Уилл ни дать ни взять подслушал ее мысли.
– С тобой все в порядке? – шепнул мальчик.
– Да, – так же тихо ответила Лайзл и поудобнее перехватила шкатулку. Нет, – сказала она себе. – Я не одна. Я теперь никогда не буду одна. У меня есть Уилл, а еще По и Узелок…
Они добрались до невысокой каменной стены, какими разгораживают поля. Узелок и По рассеянно просочились насквозь, Уилл и Лайзл перелезли следом за ними. Сразу за стеной начинался длинный спуск. И там, впереди, у подножия отлогого холма, стоял Красный Дом. А за ним – плакучая ива и пруд, отражавший холодное серебро неподвижного неба. Листья у ивы были сплошь бурые, от чего старое дерево выглядело еще старше, печальней и «плакучей» обыкновенного.
– Ох, – вырвалось у Лайзл. – Ох, – повторила она, и в груди начала разверзаться неимоверная пустота. Дом, дерево, пруд – все было потрясающе знакомым и в то же время каким-то не таким, как ей помнилось. Все здесь вдруг показалось ей каким-то маленьким, стареньким и облезлым. Это было все равно что подойти поутру к зеркалу – и обнаружить, что за ночь ваше отражение постарело. Или новой родинкой обзавелось. Вот так и обнаруживаешь, что вещи меняются. И твоего на это разрешения совсем даже не спрашивают…
Лайзл все никак не могла справиться с этим ощущением. Она была частью мира, но этот мир ей не принадлежал. Она была в нем всего лишь крохотной растущей крупинкой, микроскопической бородавкой на шкуре слона. Где-то вихрился, пылал, сыпал волшебными искрами центр мироздания, но Лайзл была бесконечно далека от него. Это слегка печалило девочку, но в то же время и утешало.
– Вот тут мы устраивали пикники, – сказала она Уиллу, указывая рукой. – А зимой лепили из снега ангелов…
В горле у нее разрастался тяжелый, удушливый ком.
– Ну что ж. – Уилл хотел приободрить ее, но голос прозвучал слишком уж жизнерадостно. – Давай сделаем то, зачем мы явились сю…
– Тихо! – встревоженно зашипело на него По. – Тут кто-то есть!
И оба привидения тотчас исчезли.
Уилл с Лайзл застыли на месте. Оба изо всех сил напрягали слух, но ничего не могли уловить, кроме завывания ветра да стука собственных сердец.
Потом По и Узелок возвратились. Узелок взволнованно «мрравкал», а По было очень серьезно.
– Это они, – сказало привидение. – Тетка, которую вы называли Первой Леди, и тощий злой дядька при ней.
– Алхимик, – побелел Уилл.
– Скорей, – поторопила Лайзл и побежала к дому. Забраться так далеко – и чтобы у самой цели их кто-то остановил? Не бывать тому! – Там кладовочка есть прямо за лестницей. Спрячемся в ней!
Окна Красного Дома заросли толстыми напластованиями пыли, краска снаружи наполовину облезла – казалось, дом постепенно менял кожу. Однако парадная дверь, к удивлению Лайзл, открылась очень легко.
Алхимик и Первая Леди только-только подходили к дому, когда Лайзл, Уилл, По и Узелок проскользнули внутрь.
– Закрой дверь, – шепнула Лайзл Уиллу, и он так и сделал.
Окна были до того грязными, что свет совершенно не проникал в помещение. Теперь, когда дверь закрылась, Лайзл почти ничего не видела.
– Как думаешь, они нас заметили? – шепотом спросил Уилл.
– Не знаю, – ответила Лайзл.
– Мы с Узелком подежурим снаружи, – сказало По. – Как только выяснится, сюда ли топают те двое, сразу вам скажем.
И призраки испарились.
Некоторое время Лайзл с Уиллом так и стояли у двери, напряженно прислушиваясь. Они слышали, как переговаривались, спускаясь по склону, алхимик и Первая Леди. Сухая трава, покрытая примерзшей росой, на каждом шагу хрустела у них под ногами.
– Никаких признаков беглецов, – сказала Первая Леди.
– Не удивлюсь, если мы их обогнали, – ответил алхимик.
– Идем, – шепнула Лайзл. – Сюда… за мной…
И она очень осторожно двинулась в сторону лестницы, находившейся в задней части дома. Она пробиралась на ощупь, ведя руками по стенам неширокого коридора. Обои трескались и облетали у нее прямо под пальцами. Она хорошо помнила их: желтые, разрисованные пурпурными анютиными глазками. Воздух в доме был застоявшийся и затхлый, пахнущий плесенью: сколько же времени не открывали в нем окна?.. И все равно Лайзл упорно казалось, что сквозь все запахи запустения пробивались другие, памятные ей. Наплывали ароматы свежих булочек и печенья, дикого вереска, счастья…
Уилл следовал за ней по пятам, но он был тяжелее, и в какой-то момент под ногой у него скрипнула половица.
– Тише ты! – шепотом прикрикнула Лайзл.
– Постараюсь… – так же шепотом отозвался Уилл.
Дюйм за дюймом пробирались они по неосвещенному коридору. Лайзл все старалась вызвать в памяти расположение комнат первого этажа. Вот здесь, справа, в прежние времена была кухня… И точно, ее пальцы коснулись распашных дверей. Это значило, что по левую руку прямо сейчас должна была открыться столовая…
– АПЧХИ!
– Будь здоров, – сказала Лайзл.
– Будь здорова, – произнес Уилл.
– Я не чихала, – удивилась Лайзл.
– И я не чихал, – ответил Уилл, и его голос дрогнул от страха. – Слушай, по-моему, это…
Закончить фразу он не успел. Всюду вдруг зажглись яркие лампы, и поднялся крик.
– Ага, попались! – скрипуче орала старая тетка. – Говорила я вам, они в сговоре!
Лайзл и Уилла схватили грубые руки – с перепугу ребятишки даже не поняли, много ли там было рук и сколько народу вдруг материализовалось из потемок. Все смешалось, раздался ужасный вопль, похожий на завывание оскорбленной кошки, кто-то страшно расчихался, по стенам заметались тени…
Уилл увидел над собой широкую физиономию, показавшуюся ему в ярком свете непомерно огромной и страшной. Физиономия улыбалась, и от этого было еще страшней. Чуть пониже торчала кошачья мордочка – два ярко-желтых глаза и маленький розовый нос. Уилл с перепугу решил, что то и другое принадлежало одному существу – двухголовому демону, вызванному алхимиком из преисподней.
– Наконец-то, – сказала верхняя физиономия. – Так я и знал, что уж где-нибудь тебя да перехвачу! Смотри, я тебе подарок привез…
И Уилл увидел две огромные лапищи. Они тянулись к нему, держа маленький клочок черной ткани. Сейчас меня задушат, – понял мальчишка. – Я умру. Вот прямо сейчас…
И, пока Мел пытался натянуть ему на голову теплую шапочку, Уилл хлопнулся в обморок.
Глава двадцать восьмая
Придя в себя, Уилл первые несколько мгновений никак не мог сообразить, где оказался. Облезлые стены, боль в пояснице и знакомое бормотание едва не заставили его подумать, что он снова в мастерской у алхимика, а события последних нескольких дней – магия, доставленная не по адресу, побег, поезд, Лайзл – ему просто приснились.
– Хорошо ли спалось? – язвительно спросило По.
Уилл вздрогнул, дернулся… и ощутил острую боль в плечах и запястьях. Привидение померцало слева от него, потом переместилось к Лайзл. Оказывается, Уилл и Лайзл сидели рядом на двух расшатанных стульях. У обоих руки были заведены за спину и скованы наручниками, а ноги – привязаны к ножкам стула толстой веревкой.
Уилл ощутил, как вспыхнули щеки… Ужас какой – он грохнулся в обморок прямо на глазах у Лайзл!..
– Что… что случилось?
– Засада, – скучным голосом ответила Лайзл. – Они забрали шкатулку…
Уилл затряс головой, пытаясь сосредоточиться. Однако запах керосина и огоньки – в комнате на полу стояло сразу четыре фонаря – плохо этому способствовали. Уилл только сообразил, что их с Лайзл затащили в столовую. Посередине комнаты виднелся длинный деревянный стол, а вдоль него – несколько стульев, чьи шелковые сиденья, давно ставшие грязно-белыми от возраста и невзгод, были давно поедены насекомыми.
В одном углу стояли тетка с поезда, полисмен и гигант-охранник из особняка Первой Леди. У него по-прежнему висела на груди мягкая переноска, откуда выглядывала любопытная кошка. Вот оно, со стыдом понял Уилл, то двухголовое чудище, которого он так испугался!
Тетка с клюкой за что-то отчитывала великана. И знай пристукивала по полу своей клюкой, придавая вес словам.
– А я все равно настаиваю, чтобы их содержали под крепким замком! – вещала она. – Я нахожу это жизненно необходимым! Эти двое – АПЧХИ! – малолетние правонарушители, и, если мы считаем себя добропорядочными, верноподданными, законопослушными гражданами, мы – АПЧХИ! – обязаны препоручить их правосудию!
– Правонарушители, говорите? – Мел с растерянным видом тер лоб. – А по мне, так это просто дети малые…
– Мало ли, какой облик нынче принимает преступность! Вы что, не слышали, о чем – АПЧХИ! – говорила Первая Леди? Их застукали с украденной собственностью! АПЧХИ! И потом, они – АПЧХИ! – еще и бежали от правосудия!
– Правонарушители, говорите? – Мел с растерянным видом тер лоб. – А по мне, так это просто дети малые…
– Мало ли, какой облик нынче принимает преступность! Вы что, не слышали, о чем – АПЧХИ! – говорила Первая Леди? Их застукали с украденной собственностью! АПЧХИ! И потом, они – АПЧХИ! – еще и бежали от правосудия!
– Ну, не знаю, – недоверчиво протянул Мел.
Дверь комнаты со стуком растворилась, впустив внутрь порыв холодного затхлого воздуха. Из коридора царственно вплыла Первая Леди, следом появился алхимик.
– Совершим церемонию прямо здесь, – проговорила она, указывая на старый обеденный стол. – Хочу своими глазами увидеть, как все заработает! На сей раз никакой ошибки быть не должно!
– Ни в коем случае, – поспешно заверил ее алхимик. – Ни под каким видом!
– Подождем только Августу, – сказала Первая Леди. – Как-никак, она была нам очень полезна.
Уилл почувствовал, как рядом с ним задрожала Лайзл.
– Еще и Августа здесь, – потерянно прошептала она. – Вот теперь она меня точно убьет…
– Я ей не позволю, – произнес Уилл с уверенностью, которой на самом деле не ощущал. – Не дрейфь, Лайзл! Мы что-нибудь придумаем и спасемся!
– Каким образом? – замерцало напротив них По. – Будешь в обморок падать, пока их насмерть не запугаешь?
– Нам бы время как-нибудь протянуть… – Лайзл попробовала вывернуться из наручников. Ничего не получилось: холодный металл только больнее врезался в тело. Тогда она попыталась освободить ноги. – Будет время, будет и план. Надо подумать…
– Нужен отвлекающий маневр, – сказал Уилл, вспомнив, как они с другими детдомовцами, бывало, запускали петарды под окном надзирателя, когда тот предположительно задавал порку провинившемуся мальчишке, и таким образом не давали ему отсчитать все сорок полновесных ударов.
– Отвлекающий маневр!.. – схватилась Лайзл за эту идею. – По, как по-твоему, может…
Но По куда-то исчезло, и вместе с ним – Узелок.
– Красота, – закатил глаза Уилл. – Вот кто у нас, оказывается, всех храбрей.
– Я уверена, По вернется, – сказала Лайзл, но и ей, судя по всему, стало не по себе.
Из коридора донеслись гулкие шаги, и в столовую ввалилась Августа. Перво-наперво она окинула комнату ненавидящим взглядом – дескать, уж эти мне задрипанные, отклеивающиеся обои, неровный пол, старый обеденный стол, драные стулья! От отвращения Августа даже сморщила нос.
– Я-то надеялась, что мне никогда не придется вернуться в этот клоповник, – произнесла она. – Ту все то же безобразие, как и когда-то!
– Здравствуйте, Августа, – сказала Первая Леди. – Вы как раз вовремя. Сейчас алхимик приведет в действие магию.
– Магия! То есть фокусы? – переспросила тетка из поезда. – Фи!
И снова чихнула.
– Магия! – зачарованно покачал головой Мел. – Кто бы мог подумать!
– Магия! – Лайзл помимо собственной воли исполнилась любопытства.
Августа повернулась в ее сторону.
– Вот ты где, золотко мое самоварное, – проговорила она. – Целое и невредимое! – И двинулась через комнату. Ее длинные юбки шуршали по каменному полу, производя звук, заставивший Лайзл подумать об огромной змее. Августа тяжело опустила руку Лайзл на плечо и тихо проговорила: – Впрочем, это дело поправимое. До Заупокой-Сити путь долгий, дороги опасные, всякое может случиться…
Лайзл так рванулась из-под руки мачехи, что едва не опрокинулась вместе со стулом. Августа ответила подленьким смешком.
– Все готово, – объявил тем временем алхимик. – Где магия?
– Единственным магическим фокусом, который я желала бы видеть, – сказала тетка с клюкой, – было бы заключение этих двоих беспризорников в тюрьму.
– Тихо! – властным голосом потребовала Первая Леди и испепелила взглядом тетку вместе с попутчиками. – Я дозволяю вам остаться только в благодарность за ваши заслуги в поимке и предании правосудию этих малолетних воришек. Особенно это касается вас, сэр. Вы оказались верным служакой. – И она кивнула в сторону Мела.
Тот покраснел от бороды до самой фуражки и метнул на Уилла отчаянный взгляд. Мальчик смотрел прямо перед собой. Он чувствовал себя так, словно его страшно и неожиданно предали.
– Тем не менее, – продолжала Первая Леди, – я решительно настаиваю на всеобщей и полной тишине. Если кто-нибудь осмелится издать хоть самомалейший звук, клянусь, я заставлю его об этом пожалеть!
Пожилая дама тайком чихнула в рукав. Мел из багрового сделался белым. И даже полисмен как-то виновато подался назад, точно мальчишка, которого застукали с рукой, засунутой в сахарницу.
Первая Леди скупо улыбнулась.
– Вот так-то лучше, – сказала она, усаживаясь во главе стола.
– Дайте сюда, пожалуйста, смесь, – произнес алхимик. Руки у него самую малость дрожали. Он все-таки пришел – его звездный час! Наконец-то все поймут, чего он стоил в действительности!
Первая Леди с превеликой осторожностью вытащила коробку, конфискованную у Лайзл, и бережно водрузила на стол перед алхимиком.
У Лайзл вырвался легкий вскрик удивления.
– Это же не магия, – сказала она, полностью забыв о запрете на разговоры. – Вы все перепутали. Это пепел моего отца, мы его сюда принесли, чтобы похоронить под ивой…
– Пепел? Твоего отца? – сузила глаза Первая Леди. Эта девочка со слов Августы была ей известна как служанка по имени Вера.
– Да не слушайте вы ее! – поспешно вмешалась Августа. – Она лгунья, каких свет не видывал! Они с мальчишкой сговорились украсть чудесный состав, а теперь выдают одно за другое, вымаливая у вас пощаду!
– Это говорит только о том, что она плохо знает меня, – холодно проговорила Первая Леди. – Можешь не изображать невинность, маленькая оборванка. Ты не хуже меня знаешь, что произошла нечаянная подмена. То, что ты все это время таскала с собой – величайший магический состав на всем свете!
– Во всей Вселенной, – вставил алхимик.
Только теперь в голове Уилла все окончательно встало на место, обретая смысл. Он вспомнил, как две очень похожие шкатулки оказались рядом на столе у мистера Грея, и как он спросонья подхватил не ту. Только тут Уилл понял, какую ошибку совершил. Он отнес к Первой Леди прах отца Лайзл. А в шкатулке, которую Лайзл, удирая с чердака, захватила из дома, хранился волшебный состав!
– Я нечаянно… – пискнул Уилл.
– Проклятый изменник! – прошипел алхимик.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Лайзл. Голова у нее шла кругом. – Ну и где в таком случае пепел моего отца?..
– Я о нем уже позаботилась, – наклонилась к ее уху Августа. – Так что можешь не ломать на сей счет свою пустую гадкую головенку!
Лайзл страшно побледнела:
– Что ты с ним сделала?
Улыбка Августы была улыбкой хищной пираньи. Сплошные зубы – и никакого веселья.
– Я его замуровала глубоко в подвальной стене, – сказала она. – Знаешь, там, где темно, сыро и везде вонючая слизь, а в ней ползают всякие противные твари. Там он на веки вечные и останется!
– Ты чудовище! – еле выговорила Лайзл. Пол, на котором стоял ее стул, раскачивался, как палуба корабля, попавшего в шторм. Она подумала, что умирает, и сперва испугалась, но потом страх прошел. Ей, пожалуй, было теперь все равно.
На самом деле это ужасней всего, когда маленькие девочки начинают так думать…
– Хватит пустой болтовни! – рявкнула Первая Леди и указала на стул по левую руку от себя: – Прошу вас, Августа.
Августа церемонно кивнула и подсела к Первой Леди.
– Какая честь, – подобострастно проговорила она, устраивая свой обширный зад на узковатом сиденье. Стул заскрипел и застонал под ее тяжестью.
– Итак… – Первая Леди сложила руки на коленях, но внешнее спокойствие было обманчивым. Она смотрела на ларчик с жадностью кошки, следящей за раненой мышью. – Приступайте, алхимик.
В комнате воцарилась полная тишина. Даже тетка с тростью перестала чихать. Уилл и Лайзл затаили дыхание. И тогда алхимик открыл шкатулку.
Глава двадцать девятая
…И увидел вместо пропавшего и, казалось бы, обретенного магического состава – состава, с которого началась череда его несчастий, – вместо великой магии, выцеженной из летних вечеров, снежинок и смеха, из самого солнца! – короче, вместо лучшего плода своих многолетних трудов алхимик узрел кучку совершенно «левого» порошка, подозрительно напоминавшего картофельную муку.
Что забавно: ему показалось, будто все его внутренности внезапно обратились в такую вот муку, став сухими и готовыми осыпаться.
А потом, что еще забавнее, под ощутимой тяжестью взгляда Первой Леди он почти пожелал, чтобы так оно и произошло.
– Ну? – нетерпеливо спросила Первая Леди. – Все в порядке?
– А… да, – сдавленно отозвался алхимик. – Все в полном порядке. Очень… волшебно…