нет никаких биоволн! Есть электромагнитные, есть акустические, есть волны на воде, а биологических волн нет! Выдумки всё это. Различных шарлатанов!
— Спасибо, профессор, за комплимент.
— Пожалуйста! Может, кстати, скажете мне, кто пятнадцать минут назад позвонил мне по телефону?
— Могу попробовать, если в своём воображении вы воспроизведёте фрагмент этого разговора.
— Воспроизвожу…
— Достаточно, достаточно. Звонил аспирант по имени Федя, что-то у него там не ладится с расчётами.
Совсем растерявшемуся профессору ничего не оставалось, как сказать упавшим голосом:
— Всё верно.
Выдавив из себя эти два слова символизирующие его полное поражение, Иван Павлович растерянно замолчал, не зная, как же быть дальше. Похоже, проклятые биоволны всё же существовали, но как же трудно ему, профессору Африкантову, было признать их реальность.
Экстрасенс, однако, и не собирался торжествовать свою победу над поверженным противником, более того, он обратился к Ивану Павловичу с неожиданным предложением:
— Иван Павлович! Приезжайте-ка ко мне. А?!
— Зачем это? — буркнул ещё не пришедший в себя учёный муж. — Мои предыдущие воплощения меня мачо интересуют, вне зависимости от того, существуют или не существуют эти самые биоволны.
— Зато меня очень интересуют.
— Что-о?! Вас? Да с какой стати? С материальной, что ли?
Человек на другом конце телефонного провода добродушно засмеялся, а затем сказал:
— Иван Павлович! Полноте! Клиентов у меня хоть отбавляй. Особенно среди новых русских. Ищут свои великие воплощения в прошлом. Вот недавно генерал заявился ко мне. Очень надеялся, что в прошлой жизни он был великим полководцем. Суворовым, например, или на худой конец Багратионом. Оказалось, действительно, бывал в прошлом неоднократно военным, но исключительно в нижних чинах. Ох, уж и досталось мне от этого гражданина. Бывали у меня и очень известные финансисты. Один из них очень хотел себя видеть в прошлом Сергеем Юльевичем Витте, а оказалось, был каким-то мелким лавочником.
— В переселен не душ решительно не верю! — твёрдо заявил Иван Павлович, окончательно пришедший в себя. — Существование биоволн ещё готов допустить, но все эти реинкарнации… Уж увольте. Слуга покорный!
— Иван Павлович! Охотно верю, что ваши предыдущие воплощения вас нисколько не интересуют. Это и не удивительно, поскольку вы в них решительно не верите. Повторяю, они меня интересуют.
— А я тоже повторяю, с какой это стати?
— С какой стати, говорите? Интуиция мне подсказывает — среди ваших прошлых воплощений имеется одно, очень интересное. А то ведь валом прёт всякая скандальная заурядность. Эти новые ну никак не хотят примириться с тем, что в прошлых своих существованиях они мало чего стоили. Знаменитых физических предков они себе уже организовали. Так теперь им и великих астральных предшественников подавай. А их нет. В результате сплошные скандалы, жалобы и тому подобное. Одним словом, — тут экстрасенс хихикнул, — бесконечные рекламации и обвинения в нарушении Закона о защите прав потребителей. Уверяю вас, и такое бывало в моей практике. Вплоть до вызова в суд.
Ничего подобного Иван Павлович не ожидал услышать: ну ладно там жалоба в прокуратуру па шарлатана-экс-трасенса, но чтобы в суд по поводу нарушения прав потребителей? До чего же Россия докатилась. И тут в голову почтенного профессора пришла интересная идея, он подумал:
«А поеду-ка я к этому реинкарнатору или как его там, а после, глядишь, и статью где-нибудь опубликую. Разоблачительную».
В ответ на профессорскую мысль снова раздались сначала смех экстрасенса, а после и его слова:
— Приезжайте, Иван Павлович, приезжайте. И против статьи не возражаю. Какой угодно. Для меня чем больше шума, тем лучше. Берите карандаш и бумагу. Записывайте адрес.
2Экстрасенс оказался ярко выраженным брюнетом со жгуче-чёрными глазами. Лет ему было около тридцати. Представился он Владимиром Яковлевичем и немедленно предложил выпить чаю или кофе. Африкантов решительно отказался — мало ли чего в питьё могут подмешать.
Уловив немедленно мысль посетителя, экстрасенс нисколько не обиделся, а только выразил сожаление по поводу того, что ему очень трудно будет работать с Иваном Павловичем.
— Это почему же? — поинтересовался профессор едким голосом.
Владимир Яковлевич тут же откровенно ответил подозрительному посетителю:
— Усыпить вас очень трудно. Вы из тех индивидуумов, которые не поддаются гипнозу.
— И слава богу! — отрезал Африкантов, продолжающий ещё немного удивляться окружающей обстановке: обычная московская квартира; никаких чёрных котов, людских черепов, карт звёздного неба и тому подобного реквизита, сопутствующего обычно разного рода оккультным профессиям.